Реферат: Москва во время Новой экономической Политики

Из резолюции Десятого съезда РКП(б) «О замене разверстки натуральным налогом»

1. Для обеспечения правильного и спокойного ведение хозяйства на основе более свободного распоряжения земле владельцем своими хозяйственными ресурсами, для укрепления крестьянского хозяйства и поднятия его производительности, а также в целях точного установления падающих на землевладельцев государственных обязательств разверстка как способ государственных заготовок продовольствия, сырья и фуража заменяется натуральным налогом...

3. Налог взимается в виде процентного и долевого отчисления от произведенных в хозяйстве продуктов, исходя из учета урожая, числа едоков в хозяйстве и фактического наличия скота в нем...

8. Все запасы продовольствия, сырья и фуража, остающиеся у землевладельцев после выполнения ими налога, находятся в полном их распоряжении и могут бы используемы ими для улучшения и укрепления своего хозяйства, для повышения личного потребления и для обмена на продукты фабрично-заводской и кустарной промышленности и сельскохозяйственного производства.

Обмен допускается в пределах местного хозяйственного оборота.

Из доклада Н. И. Бухарина о новой экономической политике. 17 апреля 1925 года.

Система военного коммунизма выполнила свою историческую роль, роль такой хозяйственной формы, которая должна была более или менее правильно распределить уже имеющиеся запасы, когда характерным являлось не столько развитие хозяйства и подъем производительных сил, сколько потребление уже имеющихся запасов. Система военного коммунизма определялась не тем, что промышленность оживляла сельское хозяйство и обратно; дело было не в том, чтобы внутри промышленности оживлять различные отрасли, чтобы установить условия, в которых хозяйственные факторы взаимно оплодотворяли бы друг друга. Военно-коммунистическая политика имела своим содержанием раньше всего рациональную организацию потребления, причем в первую очередь это потребление должно было охватить армию и остатки рабочего класса в городах. Эту историческую роль система военного коммунизма выполнила. Но совершенно ясно, что, когда нужно было восстанавливать хозяйство, система военного коммунизма не могла дольше существовать. В нашем партийном сознании это отражалось таким образом, что мы начали сознавать необходимость «отпереть», освободить от связывавших его пут товарооборот.

Мы его сперва отперли на пол-оборота ключа; мы сказали: местный товарооборот. Но оказалось, что потребности развивающегося хозяйства или хозяйства, которое делало первые шаги к тому, чтобы развиваться, в сознании разных классов, – и что особенно важно – в сознании рабочего класса отражались как властная потребность раздвижения рамок этого хозяйственного оборота. Отсюда мы пришли к тому, что мы должны были сделать еще полуоборот ключа, отпереть то, что было заперто в эпоху военного коммунизма. Мы это сделали и получили новую экономическую политику.

В чем смысл новой экономической политики? У целого ряда наших партийных товарищей смысл новой экономической политики сводится только к одному: крестьянин на нас наступал, мелкобуржуазная стихия взбунтовалась, мы отступили, и больше ничего – и только к этому якобы сводится все дело. Но дело, конечно, не только в этом, вернее, не столько в этом. Смысл новой экономической политики, которую Ленин еще в брошюре о продналоге назвал правильной экономической политикой (в противоположность военному коммунизму, который он там же в этой брошюре охарактеризовал как «печальную необходимость», навязанную нам развернутым фронтом гражданской войны), – в том, что целый ряд хозяйственных факторов, которые раньше не могли оплодотворять друг друга, потому что они были заперты на ключ военного коммунизма, оказались теперь в состоянии оплодотворять друг друга и тем самым способствовать хозяйственному росту.

При системе военного коммунизма крестьянин не был заинтересован в том, чтобы больше производить. Все излишки у него отбирались, легально продавать он не мог, его личный стимул хозяйствования был подрезан. Поэтому была полная хозяйственная «размычка». Товарооборот был заперт на ключ. Следовательно, неизбежно должна была стоять и наша промышленность. Но и внутри самой крупной промышленности мы имели явления отрицательного порядка, вытекавшие из недоучета личной заинтересованности. Если у нас не было сдельщины и т. п., мы тем самым заперли частный индивидуалистический стимул и тот, который есть даже в рабочем классе. Когда мы перешли к сдельщине и к другим формам оплаты, мы этим ключом открыли и фактор личной заинтересованности даже членов рабочего класса, заставили содействовать развитию хозяйства.

Что значит с общехозяйственной точки зрения установление торговой связи города и деревни? Это значит, что мы сделали для города возможным хозяйственно оплодотворять деревню, а для деревни сделали возможным хозяйственно оплодотворять город. Другими словами, самый глубокий смысл новой экономической политики заключается в том, что мы впервые открыли возможность взаимного оплодотворения разных хозяйственных сил, различных хозяйственных факторов, а только на основе этого и получается хозяйственный рост. Только из этой связи и из взаимного воздействия этих хозяйственных факторов и получается этот хозяйственный рост, т. е. рост производительных сил и подъем хозяйства.

Вы можете иметь сколько вам угодно самой лучшей, самой квалифицированной рабочей силы; вы можете иметь довольно хороший инвентарь в крестьянском хозяйстве, даже не разоренном; вы можете иметь очень цветущих, здоровых «пейзан» вместо полуголодных крестьян; но, если вы не дадите возможность различным хозяйственным факторам экономически воздействовать друг на друга, – у вас будут стоять фабрики, у вас будут стоять заводы, у вас будут падать крестьянские хозяйства; у вас будет общее попятное движение.

Нужно было эти различные хозяйственные группы, эти различные хозяйственные факторы сцепить таким образом, чтобы обеспечить их взаимное экономическое оплодотворение. Исходя отсюда, мы вырабатывали наши лозунги при переходе к новой экономической политике; поэтому совершенно не случайно мы пошли по линии торговли в первую очередь, потому что торговля-то и означает как раз ту связь, которая позволяет воздействовать одному хозяйственному фактору на другой, в первую очередь городу на деревню и обратно.

Это и есть основа новой экономической политики, и если мы под этим углом зрения посмотрим на различные хозяйственные этапы, которые мы прошли, то наше движение можно определить как движение от «запертого» ко все более «отомкнутому» хозяйственному обороту.

«Старые заводы восстановлены – начинаем строить новые»

Н

а первых порах восстановление разру­шенного хозяйства шло медленно. Од­ной из причин этого было страшное стихийное бедствие—засуха, поразив­шая ряд районов страны в 1920 и 1921 гг. Неурожаем были охвачены 34 губернии.

Голод стучался и в ворота Москвы. Он грозил новыми бедствиями и без того уже измученным годами недоеда­нии москвичам. Но не было растерян­ности на их лицах. Все заботы и трево­ги отходили на задний план перед глав­ным—необходимостью помочь умира­ющим от голода людям в Поволжье, наиболее пострадавшем от засухи. По решению Московского Совета все виды торговли, продукция промысловых ар­телей, услуги городского транспорта, продукты и предметы роскоши были обложены специальным налогом в пользу голодающих. Театры Москвы ставили спектакли, известные артисты устраивали концерты, среди населения организовывались лотереи, сборы от которых шли в помощь голодающим.

Энергичные меры, принятые Совет­ским правительством, вскоре дали свои результаты: через год продовольствен­ные трудности были в основном ликви­дированы. Началось и постепенное улучшение экономической жизни столицы.

Прежде всего наступило оживление в легкой промышленности, особенно в текстильной, изделий которой люди были лишены в течение ряда лет. Воз­рождалась слава московского текстиля, известного далеко за пределами Рос­сии. Сложнее было восстановить метал­лическое производство. Не хватало са­мых необходимых материалов, остро чувствовался недостаток квалифициро­ванных рабочих и инженеров. Но и здесь усилия москвичей принесли зна­чительные успехи.

Одним из первых был восстановлен металлургический завод бывш. Гужона. в пятую годовщину Октября получив­ший название «Серп и молот». В 1921 г. печь № 7 дала первую послевоенную плавку, а уже в 1926 г. металл с мар­кой «Серпа и молота» можно было уви­деть в разных концах страны: на фер­мах железнодорожных мостов, на мач­тах линий электропередачи, на метал­лических каркасах новых заводских гигантов, на рамах первых советских автомобилей, на станках.

В не менее трудных условиях шло восстановление единственного в то вре­мя завода по производству металлооб­рабатывающих станков в Москве «Красный пролетарий». Всю зиму 1921/22 г. рабочим приходилось тру­диться в нетопленых корпусах при тем­пературе ниже нуля. Прошло всего пять лет, и завод «Красный пролета­рий» превратился в одно из крупнейших предприятий советского станкостро­ения. На одно из первых мест в стране по выпуску электрических двигателей вышел завод «Динамо». В ночь на 1 ноября 1924 г. на заводе АМО брига­дой Н. С. Королева был собран первый в Советском Союзе грузовой автомо­биль АМО Ф-15. На демонстрации в день празднования 7-й годовщины Ок­тября колонну автозаводцев возглавили 10 первых автомашин, созданных их руками.

Успешно развертывалось строитель­ство новых электростанций. Весной 1922 г. состоялось торжественное от­крытие Каширской электростанции, ра­ботавшей на подмосковных бурых уг­лях. Вскоре среди торфяных болот Подмосковья поднялись здания одной из крупнейших торфяных электро­станций мира—Шатурской ГРЭС им. В. И. Ульянова-Ленина. Новые электростанции значительно усилили энерговооруженность московской про­мышленности, позволили начать элект­рификацию городских окраин, до рево­люции фактически не имевших электри­ческого освещения.

В 1922 г. в Москве была сосредоточе­на четверть всех промышленных пред­приятий страны, на долю которых при­ходилось почти 40% валовой промыш­ленной продукции.

Восстанавливая и развивая свое хо­зяйство, москвичи стремились оказать максимальную помощь трудящимся бывших национальных окраин России, чтобы поднять их экономический и культурный уровень. Так, в 1921 г., когда началась электрификация столи­цы Азербайджана Баку, рабочие «Дина­мо» отправили туда свои электромото­ры. Они же помогли в 1924 г. пустить Бакинский трамвай и наладить в Баку добычу нефти из новых скважин. С помощью стальных канатов «Серпа и молота» шахтеры Донбасса начали восстановительные работы на шахтах. Счетные машины завода им. Дзержин­ского, подъемные краны завода подъ­емных сооружений, гидромониторы и торфоформовочные машины, краны-корчеватели и краны-погрузчики завода им. Владимира Ильича работали во всех концах нашей необъятной страны.

Творческая инициатива рабочих сто­лицы, принимавших активное участие в борьбе за восстановление и развитие промышленности, ярко проявилась в развертывании движения изобрета­телей и рационализаторов. Рабочий завода АМО Попов изобрел автомат для прорезывания шлицов на головках шурупов, винтов и пробок к блокам цилиндров. Рабочие «Серпа и молота» Болонкин и Ружицкий предложили автомат для ковки болтов. Только в течение 1925 г. московские металлисты, текстильщики и печатники внесли более 8000 рационализаторских предложений, направленных на поднятие производи­тельности труда и снижение себесто­имости выпускаемой продукции.

Укрепилось финансовое положение страны. Денежная реформа, завершив­шаяся в 1924 г., ввела в обращение полноценные, золотом обеспеченные червонцы.

Для того чтобы ускорить темпы вос­становления хозяйственной жизни, с 1921 г. в Москве, как и во всей стране, допускалась в определенных пределах деятельность частного капитала при сохранении командных высот народно­го хозяйства в руках пролетарского государства. Частным предпринимате­лям разрешалось открывать небольшие промышленные и торговые заведения, а также кредитные учреждения. При­влекался и иностранный капитал.

Новая экономическая политика (НЭП), проводившаяся по решению Х съезда РКП(б) с 1921 г., должна была способ­ствовать подъему народного хозяйства и обеспечить условия для его социали­стической перестройки.

Ярким свидетельством успехов в вос­становлении экономики страны стала 1-я Сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка СССР, от­крывшаяся летом 1923 г. в Москве.

--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--