Реферат: Литература Польши XVIII века
И разошлись спокойно кто куда!
(Перевод М. Павловой.)
Через три года после выхода в свет «Мышейды» Красицкий публикует свою сатирическую антиклерикальную поэму «Монахомахия», вызвавшую переполох в стане польских церковников, тем более что удар исходил от одного из князей церкви. Красицкого часто называли «польским Вольтером». Он был действительно человеком самых свободных взглядов, противником всякого ханжества, да и положение церковника он занял вынужденно, по настоянию отца, который не выделил ему части наследства, не желая раздроблять свои огромные владения. К монахам Красицкий относился с нескрываемым презрением, свою епархию посещал редко, больше живя в Варшаве, занимаясь науками и литературой.
Просветительская тенденция поэмы намечается с первых же строк, с описания нищей страны, в которой
Три корчмы да трех ворот остаток,
Домишки да монастырей десяток.
В этой стране
...теряя счет годам,
Святая глупость мирно обитала,
Избрав себе прикрытьем божий храм.
(Перевод М. Павловой.)
В поэме нет, конечно, тех резких выпадов против церкви, которые мы видим в антиклерикальной литературе французских просветителей, однако достаточно было и того, что монахи предстали в глупом и смешном виде. Служители церкви возмущались. На автора поэмы полетели жалобы и доносы, и Красицкий, дабы усмирить их, написал поэму «Антимонахомахия», в которой примирительным тоном рекомендовал монахам успокоиться и свел свой выпад против них к безобидной шутке. -
Тем не менее поэма «Монахомахия» сыграла значительную роль в польском Просвещении, прививая читателям дух религиозного скептицизма. Игнатий Красицкий был незаурядным прозаиком. Его перу принадлежат повести «Приключения Николая Досвядчинского», «Пан Подстолий» и др.
Первая повесть написана в жанре просветительского философского романа. Феодально-шляхетской Польше со всеми ее пороками противопоставлено утопическое общество дикарей, живущих по руссоистскому идеалу — на лоне природы, вдали от цивилизации. Герой повести Николай Досвядчинский, многое испытав и многое повидав на свете, возвращается на родину, чтобы честно служить ей, уважать труд крестьян, быть гуманным помещиком.
Красицкий, подражая Вольтеру, написал в духе его «Генриады» польскую эпопею «Хотинская война». Поэма его, полная аллегорических фигур («Слава», «Вера» и пр.), холодна и абстрактна. Красицкий много переводил, стремясь расширить круг чтения своих соотечественников: «Песни Оссиана», сочинения Лукиана и Плутарха.
Он создал первый в Польше энциклопедический словарь — «Собрание необходимых сведений» (1781). После его смерти был издан его труд «О поэзии и поэтах», в котором он излагал свои взгляды на литературу и, показав огромную начитанность, просто и ясно рассказал о поэтах мира от античности до нового времени с привлечением отрывков из их сочинений. Это была своевременная и нужная работа, приобщавшая польскую читающую общественность к сокровищам мировой культуры.
Высказываемые в книге эстетические взгляды Красицкого близки классицизму; он сторонник трех единств в драматургии. Шекспира, имя которого в те годы служило знаменем литературных реформ, он, однако, ценил высоко, хотя, как и Вольтер, не прощал ему несоблюдения Аристотелевых (в понимании классицистов) норм драматургии. «В этом писателе недостаток науки искупался величием ума; его произведения дышат какою-то дикостью, посреди грубейших ошибок у него прорываются порою такие проблески, которые ставят его превыше мастеров»,— писал Красицкий1 .
После третьего раздела Польши Красицкий стал издавать газету «Еженедельник», через печать проводя неустанно и последовательно идею национального возрождения. Все передовые умы Польши той поры тянулись к престарелому поэту, видя в нем идейного руководителя польского Просвещения. Авторитетом Красицкого было утверждено основанное незадолго до его смерти Общество любителей наук, объединившее передовых деятелей польской культуры конца XVIII — начала XIX в.
Станислав Трембецкий
Современником Игнатия Красицкого был Станислав Трембецкий (1739—1812). Талантливый поэт, много сделавший для совершенствования польского литературного языка, он писал великолепные басни. Его поэма «Софиевка», в которой он описал сады Феликса Потоцкого, расположенные недалеко от Умани, полна подобострастной лести польскому магнату; таковы же и его оды, посвященные Екатерине II, Потемкину и другим. Однако Трембецкого связывает с польским Просвещением его вера в человеческий разум, в созидательные силы человека:
И вглубь человеческий разум и ввысь
Пробьет себе всюду дорогу.
Он дикую силу стихий превозмог...
Такую же веру в человеческий разум запечатлел в стихах Каетан Венгерский (1755—1787) («Поэтические письма»). От острого сатирического стиха Венгерского часто страдали не только крупные вельможи, но и венценосные особы. Его перу принадлежит сатира на Екатерину II. В адрес польского короля Станислава Августа, по повелению которого был сооружен памятник Яну Собесскому, он написал следующую ядовитую эпиграмму:
Мильон на монумент! Я б этот куш помножил, Чтоб Стась окаменел, а Ян Собесский ожил.
В конце XVIII столетия творит Юлиан Урсын Немцевич (1757—1841) — поэт и политический деятель (одно время был адъютантом Костюшко). Он писал басни и сатиры, романы и комедии. Его «Исторические песни», посвященные преданиям польской старины, пользовались большой известностью. В драме «Казимир Великий» Немцевич резко критикует польское дворянство и выражает сочувствие угнетенному польскому землепашцу.
Заключение
Польская просветительская литература XVIII столетия выступила за национальное единство против сепаратистских притязаний крупного дворянства. Поэтому она воспевала крепкую королевскую власть, способную обуздать своевольных магнатов. В этом заключалось историческое своеобразие политической программы польских просветителей. Вместе с тем они заявили себя активными поборниками буржуазных реформ в стране. Некоторые из них высказывались за ликвидацию крепостничества, за освобождение крестьян.
Критика политических и социальных порядков современности сочетается в произведениях польских поэтов с идеализацией старины. Отсюда, с одной стороны, сатиры, басни, комедии, в которых бичуются пороки крупной шляхты, беспомощность политической системы с ее пресловутым либерум вето, показывается тяжелая доля крестьян, с другой — исторические исследования, вроде «Истории» Адама Нарушевича или «Исторические песни» Немцевича, где с высоким пафосом или элегической грустью прославляются героические деятели старины.