Реферат: О преподавании философии

Обнинский Государственный Технический

Университет Атомной Энергетики

Кафедра Гуманитарных Наук

Реферат по философии

Гегель Г.В.Ф. “О преподавании философии в университетах”

Выполнил: Кулас К.Ю.

Группа: ВТ3-03

Проверил: Малиновская К.В.

г. Обнинск, 2004

Тема преподавания философии в университетах была актуальна не только во времена Гегеля, она обсуждается и сейчас. Лично мне интересно, что будет, если действительно изменить преподавание философии. Поэтому я решил ознакомиться и проанализировать письмо Гегеля, которое было написано им как раз на эту тему. А также больше узнать об этом знаменитом немецком философе.

ГЕГЕЛЬ, ГЕОРГ ВИЛЬГЕЛЬМ ФРИДРИХ (Hegel, Georg Wilhelm Friedrich) (1770–1831), немецкий философ, родился в Штутгарте (герцогство Вюртемберг) 27 августа 1770. Его отец, Георг Людвиг Гегель, секретарь казначейства, был потомком протестантского рода, изгнанного из Австрии в период Контрреформации. Окончив гимназию в родном городе, Гегель учился на богословском отделении Тюбингенского университета в 1788–1793, прослушал курсы по философии и теологии и защитил магистерскую диссертацию. В то же время в Тюбингене учились Фридрих фон Шеллинг, который был на пять лет моложе Гегеля, и Фридрих Гёльдерлин, поэзия которого оказала глубокое влияние на немецкую литературу. Дружба с Шеллингом и Гёльдерлином сыграла значительную роль в умственном развитии Гегеля. Изучая в университете философию, он обратил особое внимание на работы Иммануила Канта, которые широко обсуждались в то время, а также на поэтические и эстетические произведения Ф. Шиллера. В 1793–1796 Гегель служил в качестве домашнего учителя в швейцарской семье в Берне, а в 1797–1800 – во Франкфурте-на-Майне. Все эти годы он занимался изучением теологии и политической мысли и в 1800 сделал первый набросок будущей философской системы ("Фрагмент системы").

После смерти отца в 1799 Гегель получил небольшое наследство, которое, вкупе с его собственными сбережениями, позволило ему отказаться от учительствования и вступить на поприще академической деятельности. Он представил в Йенский университет вначале тезисы (Предварительные тезисы диссертации об орбитах планет), а затем и саму диссертацию Планетные орбиты (De orbitis planetarum) и в 1801 получил разрешение читать лекции. В 1801–1805 Гегель – приват-доцент, а в 1805–1807 экстраординарный профессор на весьма скромном содержании. Йенские лекции были посвящены широкому кругу тем: логике и метафизике, естественному праву и чистой математике. Хотя они и не пользовались большим успехом, годы в Йене были одним из счастливейших периодов в жизни философа. Вместе с Шеллингом, преподававшим в том же университете, он издавал "Критический журнал философии" ("Kritisches Journal der Philosophie"), в котором они были не только редакторами, но и авторами. В тот же период Гегель подготовил первую из своих главных работ, Феноменологию духа (Phnomenologie des Geistes, 1807), после опубликования которого отношения с Шеллингом были разорваны. В этом труде Гегель дает первый очерк своей философской системы. В нем представлено поступательное шествие сознания от непосредственной чувственной достоверности ощущения через восприятие к познанию разумной действительности, которое единственно и приводит нас к абсолютному знанию. В этом смысле реальным является только разум.

Не дождавшись опубликования Феноменологии, Гегель покинул Йену, не пожелав остаться в захваченном французами городе. Он оставил должность в университете, оказавшись в трудных личных и материальных обстоятельствах. Какое-то время Гегель редактировал "Бамбергскую газету" ("Bamberger Zeitung"), но меньше чем через два года отказался от "газетной каторги" и в 1808 получил место ректора классической гимназии в Нюрнберге. Восемь лет, которые Гегель провел в Нюрнберге, дали ему богатый опыт преподавания, руководства и общения с людьми. В гимназии он преподавал философию права, этику, логику, феноменологию духа и обзорный курс философских наук; ему также приходилось вести уроки литературы, греческого, латинского, математики и истории религии. В 1811 он женился на Марии фон Тухер, семья которой принадлежала к баварской знати. Этот сравнительно спокойный период жизни Гегеля способствовал появлению его наиболее важных произведений. В Нюрнберге вышла первая часть гегелевской системы – Наука логики (Die Wissenschaft der Logik, 1812–1816).

В 1816 Гегель возобновил университетскую карьеру, получив приглашение в Гейдельберг на место, которое ранее занимал его соперник по Йене Якоб Фриз. В Гейдельбергском университете он преподавал в течение четырех семестров; из прочитанных лекций был составлен учебник Энциклопедия философских наук (Enzyklopdie der philosophischen Wissenschaften im Grundrisse, первое издание 1817), по-видимому, лучшее введение в его философию. В 1818 Гегель был приглашен в Берлинский университет на место, которое когда-то занимал знаменитый И.Г. Фихте. Приглашение было инициировано прусским министром по делам вероисповеданий (ведавшим вопросами религии, здравоохранения и просвещения) с надеждой усмирить при помощи гегелевской философии опасный дух мятежа, бродивший в студенческой среде.

Первые лекции Гегеля в Берлине остались почти без внимания, однако постепенно курсы стали собирать всё большую аудиторию. Студенты не только из различных областей Германии, но также из Польши, Греции, Скандинавии и других европейских стран устремились в Берлин. Гегелевская философия права и государственного строя все более становилась официальной философией прусского государства, и целые поколения деятелей образования, чиновников и государственных мужей заимствовали свои взгляды на государство и общество из гегелевского учения, ставшего реальной силой в интеллектуальной и политической жизни Германии. Философ находился на вершине успеха, когда скоропостижно скончался 14 ноября 1831, по-видимому, от холеры, свирепствовавшей в те дни в Берлине.

Последней опубликованной работой Гегеля была Философия права (Grundlinien der Philosophie des Rechts oder Naturrecht und Staatswissenschaft im Grundrisse), вышедшая в свет в Берлине в 1820 (на титуле – 1821). Вскоре после смерти Гегеля некоторые его друзья и ученики стали готовить полное издание его работ, которое было осуществлено в 1832–1845. В него вошли не только работы, опубликованные при жизни философа, но также лекции, подготовленные на основе обширных, довольно запутанных рукописей, а также студенческих записей. В результате вышли в свет знаменитые лекции по философии истории, а также по философии религии, эстетике и истории философии. Новое издание трудов Гегеля, частично включившее новые материалы, началось после Первой мировой войны под руководством Георга Лассона в рамках "Философской библиотеки" и после смерти последнего было продолжено Й. Хоффмайстером. Старое издание было заново отредактировано Г. Глокнером и вышло в 20 томах; оно было дополнено монографией о Гегеле и тремя томами Словаря Гегеля (Hegel Lexikon) Глокнера. С 1958 после основания в Бонне "Архива Гегеля" в рамках "Немецкого исследовательского общества" была создана "Гегелевская комиссия", принявшая на себя общую редакцию нового историко-критического собрания сочинений. С 1968 по 1994 работой Архива руководил О. Пёггелер.

Философия. Гегелевская философия обычно считается высшей точкой в развитии немецкой школы философского мышления, именуемой "спекулятивным идеализмом". Главными ее представителями являются Фихте, Шеллинг и Гегель. Школа начала с "критического идеализма" Иммануила Канта, однако отошла от него, отказавшись от кантовской критической позиции в отношении метафизики и вернувшись к убеждению в возможности метафизического познания, или познания всеобщего и абсолютного.

Философскую систему Гегеля иногда называют "панлогизмом" (от греч. pan – все, и logos – разум). Она отправляется от идеи, что реальность поддается рациональному познанию потому, что рациональна сама Вселенная. В предисловии к Философии права содержится знаменитая формулировка этого принципа: "Что разумно, то действительно; и что действительно, то разумно". (Существуют и другие формулировки самого Гегеля: "Что разумно, станет действительным; и что действительно, станет разумным"; "Все, что разумно, то неизбежно") Последней сущностью мира, или абсолютной реальностью, является разум. Разум проявляет себя в мире; реальность есть не что иное, как манифестация разума. Поскольку это так и поскольку, в конечном счете, бытие и разум (или понятие) тождественны, возможно не только применять наши понятия к реальности, но и узнавать о строении реальности через изучение понятий. Следовательно, логика, или наука о понятиях, тождественна метафизике, или науке о реальности и ее сущности. Всякое понятие, продуманное до конца, с необходимостью ведет к своей противоположности. Итак, реальность "превращается" в свою противоположность. Тезис приводит к антитезису. Но это не все, поскольку отрицание антитезиса приводит к примирению на новом уровне тезиса и антитезиса, т.е. к синтезу. В синтезе противоположность тезиса и антитезиса разрешается, или упраздняется, однако синтез в свою очередь содержит в себе противополагающее начало, которое приводит к его отрицанию. Таким образом, перед нами не имеющая конца смена тезиса антитезисом, а затем синтезом. Этот метод мышления, который Гегель называет диалектическим методом (от греческого слова "диалектика", ведение спора), применим к самой реальности.

Вся действительность проходит через три стадии: бытие в себе, бытие для себя и бытие в себе и для себя. "Бытие в себе" – ступень, на которой действительность пребывает в возможности, но не завершена. Оно различно с другим бытием, но развивает отрицание последней все еще ограниченной стадии существования, образуя "бытие в себе и для себя". В применении к разуму или духу эта теория предполагает, что дух эволюционирует, проходя три ступени. Вначале дух есть дух в себе. Распространяясь в пространстве и времени, дух превращается в свое "инобытие", т.е. в природу. Природа в свою очередь развивает сознание и тем самым образует свое собственное отрицание. На этой третьей ступени, однако, происходит не простое отрицание, но примирение предшествующих ступеней на более высоком уровне. Сознание составляет "в себе и для себя" духа. В сознании, таким образом, дух возрождается. Но затем сознание проходит три различные стадии: стадию субъективного духа, стадию объективного духа и, наконец, высшую стадию абсолютного духа.

Согласно тому же принципу производится деление философии: логика – наука о "в себе" духа; философия природы – наука о "для себя" духа; и собственно философия духа. Последняя также делится на три части. Первая часть – философия субъективного духа, включающая антропологию, феноменологию и психологию. Вторая часть – философия объективного духа (под объективным духом Гегель имеет в виду разум, рассмотренный в его действии в мире). Выражениями объективного духа являются мораль (этическое поведение в его применении к индивиду) и этика (проявляющаяся в этических институтах, таких, как семья, общество и государство). Эта вторая часть состоит соответственно из этики, философии права и философии истории. Искусство, религия и философия как высшие достижения разума принадлежат царству абсолютного духа. Поэтому третья часть, философия абсолютного духа, включает в себя философию искусства, философию религии и историю философии. Таким образом, триадический принцип (тезис – антитезис – синтез) проводится через всю гегелевскую систему, играя существенную роль не только как способ мышления, но и как отражение присущего реальности ритма.

Наиболее значимыми областями гегелевской философии оказались этика, теория государства и философия истории. Кульминацией гегелевской этики является государство. Для Гегеля государство – действительность нравственной идеи. В государственном строе божественное врастает в действительное. Государство – это мир, который дух создал для себя; живой дух, божественная идея, воплощенная на Земле. Однако это относится только к идеальному государству. В исторической действительности имеются хорошие (разумные) государства и дурные государства. Государства, известные нам из истории, суть лишь преходящие моменты в общей идее духа.

Высшей целью философии истории является демонстрация происхождения и развития государства в ходе истории. Для Гегеля история, как и вся действительность, является царством разума: в истории все происходит согласно разуму. "Всемирная история есть всемирный суд". Мировой Дух (Weltgeist) действует в царстве истории через избранные им орудия – индивиды и народы. Героев истории нельзя судить по обычным меркам. Кроме того, сам Мировой Дух порой кажется несправедливым и жестоким, неся смерть и разрушение. Индивиды полагают, что преследуют свои собственные цели, но на самом деле осуществляют намерения Мирового Духа. "Хитрость мирового разума" заключается в том, что он пользуется человеческими интересами и страстями для достижения собственной цели.

Исторические народы являются носителями мирового духа. Всякая нация, подобно индивиду, переживает периоды юности, зрелости и умирания. Какое-то время она господствует над судьбой мира, а затем ее миссия заканчивается. Тогда она покидает сцену, чтобы освободить ее для другой, более молодой нации. Однако история является эволюционным процессом. Конечная цель эволюции – достижение истинной свободы. "Всемирная история есть прогресс в сознании свободы". Главной задачей философии истории является познание этого прогресса в его необходимости.

Согласно Гегелю, свобода – фундаментальное начало духа. Однако свобода возможна только в рамках государства. Именно в государстве человек обретает свое достоинство как независимая личность. Ибо в государстве, говорит Гегель, придерживаясь руссоистской концепции истинного государства, правит именно всеобщее (т.е. закон), а индивид по своей свободной воле подчиняет себя его правлению. Однако государство претерпевает замечательную эволюцию в том, что касается сознания свободы. На Древнем Востоке свободным был только один человек, и человечество знало только, что свободен один человек. То была эпоха деспотизма, и этот один человек был деспотом. В действительности то была абстрактная свобода, свобода в себе, скорее даже произвол, а не свобода. Греческий и римский мир, юность и зрелость человечества, знали, что свободны некоторые люди, но не человек как таковой. Соответственно свобода была тесно связана с существованием рабов и могла быть лишь случайным, недолговечным и ограниченным явлением. И только с распространением христианства человечество узнало настоящую свободу. Путь к этому знанию подготовила греческая философия; человечество начало сознавать, что свободен человек как таковой – все люди. Различия и недостатки, присущие индивидам, не затрагивают сущности человека; свобода является частью самого понятия "человек".

Французская революция, которую Гегель приветствовал как "чудесный восход солнца", – еще один шаг на пути к свободе. Однако в поздний период своей деятельности Гегель возражал против республиканской формы правления и даже против демократии. Идеалы либерализма, согласно которым в управлении государством должны участвовать все индивиды, стали казаться неоправданными: на его взгляд, они вели к необоснованному субъективизму и индивидуализму. Гораздо более совершенной формой правления Гегелю стала казаться конституционная монархия, в которой последнее слово оставалось за сувереном.

Философия, по Гегелю, занимается только тем, что есть, а не тем, что должно быть. Подобно тому как каждый человек есть "сын своего времени", "философия есть также время, постигнутое в мысли. Столь же нелепо предполагать, что какая-либо философия может выйти за пределы современного ей мира, сколь нелепо предполагать, что индивид способен перепрыгнуть через свою эпоху". Поэтому Гегель в Философии права ограничивается задачей познания государства как разумной субстанции. Однако, рассматривая прусское государство и период реставрации как модель рационального анализа, он был все в большей мере склонен к идеализации прусской монархии. Сказанное Гегелем о государстве в целом (государство – божественная воля как наличный, развертывающийся в действительный образ и организацию мира дух), по-видимому, относилось и к этому конкретному государству. Это соответствовало и его убеждению, что последняя из трех стадий исторического развития уже достигнута: стадия старости, но не в смысле дряхлости, а в смысле мудрости и совершенства.

В философской концепции Гегеля имеются фаталистические и даже трагические мотивы. Философия не может поучать мир, каким ему следует быть. Для этого она приходит слишком поздно, когда действительность закончила процесс формирования и достигла завершения. "Когда философия начинает рисовать своей серой краской по серому, тогда некая форма жизни стала старой, но серым по серому ее омолодить нельзя, можно только понять; сова Минервы начинает свой полет лишь с наступлением сумерек".

Письмо прусскому королевскому правительственному советнику, профессору Фридриху фон Раумеру от 2 августа 1816 г.

Руководствуясь самыми благородными целями, я позволю себе сим письмом в связи с нашей беседой изложить дополнительно свои мысли о преподавании философии в университетах. Я очень Вас прошу быть снисходительным к форме этого письма и не требовать большей ясности и связности, чем это возможно в поспешно написанном письме, которое должно Вас застать еще невдалеке от нас.

Я сразу же начну с замечания, как вообще может зайти речь об этом предмете, ибо совершенно естественно может показаться, что о преподавании философии можно сказать лишь то же самое, что и о преподавании других наук. Я не буду останавливаться в этой связи на том, что и от преподавания философии требуется ясность, соединенная с основательностью и целесообразной детальностью, и что она в университете разделяет участь других наук относительно установленного времени, ибо, как правило, преподавание ее должно быть приспособлено к полугодию, то есть материал в соответствии с этим приходится растягивать или сокращать и так далее. Особого рода затруднение для преподавания философии в настоящее время проистекает из полученного этой наукой направления, при котором прежняя структура науки философии и частные науки, принявшие от нее философский материал, по форме и содержанию более или менее устарели и когда, с другой стороны, пришедшая на это место идея философии остается еще без научной разработки, а материал частных наук еще не полностью или вовсе не преобразовался и не перешел в новую идею. Поэтому мы видим, с одной стороны, научность и науки без интереса, а с другой – интерес без научности.

То, что в основном излагается в университетах и в литературе, - это все некоторые из древних наук: логика, эмпирическая психология, естественное право и, может быть, еще мораль. Хотя для тех, кто придерживается вообще более старых взглядов, основу составила метафизика, так же как для юридического факультета – немецкое государственное право. Если при этом не очень ощущается отсутствие всех строгих наук, составлявших прежде метафизику, то это и не могло быть иначе, по крайней мере в отношении естественной теологии, предметом которой было разумное познание бога. Кажется, что оставшиеся науки, и в частности логику, в большинстве случаев чуть ли не сохраняют лишь традиция и признание пользы формального образования ума. Ибо ее содержание и форма, как и форма остальных наук, слишком резко отличаются от вызывающей ныне интерес идеи философии, то есть философствования в общепринятом смысле слова, для того чтобы дать достаточное удовлетворение. Хотя молодежь только начинает изучение наук, но ее уже коснулись слухи, будь они даже расплывчатые, об иных идеях и методах, так что она приступает к изучению этих наук без необходимого, заранее составленного мнения об их авторитете и важности, и тогда она без труда обнаруживает отсутствие того, к ожиданию чего она уже подготовлена. Мне хотелось бы даже сказать, что и чтению курсов таких наук не сопутствуют больше непринужденность и полное доверие, как было некогда из-за производящего сильное впечатление контраста. А вытекающие отсюда неуверенность и раздраженность не способствуют введению в курс дела и доверию.

С другой стороны, новая идея еще не выполнила требования, состоящего в упорядочении широкого круга предметов, относящихся к философии, когда философия стала бы целым, организующим все отдельные части. Требование определенных познаний и общепринятую истину, что целое воспринимается действительно как таковое лишь при условии разработанности всех его частей, не только оставляют без внимания, но и отвергают, утверждая, что определенность и многообразие знаний излишни для идеи, даже направлены против нее и недостойны ее. Согласно такому взгляду, философия – это такой же компендиум, как медицина или хотя бы терапия во времена броуновской системы, по которой медицину можно изучить за полчаса. С философом, имеющим отношение к этому интенсивному методу, Вы, вероятно, лично познакомились в Мюнхене: Франц Баадер печатает время от времени один или два листа, содержащих якобы сущность всей философии или какой-либо частной ее науки. Кто печатается в таком виде, имеет еще преимущество, ибо завоевывает у публики веру в то, что является мастером изложения такого рода общих мыслей. А Фридрих Шлегель, лекции которого о трансцендентальной философии я прослушал еще в Иене, завершил их уже через 6 недель к неудовольствию своих слушателей, ожидавших и оплативших полугодовой курс. Мы видели как общим идеям с помощью фантазии придавалась большая широта, как возвышенное и низкое, близкое и далекое блестяще и туманно, часто с глубоким смыслом и столь же часто совершенно поверхностно соединялось вместе, и для этого использовались особенно такие области природы и духа, которые сами по себе туманны и произвольны. Противоположный путь для достижения большей широты – это критика и скепсис, имеющие в наличном материале тот предмет, от которого они отправляются, впрочем ни к чему не приводя, кроме безрадостных, наводящих скуку отрицательных результатов. Хотя этот путь и служит, может быть, упражнению проницательности ума, а средства фантазии стремятся вызвать движение духа, называемое также состоянием духовного подъема (Erbauung), а в иных зажечь саму всеобщую идею, однако ни один из этих методов не достигает того, что должно быть достигнуто и что является изучением науки.

--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--