Живописные пейзажи Пуссена не обладают в такой степени чувством непосредственности, какое присуще его рисункам. В его живописных работах сильнее выражено идеальное, обобщающее начало, и природа в них предстает как носительница совершенной красоты и величия. Пуссеновские пейзажи проникнуты ощущением грандиозности и величия мира.

Насыщенные большим идейным и эмоциональным содержанием пейзажи Пуссена принадлежат к высшим достижениям распространенного в 17 веке так называемого героического пейзажа.

Это такие работы как «Пейзаж с Полифемом» (1649; Эрмитаж), «Пейзаж с Геркулесом» (1649) и др.[15]

В поздние годы даже тематические картины Пуссен воплощает в пейзажных формах. Такова его картина «Похороны Фокиона» (после 1648, Лувр). Прекрасный пейзаж с особенной остротой заставляет почувствовать трагическую идею этого произведения – тему одиночества человека, его бессилия и бренности перед лицом вечной природы. Даже смерть героя не может омрачить ее равнодушной красоты. Если предшествующие пейзажи утверждали единство природы и человека, то в этом полотне появляется идея противопоставления героя и окружающего его мира, которая олицетворяет характерный для этой эпохи конфликт человека и действительности.

Восприятие мира в его трагической противоречивости нашло отражение в знаменитом пейзажном цикле Пуссена «Четыре времени года», выполненном в последние годы его жизни (1660 – 1664, Лувр). Художник ставит и решает в этих произведениях проблему жизни и смерти, природы и человечества.

Трагическая «Зима» была последним произведением художника. Осенью 1665 года Пуссен умирает.[16]

Этот длительный период творчества Пуссена характеризуется общим кризисом его художественного метода. Тематические картины становятся с каждым годом все более рациональными и холодными. Разум доминирует, но тут скрывалась опасность: Пуссен сам вгонял себя в рамки канонов, сам их ужесточал. Его дарование поэтому нашло выход в портретах и пейзажах. Пейзажи Пуссена показывают величие и гармонию природы, ее идеал. Но постепенно он начинает показывать не гармонию человека и природы, а конфликт человека и действительности.

Мы видим, как менялось с годами творчество Николы Пуссена. С каждым годом разум занимает все более сильное положение в его картинах, подавляя чувство. Сначала процесс идет по восходящей линии, и творчество художника достигает пика там, где разум и чувство находятся в гармонии. Но на этом Пуссен не останавливается, и продолжает ужесточать свой художественный метод, уделяя все большее место разуму. Это приводит к кризису творчества. Тематические картины застывают в холодной рациональности. Правда, талант мастера находит выход в гениальных портретах и пейзажах.

Глава II . Влияние Пуссена на развитие искусства.

Значение искусства Пуссена для своего времени и последующих эпох огромно. Его истинными наследниками были не французские академисты второй половины 17 века, а представители классицизма 18 столетия, сумевшие в формах этого искусства выразить великие идеи своего времени.

«Его творения служили для наиболее благородных умов примерами, коим надо следовать, чтобы подняться на вершины, достигаемые немногими», - сказал о Пуссене Беллори.

Справедливость этой оценки подтверждается воздействием Пуссена на художников как французских, так и иностранных, как своего времени, так и последующих поколений, а также пережившим века интересом к художественному наследию этого замечательного мастера.

Во Франции произведения Пуссена поначалу возбуждали удивление и любопытство. Его первые картины, попавшие в руки парижских коллекционеров, воспринимались как «диковинки, редкости». Но вскоре знатоки и ценители искусства, а затем и художники поняли, какое огромное богатство, какая мощь заключены в его суровом искусстве.

Пуссен восполнил в отечественной живописи отсутствие уроков высокого итальянского Возрождения. Французские мастера, обращавшиеся к опыту итальянской художественной культуры, не вдохновлялись образцами подлинно классического стиля Леонардо и Рафаэля. Художники французского Возрождения заимствовали модные формы итальянского маньеризма, - «манерный» стиль школы Фонтенбло, по существу, был антитезой классического искусства.

Вошедшие в обычай у молодых французских художников 17 века поездки в Рим для завершения художественного образования немногое в этом смысле изменили. Из их числа лишь Пуссен и в какой-то мере Жак Стелла прониклись духом классического искусства. Большинство же остальных либо восприняло принципы декоративного барокко, либо отдало дань караваджизму. Что же касается тех, кто никогда не покидал пределов Франции, то они работали главным образом в традициях Второй школя Фонтенбло, а после возвращения на родину Вуэ усвоили его эклектический стиль, сочетавший элементы болонского академизма и декоративного барокко с венецианской манерой письма.[17]

Итак, если бы не Пуссен, французская школа живописи прошла бы в своем развитии мимо высокой классики Возрождения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Никола Пуссен – величайший представитель французского классицизма 17 века. Он заложил основы классицистического метода, без Пуссена Франция бы не знала классицизма.

Разум и воля – культ, служителями которого были представители французского классицизма. Для творчества Пуссена любовь играет второстепенную роль. Она уступает место более «возвышенным» чувствам, рождающимся в результате подчинения своих непосредственных переживаний голосу разума.

Как бы глубоки и сильны ни были изображаемые художником чувства, персонажей Пуссена характеризуют спокойствие и сдержанность. Их действия всегда подчинены либо голосу собственного интеллекта, либо велению высшей руководящей воли. Все изображаемые им даже вакхические и эротические эмоции никогда не переступают границу человеческого, границу, начертанную разумом. Взаимоотношения разума и чувства – основная проблема, поставленная в творчестве Пуссена.

Организующее начало разума всегда торжествует над слепым инстинктом, над хаосом чувств, действий и художественных приемов мастера. В своих произведениях он колеблется от неожиданного и до конца никогда не побежденного преобладания эмоционального момента до сухой, почти отталкивающей рассудочности.

Но на вершинах своего искусства Пуссен находит устойчивое душевное равновесие, совершенную гармонию духа, которая всегда зиждется на победе разумного начала. Однако разум побеждает, но не изгоняет чувство. Значительность положенной в основу идеи, твердость организующего начала лучшие произведения Пуссена сочетают с большой эмоциональной насыщенностью, глубиной и серьезностью чувства. В них никогда не умирает то волнующее, что в произведениях подлинного художника обращается не к рассудку, а к сердцу человека.

Пуссену его идеальный мир дорог в той мере, в какой он как бы возмещает горестное несовершенство реальности (вспомним его восклицание: «Меня страшит жестокость века…»). Искусство французского мастера – напоминание о человечности, которое со временем превращается в требование человечности.

Пуссен настолько упорен в своем стремлении к гармоническому идеалу, настолько бескомпромиссен в утверждении единства эстетического и этического начал, что с годами его идеальный стиль приобретает все большую жесткость. За устойчивостью и спокойствием его выразительной системы таится внутреннее напряжение.

Это стремление к гармоническому идеалу сначала возводит творчество Пуссена на максимальную высоту, где торжество гармонии разума и чувства позволяет художнику создавать величественные образы прекрасного духовно человека.

Но художник не смог удержаться на достигнутой высоте, так как в стремлении к гармоническому идеалу стал ужесточать свою художественную систему, ставить себе рамки. Он не смог удержаться на золотой середине.

Но в период кризиса проявляется и развивается другая сторона его таланта: он начинает писать прекрасные портреты и гениальные пейзажи, где природа выступает в качестве величественного идеала.

В результате творчество Пуссена оказало огромное влияние на развитие французского классицизма и вообще европейского искусства.

Кроме того, его полотнами до сих пор восхищаются миллионы посетителей десятков музеев мировой величины – Эрмитажа, Лувра, Дрезденской и Лондонской Национальной Галерей и других.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] 1 Золотов Ю. Пуссен. М., 1988.