Реферат: Ономасиологическая доминанта в лингвистической концепции В. Гумбольдта
В отличие от Фердинанда де Соссюра (1857—1913), который в своей синхронической лингвистике будет стремиться к абстрагированию от деятельностной природы языка, Вильгельм фон Гумбольдт (1767—1835) видел в этой природе его сущность. Он писал: «По своей действительной сущности язык есть нечто постоянное и вместе с тем в каждый момент преходящее. Даже его фиксация посредством письма представляет собой далеко не совершенное мумиеобразное состояние, которое предполагает его воссоздание в живой речи. Язык есть не продукт деятельности (Ergon), а деятельность (Energeia)» (1;70).
Последняя фраза в этой цитате стала крылатой. Многие почитали Г. Гумбольдта видели в ней квинтэссенцию всей гумбольдтовской концепции языка. В ней черпали вдохновение Г. Штайнталь и А. А. Потебня, О. Есперсен и В. Матезиус и многие другие. А между тем под языком здесь В. Гумбольдт имел в виду не что иное, как речевую деятельность, а не языковую систему.
Язык многоаспектен. Вот почему мы можем найти у В. Гумбольдта множество его определений. К только что приведенному можно добавить и такие:
«Язык есть орган, образующий мысль»;
«Язык есть мир, лежащий между миром внешних явлений и внутренним миром человека»;
«Язык не есть мертвый механизм, но живое творение, исходящее из самого себя»;
Языком (в широчайшем смысле слова) называется чувственное обозначение единств, с которыми связаны определенные фрагменты мышления для противопоставления их как частей другим частям большого целого, как объектов субъектам». И т. д. (1;393).
В разных контекстах В. Гумбольдт подчеркивал различные аспекты языка. Отсюда — его разные определения. В контексте же настоящей статьи для нас имеют главное значение два гумбольдтовских понимания языка — деятельностно-речевое (Язык есть деятельность) и системно-знаковое (Язык есть система знаков). Из первого из них вытекает возможность проследить, в каком соотношении в учении В. Гумбольдта находятся семасиологизм и ономасиологизм, а из второго — в каком соотношении в нем представлены язык и речь.
Каким образом определял язык Ф. де Соссюр? Он давал ему системно-знаковое определение. «Но что такое язык? — спрашивал он своих слушателей и отвечал, — по нашему мнению, понятие языка не совпадает с понятием речевой деятельности вообще; язык — только определенная часть — правда, важнейшая часть — речевой деятельности. Он является социальным продуктом, совокупностью необходимых условностей (знаков — В. Д.), принятых коллективом, чтобы обеспечить реализацию, функционирование способности к речевой деятельности, существующей у каждого носителя языка» (2;47).
В другом месте читаем: «Язык — это клад, практикой речи отлагаемый во всех, кто принадлежит к одному общественному коллективу, это грамматическая система, виртуально существующая у каждого в мозгу... Разделяя язык и речь, мы тем самым отделяем: 1) социальное от индивидуального; 2) существенное от побочного и более или менее случайного» (2;52). А дальше следуют слова, которые находятся в прямой противоположности по отношению к деятельностно-речевому определению языка у В. Гумбольдта: «Язык не деятельность говорящего. Язык — это готовый продукт, пассивно регистрируемый говорящим».
Для желающих столкнуть лбами двух гениальных лингвистов (а такие имеются) мы нашли здесь весьма «благоприятную» почву. На самом же деле, противоречие между В. Гумбольдтом и Ф.Соссюром здесь мнимое. Последний всюду стремился к единственному определению языка — системно-знаковому, а у первого имеется как деятельностно-речевое, так и системно-знаковое его определение.
Неправильно видеть противоречие между деятельностно-речевым определением языка у В. Гумбольдта и системно-знаковым у Ф. де Соссюра. Если мы сравним их концепции на одном и том же уровне — на уровне системно-знаковой интерпретации языка — то между их авторами мы увидим сходство, а не противоположность: в понимании языка как особой системы знаков В. Гумбольдт — предшественник Ф. де Соссюра.
Настаивая на системной природе языка, В. Гумбольдт писал: «В языке нет ничего единичного, каждый отдельный его элемент проявляет себя лишь как часть целого» (1;313). Употреблял немецкий ученый и термин «языковая система». Он, в частности, писал: «У каждого народа создается необходимое количество членораздельных звуков, отношения между которыми строятся в соответствии с потребностями данной языковой системы» (1;86).
Для сомневающихся в том, что в понимании языка как системы между В. Гумбольдтом и Ф. де Соссюром больше сходства, чем различий, приведу еще одну цитату В. Гумбольдта: «В языке накапливается запас слов и складывается система правил, благодаря чему за тысячелетия он превращается в самостоятельную силу» (1;82).
Общность взглядов В. Гумбольдта и Ф. де Соссюра на системную природу языка вовсе не отменяет действительных расхождений между ними. Если Ф. де Соссюр стремился к резкому отграничению языка от речи, то В. Гумбольдт — благодаря деятельностной интерпретации языка — видел их в тесной связи друг с другом. Вот почему немецкий ученый никак бы не согласился со швейцарским в том, что науку о языке следует поделить на «лингвистику языка» и «лингвистику речи», поскольку их предметы, по его мнению, отстоят друг от друга чересчур далеко. Вот как об этом писал Ф. де Соссюр: «Итак, изучение речевой деятельности распадается на две части; одна из них, основная, имеет своим предметом язык, то есть нечто социальное по существу и независимое от индивида; это наука чисто психическая; другая, второстепенная, имеет предметом индивидуальную сторону речевой деятельности, то есть речь; она психофизична» (2;57).
Альтернативистский стиль мышления побуждал Ф. де Соссюра резко противопоставлять внутреннюю лингвистику и внешнюю, синхроническую лингвистику и диахроническую, лингвистику языка и лингвистику речи. Подобный альтернативизм был чужд В. Гумбольдту. Его стиль мышления был близок к диалектическому. Вот почему, в частности, он всегда рассматривал язык и речь в их взаимном переходе, а не только в противопоставлении друг другу. В таком подходе к интерпретации соотношения между языком и речью и состоит здесь диалектика. В речевой деятельности слушающего речь переходит в язык, а в речевой деятельности говорящего, напротив, язык переходит в речь. Вот почему разница между языком и речью является относительной.
Имея в виду деятельность говорящего, В. Гумбольдт писал: «Если язык представить в виде особого и объективировавшегося самого по себе мира, который человек создает из впечатлений, получаемых от внешней действительности, то слова образуют в этом мире отдельные предметы, отличающиеся индивидуальным характером также и в отношении формы. Речь течет непрерывным потоком, и говорящий, прежде чем задуматься над языком, имеет дело только с совокупностью подлежащих выражению мыслей» (1;90).
Мы видим здесь описание деятельности, которую совершает говорящий. В центре его речевой деятельности находится предложение. Как синтаксоцентрист (фразоцентрист, предложениецентрист), В. Гумбольдт писал: «... говорящий всегда исходит из целого предложения» (1;145). Говорящий, вместе с тем, начинает свою деятельность «с совокупности подлежащих выражению мыслей», которые сначала переводятся в языковые формы, а затем — в речевые. Первые он находит в языке, а другие являются результатом их перевода из языкового состояния в речевое.
Словами «задумывается над языком» В. Гумбольдт в анализируемой цитате фиксирует тот момент фразообразовательной (предложениеобразовательной) деятельности говорящего, когда он ищет языковые формы для своих мыслей в системе языка, которая находится в его голове «в виде особого и объективировавшегося самого по себе мира». Этот момент в своих работах я обозначаю как переход внеязыкового содержания в языковую форму и принимаю за основу структурного аспекта ономасиологического подхода в языкознании.
Процесс перевода языковых форм в речевые, благодаря которому «речь течет непрерывным потоком», я обобщенно обозначаю как переход языковой системы в речь. Он составляет основу функционального аспекта ономасиологического подхода.
Таким образом, в только что проанализированной цитате мы нашли у В. Гумбольдта указание на оба аспекта ономасиологического подхода — структурный (внеязыковое содержание — языковая форма) и функциональный (языковая система — речь). Они у него еще не выписаны с полной ясностью, но, как говорили древние римляне, sapienti sat.
Еще менее детализованными у В. Гумбольдта оказались структурный и функциональный аспекты семасиологического подхода. Первый из них связан с переходом «речь — языковая система», а другой — с переходом «языковая форма — внеязыковое содержание». Последний из них интерпретировался В. Гумбольдтом как понимание (1;77). При этом он не признавал полного взаимопонимания между слушающим и говорящим в силу неадекватности их мировоззрений.
Больше внимания В. Гумбольдт уделил описанию перехода «речь — языковая система». Этот переход и будет лежать в основе соссюрианства. Он описывался немецким ученым в двух планах — онтогенетическом и коммуникативном. В первом случае мы имеем дело с процессом формирования языковой системы (языковой способности) у ребенка, а во втором — с обращением к ней со стороны слушающего в процессе речевой коммуникации.
Обобщенной формулой онтогенетической интерпретации перехода речи в язык у В. Гумбольдта являются такие его слова: «Язык образуется речью» (1;163). Более пространно он описывал этот переход следующим образом: «Усвоение языка детьми — это ознакомление со словами, не простая закладка их в памяти и не подражательное лепечущее их повторение, а рост языковой способности с годами и упражнением» (1;78).
В коммуникативном плане переход речи в язык В. Гумбольдт описывал так: «В силу членораздельности слово не просто вызывает в слушателе соответствующее значение... но непосредственно перед слушателем в своей форме как часть бесконечного целого, языка» (1;78). Вместо слова здесь можно поставить и любую другую единицу речи, которую слушающий получает от говорящего. Любая речевая единица ассоциируется в нашем сознании с соответственным фрагментом языковой системы, находящейся в нашем распоряжении.
В. Гумбольдт писал: «... язык обязательно должен принадлежать по меньшей мере двоим» (1;83). Легко догадаться, о ком здесь идет речь. О слушающем и говорящем. Они — главные персонажи лингвистической науки. Ни один серьезный лингвист не может игнорировать как факт их существования, так и разницу между видами их речевой деятельности. Деятельность слушающего протекает в направлении «речь — языковая система / языковая форма — внеязыковое содержание», а деятельность говорящего — в обратном направлении: «внеязыковое содержание — языковая форма / языковая система — речь».
История нашей науки показывает, что у отдельных ее представителей на приоритетное положение выдвигается то один, то другой. Если излюбленным героем исследования у того или иного языковеда становится слушающий, он становится на семасиологическую точку зрения. Если же в этом положении для него оказывается говорящий, он начинает занимать ономасиологическую точку зрения. В результате в истории языкознания и сформировалось два направления — семасиологическое и ономасиологическое.
Основателями первого из указанных направлений в Европе стали александрийцы Дионисий Фракийский, Аполлоний Дискол и другие античные филологи, а основателями другого — модисты Петр Гелийский, Томас Эрфуртский и другие средневековые грамматисты. Первую революцию в семасиологическом направлении совершили в первой половине XIX века основатели компаративистики — Ф. Бопп, Я. Гримм и Р. Раск, а вторую — Ф. де Соссюр. В свою очередь первую революцию в ономасиологическом направлении совершили во второй половине XVII века авторы грамматики Пор-Рояля — А. Арно и К. Лансло (см. подр. 3). Автором же второй революции в ономасиологическом направлении в европейском языкознании стал Вильгельм фон Гумбольдт. Универсалистскому ономасиологизму авторов грамматики Пор-Рояля он придал идиоэтническую форму (см. подр. 4).
В предпочтении говорящего перед слушающим В. Гумбольдт заходил иногда слишком далеко. Особенно ярко это выразилось в решении им вопроса о соотношении основных функций языка. Он выделял не только коммуникативную, но также когнитивную и прагматическую функции языка. На приоритетное же положение он выдвинул функцию когнитивную (познавательную).
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--