Становление современной системы мирового хозяйства и мирохозяйственных связей со времен первой промышленной революции сопровождалось острыми теоретическими спорами. В их основе ле­жали кардинальные расхождения взглядов на причины, порождаю­щие международную торговлю, и на ее влияние на благосостояние государств и народов. Эти расхождения наиболее ярко выразили представители двух школ – меркантилисты, выступавшие за стро­гое ограничение доступа на национальный рынок иностранных то­варов, и фритредеры – сторонники свободной торговли между стра­нами.

В конце XVIII - начале XIX вв. любые виды обмена в мировой торговле были крайне затруднены: вся торговля была опутана мно­жеством различных налогов и запретов, практически все виды экс­порта и импорта строго регламентировались. Меркантилисты пол­ностью оправдывали сложившуюся систему ограничений, прежде всего в отношении импорта товаров. Ввоз из-за границы считался вредным и опасным: вредным из-за вероятной утечки за границу денег (золота и серебра) при отрицательном балансе экспорта/импорта; опасным – из-за возможного прекращения ввоза ставших необходимыми товаров в случае военных действий. В любом случае импорт следует обложить высокими пошлинами, что защитит соб­ственное производство, создаст новые рабочие места и увеличит доходы государства.

Первым подверг жесткой критике концепции меркантилистов А.Смит в «Исследовании о природе и причинах богатства народов» (1776), однако наиболее серьезный вклад в развитие школы «сво­бодной торговли» внес Д.Рикардо в его «Началах политической экономики и налогового обложения» (1817). Его закон «сравнительных преимуществ» полностью сохранил свое теоретическое значение до наших дней и в модифицированном виде служит для объяснения современной структуры международной торговли.

В начале XIX в. начал свои многолетние исследования другой виднейший теоретик Й. фон Тюнен. Его труд «Изолированное государство» (1826-1846) был посвящен теории размещения сельскохозяйственного производства и связанным с ним пробле­мам расчета дифференциальной ренты на землю. Тюнен впервые ввел в анализ само экономическое пространство и представле­ние о географическом положении как важнейшем элементе диф­ференциальной ренты и размещении отраслей аграрного производства. С тех пор исследовательская программа Тюнена стала одной из важнейших для теоретической географии и других гео­графических дисциплин.

Следующий важный шаг был сделан в работе А.Вебера «Теория размещения промышленности» (1909). В ней были введены представления о важнейших факторах размещения производства, опре­деляющих «штандорт» – оптимальное место расположения данно­го предприятия или их сочетаний. Специальному исследованию А.Ве­бер подверг издержки на сырье и топливо, рабочую силу и транс­порт, определив их региональные штандортные факторы, чей учет необходим для всех отраслей. К ним добавлен еще один важный фактор – агломерация, который способствует экономии различ­ных издержек за счет сосредоточения производств на относительно небольшой территории – крупном городе, урбанизированном ареа­ле, метрополисе. Развитие теории Вебера непосредственно связано с анализом процессов концентрации и деконцентрации в размеще­нии, в сдвигах в отраслевой структуре мирового хозяйства, переме­щении целых отраслей в страны новой индустриализации и т.п. В целом, под веберианской, или факторной системой размещения мы понимаем любую территориальную структуру с ясно выражен­ной неравномерностью и высокой степенью концентрации данной отрасли или любого вида экономической деятельности.

В рамках географической науки сложилась противоположная веберианской система регулярного, относительно равномерного раз­мещения видов деятельности в экономическом пространстве. Эта система непосредственно связана с теорией центральных мест В.Кри­сталлера и ее модификацией А.Лёшем. Их основные труды соответ­ственно «Центральные места в Южной Германии» и «Географическое размещение хозяйства» разделяет всего 7 лет - 1933 г. и 1940 г.

В исходном варианте теории Кристаллера исследовалось разме­щение сферы обслуживания на однородной равнине с равномерно размещенным населением. С учетом ряда других условий было обос­новано формирование правильной шестиугольной системы разме­щения с центрами разных рангов. А.Лёш показал возможности ис­пользования теории центральных мест для учета различий в зонах сбыта и агломерационных эффектов. В дальнейшем теория цент­ральных мест нашла широкое применение не только для анализа размещения отдельных отраслей хозяйства, но и систем расселения в целом.

В эпоху научно-технической революции и перехода к постин­дустриальному обществу постоянно растет роль нововведений во всех отраслях производства и сбыта. Поэтому одно из важ­нейших направлений в теории связано с пионерной работой шведского географа Т.Хагерстранда «Диффузия нововведений как про­странственный процесс» (1953 г.). С ней в теоретические и при­кладные работы вошли понятия и модели, связанные с центрами нововведений и характером их распространения по территории, ролью информационного поля и вероятностных мер, контактов, эффектами соседства и барьеров. В дальнейшем теория Хагерст­ранда получила свое развитие в многочисленных работах по мо­делированию диффузии нововведений в сетях, иерархических сре­дах и вероятностных пространствах.

Несмотря на различную направленность описанных теоретиче­ских построений, разное время их появления (от начала XIX до середины ХХ в.), разные научные школы, в которых возникли эти теории, – все они имеют одну общую и очень важную с общенауч­ной методологической точки зрения черту – дедуктивный подход. Как и в «строгих науках», построение теории начинается введением круга допущений и предположений, ее развитие связано с исполь­зованием «идеальных объектов», подобно идеальному газу в физи­ке, а само изложение и выводы формулируются в математической форме. Для экономической географии, да и для чисто экономиче­ских дисциплин все это было признано далеко не всеми и далеко не сразу. Не случайно А.Вебер в своем предисловии к первому изданию «Теории размещения промышленности» писал: «Эта первая часть имеет пропедевтическое значение. Она содержит в себе теорию; мало этого – она не содержит в себе ничего, кроме «чистой» теории, т. е. теории, отвлекающейся от всякого сколько-нибудь конк­ретного построения действительности; и она трактует к тому же эту действительность математически, – двойное преступление, тяж­ко меня угнетающее».

4. Перспективы развития современного хозяйства в Украине

По данным экспертов ООН, в 1991 году, то есть в период, когда экономический кризис в Украине еще не приобрел стадии экономической катастрофы, валовой внутренний продукт нашего государства равнялся 166,9 млрд. американских долларов, или 3,2 тыс. долларов на каждого жителя.

По абсолютной величине ВВП Украина занимала в Европе одиннадцатое место, уступая таким странам, как Германия (1686 млрд.), Франция (1199 млрд.), Италия (1150,5 млрд.), Великобритания (978,2 млрд.), Россия (745,5 млрд.), Испания (527,3 млрд.), Голландия (290 млрд.), Швеция (236,9 млрд.), Швейцария (231,9 млрд.), Бельгия (196,8 млрд.). Дальше, за Украиной, двенадцатой среди стран Европы была Австрия (164,0 млрд.).

Как видим, эти цифры являются несколько неожиданными, т. к. на уровне бытового сознания, глядя на карту Европы, где Украина занимает после России весомое второе место, представляется, что она должна занимать и соответствующее место за уровнем производства. Но, к сожалению, будучи большой европейской страной по территории, Украина (будем считать, пока еще) не достигла соответствующего уровня развития экономики.

В мире, согласно с теми же оценками, экономика Украины находилась на двадцать втором месте. Кроме уже перечисленных стран Европы, ее опережали США, Канада, Япония, Китай, Бразилия, Австралия, Мексика, Южная Корея, Индия и Аргентина.

Из вышеизложенного можно сделать такие выводы:

- Украина, по состоянию на 1991 год, как по показателям абсолютного производства, так и по уровню производства на душу населения, отнесена (хоть и с определенными натяжками) к числу развитых стран мира;

- при этом уровень развития экономики Украины значительно отставал от большинства стран Европы, а также США, Японии, Канады, Австралии и некоторых других государств;

- Украина имела более низкие показатели экономического развития, чем Европейские экс-республики бывшего Советского Союза.

За время, прошедшее с 1991 года, экономическая ситуация в Украине, как и в целом в странах с так называемой “переходной экономикой”, значительно ухудшилась. По наиболее пессимистическим подсчетам, за этот период произошло двух-трехкратное падение ВВП. Но и по более оптимистичным масштабы современного экономического кризиса в Украине ощутимо превышают, например, «большую депрессию» США 30-х годов.

Сегодня Украина, имеющая на начальном этапе становления независимости государства якобы наилучшие шансы для самостоятельного развития и интеграции экономики в систему мирового хозяйства, очутилась в крайне критическом положении. Главные причины этому следующие:

- отсутствие реформ, опоздание с их проведением, нерешительность и непоследовательность в их осуществлении;

- сами экономические реформы, как причина экономического кризиса, что вообще представляет собой угрозу для будущего государства;

- разрыв традиционных экономических связей со странами бывшего СССР и РЕВ (в первую очередь разрыв связей с Россией).

Для того чтобы выяснить перспективы последующего экономического развития Украины и возможности интеграции ее экономики к мировому хозяйству, необходимо попробовать хотя бы в общих чертах, дать ответы на причины, обусловившие нынешнее ее состояние; выделить главные, наиболее болезненные проблемы, которые нуждаются в первоочередном решении; проанализировать возможности внешнеэкономических связей Украины и выделить приоритетные отрасли, благодаря которым она может поднять экономику в целом; выяснить, какие страны можно отнести к числу ее основных наиболее достоверных и перспективных партнеров.

Одним из наиболее принципиальных вопросов в этом перечне является вопрос о том, что потеряла и что приобрела Украина в результате распада Советского Союза, и чем было для нее пребывание в составе СССР.

Сегодня этот вопрос является одним из наиболее болезненных, вызывающим наибольшие вспышки эмоций и самые острые споры.

На мой взгляд, оно не может иметь абсолютно однозначного ответа, поскольку в данном случае задействовано большое количество факторов, изучение каждого из них и выяснение причинно-следственных связей, существующих между ними, является делом слишком сложным.

С началом самостоятельной экономической жизни Украина сразу же почувствовала все негативные последствия как в общих чертах ее разбаланcированности производства, так и негативные последствия от разрушения традиционных связей. С переходом на торговлю по мировым ценам наконец про­явились результаты тех долговременных процессов, которые на протяжении десятилетий истощали экономику республики.

Если в начале столетия экономика тогдашних украинских территорий должна была обеспечивать позитивное сальдо в торговле как с другими регионами Российской империи, так и с зарубежными странами, то к независимости она вышла в состоянии, предопределяющем значительное пассивное сальдо во внешней торговле. Зри­мой стала та огромная степень зависимости Украины от поста­вок энергоносцев, сырья и комплектующих из России, остановка которых означала бы фактический коллапс всего украинско­го производства.

Имело значение и то, каким способом было разделено общесоюзное наследство. Так называемый «нулевой вариант», который в конечном итоге взял верх для Украины, стал действительно нулевым, поскольку преемником всего наследства супергосударства стала Россия (касалось ли это золотого запаса, валютных активов, собственности СССР за границей, стратегического оружия или чего-то другого).