Реферат: Отличие международного публичного права от международного частного

б)произвольные межгосударственные организации (ООН, ее специализированные учрежде­ния, Организация африканского единства (ОАЕ) и др. ); нации борющиеся за свою независимость (арабский народ Па­лестины, народ Юго-Западной Сахары), государственно-подобные образования (Ватикан). Первые три вида субъектов обладают всеми признаками международной правосубъектности: правом заключать международные договоры, быть членами международных организаций, иметь свои формальные представитель­ства (при международных организациях, дипломатические консульские и др.), участвовать в работе международных конференций и т. п. Несколько меньшим кругом полномочий обладает Ватикан. Однако и он входит в ряд международ­ный договоров, имеет дипломатические и консульские отношения с государства­ми, постоянные представительства при ООН и иных международных организациях, участвует в работе международных конференции и т. д.

В настоящее вре­мя некоторыми чертами международной правосубъектности обладают индивиды, особенно в области защиты прав чело­века.

На международной арене нет законодательного органа, поэтому нормы международного права создаются в процессе согласования воль самих субъектов международного права, в первую очередь государств. Нормы международного права (общее Международное право) обращены обычно к неопределенному кругу его субъектов. Локальные же нор­мы обычно персонифицированы и обращены к участникам конкретного между­народного договора. Нормы общего международного права обязательны для всех субъектов, локальные — лишь для участников дан­ного соглашения. Поэтому, первые име­ют общедемократический характер, со­циальная же сущность вторых определя­ется социальной природой государств, создавших эти нормы.

Общие международно-правовые нормы являются критерием законности поведения субъектов международного права, неким эталоном, образцом, к которомуони должны стремиться.

Международное право имеет свою систему, под кото­рой следует понимать объективно существующее разделение единого международного права на части (отрасли, институты), т.е. группы принципов и норм, регулирующих одно­родные, одно-порядковые, схожие между­народные отношения, объединенные об­щими задачами. Общепризнанным явля­ется наличие в международном праве таких отраслей, как морское, воздушное, космическое, дип­ломатическое, право международных договоров.

В мире не существует судебных и исполнительных органов, аналогичных тем, что есть в государствах. Функцио­нирование международного права обеспечивают государ­ства, а также все в большей степени меж­государственные организации. Соблюде­ние международного права обеспечивается применением, а также возможностью применения санкций, т.е. принудительных мер к на­рушителю. Санкции применяются госу­дарствами индивидуально либо коллек­тивно, а также межгосударственными организациями. Объективно проявляет­ся тенденция ограничения санкций госу­дарств и расширения мер, применяемых межгосударственными организациями, прежде всего ООН. Санкции государств, включают дипломатические демарши, разрыв отношений, ограничение либо прекращение экономических, научно-технических и иных связей с государст­вом-нарушителем. В случае самооборо­ны от государства-агрессора (ст. 51 Ус­тава ООН) и по специальному постанов­лению Совета Безопасности ООН (ст. 42 Устава ООН) к нарушителю в виде исключения может быть примене­на и вооруженная сила.

Международное право и внутригосударственное пра­во — две разные системы права. Одна­ко они не существуют изолированно друг от друга. Национальные правовые системы влияют на нормообразование в международном праве и в свою очередь ощущают его влияние. В современных условиях обще­признан примат международного права над внутригосудар­ственным. Это закреплено в ряде конст­рукций. Международное право — достижение человеческой цивилизации на определенном этапе ее развития. Оно служит делу мира, спо­собствует развитию дружеских отноше­ний между государствами. В обозримой перспективе роль и значение Международного права будут возрастать.

3. Общая характеристика международного частного права

МЕЖДУНАРОДНОЕ ЧАСТНОЕ ПРАВО — термин, впервые появив­шейся в литературе, науке и практике в 1834 г, в истории и доктрине связыва­ется с именем члена Верховного суда США Джозефа Стори, который исполь­зовал его в труде «Комментарий о кол­лизии законов». С 1841 г. термин «международное частное право» стал фигурировать в работах ученых Германии (Шаффнер), а затем и Фран­ции (Феликс).

В отечественной науке разработка проблем международного частного права началась срав­нительно поздно, во второй половине XIX в. Первой специальной работой, по­священной международному частному праву, был труд Н.П. Ивано­ва под названием «Основания частной международной юрисдикции» (1865). В фундаментальном курсе между народ­ного права Ф.Ф. Мартенса «Современ­ное международное право цивилизован­ных народов» (1896) были осуществле­ны разработка, систематизированное изложение вопросов международного частного права. Под ним автор подразумевал совокупность юридичес­ких норм, определяющих применимость к данному правоотношению заинтересо­ванного лица, действующего в области международного оборота, права или за­кона отечественного или иностранного государства. Ни в отечественной, ни в за­рубежной литературе до сих пор не су­ществует единодушно принятого опреде­ления международного частного права.

Ученые из разных стран на различных этапах развития науки международного частного права оспаривали все элементы, составляю­щие это понятие: и «международное», и «частное», и «право». В.М. Корецкий в «Очерках международного хозяйствен­ного права» (1928) упоминает не менее 50 различных видов названий, отнюдь не всегда расходящихся между собой лишь в мелочах, например: «международное гражданское право», «международное положение частных лиц», «действие и применение законов различных госу­дарств согласно принципам международ­ного права», «общее частное право ино­странцев», «выбор права», «междучаст­ное право», «разграничивающее право», «конфликты прав», «международное по­ложение частных лиц», «теория конфликтов законов в области частного пра­ва», «международное хозяйственное пра­во».

Наиболее общим моментом, отража­ющим позицию отечественной доктрины в этой области, является взгляд на международное частное право как совокупность (систему) норм, регу­лирующих общественные отношения цивилистического характера, хотя и отно­сящихся к различным отраслям внутри­государственного права, а не только к собственно гражданскому праву (семей­ному, трудовому, торговому, земельно­му, хозяйственному и т.д., в зависимос­ти от существующей в данном государ­стве разбивки объективного права на от­расли), но лежащих в сфере междуна­родного хозяйственного (гражданского) оборота (в широком смысле слова).

Во многих определениях, даваемых учены­ми, фигурирует такой признак рассмат­риваемых отношений, как «иностранный элемент» (И.С. Перетерский. С.Б. Кры­лов, Л.А. Лунц. Г.К. Матвеев, М.М. Бо­гуславский, С.Н. Лебедев и др.). Нельзя согласиться, что этот признак является конститутивным для объекта регулиро­вания данной совокупности норм: просто присутствие так называемого «иностран­ного элемента» — скажем, наличие в от­ношении иностранного участника — да­леко не всегда обеспечивает включен­ность в орбиту регулирования, иными словами, действие именно международного частного права. В част­ности, бытовые сделки, совершаемые иностранными гражданами за границей, повсюду в мире регулируют гражданским правом государства, где совершается сделка, а не его международным частным правом. «Иностранный элемент» присутствует, а международное частное право - нет. Решающим, конститутивным фактором в этом отношении выступает прояв­ление юридической связи данного отно­шения правовопорядками двух или бо­лее государств.

Значительное число споров в науке международного частного права возникало и продолжает возникать и по вопросу о месте в юридической сис­теме и правовой природе международного частного права. Палит­ра взглядов чрезвычайно широка: от квалификации его международно-правовой природы до принципиального отрицания вообще качеств, свойственных собственно праву как таковому.

Международное частное право в большинстве случаев признается самостоятельной правовой отрас­лью. Особой категорией, определяющей своеобразие а значит, и самостоятель­ность международного частного права помимо объекта регулирова­ния методов и принципов регулирова­ния — известной триады, формирующей отрасль права как таковую, — являются коллизионные нормы.

Коллизионная природа международного частного права продолжает оставаться его существенной особенностью. Воздейст­вие на регулируемый объект в международном частном праве обеспечивается с помощью двух методов — коллизионно-правового и материально-правового. Коллизионный метод регули­рования — исторически первый в международном частном праве. Материаль­но-правовой метод в современном международном частном праве (МЧП) большинством автором связывается прежде всего с унификацией националь­но-правовых норм, регулирующих отно­шения гражданско-правового характера. Которые лежат в сфере международного оборота посредством международно-пра­вового договора. Процессы унификации на многосторонней основе начинают ак­тивизироваться в МЧП в основном с кон­ца XIX в вследствие чего в его норматив­ном составе укореняется еще одна разно­видность материально-правовых норм — единообразные нормы, созданные между­народными договорами, сфера которой существенно расширяется за счет вовле­чения в нее все новых видов международ­ного экономического сотрудничества (ли­зинга факторинга вексельных отноше­нии торгового посредничества, отноше­нии по перевозке и т д.).

Вместе с тем некоторые ученые рас­сматривали и возможность регулирова­ния общественных отношений этого вида с помощью национальных материально-правовых норм, то есть норм «прямого действия». Одна­ко квалификация их в качестве норм МЧП не соответствует коллизионной природе МЧП поскольку материально-правовые нормы национального права, хотя и рассчитаны на регламентацию об­щественных отношении, составляющих объект регулирования, специфичный именно для МЧП, тем не менее, сами не входят в нормативный состав МЧП. (бо­лее ранние, основные труды Л А Лунца, Г К Матвеева, А Б. Левитина, Г К. Дми­триевой и др.). Таким образом, вопрос о нормативном составе МЧП представляет собой достаточно сложную проблему.

В то же время нельзя не отметить, что для отнесения к МЧП национальных норм, специально существующих во вну­треннем правопорядке для регулирова­ния особых отношений, лежащих вне сферы юрисдикции одного государства, т.е. отношений МЧП, объект регулиро­вания может служить самодостаточным критерием — в противном случае у та­кого рода норм не оказывается собствен­ной отраслевой «обители».

Международно-правовой договор — основная форма унификации националь­но-правовых норм различных государств (материально-правовых, или коллизион­ных). Следовательно, принадлежность договора к источникам МЧП выступает краеугольным камнем в учении о норма­тивном составе МЧП. Однако при этом необходимо уточнить, что международный договор регулирует затрагиваемые МЧП отношения не прямо, а опосредст­вованно. благодаря механизмам транс­формации содержащихся в нем положе­ний в нормы внутригосударственного права.

Принципиальной и основной юридической обязанностью любого государства-участника по всяко­му международно-правовому соглаше­нию является обеспечение всеми доступ­ными государству средствами того, что­бы соблюдались положения заключенно­го договора. В реальности, исполнение го­сударством своих международно-правовых обязательств осуществляется имен­но в национально-правовой сфере за счет материальной (в противовес формаль­ной) трансформации, то есть путем создания каких-либо специальных органов либо их упразднения, издания или отмены соот­ветствующих актов, приведения в соот­ветствие с содержанием и целями дого­вора внутреннего правопорядка в целом и т д. Перечень и характер таких средств имплементации (осуществления) между­народным правом не определяется, по­скольку это — область исключительно внутригосударственная. Таким образом, государство как бы дважды «пропускает» международный договор через свою волю. Первый раз, когда оно в той или иной форме соглашается на юридическую обязательность для себя данного догово­ра (путем подписания, ратификации, при­соединения и т д.), а во второй — посред­ством трансформации положений между­народного договора в национальное пра­во. Однако международный договор не ут­рачивает своих качеств источника МЧП, поскольку в том, что касается его содер­жания, юридической обязательности его норм, они уже получили соответствую­щее волеизъявление рассматриваемого суверена.

Непреложным также остается и другой постулат науки международно­го права, касающийся правовой природы таких обязательств, — международный договор обязывает только государства, а не физических или юридических лиц, не­смотря на то, что в ряде случаев внешне положения договора могут воспринимать­ся как раз противоположным образом (и это особенно проявляется в международ­но-правовых соглашениях сферы МЧП, например в Венской конвенции о догово­рах международной купли-продажи това­ров 1980 г.. или Конвенции о международ­ной аренде оборудования 1988 г. или век­сельных конвенциях 1930 г.. подписан­ных в Женеве, и др. ) — как обязательст­во, взятое на себя и подлежащее реали­зации именно государством. Заключает­ся же оно в обязании подвластных госу­дарству субъектов национального права следовать положениям, сформулирован­ным в договоре (формы и средства такого обязывания определяются самим государ­ством).

Таким образом, рассмотрение международного договора в качестве источника международного права возможно при непременном условии отказа от формально-юридического подхода к соответствующим квалификациям.

Решение вопроса о международном обычае как источнике международного права в принципе аналогично тому, как это происходит в случае с международным договором. Судебное решение (прецедент) как отдельный вид источников международного частного права не представляет особых трудностей в смысле квалификации его как такового, если это касается практически государств, устойчиво следующих системе «общего права».

Заключение

Итак, основным отличием международного частного права от международного публичного, является то, что последнее, служит для регламентации взаимоотношений государств между собой, определения их взаимных обязательств, способов взаимодействия и тому подобное, причем, как правило, для обеспечения этих целей самими государствами участниками создаются международные организации. Субъектами отношений в международном публичном праве выступают государства как таковые, а также международные организации, членами которых являются те же государства.

А международное частное право в свою очередь, направлено на регу­лирование общественных отношений так называемого цивилистического характера, отно­сящихся к различным отраслям внутри­государственного права, причем не только к гражданскому праву (семей­ному, трудовому, торговому, земельно­му, хозяйственному и т.д., в зависимос­ти от существующей в данном государ­стве разбивки объективного права на от­расли), но лежащих в сфере междуна­родного хозяйственного (гражданского) оборота (в широком смысле слова). Субъектами отношений в международном частном праве являются, прежде всего, физические и юридические лица, иногда - государства. Здесь спецификой отношений является наличие так называемого “иностранного элемента”. Под “иностранным элементом” понимают:

1) субъект, который имеет иностранную принадлежность (гражданство, место жительства - относительно физических лиц; “национальность” - относительно юридических лиц);

2) объект, кот находится на территории иностранного государства;

3) юридический факт, который имел или имеет место за границей

Список использованной литературы