Реферат: Концептуальная основа современных знаний о природе Мирового океана

Абсолютная новизна выводов этой статьи, а также ряда положений, из которых они вытекают, побуждают меня начать чуть-чуть «издалека». Однако тех, кто наберется терпения внимательно прочитать и обдумать все, о чем я пишу, ждет вознаграждение: в совсем необычном свете предстанут перед ними как тема статьи, обозначенная его заголовком, так и её научное и практическое значение.

Напомню о значении основного и наиболее часто употребляемого в статье термина «объект исследования»: это то, на что направлено само исследование, ради познания чего оно и осуществляется.

Так вот, оказывается, (приложение 1) что в современных условиях речь может идти лишь о наших попытках достичь того уровня познания объекта - его нынешнего функционирования, прежнего состояния и перспектив предстоящего развития - который допускают задачи и методы (средства) отраслей знаний, ныне участвующих процессе данного познания, - и не более того! ...

Приложение 1. Далее следует краткое изложение выводов из многолетних исследований Отдела науковедения Института истории естествознания и техники (ИИЕИТ) тогдашней АН СССР совместно с единомышленниками из числа методологов научного знания и специалистов в области научной рефлексии, работавших в те годы в других НИИ и Вузах (например публикации: Юдин Э.Г. "Как понимать объект и предмет научного познания?" - "Политическое самообразование", 1967, № 3; Лехнер Е.А. " О научном познании и его методах" – в кн. "Наука сегодня», М.,1969; Лекторский В.А., Швырев В.С. "Актуальные философско-методологические проблемы системного подхода" - "Вопросы философии", 1971, №1; Юдин Э.Г. "Системный подход и принцип деятельности", М., 1978; Щедровицкий Г.П. "Синтез знаний" - в сб. «На пути к теории научного знания», М., 1984; сб. «Методологические вопросы системно-структурного исследования», М., 1986, "Философский энциклопедический словарь", 1989 с.505 и др.).

При этом каждая отрасль знания вычленяет из изучаемого объекта и делает предметом своего изучения лишь ту его часть, которая отвечает задачам и методам данного изучения.

Даже беглый просмотр названий приведенных только что источников показывает, что формирование рассматриваемой нами сейчас познавательной концепции шло рука об руку с овладением отечественными науковедами системно-структурным подходом к рассмотрению познаваемых науками объектов, а также к самим наукам. Это овладение шло нарастающими темпами, начиная примерно, с конца 50-х годов.

Конечно же, достижимый с помощью этой концепции уровень познания интересующих нас объектов еще далеко не адекватен скрытой от нас невероятной сложности большинства из них. И в этом смысле наше современное знание об изучаемых объектах выглядит лишь как один из этапов на пути к вечному, бесконечному приближению к истине: постепенно к познанию объекта подключаются все новые и новые отрасли знаний с различными задачами и методами (средствами) изучения. А чем острее, животрепещуще в социальном отношении возникает необходимость изучения тех или иных объектов, тем большее число самых разнообразных отраслей знаний к этому подключается. Например, ныне в детальном и разностороннем изучении объектов, связанных с охраной природы и рациональным использованием природных ресурсов, участвуют не только разнообразные естественные науки, сколько-нибудь способные помочь этому делу (в этом плане я бы очень рекомендовал ознакомиться с публикацией в научном журнале «География и природные ресурсы» за 1994 год, № 3, стр. 160-168), но и технические дисциплины, связанные с проектированием и созданием соответствующей аппаратуры, а также науки общественные – в первую очередь, конечно, экономические, в какой-то мере педагогические, юридические и иные.

А как же быть с взаимосвязанными процессами дифференциации и интеграции научных знаний, о которых, как о характерней шей черте современности, наслышаны даже люди, далекие от науки? Каков механизм этих процессов с точки зрения рассматриваемой нами сейчас концепции? Ответ на эти вопросы предельно прост: появление все новых и новых предметов изучения объекта - это есть дифференциация знаний о нем. Синтез полученных на каждый данный момент предметов изучения в более совершенное, чем прежде, знание об изучаемом объекте, - и есть интеграция знаний о нем.

Теперь настала пора сузить рассматриваемый нами круг объектов изучения, постепенно приближаясь к тем, которыми изобилует природа Мирового океана. Постепенность наших действий здесь состоит в том, что еще до обращения непосредственно к объектам Мирового океана, мы сосредоточим внимание на более обширном круге природных объектов, в число которых входят и океанические. А именно: c начала речь у нас пойдет об изучении природных объектов трех земных сфер, опоясывающих Землю выше ее ядра и мантии, т.е. об объектах природы литосферы, гидросферы и атмосферы.

Приходится констатировать факт, что с точки зрения излагаемой нами концептуальной основы современных научных знаний, все, казалось бы, разнообразные науки указанных природных сфер, в действительности пока что разнообразием задач и методов (средств) изучения, а, следовательно, и вычленяемых из какого-либо объекта предметов изучения не отличаются. Во всей этой обширной природной области пока что речь может идти лишь о двух принципиально различных задачах изучения.

Одна из задач - это, в основном, как можно глубже, детальнее понять само существо нынешнего функционирования, прежнего состояния и перспектив будущего развития объектов каждой из четырех ныне известных сторон природы отмеченных выше сфер Земли – их физической стороны, химической стороны, геологической стороны и биологической стороны. Науками, постепенно сформировавшимися специально для решения этой задачи, располагающими наиболее подходящими для этого методами и средствами являются четыре конкретизации соответствующих естественных наук применительно к специфическим условиям нашей планеты. Это – геофизика, геохимия, геология и почти вся биология (за исключением вопросов космической биологии). Говоря о задаче, решаемой всеми этими науками при изучении земных объектов, я не случайно употребил словосочетание «в основном решается». Рядом представителей этих наук, во всяком случае – наук океанических, мне наиболее известных, постоянно делаются попытки представить свои исследования еще и как решение второй задачи, о которой у нас пойдет речь вскоре. Это чреватая далеко идущими отрицательными последствиями ситуация, достойная того, чтобы о ней специально и подробно поговорить. Это мы сделаем в конце статьи, а сейчас только напомним общеизвестную истину, что дилетантизм – не самый лучший подход в научных исследованиях. Кое-что представителями этой группы наук действительно делается и для решения принципиально иной задачи изучения того же объекта, делается из-за незнания того, что это гораздо лучше способны сделать представители другой отрасли знаний, а еще чаще, к сожалению, из-за нежелания даже знать об этом….

Противоположной только что рассмотренной задачи изучения объекта является задача как можно более широкого, всеобъемлющего познания связей того же объекта со всеми другими. Имеются в виду объекты все тех же четырех сторон природы все тех же трех сфер Земли. Центральными в постановке этой задачи является, в основном, представление о каждом изучаемом объекте как о компоненте широкого природного комплекса, а также о комплексах таких компонентов. Наукой, специально изучающей как то, так и другое, специальными – присущими только ей – методами и средствами, среди которых главным является пространственно-сравнительный метод, является физическая география (приложение 2). В названии этой науки неправомерно (по традиции, восходящей еще к ХIX веку – к основателю ее А. Гумбольдту) до сих пор сохраняется слово «физическая», хотя давно уже она изучает не только физическую, но и три других стороны природы указанных выше оболочек Земли. В настоящее время считается, что существует система наук «география в целом», подразделяющаяся на подсистемы 1-го порядка – географию физическую и географию социально-экономическую. В свою очередь, физическая география подразделяется на подсистемы (уже 2-го порядка) – физическую географию суши и физическую географию океана, коротко – океанографию.

Приложение 2. Представление о ней, согласованное с рассматриваемой нами науковедческой концепцией отражено в «Вестнике Российской Академии наук» (1995 г., № 6, с.512-515); «Известиях Русского географического общества» (1995 г., № 1,с.24-28); в журнале «География в школе» (1997 г., № 7, с.25-31) и в других публикациях.

В соответствии с изучаемыми ею сторонами природы океана, океанография в целом подразделяется на океанографию физическую, океанографию химическую, океанографию геологическую и океанографию биологическую. Каждая из этих наук, в соответствии с задачей географии в целом, вычленяет из объектов (тел, явлений, процессов) соответствующей стороны природы океана. Она делает предметом своего изучения всесторонние связи этого объекта как внутри, данной стороны природы океана, так и его связи с объектами за пределами этой стороны. Однако, исходя из того, о чем мы говорили выше, когда касались наук геофизики, геохимии, геологии и биологии, вытекает, что, в соответствии с задачей общей для всех этих наук, каждое из их подразделений, изучающих соответствующую сторону природы океана, изучает точно те же объекты, но прямо противоположной задачей – в основном как можно более глубокого, детального понимания самого существа данных объектов (тел, явлений, процессов) - их нынешнего функционирования, прежнего состояния и будущего развития. Этими подразделениями являются: гидрофизика океанов и морей иначе еще называемая физикой моря (океана) или физической океанологией, гидрохимия океанов и морей иначе еще называемая химией моря (океана) или химической океанологией, геология океанов и морей иначе еще называемая геологией моря (океана) и биология океанов и морей иначе еще называемая биологией моря (океана).

Теперь обратим внимание на каждую пару наук, изучающую один и тот же объект одной и той же стороны природы океана. Согласно рассматриваемой нами науковедческой концепции о вычленении предмета изучения из объекта изучения, в принципе, для получения исчерпывающего представления об изучаемом объекте природы океана на нынешнем уровне развития наук об океане, вполне достаточно и необходимо интегрировать сведения о предметах изучения, полученные в рамках обеих наук этой их пары.

Думаю, что пора обратиться к конкретным примерам этих необходимых и достаточно познавательных процедур. Эти примеры я заимствую из своей базовой специальности – изучения физической стороны природы океанов и морей. Тех представителей мореведческих наук о трех других сторонах природы химической, геологической и биологической, - которые заинтересуются тем, о чем я здесь пишу (а на проявление такого интереса я очень надеюсь!…) рекомендую проделать аналогичные действия с примерами об изучении «своих» объектов. Вполне возможно, что тех сторон природы океана потребует внесения некоторых изменений (пусть даже незначительных) в сами познавательные процедуры. Это было бы великолепно, ибо чуть - чуть сдвинуло бы с места ту мертвечину, ту завесу затхлой паутины, которая до сих пор ограждает изучение природы Мирового океана от обдувания его живым ветром методологических, науковедческих новшеств!

Итак, - примеры из изучения физической стороны природы океана. Необходимо напомнить, что объектами изучения здесь являются физические явления в море и физические свойства морской воды.

Предположим, что мы рассматриваем результаты изучения волнения моря. Пусть в одном месте отчетных, архивных материалов на этот счет явно прослеживаются попытки исследователя выяснить связь волнения с ветром над морем, это волнение вызвавшим и поддерживающим. В другом месте изучается связь с рельефом дна на мелководьях, создающим заваливание гребней волн вплоть до их обрушения в форме прибрежного или мелководного прибоя. В третьем месте изучение волнения связывается с морскими течениями, возбуждаемыми оттоком вод прибоя от берега или мелководья. Это может быть изучение связи со льдом в море (если он там есть), вызывающим гашение волн за счет трения волнующихся частиц воды и лед и т.д. Из этого мы ясно видим, что ученый основное внимание уделяет изучению волнения моря в качестве компонента природного комплекса данной акватории. К тому же, если видно, что все это делает вполне профессионально – на базе всех методических достижений географии в целом и физической географии в частности, - у нас не остается никакого сомнения в том, что перед нами результаты работы специалиста в области физической океанографии.

Но вот перед нами результаты исследования волнения той же акватории моря океана, однако, исследования совсем иного характера. Ученый изучает кинематику волнения, его динамику, используя при этом столь обычные при работе каждого физика методы математического и лабораторного моделирования изучаемого объекта. Мы это воспринимаем как попытку тщательно, углубленно вникнуть в саму сущность явления волнения моря на данной акватории. И эта работа, заслужено вызывающая большое уважение, воспринимается нами работа специалиста в области физической океанологии или физики моря. Но, случается и так, что, тот же физик моря, пытается дилетантски пролепетать что-то относительно связей изучаемого им физического процесса с другими природными процессами на этой акватории. То ли он не знает, что это может лучше его сделать специалист другого профиля, то ли еще хуже – самодовольно даже не желает знать об этом. Естественно, что этот его лепет не может вызвать столь же позитивной реакции, как предыдущие места его работы.

Вот тут - бы и интегрировать профессиональные результаты обеих только что названных работ, какой отличный итог получился бы на предельном уровне современного изучения данного природного объекта вообще! Но куда там: в реальной жизни пока что на первый план выходят ненаучные, неделовые обстоятельства, о которых мы вынуждены, будем рассказывать в конце статьи.

Еще пример. Пусть в другом месте отчетных, архивных материалов об изучении физической стороны природы какой-либо морской или океанской акватории мы встретили сведения об изучении таких объектов, как процесс льдообразования в высоких и средних широтах и связанного с ним наличия морского льда. Предположим, что перед нами материалы, в которых лед рассматривается в связи с режимом ветра и волнения, лед ломающих; в связи с морскими течениями, лед перемещающими; с рельефом дна на мелководьях, при соприкосновении с которым лед останавливается, образуя стамухи и так далее. Здесь мы опять видим, что основное свое внимание ученый уделяет процессу льдообразования в данной акватории и его результату - морскому льду в качестве компонента ее природного комплекса, характерного для соответствующих сезонов года. Видя, что все это излагается на высоком профессиональном уровне географа, мы, ни сколько не сомневаемся, что перед нами часть работы специалиста - физикоокеанографа. Но вот, на ту же тему мы видим работу, где лед (возможно – той же акватории) рассматривается, в основном, только как физическое тело – как специфическое агрегатное состояние морской воды. Лабораторным моделированием, а где надо, - и математическими выкладками, ученый с завидной тщательностью исследует разные стороны внутреннего строения этого природного объекта. Изучается прочность льда, его соленость, электропроводность, плотность удельный вес, прозрачность, цвет и другие свойства. Совершенно ясно, что перед нами труд специалиста в области физики моря (физической океанологии). Но если в некоторых местах он пытается вторгаться в мало известную ему область всесторонних внешних связей изучаемого им объекта, то эти отдельные отступления в сторону воспринимаются нами не со столь большим восторгом, как основная часть его работы.

И опять же – так хочется проинтегрировать, а в этих работах, обе основные части, дабы получить наивысший, на сегодняшний день, уровень познания процесса льдообразования в высоких и средних широтах Мирового океана и связанного с ним наличия морского льда. Но, увы!.. «мечты, мечты, - где ваша сладость»!?

Итак, - очень желаемое, но пока еще, к сожалению, невыполнимое (почему? - подробнее еще пойдет речь в конце статьи) научное значение предлагаемой концептуальной основы современных знаний о природе Мирового океана, - ясно.

К этому необходимо добавить следующее. Неотъемлемой частью каждых серьезных научных или технических знаний является прослеживание закономерностей развития этих знаний вплоть до современности. Цель такого прослеживания двоякая: во-первых, - воссоздание реальной картины прошлого, и, во-вторых, - создание строгой, объективной научной базы для управления дальнейшим научно-техническим развитием: его планирования и прогнозирования. Эта глобальная научная идея овладела нами – сотрудниками ИИЕиТ АН СССР еще с 1962 года – со времени прихода к руководству нашим институтом крупного философа – науковеда академика Бонифатия Михайловича Кедрова. Однако, для каждого сотрудника Института – специалиста в области истории той или иной отрасли знаний, потребовалось пройти науковедческий «ликбез», прежде чем он заложил в основу повседневной работы науковедческую концепцию.

На протяжении последних 35-ти лет постепенно удалось пройти и закончить этот «ликбез» и мне – единственному сотруднику Института, являющемуся специалистом в области изучения природы Мирового океана и истории этого изучения. Для меня, предыдущее 30-летие прожившего в работах непосредственно в море, это вживание в науковедческий дух ИИЕиТ – а было очень нелегким (о чем я еще подробнее скажу ниже), но зато зримо и результативно. Просмотрите мои историко-научные публикации 70-х и 80-х годов (приложение 3) и сами убедитесь в этом. От книги к книге, от статьи к статье усиливалась моя науковедческая зрелость, причем, надеюсь на то, что никто из исследователей природы Мирового океана прочитавших эти публикации, не смог сказать, что я дисквалифицировался в своей базовой специальности, перестал быть их коллегой. Тем самым, я льщу себя надеждой на то, что мне удалось внести свой скромный вклад в развитие замечательной, увлекательнейшей науки – истории изучения Мирового океана.

Приложение 3. "Краткая история экспедиционных исследований по физической океанологии в СССР" - сб. «Вопросы истории физической географии в СССР, 1946-1970 гг., - 4-х томная рукопись, общим объемом 40 а. л., депонированная в ВИНИТИ 3/YII 1975 г. за №№: том I –1975/75 деп., том 2-1976/75 деп., том 3 –1977/75 деп., том 4 –1978/75 деп.; "Взаимодействие океана и атмосферы. История изучения" М., «Наука»,1978 г.; "Структура наук об океане", М., «Мысль», 1981 г.; "Изменчивость физических явлений и свойств океана. История изучения", М., «Наука».1984 г.; "Классификация исследований природы Мирового океана" - Государственный комитет СССР по стандартам. Всесоюзный НИИ технической информации, классификации и кодирования. Классификаторы и документы (научно-технический реферат), М.,1986 г., вып. 3, с. 14-18; "Проблемы истории и теории физической географии". Дисс. на соиск. ученой степени доктора географических наук в форме научного доклада, М., ИИЕиТ АН СССР ,1990 г.

Несколько особняком в этом плане стоит моя большая статья «Взаимосвязи геофизики и географии при изучении взаимодействия океана и атмосферы в высоких широтах», опубликованная под рубрикой «История географической науки» в журнале «Известия Российской Академии наук, серия географическая» (см. № 6 этого журнала за 1997 год, с. 98-108). О ее принципиальной роли расскажу несколько подробнее.

К середине 90-х годов мне показалось, что я уже достиг такой степени науковедческой зрелости, что могу попробовать выполнять очень сложные разработки в области мореведческого науковедения, основоположником, которого я же и являюсь. Да простят мне читатели этой статьи нескромность этих моих слов, но я решился их произнести лишь после того, как встретил единодушное одобрение со стороны компетентных и беспристрастных читателей моих подготовительных к такой ответственной работе публикаций (они перечислены в этой статье в приложении 2).

Одним из сложнейших и до сих пор никем не решавшихся вопросов мореведческого науковедения является вопрос о взаимоотношении географического (конкретнее - физико-океанографического) и океанологического (конкретнее - физико-океанологического) знаний при ежегодных весенних составлениях ледовых прогнозов на трассе Северного морского пути на предстоящую летнюю навигацию. До сих пор такие прогнозы составляются Арктическим и Антарктическим НИИ Центром исключительно на базе эмпирических соотношений. Очень уважительно относясь к добротности этих соотношений, многократно выверенных опытнейшими специалистами, я, тем не менее, подумал: а что, если в дополнение к этим соотношениям дать в руки ледовых прогнозистов еще и принципиально иной источник, так же могущий наталкивать их на прогностические выводы? Ведь в особо сложных случаях составления ледовых прогнозов, такое дополнительное подспорье нет- нет, да и пригодится! Увлеченный такой надеждой, я поднял и освоил огромное количество исходных материалов, результатом чего и явилась упомянутая статья в журнале «Известия РАН, серия географическая». Ее основной научный вывод таков: примерно с конца XIX века до 40-х годов ХХ века происходило предварительное накопление знаний о взаимодействии океана и атмосферы в Северной Полярной области. Это происходило в рамках зародившихся к тому времени и набиравших силу в указанный период наук с качественно различными задачами изучения данного природного объекта – как в рамках физической океанографии, так и в рамках физической океанологии. Причем к этому познавательному процессу одновременно подключались знания: к физической океанографии – из географической, а, потому – имеющей ту же, что и она задачу науки морская климатология, а к физической океанологии – из геофизической, а, потому – имеющей ту же задачу науки физики атмосферы над океаном (соответствующего раздела науки «физика атмосферы»). Оказалось, что, примерно с 40-х годов до конца 70-х годов нашего века имела место квазитриггерная переброска знаний по данной проблеме от пары тесно связанных между собой и только что названных нами геофизических наук к паре столь тесно связанных и только что нами географических наук. И, наконец, примерно с 80-х годов по исходным материалам прослеживается процесс обратной переброски знаний, завершающий квазитриггерный цикл и имеющий очень сложный характер.

--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--