Реферат: Понятие юридического лица: история и современная трактовка

Данная реферат не имеет целью выдвижение каких-либо новых научных кон­цеп ций такой сложной экономико-правовой категории, как юридическое лицо. Однако разработка этих концепций невозможна без опоры на многовековой опыт исследования указанной проблемы в юридической отечественной и зарубежной литературе. Поэтому анализ истории понятия юридического лица в условиях, когда существует необходимость приведения правовой надстройки в соответ­ствие с новыми экономическими реалиями, имеет непосредственное практическое з начение.

Начало истории понятия юридического лица следует отнести к раннему средневековью. Как отмечается в литературе, древние римляне имели хорошо разв итую систему представлений о юридической личности применительно к отде льному человеку. Понятие же союза было выработано в публичном праве применительно к государству, и, таким образом, понятие союза (корпорации) существовало у римлян то лько в публичном, а понятие лица — только вл астном праве. Поскольку союзы имели имущественные интересы и участвовали в имущественном обороте (т.е. выступ али объектами частного права), римское право приравнивало их правовое положение к лицам, а категория юридического лица не использовалась вовсе.

В то время как "весь строй римского цивильного быта существеннейшим об­разом определяется началом личности и вместе с тем особ енности правоотношений каждого гражданина.., картины средневекового быта дают нам совершенно противоположные черты" [1]. Здесь не отдельный человек является правоспособ­ным, а союз (корпорация). Весь этот быт, писал Н.Л. Дювернуа, можно охарак­те ризовать чертой, противоположной римскому, чертой безличности, где известный и постоянный характер правоотношений определяется принадлеж­ностью че ловека к союзу, преемственному из поколения в поколение. В этих условиях задачи юриспруденции и законодательства заключаются в том, чтобы определить скорее права союзов и отношение к ним прав отдельных, входящих в них лиц, чем права отдельных лиц как с амостоятельных единиц в общежитии[2]. Средневековые глоссаторы разрабатывали понятие корпорации ( universitas) как союза, признанного государством в качестве субъекта права, а их преемники, канонисты, различали в связи с этим понятия "лицо" и "человек" и начинали рассуждать о природе этого лица. Одно из первых толкований понятия юриди ческого лица дал папа Иннокентий IV. Он писал в 1245 г., что юридическое лицо существует лишь в понятии и благодаря фикции, оно не одарено телом, а значит, не обладает волей. Действовать могут лишь члены, но не сама корпорация, потому корпорация не может ни совершить преступления, ни быть отлученной от церкви ( impossibileest ,quoduniversitas delinquat )[3].

Французская буржуазная революция 1789 г., борясь с сословно-цеховым уст­ройством феодального общества и желая обеспечить торжество принципа инди­видуальной свободы, запретила любые корпорации, образуемые по професси­ональному признаку, и сохранила разрешительный порядок образования корпора­ций, преследующих цель извлечения прибыли. При этом было существенно ограничено число организационно-правовых форм последних. В силу этого обсто­ятельства категория юридического лица на несколько десятков лет выпала из научного оборота и не применялась в законодательстве[4]. Всю первую половину XIX в. корпорации во Франции и в значительной мере в остальной Европе созда­вались исключительно в разрешительном порядке (регистрационный порядок создания акционерных обществ был введен во Франции Законом от 24 июля 1867 г.). Последняя же треть века, как отмечал Л. Дюги, была отмечена в Ев ропе, и в частности во Франции, ассоционистским движением чрезвычайной интенсивности, распространившимся на все проявления человеческой деятель­ности[5]. Соответственно конец XIX в. и первые десятилетия XX в. характери­зов ались активным научным осмыслением феномена юридического лица.

Первое капитальное научное исследование понятия юридического лица было осуществлено Ф.К. Савиньи в середине XIX в. и вошло в историю под названием "теория фикций". Иное ее название — "теория олицетворения". Она оказала могучее воздействие на последующие научные исследования и в определенных модификациях имеет хождение и поныне. Причины появления указанной теории раскрывал Н.Л. Дювернуа: "Если римская мысль представляла себе ясно возможность сочетания личности, конкретной правоспособности с человеком, то она так же легко и разрывала эту связь, низводя человека в категорию вещей или давая личный характер обладания там, где отдельного человека, как обла­дателя, назвать нельзя". Сов ременная мысль вовсе не допускает этого разрыва, низведе ния человека до категории вещей. Зато вне отдельно взятого человека совреме нная цивилистика трудно ладит с представлением о лице. "Связав раз понятие личности с реквизитом разумности и волеспособности субъекта, наши юристы, философы, теоретики закрыли себе путь к объяснению всего ряда явлений гражданской правоспособности, идущей за пределы правоспособности отдельного человека. А между тем формы такой правоспособности и личности коллективных единиц, союзов, имущественных комплексов не только не скуднее, но неизмеримо обильнее у нас, чем в Риме" [6]. Из сказанного логично вытекает суть "теории фикций": поскольку, с одной стороны, волей, сознанием, т.е. свой­ствами субъекта права, обладает только человек, отдельная человеческая лич­ность, а с другой стороны, жизнь дает многочисленные примеры того, как иму­щественные права принадлежат не отдельному человеку, а союзу людей, корпо­рации, законодатель признает за этой корпорацией свойства личности, субъекта. Иными словами, эта корпорация олицетворяется, персонифицируется. При этом законодатель отдает себе отчет в том, что корпорация личностью быть не может, т.е. прибегает к фикции. "Теория олицетворен ия" была воспринята законодательством и в то же время подв ерглась дружной критике со стороны юристов. Слабые сторо ны этой теории оч евидны: к фикции прибегают лишь вследствие временного отсутствия у юриспруденции достаточных технических средств. Если рассматривать корп орацию как лицо, то от этого она не становится лицом. Л.Л. Герваген ост роумно раскрывал суть противоречия "теории фикций": "Вопрос: кто субъек т а рапа при корпорации? Ответ: обращайтесь с нею, как с физическим лицом". Но это не отпет на вопрос, замечает Л.Л Герваген. Кроме того, для олицетворения нет пределов, помимо пределов человеческого воображения. Наконец, как писал ЕН. Трубецкой, "фикция есть вымысел, предположение чего-то несуществующего, между тем, приписывая права учреждениям и корпорациям, мы вовсе не в ынуждены вымышлять что-то несуществующее: соединения людей в обществе, пре следующие определенные цели, а равным образом и учреждения с определен­ны ми функциями суть величины весьма реальные. Раз "субъект прав" — вообще не то же , что че ловек, то называть учреждения и корпорации юридическими ли­цами -— вовсе не значит создавать фикции" [7].

Критикуемая "теория фикций" тем не менее породила ряд других доктрин, так ил и иначе использующих для объяснения понятия юридического лица данную кате горию. К их числу относится идея олицетворения имущества (К. Белау), сут ь которой заключается в том, что имущество, служащее определенной цели, дл я пользы людей, играет посредств ом действий представителей роль лица. С оответственно к этой теории применима та же критика, что и основной "теории фи кци й".

Ряд уче ных при исследовании данной проблемы предлагают обходиться без кинятия лица, субъекта (А.Бринц и др.). Есть права, относящиеся к цели; суб ъе ктами права могут быть животные (например, при наследовании). Юриди­ческое лицо, с точки зрения этих ученых, есть длящееся состояние управления имуще ством, отделенным от всех других имуществ. Критика этой теории сво­дит ся к тому, что субъективное право невозможно без субъекта, которым может быть только человек, ибо объективное право регулирует отно шения между людьми, а не отношения между не людьми или между ли цами и не лицами. Кроме того, п редставители этой теории также не обходятся без применения фикций.

Некоторыми учеными проблема юридического лица решалась путем отри­цания самого юридического лица. Например. Р. Иеринг и его последователи (в России, в частности, Н.М. Коркунов), исходя из того, что носителем права может быть только человек, полагали, что юридическое лицо — не более чем способ суще ствования правовых отношений лиц, входящих в его состав (дестинаторов права). Цели юридических лиц, писал Н.М. Коркунов, — те же людские интересы, только общие для определенной группы людей, их деятельность — деятельность членов юридических лиц (людей) или их представителей, их поля - воля отдельных личностей. Поэтому юридические нормы вместо того чтобы разграничивать тождественные интересы целого ряда личностей, рассматривают однородные интересы как одно целое, как один интерес, а саму группу — как один субъект юридического отношения, юридическое лицо. Это не более чем особый технический прием, упрощающий взаимоотношения заинтересованных при этом людей.

В ответ Е.Н. Трубецкой резонно возражал, что в числе юридических лиц есть такие, которые существуют независимо от воли лиц, входящих в их состав. Кро­ме того, члены юридического лица постоянно меняются, а его суть остается. Даже ес ли бы все наличные члены этого лица умерли, юридическое лицо сущест­в овало бы и сохраняло свои права.

Ю.С. Гамбаров вслед за французским ученым М. Планиолем, отрицал сущест­вование юридических лиц несколько с иных позиций: положение, что только че ло век может быть субъектом права, не свидетельствует о том, что каждое право должно быть предоставлено ему не иначе, как отдельному лицу: форма предоставления права может быть как единоличной, так и коллективной. При этом Ю.С. Гамбаров ссылался на Планиоля, по мнению которого "под именем юридического лица надо понимать коллективные имущества, взятые врозь от других и состоящие в отличном от индивидуальной собственности обладании более или менее значительной группы людей. Эти фиктивные лица не суще ствуют даже фиктивно... Необходимо миф юридического лица заменить положительным понятием, которым может быть только коллективная собственность". На этом основании Ю.С. Гамбаров исключал теорию юриди­ческого лица из уче ния о субъекте права и переносил ее в учение об об­щественном обладании[8].

При анализе этой теории убеждаешься в том, что в ней независимо от воли ее творцов мы имеем очередную фикцию: если есть коллективная форма обладания имуществом, отличная от индивидуального обладания (коллективная собствен­ность), то неизбежно встает вопрос о субъекте (или субъектах) этого обладания. Круг замыкается.

Некоторыми авторами проблема юридического лица решалась путем отрица­ния реального существования не только юридических, но и физических лиц как субъектов права: и те, и другие есть чистые юридические абстракции. Напри­мер, Е.Н. Трубецкой утверждал: "Юридическое лицо не живое, а нормативное, созданное нормою".

Особое место в доктринах юридического лица занимает концепция его сущест­вования как реального субъекта реальных общественных отношений. Эта идея получила расп ространение в Германии (О. Гирке, Г. Дернбург, Регельсбергер) и по Франции (Л. Мишу, Р. Солейль). Основатель органической теории юридичес­кого лица О. Гирке утверждал, что юридическое лицо — это особый телесно-духовный организм, союзная личность. Это не п родукт правопорядка, а реально существующий организ м, на который государство влияет, но не призывает к жизни [9]. Органическая теория исходит из того, что все коллективности, удовлетворяющие известным фактическим условиям, являются юридическими лицами. Всякое юридическое лицо нуждается в воле для осуществления своих прав, где нет воли, там нет и права. Между тем реальная воля существ ует только у ч елов ека, поэтому только человеческие индивиды и могут выражать нолю коллективных лиц, а это возможно , если последние имеют соответству­ющие органы. В таком построении орган есть не что иное, как индивид, переда­ющий вовне волю коллективного лица. Коллективность в юридическом смысле есть ничто без своих органов. Ме жду коллекти вностью и органом не существует никакого юридического отношения, так как они представляют единое лицо. Существует одно юридическое целое, коллективность, организованная, мысля­щая и желающая через свои органы.

Указанная теория была подвергнута критике, причем ее оппоненты выдвигали различные обвинения, например, что эта теория вместо "теории фикции" Сав иньи ставит "другую, еще более искусственную и отдающую средневековой схоластикой фикцию реального существования тех самых совокупных лиц и иму­ществ, в которых единство воли во многих есть не что иное, чем сумма единич­ных воль". Были обвинения и в "биологизации юридического лица" [10].

Несмотря на критику, сторонники идеи О. Гирке развили ее в рамках так называемой реалистической теории. В частности, Л. Мишу и Р. Салейль указы­вали: чтобы человеческий коллектив превратился в самостоятельное лицо, отличное от суммы индивидов, его составляющих, необходимы: а) наличие у коллектива постоянного интереса, отличного от индивидуальных интересов его членов; б) соответствующая организация, способная выявлять коллективную волю, представлять и защищать общий интерес; в) включение коллектива в юридическую среду [11].

Близкую к указанной трактовку признаков юридического лица или "условий существования юридического лица" давал Е.Н. Трубецкой (хотя, как уже отмечалось, он не поддерживал органическую теорию). По его мнению, к таким условиям относятся: 1) наличие цели, которая не может быть достигнута уси­лиями отдельного лица и требует объединения усилий нескольких лиц; причем цель должна быть длящаяся, постоянная; 2) наличия материального субстрата, т.е. тех фактических условий, без которых не может быть достигнута общая цель; 3) юридическое признание со стороны внешнего правового авторитета, причем таким авторитетом не обязательно является государство [12].

Современная доктрина юридической личности корпораций в целом базируется либо на "теории фикций", либо на органической (реалистической), либо на позитивистских теориях юридического лица, практически не внося ничего принципиально нового ни в одну из них. Вместе с тем, как это ни кажется парадоксальным, существующая и поныне множественность теорий юридичес­ кого лица не оказыв ает отрицательного влияния на практику его функциониро­вания. Изначальная цель, которая стояла перед исследователями феномена юридического лица, — обоснование разграничения имущества (и вытекающие из этого разграничения различные имущественные права, обязанности и ответственность) корпорации и участников этой корпорации, а также третьих лиц. Именно общность указанной цели, несмотря на разнобой мнений, объединяет теории юридического лица и позволяет всем им, по выражению С.Н. Братуся, "превосходно обслуживать потребности современного капиталис­тического оборота". Юридическое лицо предстает в качестве субъекта как публичного, так и частного права, вступающего в гражданские, административ­ные, уголовные и трудовые отношения от своего собственного имени и отве­чающего в рамках этих отношений своим собственным имуществом.

Задача, поставленная перед отечественной юридической наукой в области теории юридического лица в эпоху социализма, кажется вовсе неразрешимой. Как известно, в нашей стране последовательно реализовывалась идея наци­ональной экономики как единого, управляемого из одного центра государствен­ного предприятия, входящего в качестве звена в аппарат государства. При таких условиях, строго говоря, в стране остается только один хозяйствующий субъект, одно юридическое лицо — государство, а отдельные предприятия являются лишь особыми хозяйствующими органами государства. Орган же не имеет личности, ибо он составляет единое целое с тем образованием, чьим органом он является, не имеет и не может иметь каких-либо своих самостоятельных целей и интересов, и его функция заключается в том, что через него функционирует, по словам Л.Дюги, "коллективность". Таким образом, "орган никогда не является лицом, обладает не собственным правом, а лишь компетенцией" [13].

Однако с течением времени выяснилось, что внутри этого огромного госу­дарственного синдиката при обилии вертикальных иерархических связей не обой­тись без прямых горизонтальных отношений между отдельными хозяйствую­щими органами государства. Возникла потребность в определении юридической личности (правосубъектности) этих органов в отношениях с отдельными инди­видами, реализующими свою способность к труду (трудовую правосубъектность).

В период нэпа было выдвинуто несколько концепций государственного треста как юридического лица, причем все они так или иначе пытались применить традиционные подходы к этому понятию в условиях советской экономической действительности. Это: а) обособленные центры сосредоточения гражданских прав и обязанностей; б) своеобразные частные предприятия, построенные по образцу капиталистических предприятий, права собрания акционеров в которых осуществляет ВСНХ; в) персонифицированная часть государственного иму­щества.

По мнению Е.А. Флейшиц, в юридической личности госоргана персонифици­руется не самое имущество, а именно государственный орган как хозяйственная организация. Но поскольку юридическим лицом может быть только собственник имущества, то тресты и иные государственн ые организации есть формирующи­еся, но еще "недоразвившиеся" юридические лица.

По мнению А.В. Б енедиктова, государственный трест обладает двоякой при­родой. Как орган государства он выступает в отношениях, лишенных товарного содержания, причем, поскольку это отношения внутри государственного механиз­ма, они не правовые, а организационно-технические. Трест участвует в право­отношениях в качестве юридического лица, если закрепленное за ним имущество включается в сферу товарного оборота. Механизм товарного оборота требует, чтобы один и тот же хозяйствующий субъект (государство) выступал в обороте не в одном, а в нескольких лицах" [14].

Примените льно к последующему периоду советской экономической истории выделяются несколько точек зрения на природу государственного юридического лица" [15]

Теория государства (С. И. Аскназий) исх одит из того, что за каждым юриди­ческим лицом стоит государство как всенародно организованный коллектив. За каждым предприятием оказывается один и тот же субъект, однако не в единстве всех своих функций, а организующий именно данный участок работы. Нетрудно заметить, что в этой концепции фактически нашла отражение идея Иеринга, с тем лишь уточнением, что здесь дестинатором права выступает исключительно государство.

Теория директора (Ю.К. Толстой) основывается на том, что за каждым госу­дарственным юридическим лицом стоят: 1) государство как единый и единствен­ный собственник предоставленного госоргану имущества; 2) ответственный рук оводитель госоргана, получающий от государства средства производства и другое имущество и, не становясь его собственником, он утверждается как уполномо­ченный государства по управлению этим имуществом согласно планам, утверж­денным государством" [16]. Теория социальной реаль ности (Н.Г. Александров, Д.М. Генкин и др.) устанавлив ает, что вполне достаточно признания юридического лица такой же социальной реальностью, какой являются другие субъекты права. В этой кон­ц еп ци и нетрудно увидеть отражение старой "теории фикций", поскольку и в дан­но м случае на вопрос, что есть юридическое лицо, отвечают: относитесь к нему как к субъекту права, ибо это социальная реальность. Вполне обоснован поэто­му вывод о том, что "сторонники этой теории не столько решали проблему юри­дического лица, сколько уклонялись от его разрешения" [17].

Теория коллектива (А.В. Венедиктов) базируется на том, что в основе граж­данской правосубъектности госорганов лежит не только единство государст­в енной социалистической собственности, но и оперативное управление ее с оставными частями. Оперативное управление имуществом предприятия осуществляется не только назначаемым государством руководителем, но и коллективом государственного органа, так как и менно в его действиях вопло­щ ае тся деятельность государственного юридического лица" [18].

Указанная теория, не свободная от внутренних противоречий, тем не менее оказалась удобной в практическом применении, в частности она позволила обосновать и закрепить в законодательстве основы имущественной ответст венности юридических лиц.

Параллельно с разработкой проблемы гражданской правосубъектности хоз яйствующего органа государства (предприятия) решался вопрос о его трудо вой правосубъектности. Начало дискуссии о возможности существования самостоятельной трудовой правосубъектности, отличной от категории юриди­че ского лица, было положено В.М. Догадовым" [19]. Исследуя правовое положение торгового предприятия, он обнаружил, что при определенных условиях пр ед приятие, входящее в состав юридического лица и, следовательно, само не я вляющееся юридическим лицом, реализует ряд правомочий, которые свидетельствуют в пользу признания этого предприятия субъектом права. Отсюда вывод: категории п редприятия — юридического лица и предприятия — субъекта трудового права не совпадают. В возникшей затем дискуссии большинство исследователей поддержало В.М. Догадова. В 70-е годы Б.Ф. Хрусталев, опи раясь на новейшее законодательство о производственных о бъе динениях, обосновал наличие у производственных единиц объединения трудовой правосубъектности (при том, что эти единицы, по Положению от 27 м арта 1974 г., не обладали правами юридического лица) [20]. С закреплением в законодательстве правового положения трудового коллектива появились научные исследования, в которых обосновывалось существование в качестве субъекта трудового коллектива предприятия и его отдель ных структурных подразделений.

Изложенное дает право сделать несколько выводов.

--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--