Реферат: Проблемы национальных меньшинств, проживающих в Курдском автономном районе
В 1997–2001 гг. нападениями на ассирийских политиков стали активно заниматься курдские исламисты, позиции которых резко усилились после вооруженного конфликта между ДПК и ПСК (1994–1997 гг.). Резкое неприятие в фундаменталистской среде вызывает торговля спиртным, которой по закону могут заниматься только христиане. Реакция исламистов нередко принимает форму террористических актов против владельцев таких магазинов и их собственности.
В феврале 1997 г. исламские радикалы совершили первое (неудачное) покушение на губернатора Эрбиля видного деятеля ассирийской общины Франсо Харири. В феврале 2001 г. им удалось достичь цели. Разумеется, это не имеет никакого отношения к политике курдских властей, тем не менее, также усиливает сепаратистские настроения внутри ассирийской общины.
Значительное влияние на политику иракских ассирийских партий оказывают зарубежные ассирийские структуры, в основном находящиеся в западных странах. Именно оттуда ведется финансовая и идеологическая подпитка борьбы ассирийцев за свои политические и культурные права. Известный ассирийский деятель Абрам Шапира пропагандирует абсолютную невозможность полноценного обеспечения прав ассирийцев в условиях диктатуры С. Хусейна, опирающейся «не на широкие демократические массы, а на конфедерацию арабских суннитских кланов», учитывающих толькособственные интересы. По его мнению, в современном Ираке перспектив предоставления всем этническим группам равных условий политического представительства, труда и образования не имеется.
Соответственно, основная работа в этом направлении концентрируется на территории Курдистана. Главным объектом нападок эмигрантских структур стали курдские власти. Эмиграция считает, что «уход» центральной власти с севера Ирака привел к неограниченной власти курдов над всеми жителями КАР и репрессиям против ассирийского населения, и призывает положить этому конец. Речь фактически идет о необходимости дать ассирийцам самоуправление в рамках уже автономного Курдистана, поскольку-де от багдадского режима этого ожидать не приходится.
Под влиянием диктуемых зарубежной диаспорой политических установок ассирийские партии и движения Курдистана несколько отстраненно и по-диссидентски ведут себя по отношению к иракской оппозиции, заметную роль в которой играют две курдские партии, возглавляемые М. Барзани и Дж. Талабани. В ноябре 1999 г. в Бейруте состоялась встреча представителей ассирийских организаций, проведенная при негласной поддержке Сирии, на которой основными вопросами стали обеспечение соответствующего ассирийского представительства в будущем едином парламенте КАР, а также в структурах антисаддамовской оппозиции.
Немаловажным считается и преодоление бытового угнетения со стороны курдов, особенно клановых шейхов и богатых землевладельцев. Отдельные ассирийские круги (в основном эмигрантские) ставят вопрос об извинениях за прошлые избиения ассирийцев курдами, в частности за резню 50 тыс. человек, устроенную князем Бадреддин-ханом в середине XIX в.
Ассирийцы в целом выступают за смену режима С. Хусейна, однако значительная их часть не поддерживает идей создания независимого курдского образования и выступает за «сохранение территориальной целостности Ирака и противодействие попыткам отдельных сторон перекроить карту региона, поставив всю его дальнейшую судьбу под угрозу». В вопросе международных санкций ассирийцы считают, что их необходимо как можно быстрее снять, поскольку «основной жертвой блокады является народ Ирака во всех его конфессиях и этносах без исключения».
Ассирийцами ведется активная обработка арабской иракской оппозиции, которой разъясняется «ошибочность линии Багдада и курдских фракций в отношении ассирийских требований, проистекающая из неверного толкования принципа права национальностей на самоопределение» (речь идет об обвинениях ассирийцев в сепаратизме и попытках создать на севере Ирака самостоятельное государственное образование). Путь к реализации декларируемой оппозицией и, в частности, Иракским национальным конгрессом задачи по построению нового Ирака видится ассирийцам через обеспечение всем народностям равных гражданских и религиозных прав.
Не менее сложными являются отношения курдского большинства с туркманской общиной КАР. Туркманы – одно из национальных меньшинств Ирака, проживающее преимущественно на севере страны. При этом подавляющее большинство представителей этой народности сконцентрировано именно в Ираке, хотя отдельные туркманские общины имеются и в других ближневосточных странах, включая Израиль.
Несмотря на расхожее мнение, что туркман на севере Ирака расселили турки-османы в качестве «щита» от набегов арабских племен (на эту версию работает то, что туркманы действительно фактически занимают «зону разграничения» между Курдистаном и арабской частью Ирака), история этой народности в Ираке началась гораздо раньше. Еще при халифах династии Омейядов, в 692 г. н.э. правитель Ирака Хаджадж Бен Юсеф ас-Сакафи нанял туркман для охраны гор и дал им для местожительства район Брара в современной провинции Васит (на юго-востоке от Багдада).
При Аббасидах практика военного использования туркман была продолжена: в рядах халифской армии находилось около 40 тысяч туркман. Халиф Муатасим (1248–1252) поселил большое число туркманских семей в городе Самарра, построенном когда-то в качестве столицы аббасидского государства. Достаточно привилегированное положение туркман способствовало росту их миграции в Ирак, особенно усилившейся в сельджукскую эпоху, когда на севере страны, в районе Киркука, Мосула иЭрбиля был создан независимый туркманский эмират. Туркманы считают намеренной фальсификацией появляющиеся в иракской арабской и курдской историографии сведения о том, что их расселение на территории страны связано с завоеваниями турок-османов, считая их попытками представить туркманскую общину «чужеродным элементом для Ирака» со всеми вытекающими из этого последствиями.
Сегодня, по оценкам западных исследователей, численность иракских туркман составляет около 2,2% населения страны, т.е. приблизительно 450–500 тысяч человек, такую же цифру называют курдские источники. В республиканском Ираке этот вопрос полностью обходят стороной. Известно лишь, что согласно переписи населения страны, проводившейся в 1957 г., иракских туркман уже насчитывалось 500 тыс. человек. При этом следует учитывать, что туркманская община больше ассирийской. Сами туркманы утверждают, и это мнение поддерживается Турцией, что их в Ираке около 2 млн. человек. В нынешней ситуации действительно очень сложно разобраться в этом вопросе, однако, как представляется, все же следует исходить из того, что численность иракских туркман превышает 1 млн. человек.
Основная их масса проживает в населенных пунктах Киркук, Туз-Хурмату, Кара-Тепе, Эрбиль, Дахук, Телль-Афар, Алтынкёпрю. При этом полностью туркманских поселков в Ираке, в том числе в Курдистане, нет. Своим центром туркманы считают город Киркук и выступают за то, чтобы он стал «столицей» их будущего автономного образования. Обращает на себя внимание, что туркманы ведут идеологический спор с курдскими партиями о «национальной принадлежности» города Киркука. Оба народа считают его своим. При этом дискуссия об этом, носящая весьма острый характер, в силу известных обстоятельств также ведется за пределами контролируемых Багдадом территорий, включая сам Киркук.
Если выделить из истории Ирака только последние 80 лет, то следует отметить, что отношение к туркманской общине было одинаково сложным и противоречивым как со стороны Багдада, так и курдов. Этническая близость туркман к туркам всегда вызывала недоверие. Соответственно, любыеразговоры о правах туркманского меньшинства воспринимались не иначе как «удар в спину» иракской государственности. Во время празднования в июле 1959 г. первой годовщины антимонархической революции иракская компартия, в которой всегда ощущалось сильное влияние курдских элементов, провела серию нападений на туркман в Киркуке. Их жертвами стали около 30 человек, более 400 семей бежали в Багдад и другие города.
Сегодня в Багдаде по-прежнему смотрят на туркман как на «пятую колонну» Турции, а через нее и всего Североатлантического блока. В 2000–2001 гг. в центральных иракских СМИ об этом говорилось вполне конкретно, хотя формально речь шла о деятельности туркманских организаций в КАР. По этой причине уже не один год режим проводит активную арабизацию Киркука, где расположены нефтяные месторождения, и ряда северных районов Ирака, примыкающих к КАР. Туркманы выселяются или в Курдистан, или в центральные районы страны (собственно такая же политика осуществляется и в отношении курдов, и частично в отношении ассирийцев). В частности, к марту 2000 г. полностью ликвидировано традиционное ранее туркманское присутствие в киркукском районе Арафат, около 300 туркманских семей отправлены в Рамади. В начале 2002 г. более 300 рабочих-туркман были уволены и заменены арабами на объектах нефтяной инфраструктуры в Киркуке, Байджи и других местах. На туркман (как и на курдов и ассирийцев) распространяется правительственный запрет на использование неарабских имен.
Сопротивляться этим действиям в зоне контроля центрального правительства туркманы сегодня не могут. В этой части Ирака нет никаких туркманских общественно-политических объединений. Поэтому вся политическая работа туркман вынесена на территорию КАР, где для этого условия существуют.
В Курдистане интересы туркман представляет около десяти различных партий и организаций, которые были созданы преимущественно после «кувейтских событий» и потому зарегистрированы лишь в МВД региональных «правительств» М. Барзани и Дж. Талабани. Наиболее влиятельные из них: Исламский союз иракских туркман под председательством Аббаса аль-Баяти, Туркманская партия единства во главе с Насреддинином Дамирчи, Партия туркманского братства, возглавляемая Валидом Шарикатом, Туркманская партия национального спасения, Туркманская демократическая партия Курдистана, Ассоциация туркманского братства (глава – Нафи Кассаб), Культурный клубтуркманского братства, Иракское демократическое туркманское движение (генсекретарь – Азиз Кадер Саманджи), Движение независимых туркман (председатель – Канаан Шакер), Национальная партия иракских туркман (председатель – Мустафа Кемаль Яиджли), Партия «Туркмен-эли» (председатель – Рияд Сари Кахия).
Четыре последние партии объединены в Иракский туркманский фронт (ИТФ), сформированный в мае 1989 г. (по другим данным, в 1992 г.). Его лидеры – М.К. Яиджли, А.К. Саманджи, Канаан Шакер и др., печатный орган – газета «Туркмен-эли». Военное бюро ИТФ возглавляет Фикри Кемаль. В январе 2000 г. в Эрбиле состоялся съезд фронта, на котором было избрано политбюро из 6 человек. Два раза в год проводятся заседания Совета ИТФ, на котором вырабатываются основные решения по направлениям деятельности этой организации.
Особенностью политической платформы ИТФ является то, что в от-личие от других туркманских организаций он не подает документов на официальную регистрацию (в соответствии с курдистанским Законом о партиях от 1993 г.), не участвует в выборах, не признает Курдское региональное правительство и, в принципе, избегает упоминания термина Курдистан в своих СМИ (радио, телеканал, несколько газет, также не имеющих «официальной» лицензии). Исключением являются контакты с представителями США, периодически посещающими КАР – их ИТФ вынужден осуществлять через барзанистов и нередко непосредственно в штаб-квартире ДПК (как, например, было в случае с делегацией начальника отдела Ирака, Ирана и северной части Персидского залива Госдепартамента США Ф. Диббле летом 2000 г.).
При фронте создано два специализированных управления – Образования и культуры и Здравоохранения, которые, как и сам ИТФ, действуют независимо от аналогичных структур курдских органов власти.
Фронт контролирует ряд туркманских школ, преподавание в которых ведется только на родном и турецком языках и исключительно в русле концепций организации. Помимо этого у ИТФ имеется своя визовая служба – Бюро координации с МИД Турции, обеспечивающее свободное перемещение туркман в Турцию и из нее. За «визы», число которых достигает 20 в день, взимаются сборы, которые под видом пожертвований идут в казну фронта.
Исламский союз иракских туркман (ИСИТ), объединяющий туркман-шиитов, был создан в 1991 г. Как и другие организации в Курдистане, имеющие исламскую религиозно-политическую направленность, ИСИТ стоит на жестких антибаасистских позициях и достаточно тесно сотрудничает с ведущими иракскими религиозными оппозиционными движениями – Высшим советом исламской революции в Ираке (ВСИРИ) и «Даава». Существуют и зарубежные туркманские организации, в том числе с такими экзотическими названиями, как, например, «Канадско-иракское общество турецкой культуры».
Наиболее активной политической структурой туркман в КАР сегодня является ИТФ. При этом, несмотря на внешнее единство его рядов, входящие в него группировки не преодолели всех внутренних разногласий, результатом чего периодически становятся громкие отставки и выходы из состава фронта. В 1999 г. некоторые ячейки покинули фронт в связи, как было заявлено, «с пропагандой им пантюркистских идей и подчиненности иностранному государству». В середине 2000 г. из ИТФ ушли видный туркманский деятель Видад Арслан и его группировка «Туркман Кардашлык Оджагы» (Клуб туркманского братства), а также более трех десятков учителей, профсоюзных активистов и деятелей культуры.
У фронта имеются серьезные противоречия и с другими туркманскими фракциями. Одной из главных причин разногласий является отношение к Турции. Одни считают ее практически «родиной-матерью», другие настаивают на том, что туркманы – иракцы, и из этого следует исходить при формировании политической линии. Так, Партия туркманского братства (ПТБ) обвиняет ИТФ в том, что его деятельность «направляется из-за границы и нацелена на уничтожение демократического развития КАР».
В ходе вооруженного конфликта между ДПК и ПСК (1994–1997 гг.) туркманы в целом оставались нейтральными, несмотря на многочисленные попытки соперников вовлечь их в боевые действия на своей стороне. Вместе с тем у различных туркманских организаций все же имеются определенные симпатии к тем или иным курдским фракциям. Так, Туркманская партия единства сочувствует М. Барзани в его противоборстве с Дж. Талабани, в то время как ПТБ и Туркманский фронт стоят ближе к талабанистам. Начиная с 2000 г. ИТФ стал более открыто играть на разногласиях между Демократической партией и Патриотическим союзом, блокируясь с Дж. Талабани. Состоялся целый ряд визитов руководителей фронта в штаб-квартиру политбюро ПСК в Кара-Чолане (под Сулейманией). В свою очередь Дж. Талабани навещал лидера фронта Санана Ахмет-агу в Анкаре. При содействии ПСК были налажены контакты между ИТФ и Ираном (представительная делегация фронта посетила Тегеран в июле 2000 г.).
В целом же туркманы стараются выступать как самостоятельная сила, ставящая целью обеспечение своих национальных прав в рамках КАР вплоть до создания внутри этого района туркманского самоуправления по образу автономии курдов в масштабе Ирака. У туркман имеется и свой аналог курдской пешмерги – вооруженная партийная милиция. Среди политических задач иракских туркман – добиваться включения в будущее автономное образование района Киркука. Наиболее радикально в этом плане настроен ИТФ и в особенности члены партии «Туркмен-эли». Другие группировки пока стоят на тех позициях, что самоуправление, дескать, возможно осуществлять и без административной автономии, на базе соответствующих договоренностей с курдскими властями. По словам лидера Общества туркманского братства Н. Кассаба, «99% туркман выступают за федерализм…, уважают федеративный статус [иракского] Курдистана».
Отсутствие единого выразителя туркманских интересов, «зазоры» между платформами туркманских организаций пока дают возможность курдским администрациям, прежде всего в Эрбиле, сдерживать их общее давление. Как высказался в интервью стамбульскому телеканалу «NTV» от 8 февраля 2002 г. лидер ДПК М. Барзани, «мы не выступаем против правтуркман, однако отделяем этот вопрос от проблемы ИТФ». «Фронт представляет лишь часть туркман, однако при поддержке Турции пытается навязать себя всей общине. Если все туркманы проведут выборы и сделают фронт своим представителем, мы также признаем ИТФ единственным представителем туркман и станем рассматривать его в качестве партнера по переговорам. Однако мы против того, чтобы он навязывал себя в качестве такового как туркманам, так и нам». Правая рука лидера ДПК Хошияр Зебари высказался еще конкретнее: «Мы друзья Турции, однако мы не принадлежим Анкаре. [Туркманский фронт] не должен ставить себя над законом, а действовать в соответствии с ним, как все другие политические партии Курдистана. Он должен уважать демократический путь».
Постоянное упоминание Турции в контексте туркманского вопроса отнюдь не случайно: за политической активностью туркман зачастую действительно стоит Анкара, пытающаяся использовать туркман для усиления своего влияния в Курдистане. В туркманской среде интенсивно работают турецкие спецслужбы, главным образом, конечно же, собирая информацию о турецких курдских организациях – Рабочей партии Курдистана, Революционной партии Курдистана, Партии демократического решения Южного Курдистана и марксистских движениях «Кава», «Розчари», «Кок», «Тейкошин» и др. С этой целью турки создали в КАР Общество культуры и солидарности иракских туркман (сокращенно «Дарнак»).
Процесс политической вовлеченности Турции в туркманский вопрос заметно интенсифицировался в 1999–2002 гг. после ряда жалоб ИТФ в националистической турецкой прессе на отсутствие внятной политики Анкары по отношению к проблемам туркманской общины в КАР. Обработка туркманами турок усилилась после заключения Дж. Талабани и М. Барзани Вашингтонского соглашения в сентябре 1998 г., которое вызвало серьезное недовольство туркман, оказавшихся «за бортом» этих договоренностей (аналогичные чувства к Вашингтонскому соглашению питают и в самой Турции).