Реферат: Особенности деятельности южнокорейских ТНК технологических наукоёмких комплексов
Оценивая данные приведённые в таблице, ещё раз следует отметить высокую долю заёмного капитала. С одной стороны высокая пропорция этого источника финансирования (в США доля заёмного капитала колеблется в пределах 50%) обеспечивает небывалую эффективность производства, что частично и послужило причиной столь быстрого развития чеболь и их стремительного захвата мировых рынков. С другой стороны, столь высокая доля заёмных средств ставит чеболь в весьма уязвимое положение (особенно из-за большой доли краткосрочных займов) и грозит банкротством в случае неблагоприятных изменений на фондовом рынке и рынке ссудных капиталов. Финансовые кризисы - не редкость, и положение компании, когда она зависит от множества внешних переменных вносит значительную долю риска в её дальнейшее существование.[10. с. 57]
ОТ ДИВЕРСИФИКАЦИИ К СПЕЦИАЛИЗАЦИИ
В настоящее время диверсификация производства и рынка услуг южнокорейских чеболь достигла невиданных ранее масштабов. Одна группа может производить весь спектр товаров, который только можно вообразить. Так, как уже упоминалось выше, “Samsung” спокойно комбинирует выпуск текстильной продукции с производством электроники, судостроительством и торговлей. В то время как Daewoo занято производством и автомобилей, и текстиля, и электротехнических товаров. Такой пример можно привести практически для любой южнокорейской корпорации. Такая структура объясняется, прежде всего, историей развития чеболь, когда каждая из них формировалась на принципе замещения целой отрасли, или даже отраслей, в экономике страны.
Конечно, о целесообразности такого устройства чеболь можно спорить. С одной стороны, диверсификация производства ведёт к снижению риска банкротства, так как упадок в одной отрасли не значит упадок в другой, а часто даже наоборот приводит к подъёму в других отраслях. Однако, с другой стороны, чрезмерная диверсификация приводит к потере конкурентоспособности и ухудшению качества производимой продукции. Хотя в случае с чеболь, не следует забывать, что это финансовые группы, а не одно предприятие, и каждая компания, входящая в чеболь может специализироваться в определённой сфере. Специализация каждой компании в отдельности и диверсификация всей группы, по моему мнению, не приведет к потере конкурентоспособности. Другое дело, что взаимовливания между членами группы и финансовая поддержка нерентабельных компаний может привести к ослаблению конкуренции.
Вероятно, поэтому политика товарной диверсификации, проводимая чеболь, активно критиковалась администрацией президента Ким Ён Сана. Чеболь обвинялись в чрезмерной монополизации производства и, как следствие, снижении международной конкурентоспособности экономики Южной Кореи. В июле 1993г. вышло постановление правительства, предписывающее приостановить развитие планов производственной диверсификации и определить три (для десяти крупнейших чеболь) и две (для всех остальных) отрасли и компании, функционирующие в этих отраслях, на которых будет сконцентрировано основное внимание чеболь. Развитие производств, не попадающих в число определенных планом специализаций.
На смену диверсификации через административное влияние приходит специализация. Правительство разработало систему поощрений и льгот для чеболь, реализующих планы специализации производства. Определённым компаниям будут предоставляться льготные кредиты, им гарантируются разрешения на дополнительные эмиссии акций, других ценных бумаг, как на внутреннем, так и на внешнем фондовых рынках. В течение 7 месяцев чеболь разрабатывали свои планы специализации, определяли приоритетные отрасли. В результате 30 крупнейших чеболь определили 112 компаний, на которых они намерены концентрировать свои усилия. По данным Министерства труда, промышленности и энергетики, группа “Hyundai” определила приоритетными отраслями автомобилестроение, электронику, нефтехимию; группа “Samsung” - электронику, машиностроение, химическую промышленность; группа “Лаки Голдстар” - электронику, химическую промышленность, энергетику.[9. с. 129]
2. Чеболь в контексте южнокорейского финансового кризиса 1997г.
2а) Хронология кризиса
Среди стран восточной и юго-восточной Азии Республика Корея занимает особое место. По своим масштабам страна выделяется из группы "азиатских тигров" (Корея, Тайвань, Сингапур, Гонконг): население - около 50 млн. человек, ВВП 434 млрд. долл. (2001г.). По сравнению с Малайзией, Таиландом, Филиппинами и Индонезией Южная Корея обладает более мощной и диверсифицированной промышленностью и имеет заметно более высокие душевые показатели ВВП (по текущему валютному курсу в 2000г. примерно 10 тыс. долл., по паритету покупательной способности - 17 тыс. долл.). Ей принадлежало и принадлежит первое или одно из первых мест в мировом экспорте судов, полупроводников, стали, электронной бытовой техники, автомобилей.
Для большинства аналитиков финансовый кризис, поразивший Корею в конце 1997г., оказался абсолютно неожиданным. События, получившие позже название "азиатский кризис", начались в июле 1997г. с девальвации таиландского бата и захватили сначала Таиланд и Малайзию. Никто не предполагал, что кризис поразит самую крупную экономику региона (Япония и КНР, в силу своих масштабов, можно рассматривать как отдельные экономические регионы). Макроэкономические показатели Кореи перед кризисом в целом оставались хорошими. Темпы роста ВВП в 1994-1996 составили в среднем 8%, в 1997г. 5%. Инфляция - вполне умеренная, в пределах 5-6%. Уровень внешнего долга также не внушал беспокойства при условии, если банки могли постоянно рефинансировать краткосрочную задолженность. Долг государства - один из самых низких в странах ОЭСР, хотя он не учитывал государственные гарантии по займам. Разве что условия торговли заметно ухудшились из-за падения цен на компьютерные чипы (а Корея ведущий экспортер полупроводников). Несколько завышенным, как оказалось впоследствии, был курс национальной валюты - вона, однако, опять же, не очень сильно. Индикатором того, что ситуация осложняется, могло бы послужить падение рынка акций: с ноября 1994 по конец 1996г. основной фондовый индекс Кореи индекс KOSPI снизился на 40%. Банковские акции упали на 46%.
Тем не менее, учитывая бурный рост за предшествующие годы, данный факт рассматривался как вполне естественная корректировка, которая не должна вызывать серьезного беспокойства.
Первый звонок прозвенел в начале 1997г., когда обанкротилась Hanbo Steel - второй крупнейший производитель стали Кореи и 14-й по размеру чеболь. 14 июля обанкротилась Kia - одна из крупнейших компаний. Затем до осени обанкротилось еще 4 чеболя. Прокатившаяся в начале 1997г. волна банкротств негативно отразилась на балансах корейских банков - происходило накапливание "проблемных кредитов" (non-performing loans). Девальвация таиландского бата в июле 1997г. привела к переоценке рисков западными банками в отношении "формирующихся рынков" и они стали сокращать кредитные линии на эмитентов из азиатского региона, хотя Корея все еще рассматривалась как надежный заемщик. Кредитный рейтинг страны по-прежнему находился на высоком уровне (АА- по классификации S&P) В августе 1997г. правительство объявило о том, что оно гарантирует внешние займы, получаемые корейскими финансовыми учреждениями. Вплоть до второй половины октября 1997г. все шло, несмотря ни на что, относительно нормально и мировое бизнес-сообщество считало, что ничего серьезного с Кореей не произойдет. Однако девальвация тайваньского доллара 17 октября, кризис на рынке акций Гонконга резко обострили ситуацию. В конце октября, в ответ на банкротство Kia и Korea First Bank агентство S&P понизило рейтинг Кореи с АА- до А. То же сделали Moody's и Fitch-IBCA.
Далее события развивались стремительно. В ноябре произошло резкое сокращение кредитных линий на Корею иностранными банками, средства в вонах стали уходить в валютные депозиты, иностранные инвесторы начали уводить деньги из страны (при том, что валютный курс был фиксированным и находился на уровне примерно 900 вон за доллар). Экономики, жесткая денежно-кредитная политика, направленная на сдерживание инфляции и повышение курса вона. 3 декабря правительство Кореи объявило о начале программы преодоления кризиса. Краткосрочные процентные ставки подскочили за месяц с 15 до 25-30 и даже 35-50% годовых. Последовали массовые банкротства мелких и средних компаний. Тем не менее, курс продолжал падать, достигнув почти 2000 вон за доллар к концу декабря. Резервы в какой-то момент оказались менее 4 млрд. долл. В декабре S&P понизило кредитный рейтинг до В+. Кстати, именно тогда как никогда остро прозвучала критика рейтинговых агентств: как могло случиться, что они проглядели наступление кризиса? Правительство Кореи обратилось к гражданам с призывами продавать золото для пополнения валютных резервов страны. По оценкам, в кампании приняло участие 3,5 млн. человек, общее количество полученного таким образом золота составило 227 т на сумму примерно 2,2 млрд. долл. В конце декабря при участии МВФ с американскими банками была достигнута договоренность о сохранении кредитных линий на прежнем уровне. Эти меры, а также резкое сокращение импорта, рост экспорта, увеличение притока иностранного капитала в виде портфельных и прямых инвестиций привели к образованию положительного сальдо платежного баланса по текущим операциям. К концу января курс повысился до 1150, валютные резервы в марте составляли уже 24 млрд. долл. К середине 1998г. процентные ставки опустились до докризисного уровня. И хотя в целом 1998г. был отмечен сокращением ВВП на 6,7%, закрытием массы предприятий, увольнениями и ростом безработицы до 6,8% рабочей силы, снижением заработной платы, можно сказать, что зимой 1998г. самая тяжелая фаза кризиса была преодолена.
В декабре 1997г., в самый разгар кризиса, в стране прошли выборы. К власти пришел президент Ким Де Джун. Начало реформ фактически совпало с началом работы новой администрации, что в значительной мере развязало ей руки и позволило последовательно проводить политику реформ. С конца 1998г. экономика снова стала развиваться докризисными темпами: в 1999-2000 гг. темпы роста ВВП составили, соответственно, 10,9% и 8,8%. В 2001г. спад в мировой экономике привел к сокращению корейского экспорта. Именно из-за внешних факторов темпы роста ВВП сократились до 2,8%. Тем не менее, уровень безработицы уменьшился к концу 2001г. до 3,5%. Темпы инфляции в 1999-2001 гг. составили, соответственно, 1,4%, 3,2%, 4,3% (см. табл.1) В 2000г. приток прямых иностранных инвестиций составил 15,7 млрд. долл. при положительном сальдо текущего платежного баланса в 11 млрд. долл. (против, соответственно 2,8 млрд. прямых инвестиций и 8,2 долл. дефицита в 1997, когда страну поразил кризис).[5.]
Золотовалютные резервы осенью 2001г. превысили 100 млрд. (5 место в мире после Японии, КНР, Тайваня и Гонконга). 23 августа 2001г., раньше графика погашения, Корея расплатилась по своему долгу МВФ, что заметно укрепило позиции страны среди международных инвесторов. Рейтинг – снова инвестиционного уровня.
2в) Причины кризиса и его влияние на чеболь
На первый взгляд, причины кризиса носили монетарный характер (завышенный валютный курс, чрезмерная краткосрочная задолженность и невозможность ее рефинансирования, резкое сокращение золотовалютных резервов и т.п.). Все это было на самом деле, однако в основе лежали более глубокие структурные факторы.
Во-первых, кризис был связан с перенакоплением основного капитала в промышленности и в этом отношении представлял собой классический кризис перепроизводства. В свою очередь, перенакопление капитала в немалой степени объясняется особенностями промышленного развития Кореи и политикой экспансии ее финансово-промышленных групп - чеболей. Корейские чеболь - по сути своей являются конгломератами, объединяющими не только вертикально и горизонтально интегрированные компании, но и совершенно разнородные, технологически зачастую не связанные друг с другом. В 1996г. 30 крупнейших чеболей насчитывали в своем составе 669 отдельных компаний. При этом руководство чеболей сознательно создавало самые разнообразные производства, стремясь захватить рынок раньше других без учета в должной мере отдачи от инвестиций. Автомобили выпускали не только Hyundai, Daewoo, и Kia (последние две обанкротились), попытки, правда неудачные, предпринимали Samsung и ряд других чеболей. Пример с автомобилями наиболее яркий, но далеко не единственный. Если мы рассмотрим крупнейший корейский чеболь - Samsung, то он не только крупнейший производитель электроники, на заводах компании производится продукция тяжелого машиностроения, это ведущая строительная компания, в чеболь входит ряд финансовых учреждений и т.п. В результате распыления ресурсов по разным направлениям и произошло образование избыточных мощностей, что также отражалось на показателях рентабельности корейских чеболей.
Как ни парадоксально, успехи Кореи в промышленном развитии были достигнуты в условиях практически полного ограничения на прямые и портфельные иностранные инвестиции. Внешнее финансирование осуществлялось исключительно за счет банковских займов, в основном привлекаемых через государственные кредитные учреждения (которые до начала 80-х годов практически полностью находились в собственности государства). Корейские чеболь больше всего напоминают американские и европейские концерны начала ХХ в. В отличие от японских кейрецу в их состав не входит банк. Центральное звено чеболя - материнская компания, принадлежащая семье. Чеболь имеет централизованную систему управления, центральный аппарат, в то время как некоторые кейрецу не имеют его вообще. Поэтому если японские конгломераты зачастую действуют лишь на основе неформальных связей, чеболь выступают как единое целое и именно как группа. Подобная структура порождает конфликт интересов между контролирующими собственниками компаний чеболя и индивидуальными акционерами компаний, входящих в чеболь. Например, нерентабельный инвестиционный проект, который был бы отклонен на уровне фирмы, тем не менее, осуществляется, поскольку он позволит получить эффект для группы в целом (т.е. для контролирующих акционеров).
С 1992г. правительство стало постепенно открывать рынок капиталов Кореи для иностранных инвесторов. Однако либерализация коснулась, прежде всего, краткосрочных капиталов, при сохранении ограничений на прямые инвестиции и долгосрочные займы. Легкость получения краткосрочных займов на мировом финансовом рынке, учитывая высокий кредитный рейтинг страны, привела к резкому росту доли краткосрочной задолженности в общей внешней задолженности - до 54% в сентябре 1997г. 1 (98 млрд. долл.), что породило вопиющую несбалансированность активов и пассивов финансовой системы по срокам, поскольку эти краткосрочные займы в Корее трансформировались в долгосрочные ссуды тем же чеболь для осуществления их амбициозных проектов.
Особенно активными заемщиками выступали корейские "торговые банки" (merchant banks) - учреждения, выполнявшие отчасти функции коммерческих банков на оптовом сегменте рынка. Именно они и оказались в итоге в наиболее тяжелом положении (см. ниже).
На протяжении 90-х годов вплоть до кризиса Корея придерживалась политики фиксированного валютного курса, что также способствовало притоку иностранного капитала. Чистый приток иностранного капитала, составлявший 2-4% ВВП в 1990-1994 гг., повысился до 5-6% в 1995-96 гг. Большая часть финансирования производилась через банковскую систему. Еще раз подчеркнем: это был краткосрочный капитал, который в Корее трансформировался в долгосрочные ссуды, предоставлявшиеся без должного расчета их эффективности.
Несмотря на проводившуюся с начала 90-х годов либерализацию финансовой системы , к 1997г. она оказалась неадекватной требованиям, предъявляемым новыми условиями конкурентной среды, в которой оказалась Корея в условиях глобализации и большей открытости. Корейские банки в 1997г. были недостаточно капитализированы, имели низкую норму прибыли (ситуация похожа на японскую).
Проблема морального риска (moral hazard). В корейском обществе существовала убежденность, что государство не позволит обанкротиться крупным банкам или чеболь. До кризиса государство не позволило ни одному банку обанкротиться. Вкладчики, тем самым, уверовали в то, что существует государственная гарантия по вкладам (при отсутствии формальной эффективной системы страхования депозитов). Хотя процессы приватизации
банковской системы активно протекали с середины 80-х годов, государство сохраняло сильные позиции благодаря системе назначения высшего менеджмента и полностью государственным банкам (Корейский банк долгосрочного кредита и Экспортно-импортный банк, игравших заметную роль в финансировании чеболей). При принятии решений о предоставлении кредитов финансовые учреждения руководствовались зачастую не расчетами эффективности проекта, а указаниями государственных органов и при этом опирались на систему взаимных гарантий в рамках чеболей. Результат - избыточное кредитование без учета эффективности кредитов. В 90-е годы кредиты частному сектору росли на 20% в год. Соотношение заемные средства/собственный капитал у корейских компаний обрабатывающей промышленности достигло к 1997г. 400% (против 300% в 1996г.), или в 2 раза выше, чем в среднем по странам ОЭСР. А у компаний, входивших в чеболь, это соотношение превышало 500%). Следует отметить и слабую систему банковского и в целом финансового надзора , непрозрачность корпоративного сектора. Различный подход к регулированию банков и прочих финансовых учреждений (для торговых банков, входивших в чеболь, действовало меньше ограничений на операции, что подрывало конкурентоспособность коммерческих банков). К концу 1997г. у 14 из 27 коммерческих банков соотношение собственного капитала и активов, взвешенных с учетом риска, оказалось ниже 8%. В связи с чрезмерной опорой предприятий на банковский кредит банки и предприятия оказались в большей зависимости друг от друга, чем в других странах.
Причины кризиса крылись и в особенностях государственной системы управления в Корее. Все предыдущие десятилетия в стране складывалась система тесной связи чеболей и государства. На раннем этапе это способствовало экономическому развитию страны. Ресурсы направлялись в первую очередь в пользу гигантов корейского бизнеса, которые пользовались
различными льготами и просто финансовой поддержкой. Однако подобное положение привело к созданию системы, которую в зарубежной литературе очень точно определили как "блатной капитализм"1. Государственные чиновники оказались слишком тесно связаны с воротилами большого бизнеса, проводя политику в их интересах, закрывая глаза на неэффективное подчас использование средств и различных льгот. С этим, в частности, связано и чрезмерное накопление задолженности чеболь, и образование избыточных мощностей.
Конечно, помимо этих причин, в 1997г. имело место и просто ухудшение текущего платежного баланса, вызванное понижением курса японской иены (что сдерживало корейский экспорт в эту страну), а также снижением цен на полупроводники на мировом рынке (чему в немалой степени способствовала и политика корейских чеболей, приведшая к их перепроизводству). Если в 1995г. темпы роста экспорта составили 30%, то в 1996г. они снизились до 4%. Дефицит текущего платежного баланса в 1996г. удвоился, достигнув 5% ВВП. [17. с. 12]
2с) Возможные реформы