Реферат: Православие в Верхотурье
Согласно царским указам монахини Покровской обители получали хлебное и денежное жалованье. Но оно было в два раза меньше, чем у старцев Николаевского монастыря. Итак, на протяжении XVII-XVIII вв. покровские старицы жили в основном за счет государевой руги, подаяний, весьма скромных вкладов и собственного труда на огороде и рукоделия.
В 1782 г. Покровский женский монастырь был упразднен. Но есть сведения, что инокини не покинули Верхотурье, а продолжали жить общиной. В 1853 г. обитель была восстановлена в виде богадельни, а в 1895 г. преобразована в женскую общину. Определением Святейшего Синода от 17(30) октября 1907 года она была возведена на степень монастыря. В 1915 г. в монастыре жили 8 монахинь и 187 послушниц. Ведению Покровского монастыря подчинялось Бобровское женское общежитие, основанное в 1890 г. В монастырском храме во имя Покрова Пресвятой Богородицы находились две местночтимые иконы Божией матери: Скоропослушница и Иверская.
В XIX - начале ХХ вв. монастырь не имел содержания от казны, а получал средства к существованию от процентов с капитала, завещенного обители настоятелем Верхотурского Николаевского монастыря Григорием (25 тысяч рублей), от рукоделий и хлебопашества на монастырских землях (150 десятин). После установления советской власти монастырь был закрыт на долгие годы и вновь возобновлен лишь в 1991 г. В 1995 году в обители было 17 насельниц.
Второе рождение
После бурных событий 1917-1920 гг. - революций и гражданской войны новая власть начала борьбу с церковью. Монастыри были объявлены оплотами реакции и чуждой идеологии, началось их закрытие, разграбление святынь, аресты духовенства. В храмах устраивались склады, клубы, музеи, заводские цеха и даже колонии для преступников.Такая же участь постигла и Верхотурский Николаевский монастырь.
В 1920 г. последний архимандрит Верхотурского монастыря Ксенофонт (в миру Константин Петрович Медведев) был арестован и отправлен на исправительные работы в Свердловск за сотрудничество с белой армией Колчака. Однако, в верхотурском монастыре религиозная община продолжала действовать. Спустя некоторое время Ксенофонту удалось вернуться в обитель, но не надолго. В 1925 г. он вновь был арестован и обвинен по статье 72 УК СССР за распространение антисоветской литературы. Ксенофонта приговорили к двум годам лишения свободы и к трем годам лишения права проживания в Уральской области как социально опасного элемента. Эти годы он провел в Казани. Как и многие тысячи священнослужителей, Ксенофонт попал в "жернова" советской системы и его дальнейшая судьба была предопределена. В 1932 г. вновь последовал арест, обвинение в антисоветской деятельности и приговор- 5 лет лагерей. Видимо, вернуться из этого заключения последнему верхотурскому архимандриту уже не удалось. Он был реабилитирован посмертно в 1989 г.
После ареста Ксенофонта в 1925 г. Верхотурский монастырь как культовый центр был закрыт. Но монахам удалось организовать скит на заимке Октай. Однако, в 1928 г. власти добрались и до него - последнее прибежище иноков было разгромлено.
В 1920 г. были опечатаны властями мощи святого Симеона Верхотурского. Однако в конце 20-х гг. началась новая волна борьбы с религией. Как сообщалось в докладной записке Уралкома ВПК(б) 1929 г., в Верхотурье стало возобновляться паломничество и "духовенство повело агитационную работу за снятие печати с мощей, чтобы верующие могли лицезреть останки праведника".
В мае 1929 г. было проведено изьятие мощей, и они были переданы в Тагильский музей "для использования в антирелигиозной работе". Спустя некоторое время мощи святого праведного Симеона оказались в запасниках областного краеведческого музея и были возвращены церкви только во время празднования 1000-летия крещения Руси. В 1992г. мощи вернулись в Николаевский монастырь.
В годы советской власти в монастыре размещалась колония для несовершеннолетних преступников. В 1990 г. Верхотурский Николаевский монастырь был возрожден к духовной жизни. Священоархимандритом и настоятелем монастыря является правящий архиерей Екатеринбургской и Верхотурской епархии Русской православной церкви. Наместник- игумен Тихон проявляет большое радение о восстановлении всего комплекса монастыря. Под его руководством за короткий срок восстановлены надвратная и Преображенская церковь, капитально перестроенные в советское время, отремонтированы братский корпус, гостиница для паломников, настоятельский дом, начаты работы по восстановлению Крестовоздвиженского собора.
Важнейшим событием 1994 г. стало прославление по благословлению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II местночтимых подвижников веры и благочестия: преподобного Арефы Верхотурского и блаженных Иоана и Косьмы Верхотурских, честные мощи которых покоятся в Свято-Николаевском мужском монастыре.
Св. Симеон Верхотурский - реальный человек: жизнь, житийная легенда, почитание
К началу XX столетия св. праведный Симеон Верхотурский чудотворец стал одним из самых почитаемых на Руси святых.
Среди многих десятков тысяч паломников к его мощам, помимо урало-западносибирского региона, были широко представлены жители европейского Севера, Поволжья и даже западных губерний Российской империи.
Гроб с нетленными останками Симеона вышел из земли у Михайло-Архангельской церкви в селе Меркушино Верхотурского уезда в 1692 году. Сразу же начались чудеса исцеления от мощей. В следующем году над могилой установлена деревянная надгробница в виде сруба ("голбчика"). В декабре 1695 года мощи дважды освидетельствовались митрополитом Сибирским и Тобольским Игнатием (Римским-Корсаковым). Его "Повесть известная и свидетельствованная о проявлении честных мощей и отчасти сказание о чудесах святаго и праведнаго Симеона новаго сибирскаго чудотворца" является наиболее ранним и, по сути, единственным источником сведений о жизни Симеона.
Митрополит писал, что его информатором был 70-летний старик по имени Афанасий, который вышел из толпы народа, собравшегося у надгробницы во время первого посещения владыкою села Меркушина, и сообщил ему сведения о Симеоне. Это оброчный меркушинский крестьянин Афанасий Тимофеев сын Чашегоров. В 1695 году ему действительно было около семидесяти. (Заметим специально: во всем, что касается поддающихся проверке описаний местности, упоминаний конкретных людей, дат и тому подобного. "Повесть" Игнатия отличается высокой точностью и конкретностью.) Имени покойного, сообщил Чашегоров, "невозможно памятовать"(не помнит), но помнит, что покойный "христолюбец", прилежный к Богу и часто ходивший в церковь, был болен "чревом" и первым похоронен рядом с новопостроенным храмом у ранее существовавших с южной стороны трапезной дверей в трапезную.
Одно из преданий о св. Симеоне Верхотурском гласит, что он был инициатором и активным участником постройки храма в Меркушино. Это хорошо объясняет почетное для мирянина место погребения Симеона. А Михайло-Архангельская церковь, несомненно, принадлежала к числу обычных для Сибири середины XVII века, созданных по инициативе "мира" храмов, которые предписывалось строить "собою и попа призвать, а попу дать государевы земли, ... и дьячку, и пономарю, ... а о антиминсе бить челом в Тобольск архиепископу".
О жизни покойного праведника Афанасий сообщил следующее: "Человек той в сибирскую страну с Руси пришелец, дворянскаго рода рождением. Жительствоваша у нас в странничестве". Известный историк Сибири С.В.Бахрушин в свое время о св. Симеоне Верхотурском мельком заметил, что тот воплотил в себе "тип гулящего человека, каких много забредало в Сибирь через Верхотурские ворота". Само название этой категории населения указывает на возможность перемещений ("гулянья"). Гулящие беспрепятственно могли передвигаться и выбирать занятия по своему собственному усмотрению.
Специальное исследование положения и жизни гулящих людей, преимущественно на материалах Верхотурского уезда, предпринято А.А. Преображенским в книге "Урал и Западная Сибирь в конце XVI -начале XVIII века"(М.,1972).Он пишет, что до того, как стать земледельцами, горожанами или служилыми, осесть в каком-нибудь поселении и обзавестись семьей, многие новоприходцы были "гулящими людьми". Юридически гулящих людей рассматривали как вольных, незакрепощенных, оказавшихся за пределами своего сословия. Перед судом гулящий человек выступал как равноправная, дееспособная сторона. Прежнее общественное положение гулящих людей могло быть разным. В основном гулящие люди, попадавшие на восточные окраины России, были выходцами из крестьянских общин и посадов русского Севера (Поморья). Наиболее часто в документах встречается указание, что гулящий на родине был крестьянским или посадским сыном. Источники проводят различие между гулящими и ушедшими на новые места крестьянами, особенно если последние имели семьи.
Гулящий чаще всего был одиноким, холостым человеком. В отличие от него крестьянина, поселившегося или готовящегося поселиться на пашню и привезшего с собой семью, называли "семейщиком". Гулящий мог быть "прописан" в данной местности многие годы, но не являлся членом общины. Более того, он мог стать обладателем земельного участка на относительно продолжительный срок, но и это не превращало его в крестьянина. Не изменяло статуса гулящего и наличие собственного двора.
Государственная власть свои отношения с гулящими регулировала довольно просто. В Сибири с гулящих людей взимали два вида налогов - явчую (от слова "являться") головщину и годовой оброк. Если гулящие люди шли через заставы Верхотурского уезда (Лялинский караул и др.), они платили явчую по 3 деньги (1,5 коп.) с человека (головы). Годовой оброк с гулящего обычно составлял четверть рубля (25 коп., или полполтины, или 8 алтын 2 деньги). В самом Верхотурье собирали несколько больше: 10 алтын (30 коп.). 116
Гулящие люди могли иногда достигать высокого материального достатка, приторговывая или прирабатывая каким-либо мастерством. Поэтому граница между гулящими и так называемыми промышленными, торговыми людьми, имевшими более высокий статус и платившими вдвое большую ставку явчей головщины и годового оброка, была довольно зыбкой. Промышленный человек мог тоже жить "гулящим бытом, переходя", что означало холостяцкое и бездворное существование. Но чаще всего уделом гулящих была тяжелая черная работа, не требовавшая определенной квалификации.
Поэтому источники часто отождествляют гулящего человека с наемным ярыжкой (здесь есть тонкость, подчеркивает А. А. Преображенский: пока гулящий не определился к кому-нибудь в работники, он остается гулящим; ярыжкой его делала взятая на себя работа). Годовой оброк с гулящих взыскивали независимо от их занятости на какой-либо работе. Помимо того, в первой половине XVII века они вносили "рублевую" пошлину в размере 5% уговорной платы за работу. В Верхотурском уезде в 1620-е годы велись специальные книги, в которых регистрировались "наймы" ярыжных. Гулящий в XVII столетии стал постоянной, привычной фигурой любого уральского уезда.
Повторим еще раз один из важнейших выводов А. А. Преображенского из его очерка о гулящих: "Нельзя во всех случаях рассматривать гулящего как некое перекати-поле... Временность пребывания гулящих на той или иной территории весьма относительна. Формируется слой почти постоянного населения из гулящих, остающихся вне крестьянских и посадских общин. Они размещаются не только в городах, но и в сельских местностях".
Как раз к этой категории гулящих и принадлежал поселившийся в Меркушине Симеон Верхотурский. Занятием его, по словам старожила села Афанасия Чашегорова, было шитье шуб из овчины, т.е. он был портным. (В источниках XVII в. упоминаются шубы и бараньи кафтаны.)
Новый этап в формировании житийной биографии св. Симеона связан с появлением "Выписки из имеющихся в Верхотурском Николаевском монастыре Пермской епархии записей и других документов о святом и праведном Симеоне Верхотурском чудотворце, которого нетленные мощи почивают в оном монастыре". Она была создана, вероятно, в 1846 году, когда был осуществлен перенос мощей св. Симеона из медной в новую, серебряную, раку.
Именно "Выписка" легла в основу Жития св. Симеона Верхотурского, впервые изданного в 1856 году. Впоследствии оно многократно переиздавалось.
Существенно новыми в отношении жизни Симеона и "Выписке", по сравнению с "Повестью" митрополита Игнатия, являются лишь два момента: продолжительность земного жития праведника и то, что, помимо портного ремесла, он занимался ловлей рыбы.
Но и в первом, и во втором случае, как прямо указывает неизвестный составитель "Выписки", эти сведения основаны на местных преданиях о святом.
Впрочем, предания тоже могут служить источниками о жизни Симеона Верхотурского. С одной стороны, они являются исключительно устойчивыми. Предания (былички) о Симеоне, записанные в рукописной "Летописи Меркушинской церкви" еще в середине XIX века, в практически неизменном виде фиксировались участниками фольклорных экспедиций УрГУ и историко-этнографических экспедиций НИИ русской культуры УрГУ в Верхотурском районе в конце 1960-х - начале 1990-х годов.
В этих преданиях с высокой точностью отразились реалии XVII столетия. Ограничимся лишь двумя примерами. Иконография образа св. Симеона Верхотурского, когда он на иконах изображался на берегу Туры с удочками, при этом иногда у заграждения (еза) на реке, сложилась, несомненно, на основе преданий и задолго до их записи. Этот ез существовал, судя по документам, примерно с 1620-х годов! А в 1991 году один из информантов историко-этнографической экспедиции (А.Д. Дружинин из деревни Злыгостево), рассказав предание о св. Симеоне, в конце беседы назвал его "вольношляющимся" и "богу племянником". То есть, во-первых, "гулящим" по терминологии XVII века, второе определение буквально повторяет часть традиционной формулы, по которой власти то?