Реферат: Проектирование муниципальных образовательных систем российской провинции
М.В.Груздев
Кардинальные изменения в экономической и социальной политике государства за последние годы существенно повлияли на все стороны жизнедеятельности муниципальных образовательных систем: сократилась и продолжает сокращаться сеть общеобразовательных учреждений в сельской местности, растет число школ с малой наполняемостью классов, устаревают материальнотехническая база, учебное оборудование, снижается качество общего среднего образования. Спектр услуг, предоставляемых учреждениями образования на селе по сравнению с таковыми в городе, выглядит, мягко говоря, неполным, а территориальная доступность имеющихся услуг ниже всяких норм; отсутствуют экономические механизмы, которые обеспечивали бы заинтересованность учреждений общего образования в привлечении большего количества обучающихся, наконец, нерационально используются ресурсы существующих сетей общеобразовательных учреждений. В этих условиях проектирование муниципальных образовательных систем для целей их структурно-содержательной модернизации становится жизненно необходимым как для устойчивого развития системы образования, так, возможно, и для сохранения российской провинции в качестве этнокультурного феномена в целом.
Не прибегая к особому преувеличению, подчеркнем: сегодня сфера образования, интегрально отражая все минусы и плюсы социально-экономической и социокультурной ситуации, в которой оказался российский провинциальный социум на рубеже тысячелетий, является одновременно и наиболее эффективным инструментом оптимизации (или усугубления!) такой ситуации. В этой двойственности субъект-объектных отношений и заключается сложность анализа любых проблем, связанных с проектированием и управлением муниципальными образовательными системами.
Нельзя сказать, что попытки проблемного анализа современного образовательного пространства сельской местности России не предпринимались ранее или не предпринимаются в настоящее время – однако, как правило, они несут «реактивный» (запаздывающий) характер и не направлены на устранение основной причины, заключающейся, на наш взгляд, в отсутствии должной методологической базы управления МОС в изменившейся социально-экономической ситуации. В свою очередь, отсутствие базы объясняется крайне сложным междисциплинарным характером проблемной области: проблемы управления образовательными системами рассматриваются общей теорией управления и социальной педагогикой, в то время как сколь-нибудь серьезный анализ экономических перемен и трансформации систем расселения может быть осуществлен только с позиций социальной (в более широком смысле – гуманитарной) географии и только-только встающей на ноги регионалистики.
Проблема оптимизации сети учебных заведений возникла не вчера и даже не позавчера. Поскольку школы, особенно сельские, всегда были неким оплотом культуры и своего рода проводником государственной политики, всякий раз, когда российское общество переживало потрясения, пространственная сеть учреждений образования весьма пристально анализировалась. Так, в Ярославском областном архиве сохранилась старая (1900 г.), скрупулезно выполненная Школьной комиссией Яргубземства карта учреждений образования Ростовского уезда («Нормальная сеть училищ по Ростовскому уезду») принятого тогда масштаба в одном дюйме – две версты. Это цветной многокрасочный лист, на котором нанесены все образовательные учреждения, аккуратно разделенные по типам (реальные училища, школы грамоты, школы по «духовному ведомству» – церковно-приходские). Вокруг каждого образовательного учреждения циркулем прорисован так называемый «школьный радиус» величиной в 2,5 версты, охватывающий только близлежащие поселения.
Как видим далеко тогда не возили, оно и понятно дороги были плохи, да и на телеге сильно не разгонишься… Следовательно, уже и сто с лишним лет назад (а карта, безусловно, фиксирует ситуацию, сложившуюся в XIX веке) управленцы понимали: образование это своего рода хозяйство, а потому образовательный продукт (в виде взращенного и выученного ребенка) имеет номинальную стоимость, которая с учетом всех неизбежных затрат может быть большей или меньшей. Понимали также и то, что дифферент (разница в стоимости образования) в принципе не должен быть чересчур большим, во всяком случае, он не может различаться в разы это делает саму систему нерентабельной.
Ныне перед системой образования стоит еще более сложная задача, ведь сеть образовательных учреждений это как бы «пространство в пространстве» одна из многих структур, составляющих остов территориальной организации жизни общества; ее нельзя рассматривать «как бы отдельно». Сеть образовательных учреждений лишь следствие, надстройка над системой расселения, пространственной структурой населенных пунктов различного типа от фермерского хуторского хозяйства до поселков городского типа и райцентров.
В свою очередь, система расселения это очень сложная подвижная ткань, которая испытывает резкие деформации, изменения всякий раз, когда общество сотрясают социальные перемены. Ныне российское общество переживает как раз такое очередное «социотрясение» (как это можно назвать по аналогии с землетрясением), причем пространственные выражения этих подвижек и социальных пертурбаций еще только начинают осознаваться пока только на интуитивном уровне, далеко недостаточном для того, чтобы предпринимать некие адекватные ситуации шаги.
Суть проблемы состоит в следующем. В предыдущую советскую эпоху территория регионов была востребована комплексно, в разных «ипостасях» она осваивалась сельским хозяйством со всеми его отраслями (животноводством, зерновым хозяйством и так далее), лесным хозяйством, водопользователями, разработчиками недр, что позволяло провинции существовать (пусть и не очень благополучно) достаточно стабильно. Разумеется, освоение было далеко не идеальным (вспомним хотя бы мелиорацию!), но оно оставляло территорию востребованной, живой, создавало рабочие места, отчасти консервировало и (в центральных местах) даже развивало унаследованную сельскую систему расселения. Постепенно, начиная с послевоенного времени и на протяжении последних 30-40 лет, формировалась соответствующая система расселения. Нельзя не признать, что именно в советский период (с 70-х по середину 80-х гг.) одновременно с забросом «неперспективных» деревень возникли и отстроились многие крупные центральные усадьбы совхозов и колхозов, укрепились отделения, возникли новые школы, дома культуры, больницы и так далее.
После начала перестройки ситуация стала коренным образом меняться. Основной потребитель провинциального пространства, сельское хозяйство, перестало быть таковым настолько, что само понятие землеустройства в его традиционном представлении ныне теряет всякий смысл. Развалились многие хозяйства, закрылись целые фермы, поголовье скота упало втрое-впятеро по сравнению с пиком так называемой «эпохи застоя», соответственно заброшены и заросли мелколесьем и кустарником тысячи гектаров пастбищных и сенокосных лугов, сократилось в пять раз число единиц сельскохозяйственной техники, прекращена распашка огромных пространств. Ныне уже понятно, что упадок сельского хозяйства есть не просто экономический кризис отдельной отрасли, а распад системы расселения, т.к. сельское хозяйство является для деревни «пространствообразующим» (в физическом и социальном смысле) фактором, поскольку это единственная отрасль, требующая «жизни в ландшафте», глубокого взаимодействия с ним.
Пространственным следствием кризиса сельского хозяйства является кризис сельского социума и депопуляция российской провинции село вымирает; в периферийных районах за пять лет в земли запаса списывается до 25 бывших деревень, соответственно неизбежно закрываются 3-5 школ.
В советские времена для каждого сельского района в отдельности составлялись генеральные планы развития, в рамках которых просчитывались перспективы системы расселения, угадывались ее будущие контуры и планировалась, кстати, и школьная система. Для областей и субъектов федерации составлялись так называемые районные планировки, в которых аналогичная работа проводилась для региона в целом. Нельзя сказать, что это были идеальные документы, но они позволяли Лицам, Принимающим Решения, увидеть перспективу развития, понять, прикинуть хотя бы на 10-15, 25 лет вперед, что происходит с экономикой, с социумом.
Возможно, представители современного поколения управленцев (равно как и топ-менеджеры преуспевающих отраслевых предприятий) заблуждаются, полагая, что генпланы это пережиток социализма; между тем пионером генпланирования и районной планировки в XX веке является капиталистическая Британия. Сложнейшие и обязательные для исполнения генеральные планы разрабатываются в современной Германии, интереснейшие планировочные решения для сельских департаментов найдены во Франции. Список можно продолжить. К сожалению, в России на сегодняшний день сельские территории только фрагментарно и от случая к случаю могут стать объектом лишь отраслевых территориальных или инвестиционных планов.
Отсутствие у нынешней власти институтов территориального развития приводит к крайне негативным последствиям, которые в первую очередь ощущает на себе система образования как наиболее дисперсно распределенная в пространстве бюджетная отрасль.
В условиях повсеместной нехватки средств, упадка традиционной сельской экономики, депопуляции, управление в сфере образование должно чрезвычайно скрупулезно просчитать первоочередные точки приложения усилий. Требуется «угадать» перспективные узлы, оси и зоны экономического развития, в которых услуги системы образования окажутся востребованными не только сегодня, но и в будущем. Однако такое профессиональное видение пространства не может появиться «ниоткуда», оно, безусловно, нуждается в реализации предваряющей процедуры территориального планирования. Следовательно, возникает необходимость разработки методологии проектирования муниципальных образовательных систем на основе сопряженного социально-педагогического и социально-географического анализа регионального образовательного пространства.
Ниже излагаются основные и безусловно предварительные результаты опытной разработки методологии проектирования МОС, проведенного на базе Ярославской области, одной из типичных областей севера и центра РФ.
В проведенном нами исследовании была теоретически обоснована и впервые применена методика крупномасштабного картографирования моделей структуры и состава муниципальных образовательных сетей. Сбор первоначальной информации проводился с использованием региональной геоинформационной системы последнего поколения «Терра»; итоговые синтетические картографические модели (картоиды) муниципальных образовательных систем для 17 муниципальных образований Ярославской области содержали более 25 семантических слоев (природногеографических, социальных, инженерно-транспортных и специально-тематических) и выполнялись в графическом редакторе Corel Draw.
В своей работе мы исходили из следующей базовой исследовательской гипотезы. Обитаемое пространство сложная система, в модели которой как бы все время ощущается недостаток информации для эффективного управления.
Осваивая пространство и перестраивая социальные связи, человек неоднократно вызывал системные кризисы, весьма болезненно ощущавшиеся социумом, при этом одной из важнейших осей (социокультурных «разломов») любого кризиса всегда была система образования. Кризисам, по-видимому, принадлежит важная роль в развитии общества: несоответствие новых целей и старой структуры рождает внутри социума напряженность пространственного порядка. Территориальные противоречия с самого начала оказываются в фокусе любой кризисной проблематики, выразившись во множестве явных (или неосознанных) территориальных конфликтов, воспринимаемых как кризисные (региональные, социальные или даже экологические) ситуации.
Очевидно, что в этом случае управляющие воздействия должны быть направлены на формирование более эффективной и целесообразной территориальной структуры. Система образования не только не составляет здесь исключения, но, напротив, является передним планом в общей картине изменений. В этом смысле состояние региональных образовательных систем, их функциональность и оценка социумом играют индикаторную роль, позволяя определять состояние социума в целом и находить «узкие» места в пространственной организации жизни общества.
Элементами современного образовательного пространства можно считать сформировавшиеся исторически и стихийно трансформирующиеся на нынешнем этапе ареалы. Наиболее значимые для системы образования в целом процессы в последние десятилетия происходят на уровне ареалов образовательного пространства низшего ранга, которые охватывают одну (или несколько смежных) волостей, и на переходе от этих ареалов к средним, то есть к муниципальным образовательным системам. Последние эволюционируют как классические (с точки зрения социальной географии) узловые районы. Эволюция узловых образовательных районов системный процесс, который может быть описан как трансформация важнейших присущих им свойств: однородности, конфигурации и коннекционности.
На базе исследования свойства однородности МОС вычленяются перспективные функциональные части образовательного пространства, различающиеся специализацией, актуальной и потенциальной ролью в предоставлении образовательных услуг. Анализ конфигурации МОС позволяет группировать мелкие ячейки образовательного поля в крупные районы коннекционного характера, в пределах которых возможно проектирование различных сетей, важных для образовательных систем, – транспортных, информационных, методических, кадровых и т. д. Наконец, исследование коннекционности (связей и взаимодействия между различными частями образовательного пространства) обязательно для выявления перспективных образовательных округов территориальных систем, обладающих целостностью благодаря связывающим их потокам, и для разработки методов упреждающего управления МОС в рамках целого региона.
Проектирование МОС должно опираться на предварительно выполненное крупномасштабное картографирование специально подготовленные карты с показом размещения всех образовательных учреждений и широким социальноэкономическим фоном, содержание которого должно передаваться специально подобранной знаковой системой карты.
Крупномасштабные картографические исследования позволяют установить типологию элементарных узловых структур образовательного поля, вскрыть строение (модель состава) узловых структур муниципального уровня, обнаружить типы отношений между различными элементарными узловыми структурами, охарактеризовать тенденции развития композитных муниципальных образовательных систем, прогнозировать траектории эволюции (тренды развития) региональных образовательных систем.
Знаковая система специальных карт и составленных на их основе проектов должна прежде всего отражать специфику и типологию элементов муниципальных образовательных систем сельских территорий. Основной специальный слой карт связан с типологией образовательных учреждений, являющейся результатом классификационной разработки и учета основных параметров (по которым обычно ведется отраслевой мониторинг системы образования в регионах), а также нескольких дополнительных: число учащихся; полнота набора возрастных ступеней контингента учащихся; размеры области тяготения – или, иначе, степень компактности микрорайона обслуживания; развитость инфраструктуры вмещающего пространства (иначе говоря, представленность других составных элементов образовательного пространства домов культуры, библиотек, медицинских учреждений, спортивных школ и клубов и т.д.); качество жилищных условий; образ жизни «почти городской» или типично сельский, что определяет занятость учительского контингента в сельскохозяйственном секторе; надежность связи с крупным областным центром, которая кроме снятия синдрома «маргинальности» обеспечивает возможность регулярного повышения квалификации и тесных профессиональных контактов между учителями МО, характер и объем учебной нагрузки.
Картографический анализ МОС Ярославской области как одной из типичных областей российского Центра и Севера позволил выделить следующие значимые параметры характеристики формирующихся среднеуровневых узловых структур образовательного пространства: типологическая принадлежность центра (типология «узла»), периферийность МОС (положение на оси «Центр региона – периферия»), положение по отношению к крупным транспортным магистралям, транспортная освоенность района, расчлененность, компактность конфигурации, центросимметричность, природная композиция территории.
Значение типологии центра узловой структуры для проектирования конфигурации образовательных сетей очевидно.
Крупный центр, находящийся внутри компактного ареала, как правило, связан радиальными магистралями со всеми секторами последнего и способен в силу высокой доступности быть опорной базой для образовательной системы сельского муниципального округа. Напротив, большое село, слабо связанное с окраинными частями сельского района, не может рассматриваться в качестве значимого «узла»; можно предвидеть ситуацию, в которой наиболее целесообразной окажется «переориентация» части ареала на образовательную систему соседнего района.
Признак «периферийности» в процедуре планирования образовательного пространства означает прежде всего доступность, уровень депопуляции и выраженность демографических трендов. Периферийные районы наших областей, как правило, имели чисто аграрную специализацию и вследствие этого практически начисто лишены современного сектора экономики, что означает почти «нулевую» вероятность коспонсорства, отсутствие потребителя, способного оплатить дополнительные услуги сферы образования, и многое другое. Среди немногочисленных плюсов периферийных районов следует упомянуть благоприятную экологическую ситуацию и, в силу отдаленности и известной замкнутости социума на себя, ориентированность хотя бы части молодежи на продолжение жизни «in situ». По данному основанию все сельские районы могут быть поделены на центральные, смежные с центральными, периферийные. Положение по отношению к крупным транспортным магистралям определяет прежде всего «региональную доступность», которую мы характеризуем как возможность в относительно короткие сроки добраться до областного центра. Транспортная освоенность района – признак, определяющий условия внутренней доступности, не связан прямо с предыдущим, хотя зависит в определенной степени от него. По этому признаку можно выделить: МОС с развитой внутренней сетью, где радиальные «пучки» образованы магистральными автотрассами, МОС с развитой внутренней сетью, скомпонованной как тангенциальные пути, отходящие от осевой главной автомагистрали, МОС с «прямоугольной» сетью (параллели и меридианы), где только одна из сторон образована магистральной автотрассой, МОС с развитой внутренней сетью, где радиальные «пучки» образованы местными автодорогами, МОС с неразвитой сетью внутренних дорог. Под расчлененностью мы подразумеваем достаточно типичную для России ситуацию наличие непреодолимой водной преграды, в нашем случае – реки Волги, делящей некоторые сельские районы на две слабо связанные доли, поскольку в общем случае (за исключением периода ледостава) связь возможна лишь по «лучам» дорог до районного центра.
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--