Реферат: Лексические разночтения в списках паремий Борису и Глебу
Реферируемая диссертация посвящена исследованию лексических разночтений в списках паремий Борису и Глебу по рукописям Краткой редакции.
Во Введении определяется объект исследования, обусловливается актуальность темы, формулируются цель и задачи, определяется научная новизна, теоретическая ценность и практическая значимость работы, предлагается практическое использование результатов исследования, даётся описание метода, обосновывается достоверность и новизна результатов, излагаются основные положения, выносимые на защиту.
Источники материала и объект исследования. Паремийные чтения Борису и Глебу - одно из древнейших произведений оригинальной русской литературы. По классификации Л.С. Соболевой, все сохранившиеся списки памятника распределяются между четырьмя редакциями. Древнейший является Особая редакция, созданная между 1036-1054 гг. и дошедшая до настоящего времени в единственном списке XVI в. Позднее сформировался текст Краткой редакции. В результате распространения ее текста библейскими цитатами появилась Пространная редакция, на основе которой была создана Дополнительная. Все четыре редакции оформились до 1115 г. [1]. Реферируемая работа выполнена на материале десяти из двенадцати списков Краткой редакции паремий Борису и Глебу (к двум спискам доступ получить не удалось). К исследованию также привлекались данные списка Особой редакции и четырех списков Пространной редакции. Для удобства изложения материала мы не приводим в тексте работы названия и шифры цитируемых рукописей, но кодируем их. Заглавная буква К или П обозначает принадлежность рукописи к Краткой или Пространной редакции, следующая же за буквой цифра указывает место данного списка на шкале относительной хронологии. Так, например, номером 1 обозначается древнейший, а номером 10 - самый поздний из списков. Единственный список Особой редакции обозначается буквой О. Полный перечень использованных списков и краткая характеристика каждого из них приводятся в конце работы, в приложении. Частным исследовательским объектом стали лексические разночтения этих списков в количестве 67 единиц. Предметом исследования является эволюция лексики церковнославянского языка в том объёме, в каком она нашла своё отражение в анализируемых разночтениях.
Актуальность темы исследования. Несмотря на то что обобщающие исследования по истории русского языка стали появляться с конца XIX в., ее фактографическая база и в настоящее время довольно слаба. Между тем, наука для своего нормального развития нуждается в постоянном притоке нового фактического материала, и привлечение новых источников почти всегда способно скорректировать уже существующие концепции развития языка, способствовать зарождению и развитию новых концепций. Кроме того, исследование древнерусского рукописного наследия способствует дальнейшему развитию историко-лексикографической практики. В свете сказанного представляется необходимым любое исследование, способствующее введению в научный оборот нового фактического материала. К кругу таких исследований принадлежит и реферируемая диссертация, носящая диахронический характер и демонстрирующая эволюцию лексики, представленной в списках Краткой редакции паремий Борису и Глебу в периода с XIII по XVI в. Проанализированный лексический материал позволяет выявить некоторые тенденции в эволюции церковнославянского словаря в указанный период. Таким образом, исследование вписывается в контекст широкой проблематики, связанной с выявлением и описанием основных закономерностей развития лексики церковнославянского языка, с выявлением причин, вызывающих те или иные лексические изменения.
Цели и задачи исследования. Основная цель диссертационного исследования - изучить и теоретически обобщить те изменения в лексическом составе церковнославянского языка Древней Руси, которые нашли отражение в списках Краткой редакции паремий Борису и Глебу. Для достижения цели были поставлены следующие задачи: 1) дать характеристику лексики, представленной в древнейшем списке паремий Борису и Глебу с точки зрения соотношения в ней церковнославянских и древнерусских элементов, а также с точки зрения соотношения различных типов церковнославянизмов между собой; 2) выявить и проклассифицировать лексических разночтения между списками изучаемого памятника; 3) разбить исследуемые списки Краткой редакции на группы в соответствии с выявленными в них разночтениями; 3) установить причины появления выявленных лексических разночтений; 4) выявить и описать основные закономерности развития лексики церковнославянского языка в той мере, в какой они отражены в материалах выбранного памятника; 6) соотнести полученные результаты с существующими в науке концепциями истории церковнославянского языка.
Методы исследования. Основной метод - лингвотекстологический, дающий возможность воссоздать картину эволюции текста. Разработанный и впервые примененный на практике Л.П. Жуковской, он получил дальнейшее развитие в трудах А.М. Молдована, Л.Г. Панина, А.Г. Кравецкого, Л.Н. Петровой, Л.И. Шелеповой, А.А. Пичхадзе, А.М. Камчатнова, О.Г. Злыгостьевой, Й.Г. Ван дер Така, В.Р. Федера, Х.П.С. Баккера и мн. др. Наряду с лингвотекстологическим в исследовании применены также описательный, сопоставительный и количественный методы.
Теоретическая значимость работы определяется тем, что полученные результаты могут внести вклад в изучение истории церковнославянского языка и в решение проблем, связанных с исследованием изменений церковнославянской лексики на временной оси и с установлением причин таких изменений.
Практическая значимость работы. Полученные результаты и материал могут быть использованы при подготовке учебных пособий и вузовских курсов по истории русского литературного языка и по русской исторической лексикографии.
Рекомендации по использованию. Результаты исследования могут быть использованы при создании обобщающих работ по истории русского и церковнославянского языка. Выявленные лексические единицы, не известные ранее, могут быть привлечены в лексикографической практике при составлении словарей древнерусского и церковнославянского языков.
Основной лексикографической базой исследования послужили: "Словарь древнерусского языка" И.И. Срезневского [2], "Полный церковнославянский словарь" Г. Дьяченко, "Словарь древнерусского языка XI-XIV вв.", "Словарь древнерусского языка XI-XVII веков". Данные уточнялись по "Материалам для словаря древнерусского языка" Дювернуа, "Словарю старославянского языка восточнославянской редакции XI-XII веков" и "Старославянского словарю (по рукописям X - XI веков)" под редакцией Р.М. Цейтлин, Р. Вечерки и Э. Благовой.
Достоверность результатов исследования обеспечивается опорой на предшествующие работы в данной области и фактический материал, извлечённый из списков паремий Борису и Глебу, тщательной сверкой всех полученных данных по лексике церковнославянского языка с материалами исторических словарей и специальных исследований по исторической лексикологии.
Новизна результатов исследования состоит в том, что в нём впервые выявлен, проанализирован и описан большей частью не вовлекавшийся ранее в научный оборот историко-языковой фактический материал, выявлены и описаны ведущие тенденции в истории лексики церковнославянского языка в той мере, в какой они проявились на материале проанализированных списков.
Апробация работы. Основные положения исследования были изложены в докладах на конференциях: 1) "Церковнославянский язык и церковнославянизмы" ("Первая научная конференция преподавателей и студентов", г. Новосибирск, 2000 г.); 2) "Лексика паремий Борису и Глебу, не зафиксированная в словарях древнерусского языка" ("Межрегиональная научно-практическая конференция, посвящённая памяти проф. М.И. Рижского", г. Новосибирск, 2001 г.); 3) "Русизмы в поздних списках паремий святым Борису и Глебу" ("Четвёртая научная конференция преподавателей и студентов", г. Новосибирск, 2003 г). Положения диссертации также были обсуждены и одобрены на заседаниях кафедры древних языков Новосибирского государственного университета.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Почти все лексические разночтения, фиксируемые в списках паремий Борису и Глебу, относятся к двум группам: разночтения, связанные с нейтрализацией лексического значения слова, и разночтения, отражающие эволюцию лексики церковнославянского языка.
2. Разночтения, отражающие эволюцию церковнославянского языка, связаны в основном с периодом, традиционно называемом "эпохой второго южнославянского влияния" и дают чёткое распределение списков на две группы - старшую и младшую (включающие, по случайности, одинаковое количество рукописей - по пять в каждой группе).
3. Данные, полученные в результате анализа лексических разночтений в списках паремий Борису и Глебу, позволяют предполагать, что изменения, произошедшие в церковнославянском языке в период второго южнославянского влияния, связаны не только с воздействием на русскую культуру со стороны культуры болгарской и сербской (А.И. Соболевский) и не только с грецизацией и архаизацией (Л.П. Жуковская), но, в первую очередь, со становлением в эту эпоху церковнославянского языка как языка не тождественного ни одному из живых славянских языков, и, как следствие этого, с необходимостью его кодификации. Языковые явления, традиционно связываемые со вторым южнославянским влиянием, были вызваны внутренними потребностями языка; никакое воздействие со стороны другого языка на языковую систему того времени было невозможным, поскольку сама система не нуждалась в такого рода воздействии. Структура работы. Работа состоит из Введения, 5 глав ("Церковнославянский язык и церковнославянизмы", "Лексика базового списка паремий Борису и Глебу", "Церковнославянизмы и слова, общие для древнерусского и церковнославянского языков", "Разночтения, не связанные с оппозицией "древнерусский / церковнославянский", "Частеречная и тематическая принадлежность варьирующейся лексики"), Заключения, Приложения "Списки паремий Борису и Глебу", библиографического списка, насчитывающего 130 работ на русском и иностранных языках. Объём работы 159 страниц.
Основное содержание работы
В первой главе "Церковнославянский язык и церковнославянизмы" даётся общая характеристика церковнославянского языка; приводится определение лексического церковнославянизма, под которым понимается единица лексического уровня языка, участвующая в создании системы противопоставлений церковнославянского и древнерусского языков; разрабатывается классификация последних. В соответствии с классификацией Е.Г. Итэсь церковнославянизмы распределены на три группы.
1. Церковнославянизмы, чуждые древнерусскому языку как в плане выражения, так и в плане содержания. По своему происхождению это заимствования из неславянских языков, кальки, некоторые заимствования языка южных славян (фарисѣи, иереи, рѧса).
2. Церковнославянизмы, чуждые древнерусскому языку только в плане выражения. Эта группа состоит из заимствований как южнославянского, так и неславянского происхождения (ѵпостась, балии, хладъ).
3. Церковнославянизмы, чуждые языку восточных славян только в плане содержания. По своему происхождению это семантические заимствования из языка южных славян или семантические кальки с неславянских языков [3] (дѣва - "Богородица", врагъ - "дьявол").
Церковнославянизмы каждой группы групп играли различные роли в противопоставлении церковнославянского языка древнерусскому. Так, церковнославянизмы, чуждые древнерусскому языку как в плане выражения, так и в плане содержания, оставались таковыми лишь до тех пор, пока именовали внеязыковые понятия и реалии, чуждые народному сознанию и быту. Однако по мере того, как христианство становилось повседневным явлением, громадный пласт церковнославянизмов утрачивал свою понятийную чужеродность (црькъвь, рѧса, свѧщеникъ), и эту группу слов правомерно выделять лишь для раннего этапа функционирования церковнославянского языка на Руси. В более позднюю эпоху большинство слов этой группы переходит в разряд лексических единиц, общих для церковнославянского и древнерусского языков. Среди церковнославянизмов второй группы, чуждых русскому языку в плане выражения, собственно лексические заимствования как южнославянского, так и неславянского происхождения (оуне, балии, пѵргъ и др.) составляли сравнительно небольшую долю в общем количестве слов этой группы. Это, преимущественно, были союзы, союзные слова и непроизводные наречия: абие, сице и др. В основном же, во вторую группу церковнославянизмов входили лексико-фонетические и словообразовательные варианты общеславянских лексем, характерные для языка южных славян. К первым, например, относятся слова с корневым и приставочным неполногласием, с написанием Щ на месте этимологического *tj, слова с отсутствием j перед А в начале слова и мн. др., а ко вторым - слова с приставкой из-, с суффиксами -тель, -ость, -ство, ствие и мн. др. Многие церковнославянизмы второй группы оказались в плане выражения в системных отношениях со своими восточнославянскими эквивалентами. Так, церковнославянскому trat всегда соответствует восточнославянское torot, церковнославянскому А в начале слова - восточнославянское JA и т.д. Регулярность этих отношений, несомненно, способствовала быстрому распространению церковнославянского языка на Руси, облегчала понимание церковнославянской литургии для необразованной части прихожан. Именно благодаря системности и регулярности этих отношений церковнославянский язык сумел совместить в своем развитии две, казалось бы, взаимоисключающие тенденции: тенденцию сделать церковнославянскую литургию как можно более доступной для понимания основной массой прихожан и тенденцию к максимальному противопоставлению в плане выражения церковнославянского языка как языка сакрального древнерусскому - светскому языку. Что же касается церковнославянизмов третьей группы, чуждые языку восточных славян только в плане содержания, то их количество было невелико, и значительная часть их довольно скоро вошла в состав лексики древнерусского языка. Впрочем, некоторые слова этой группы сохранили свою "церковнославянскость" на протяжении всей своей истории. К ним, например, относятся слова врагъ в значении "дьявол", отець в значении "Бог", дѣва в значении "Богородица". Известны также случаи перехода слов, общих для церковнославянского и древнерусского языков, в эту группу церковнославянизмов. Примером тому может быть глагол текоу в значении "иду". Впрочем, таких примеров крайне немного.
Во второй главе "Лексика базового списка паремий Борису и Глебу" рассматривается лексика древнейшего списка, характеризуется соотношение в нём: 1) церковнославянизмов и слов, общих для древнерусского и церковнославянского языков; 2) различных групп церковнославянизмов между собой.
Из тех групп церковнославянизмов в языке исследуемого нами списка представлены почти исключительно слова, чуждые древнерусскому языку только в плане выражения. Основную массу выявленных нами лексических церковнославянизмов составляют не собственно лексические заимствования из старославянского или греческого языков, а южнославянские лексико-фонетические варианты общеславянских лексем. Для анализа нами привлекается лексика со следующими особенностями плана выражения: 1) наличие/отсутствие j перед А в начале слова; 2) наличие/отсутствие j перед У в начале слова; 3) отражение праславянского сочетания *dj; 4) отражение праславянского сочетания *tj; 5) полногласие/неполногласие; 6) отражение праславянских сочетаний *ort, *olt; 7) отражение древних сочетаний редуцированных с плавными; 8) переход/непереход Е в О в начале слова; 9) выпадение/невыпадение j в междугласном положении.
Эти церковнославянско-древнерусские оппозиции распределяются между тремя группами, в зависимости от того, какой из двух компонентов противопоставленной пары та ли или иная оппозиция реализует в языке исследуемого текста. В первую группу мы объединяем те оппозиции, которые реализуют в языке исследуемого нами текста только древнерусский компонент противопоставленной пары. Сюда относятся: отсутствие j перед У в начале слова: "кнзь оунъ" 139г, отражение праславянского *dj как Ж: "ражаѥт сѧ мужь безуменъ" 138а; обязательное наличие j в междугласном положении: "пагубна" рана" 140в; отражение древних сочетаний редуцированных с плавными как trot, в сочетании с живым произношением эпохи - "кровь брату моѥю" 138а.
Во вторую группу мы включили оппозиции, которые всегда реализуют только церковнославянский компонент: отражение праславянского сочетания * tj как Щ: "стополкъ же давъ плещи" 140в; отражение праславянских сочетаний *ort, *olt как ра-, ла-, непереход Е в О в начале слова, представленный, впрочем, в тексте всего два раза одной и той же лексемой - "буду ѥдинъ властель в руси"138б, "прииму власть рускую ѥдинь" 139в. В третью группу мы отнесли оппозиции, реализующие в тексте данного списка оба компонента: наличие/отсутствие j перед А в начале слова и полногласие/неполногласие.
Отсутствие j перед А представлено у нас четырьмя случаями: "не азъ начахъ" 139а; "азъ ѥсмъ стъ" 139б; "акы агньца" 139б; "ака же не бывала в руси" 140б. Наличие j перед А в начале слова встречается дважды: "показавше iaвѣ"; 140в; "въ iaзву мнѣ" 140г.
Как показал анализ, для исследуемого нами текста нормой является неполногласие как в корнях, так и в приставках: сдравиѥ 138а, страну 138г, предана 139б, и мн. др. Единственный зафиксированный нами случай отражения праславянского сочетания *telt дает не tlet как это обыкновенно бывает в церковнославянских памятниках восточнославянского происхождения, но характерное для старославянского языка tlet - плѣненъ бы(с) лотъ 139а.
На общем неполногласном фоне в тексте данного списка обнаружено пять случаев появления полногласной лексемы: "Стѣнамъ твоимъ вышегороде" 139б; ѿiaтъ бо ѿ на(с) бъ володiмира" 139г; "и созва новгородци" 138г; "бороти по тебе" 138г; "с города" 140г. В словах володимiра 139г и вышегороде 139б полногласие объясняется тем, что здесь мы имеем дело с именами собственными восточнославянского происхождения. Производным от имени собственного, топонима, является также слово новгородци 138г. Иначе дело обстоит с полногласной словоформой с города 140г, демонстрирующей расхождение лексических значений полногласного и неполногласного вариантов: полногласный вариант употребляется в нашем тексте в значении "изгородь", "забор", "ограда", "укрепление": "послѣдь же и самого жена с города оуломкомь жернова оуби" 140г, а неполногласный в значении "населенный пункт несельского типа": "лютѣ бо граду тому в нем же кнзь оунъ" 139г.
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--