Реферат: Развитие экономического и военно-политического сотрудничества РФ со странами Средней и Центральной Азии
Иран в силу своего геополитического положения, экономического и военного потенциала является важным внешнеполитическим союзником России на южном направлении. Иран не имеет сухопутной границы с Россией, но он граничит с Арменией, Азербайджаном, Туркменией и находится вблизи Северного Кавказа. Тегеран в состоянии оказывать заметное влияние на события, происходящие в регионе. Политика Ирана в Средней Азии и на Кавказе определялась прежде всего геополитическими интересами иранского государства. Идеологические установки, в частности распространение ислама, имели второстепенное значение. В период существования СССР Иран активно поддерживал исламские движения и мусульманские народы региона, поскольку возможные негативные последствия такой политики для ИРИ были в то время не так очевидны. После распада СССР Иран постепенно осознал опасность распространения зоны межэтнических и конфессиональных конфликтов на его северные районы и далее в глубь страны. Поэтому Иран весьма сдержано отнесся к образованию новых мусульманских государств региона. В развитии этих государств он усматривал скрытую угрозу для возбуждения этноконфессионального фактора в самой ИРИ и видел в лице мусульманских стран СНГ возможных будущих соперников за влияние в регионе. В конце 1991 г. "Техран Таймс" писала, что особую озабоченность Ирана вызывает отсутствие стабильности в новых независимых государствах. Это может привести в свою очередь к осложнению обстановки на границе ИРИ с этими странами (общей протяженностью 2 тыс. км.)1 . Иран также опасался возможных негативных для него последствий иностранного влияния в этих странах, особенно в Азербайджане и Туркмении, прежде всего с точки зрения возрождения националистических настроений проживающих в Иране азербайджанцев и туркмен. Когда геополитические интересы ИРИ приходили в столкновение с вопросами "исламской солидарности" в Средней Азии, Иран всегда отдавал приоритет геополитическим целям. Более того, Иран пропагандировал ислам таким образом, чтобы не испортить отношений с государствами Средней Азии и в тех странах, которые не имели общей границы с ИРИ, и поэтому риск дестабилизации обстановки внутри самого Ирана был минимальным (Узбекистан, Таджикистан и др.).
Одно время Тегеран оказывал помощь исламским структурам в Средней Азии и на Кавказе с целью повлиять на политику ряда государств региона (имеются в виду Россия, Турция). В этом случае исламская пропаганда в большей степени служила продвижению государственных интересов ИРИ на внешней арене, чем на идеологическом фронте. Показательным в этом отношении являются взаимоотношения ИРИ с Азербайджаном, где Иран время от времени поддерживал оппозиционные режиму исламистские группировки, чтобы оказать нужное ему влияние на Баку по различным политическим вопросам. Косвенным отражением такой позиции ИРИ может служить отношение Ирана к конфликту в Нагорном Карабахе. Хотя Иран и не хотел эскалации конфликта, но он был заинтересован в его продолжении в режиме слабой интенсивности. Иран видел в Азербайджане соперника и опасался, что он сможет реализовать свои планы в отношении добычи нефти и экономического развития с помощью Запада. В случае успешного развития Азербайджан мог бы стать моделью для иранских азербайджанцев и оживить среди них националистические и сепаратистские настроения. Одной из приоритетных задач политики ИРИ в Средней Азии и на Кавказе было предотвращение возможных негативных воздействий на собственные этнические меньшинства. Действительно, 50% населения ИРИ не являются этническими персами. Такая ситуация нередко приводила к противоречивости внешнеполитических установок Ирана. Так, оказывая помощь Армении в конфликте НКО, Иран стремился к тому, чтобы Азербайджан не стал дестабилизирующим фактором для населения иранского Азербайджана. Вообще развитие тесных связей ИРИ с Арменией еще раз продемонстрировало деидеологизированность внешней политики ИРИ. Несмотря на заявления о нейтралитете в конфликте НКО, Иран тесно сотрудничал с Арменией. Такая политика ИРИ в отношении Армении подвергалась резкой критике в консервативных клерикальных кругах. Даже внутри МИД ИРИ существовали различные мнения по этому вопросу.
Важным фактором, способствующим заинтересованности ИРИ в укреплении отношений с Россией в течение всех 90-х годов, являлся их общий интерес в предотвращении экспансии США и Турции и роста влияния этих стран в Центральной Азии. Иран рассматривал российское присутствие в Средней Азии как своеобразную преграду США в регионе. Высокопоставленный сотрудник МИД ИРИ Реза Бахтиари, отвечающий за политику в Центральной Азии и на Кавказе, заявил в 1995 г.: "Мы считаем российское присутствие в Средней Азии и на Кавказе необходимым"2 . В то же время Иран считал предпочтительным, чтобы на общих со среднеазиатскими государствами границах стояли не только российские войска, а и подразделения национальных вооруженных сил этих государств3 . Процесс формирования российско-иранских подходов к проблеме Центральной Азии прошел ряд этапов.
Даже во время острых разногласий между двумя странами по ряду региональных проблем (Таджикистан, НКО) Россия и Иран стремились, чтобы эти разногласия не сказались отрицательно на дружественных отношениях, и признавали приоритетность двустороннего сотрудничества по вопросам безопасности в регионе. К середине 90-х годов ситуация в Средней Азии и на Кавказе обострилась, что вынудило Иран и Россию принимать совместные меры по предотвращению эскалации региональных конфликтов. Таджикистан является хорошей иллюстрацией взаимоотношений двух стран. В начале 90-х годов ИРИ и Россия поддерживали различные соперничавшие группировки. Тегеран оказывал поддержку исламским элементам, сражавшимся против российских войск на границе между Таджикистаном и Афганистаном. Россия придавала большое значение укреплению своих вооруженных сил на границах бывшего СССР и рассматривала безопасность таджико-афганской границы как важный элемент собственной национальной безопасности. Но, несмотря на поддержку соперничавших таджикских группировок, Иран и Россия признавали важность сотрудничества в деле прекращения региональных конфликтов в этом районе.
Россия надеялась использовать влияние Тегерана на оппозицию в Таджикистане с тем, чтобы убедить ее начать переговоры с таджикским правительством. В конце 1993 г. Иран и Россия признали более выгодным установить совместный контроль над переговорным процессом в Таджикистане. Они считали, что необходимо вместе осуществить мониторинг за процессами в регионе с тем, чтобы уменьшить степень влияния западных стран, международных организаций и Пакистана. В начале 1994 г. Иран прекратил оказывать поддержку таджикской оппозиции. Выйдя на уровень совместного контроля за развитием конфликта в Таджикистане, вместо поддержки враждующих сторон Иран и Россия еще больше укрепили свои двусторонние отношения.
Разрешение таджикского конфликта позволило России и Ирану использовать Таджикистан для своих совместных военных операций в Афганистане. Иранские самолеты, доставлявшие помощь антиталибской коалиции, приземлялись на территории Таджикистана, и далее вертолетами эти грузы доставлялись в Афганистан. В то же время российские ПВО контролировали и защищали воздушное пространство вокруг Таджикистана и являлись главной военной силой в этом регионе. В отличие от других районов Центральной Азии в Афганистане Иран и Россия поддерживали идею участия ООН. Возможно, тот факт, что США поддерживали те же силы в Афганистане, что Россия и Иран, Москва и Тегеран не так остро реагировали на "постороннее" вмешательство в Афганистан, который они считали "зоной совместной ответственности".
Другим примером российско-иранского партнерства являлась Чечня. Для России было чрезвычайно важным, чтобы Иран воздержался от кампании критики Москвы за политику в чеченском вопросе и отказался от поддержки чеченских боевиков. В противном случае Россия могла бы столкнуться с единой исламской политикой против нее. Позиция ИРИ в отношении первой и второй чеченской кампаний 90-х годов продемонстрировала деидеологизированность иранской политики в отношении Кавказа и значение, которое Иран придавал отношениям с Россией. Тегеран сыграл важную роль в предотвращении мусульманской критики в отношении России. Официальная иранская позиция придерживалась принципа того, что чеченский конфликт – это внутреннее российское дело. По результатам встречи президента В.В.Путина и министра иностранных дел ИРИ К.Харрази в ноябре 1999 г. по обсуждению чеченского конфликта иранское радио "Голос ИРИ" заявило, что Тегеран придает большое значение сохранению стабильности и безопасности, а также территориальной целостности России. В то же время иранские клерикалы выступили с рядом статей, где резко критиковали политику России по чеченскому вопросу. Критика Ирана в отношении России в целом носила формальный характер и не затрагивала существа двустороннего сотрудничества. Так, в сентябре 1999 г. в разгар чеченских событий Россия подписала с ИРИ контракт на поставку турбин для реактора в Бушире стоимостью 38 млн. долл. И это не помешало К.Харрази охарактеризовать российско-иранские отношения как "стратегические" и призвать к расширению этих связей. В целом мягкая позиция Ирана по Чечне объяснялась также еще и тем, что чеченские боевики предпринимали попытку получить поддержку и признание талибов, движение которых Иран рассматривал как чрезвычайно опасное для своей безопасности. К тому же Тегеран предполагал, что чеченские боевики имеют прочные связи с Западом. В ряде иранских газет чеченский конфликт рассматривался с точки зрения попыток США ослабить Россию. Когда же в разгар боевых действий в Чечне чеченское "правительство" обратилось к США и Израилю с просьбой о поддержке, то это стало явным доказательством наличия связей между политикой США и чеченским конфликтом. Отсюда понятно появление в иранской газете статьи, в которой подчеркивалось, что тот, кто призывает Иран поддерживать чеченских сепаратистов, должен хорошенько подумать о последствиях для ИРИ распада РФ, нестабильности на Кавказе и американо-израильского проникновения в регион.
Тесные контакты имеет Иран со странами Каспийского региона. Иран заинтересован в обеспечении безопасности своих северных границ. Интересы России и Ирана в Каспийском регионе во многом совпадают. Особое развитие российско-иранские связи по каспийской проблеме получили в 1994 г., когда США стали проводить более активную политику на Каспии и все больше вовлекаться в нефтяные дела региона. ИРИ и РФ стремились предотвратить рост американского и турецкого присутствия и влияния в Каспийском регионе и воспрепятствовать планам США поставить под контроль эксплуатацию и добычу энергоресурсов Каспия.
Иран и Россия выступили против ряда планов транспортировки каспийской нефти по нефтепроводам, проходившим не по их территории. Такая позиция объяснялась не просто желанием получить выгоду от прокачки нефти через их территорию, а стремлением установить контроль за потоками каспийских энергоресурсов. Обе страны – важные экспортеры энергоресурсов, и развитие их экономики во многом зависит от доходов от нефти. В Каспийском регионе Россию и Иран объединял ряд общих интересов. Значительная часть разведанных запасов нефти и газа находилась в секторах Азербайджана, Казахстана и Туркмении. Поэтому Россия и Иран весьма сдержанно относились к различным проектам экономического развития каспийских энергоресурсов. Они были заинтересованы в том, чтобы воспрепятствовать США в осуществлении проектов нефтепроводов прикаспийских государств, что способствовало их большей политической и экономической независимости. Несмотря на то, что в отношениях России и Ирана по вопросу о разделе Каспия нередко возникали разногласия, вплоть до конца 90-х годов они выступали за общий контроль над Каспием и его природными ресурсами на основании советско-иранских договоров 1921 и 1940 гг. Иран продолжал настаивать на позиции совместного контроля над Каспием, выступая за раздел морского шельфа на равные части между пограничными государствами. Официальная позиция России по вопросу о Каспии неоднократно менялась после распада СССР. В свою очередь Иран также проявлял гибкость в отношении проблем раздела Каспия, когда речь касалась его участия в крупных экономических проектах. Например, когда в ноябре 1994 г. Азербайджан выразил готовность допустить участие Ирана (5%) в международном консорциуме по развитию Каспия, Иран заявил о возможности пересмотра своих позиций по разделу Каспия.
После избрания президентом РФ В.В.Путина Россия выступила с целым рядом инициатив, направленных на повышение своего влияния на Каспии. Вновь назначенный представитель президента по проблемам Каспия В. Калюжный выступил с новыми предложениями, нацеленными на расширение влияния и участия России в каспийских экономических проектах. Он выразил готовность обсуждать предложения о пересмотре Россией своей прежней позиции о совместном с Ираном контроле над Каспием. Россия заключила ряд двусторонних соглашений с некоторыми прикаспийскими государствами, против чего выступает ИРИ. Особые разногласия по каспийской проблеме существуют между Ираном, Азербайджаном и Туркменистаном. Они в основном касаются вопросов определения национальных секторов и принадлежности тех или иных месторождений. Неоднократно возникали инциденты на Каспии между Ираном и Азербайджаном. Разногласия между Баку и Тегераном связаны с тем, что страны никак не могут договориться, где провести разделительную линию между их оффшорными секторами. Азербайджан хочет, чтобы линия проходила "посередине" моря, и тогда Ирану достанется около 14%. Иран же требует, чтобы все пять стран региона получили по 20%. Хотя Россия и Иран в течение 90-х годов и сотрудничали по проблеме Каспия, объединенные общей целью – предотвратить расширение влияния США в регионе, они также являлись потенциальными соперниками в вопросах участия в крупных нефтяных проектах. Вызвать российско-иранские разногласия мог целый ряд проблем, например, ценовая политика. В случае взаимопонимания между США и Ираном последний мог служить транзитным путем для каспийской нефти и газа, что значительно задевало российские интересы.
Обе стороны активно соперничали по проблемам поставок газа в Турцию и другим проектам. Иран чрезвычайно болезненно относится к вопросам, касающимся Каспийского моря. По заявлению секретаря Высшего национального совета безопасности ИРИ Х.Роухани, Иран "считает Южный Кавказ зоной своей национальной безопасности и не может быть безразличным к происходящим в этом важном регионе изменениям". На Ашхабадской встрече глав пяти прикаспийских государств, состоявшейся в апреле 2002 г., президент ИРИ М.Хатами призвал закрыть регион для всех других стран, подчеркнув, что Каспийское море принадлежит пяти прибрежным государствам и никому не следует вмешиваться в его дела. Министр иностранных дел ИРИ К.Харрази, выступая в иранском меджлисе в начале января 2003 года, отметил, что до распада Советского Союза Иран фактически не присутствовал на Каспии, за исключением ряда небольших проектов, но в настоящее время Иран стремится активизировать свое присутствие на море. Иранское правительство считает неприемлемыми односторонние соглашения, связанные с эксплуатацией морских ресурсов до определения правового статуса Каспия и возражает против раздела моря по так называемой "серединной линии", поскольку это не будет гарантировать справедливое для Ирана распределение богатств Каспийского моря. В начале 2003 года в Тегеране состоялась 10-я научно-практическая конференция "Перспективы и безопасность Центральной Азии и Кавказа". На конференции спецпредставитель Ирана по Каспию Мехди Сафари напомнил предложение Ирана прикаспийским государствам, в соответствии с которым 20% территории Каспийского моря должны принадлежать его стране. Он подтвердил, что правительство Ирана считает соглашения от 1921 и 1940 гг. с бывшим Советским Союзом основой для любого урегулирования по правовому статусу Каспия. Такая позиция, занятая Ираном по Каспийскому морю, задерживает урегулирование каспийской проблемы и служит одной из причин, почему до сих пор прикаспийские государства не смогли найти общую основу по этому вопросу.
В последнее время в отношениях Ирана с Россией и с другими государствами СНГ появились новые тенденции. После 11 сентября 2001 г. сложилась иная ситуация, особенно в Центральноазиатском районе, так как основное острие борьбы США с терроризмом было направлено на этот регион. В настоящее время существенно расширились рамки конфликтного потенциала региона, который прежде сводился главным образом к проблеме ближневосточного конфликта. Это заставило многие страны региона пересмотреть свои внешнеполитические концепции. Угроза международного терроризма стала реальной для всех государств. Прежние элементы, которые служили главным фактором взаимоотношений России и Ирана в Средней Азии и Закавказье, начали меняться. Особенно это стало заметно после появления американских военных контингентов в ряде стран СНГ и позиции, занятой по этому вопросу Россией. Насторожило Иран сближение России с США и развитие ее отношений с НАТО. Одна из главных составляющих российско-иранского альянса – стремление не допустить США в страны региона – потеряла свою остроту. Политика России в Центральной Азии претерпела значительную трансформацию.
Российские устремления в регионе стали менее амбициозными, а политика России приобрела более централизованный характер. Россия строит свои отношения с государствами СНГ без оглядки на третьи страны и, в частности, на Иран. Это стало возможным и потому, что изменилась политика и стран СНГ. На смену националистическому угару пришла более прагматичная и трезвая политика. За последние 10 лет в республиках Центральной Азии спала волна национализма и борьбы за суверенитет, что мешало развитию отношений с Россией. В политике этих государств появилось больше прагматизма. Об этом свидетельствуют изменения позиции России по Каспийскому морю, заключение договора о коллективной обороне стран СНГ и другие шаги РФ. Кроме того, некоторые положительные сдвиги в чеченском вопросе ослабили заинтересованность России в политической поддержке ИРИ. Иран почувствовал эту перемену и стал выстраивать свои отношения со странами Средней Азии и Кавказа, исходя только из своих интересов. Основные цели и направления политики Ирана в отношении стран СНГ остаются прежними: Иран возражает против иностранного присутствия в Центральной Азии. Особую обеспокоенность Тегерана вызывают планы США обеспечить длительное присутствие своих войск в Афганистане и пограничных с ИРИ районах. В Центральной Азии США действуют по трем основным направлениям: политическом – антитеррористическая война, экономическом – контроль над углеводородными ресурсами Каспия, стратегическом – выйти в тыл Китаю. Ситуация в Центральной Азии, которая долгое время находилась под влиянием России, резко изменилась в связи с появлением Америки со всеми ее военными и гуманитарными средствами, военными базами, политическими и финансовыми возможностями. Заинтересованность американских нефтяных компаний в запасах жидких углеводородов Каспия свидетельствует, что США пришли в Центральную Азию надолго. Поддерживая различные проекты сооружения нефтепроводов из Каспийского региона, США стремятся ослабить свою нефтяную зависимость от Саудовской Аравии и ОАЭ. Об этом свидетельствует и реконструкция аэродромов в Узбекистане и Киргизии. На реконструкцию аэровокзала Бишкек – Манас американцы планируют израсходовать 250 тыс. долл., т.е. сумму, равную 1\5 ВВП Киргизии. Однако политика США в Центральноазиатском регионе вызывает разнообразное сопротивление со стороны местной власти, наркоторговцев, исламских традиционалистов и ряда региональных держав, в частности Ирана.
Значительные трудности встречают США в Узбекистане, Таджикистане, Туркмении, где на их пути встают консерватизм администрации, наркомафия, взяточничество, исламские традиции. Только Казахстан и Киргизия, которые менее привержены исламу, чем другие среднеазиатские государства, могут послужить базой американского и европейского влияния. Эффективность будущих американских действий во многом зависит от того, какую США выделят экономическую помощь этому региону. И это должно быть не только вооружение, а продукты питания, медикаменты, посевные материалы, строительство инфраструктуры и обеспечение безопасности, в чем так нуждаются государства Центральной Азии. Все это заставляет Иран активизировать свою политику в регионе, складывающуюся в результате политики США, а не сидеть в ожидании дальнейшего развития событий. Поэтому Иран, исходя из собственных интересов, предпринял активную внешнеполитическую деятельность.
В течение 2001–2002 гг. Иран попытался поднять статус своих отношений со странами СНГ. Центральная Азия превратилась в одно из главных направлений его внешней политики. За короткое время иранские руководители посетили Азербайджан, Армению, Туркменистан, Таджикистан, Узбекистан. В пользу развития сотрудничества Ирана и государств Центральной Азии говорит их культурное и историческое прошлое. Общность культуры, истории, литературы и религии иранских народов и народов Центральноазиатского региона является важным фундаментом для развития их взаимоотношений. Особенно это актуально в настоящее время, когда культурно-политическая доктрина Ирана в регионе несколько отступает от чисто исламских постулатов и ориентируется на пропаганду иранского культурного наследия. Политические деятели ИРИ во время своих многочисленных визитов в страны региона неоднократно подчеркивали их общекультурные и исторические традиции, что, по их мнению, могло бы стать важным моментом распространения иранского влияния в этом районе.
Так, К.Харрази во время визита в Узбекистан в 2000 г. заявил, что ИРИ приветствует возрождение славной истории и культурных традиций среднеазиатских государств и рассматривает этот процесс как основу укрепления в них независимости и свободы. Но первостепенное значение Иран уделяет прежде всего своим экономическим отношениям со странами региона как более прагматичным и перспективным. В развитии своего экономического потенциала страны Центральной Азии особенно заинтересованы, и в этом Иран может оказать им определенную помощь. В последние годы после появления США в Афганистане и некоторых среднеазиатских странах Иран пытается активизировать и политические моменты в своих отношениях с государствами региона, которые его особенно волнуют. Страны Центральной Азии, тесно связанные с Россией, избегали политического контекста в своих отношениях с Ираном. В настоящее время положение изменилось. У Ирана и стран Центральной Азии появились общие политические интересы: Афганистан, каспийская проблема, политика США в регионе, борьба с наркобизнесом и другие.
Большое внимание уделяет Иран своим отношениям с Таджикистаном, с которым у него много общих культурных, исторических, языковых традиций. По оценке ИРИ, Таджикистан играет важную роль в укреплении стабильности в регионе. Во время своего визита в Таджикистан в апреле 2002 г. президент ИРИ М.Хатами дал ясно понять, что Иран возражает против иностранного (американского – Л.К.) присутствия в Центральной Азии. Все проблемы и конфликты региона должны решать сами государства региона без вмешательства "третьей" силы. Особую обеспокоенность Тегерана вызывают планы США обеспечить длительное присутствие своих войск в Афганистане в пограничных с ИРИ районах.
Значительно активизируются отношения ИРИ с Туркменистаном. Развивается экономическое сотрудничество между двумя государствами. Особенно в создании совместных предприятий по нефтегазодобыче и переработке, в области технического содействия, транспортировки и поставок нефтепродуктов, а также закупок и реэкспорта туркменского газа через южные иранские порты. По заявлению заместителя министра иностранных дел ИРИ М.Сармади, между ИРИ и Туркменистаном заключены соглашения о торговле нефтепродуктами, достигнут прогресс в деле развития транспортных услуг между двумя странами.
В ирано-узбекских отношениях наряду с экономическими вопросами общей проблемой является обеспечение безопасности на афганской границе. До американского вторжения в Афганистан Иран и Узбекистан выступали за мирное разрешение афганского кризиса путем переговоров конфликтующих групп. В настоящее время они выступают за организацию международного контроля за положением в Афганистане.
Во время визита К.Харрази в Узбекистан в сентябре 2001 г. обсуждались планы создания совместной транспортной компании в целях активизации двусторонних торговых связей, а также создание ряда совместных предприятий в сфере обеспечения новых услуг и технологий, сотрудничество в финансово-банковской сфере. Узбекская сторона обратилась к Ирану с просьбой о выполнении проектов по водоснабжению и строительству водоочистных установок на общую сумму 10 млн. долл.
Иран развивает свои отношения и со странами Закавказья. Заинтересованность Ирана в развитии отношений с Арменией была подтверждена меморандумом, подписанным в декабре 2002 г. в Тегеране по окончании работы четвертой межправительственной ирано-армянской комиссии по экономическому сотрудничеству. На основании меморандума был подписан ряд документов: о развитии товарооборота между двумя странами, о строительстве газопровода между Ираном и Арменией, об импорте иранского газа в обмен на поставку электроэнергии из Армении, о строительстве гидроэнергетического комплекса на реке Аракс, о сотрудничестве в области сельского хозяйства. Иран выразил готовность способствовать продвижению мирного процесса в Карабахе.
Развиваются отношения ИРИ с Азербайджаном. Во время пребывания в Тегеране министра экономики Азербайджана Ф.Алиева в 2001 г. К.Харрази выступил за ускорение развития двусторонних экономических связей и выразил желание Ирана принять участие в азербайджанских экономических проектах.
Иран не ограничивается развитием отношений со странами Закавказья и Средней Азии, он пытается активизировать свои связи и с другими республиками бывшего Советского Союза – Украиной и Белоруссией. При этом обращает на себя внимание широта и масштабность планов, заявленных в ходе взаимных визитов в 2001–2002 гг. Это и предоставление таможенных льгот и преимуществ иранским товарам в этих государствах, заключение соглашений об отмене режима двойного налогообложения, поощрение создания совместных предприятий в сфере промышленного производства, горнодобыче, нефтехимии, развитие сотрудничества в наземном транспорте, организация торговых палат и т.п. Все это свидетельствует о том, что Иран на фоне некоторого ослабления российского влияния на развитие обстановки в Центральноазиатском регионе и в странах СНГ пытается усилить свои позиции в этом районе. Заключая экономические и политические соглашения со странами Центральной Азии, Иран стремится объединить эти государства региона, оставив за собой главенствующую роль. Это поможет занять Ирану более устойчивые позиции в противостоянии политике США в Центральной Азии и в то же время в случае ирано-американского сближения заставит США считаться с интересами Ирана в регионе.
Таким образом, если в 90-е годы Иран строил свои отношения со странами СНГ, учитывая в какой-то мере интересы и позиции в них России, то в настоящее время он проводит политику, исходя только из собственных интересов. Указанные тенденции могут послужить изменению уровня российско-иранских отношений и в перспективе сказаться на экономическом и политическом положении региона, значительно усилив позиции третьих сторон. Это не в интересах ни России, ни Ирана. В последние годы (2000–2003) Россия также активизировала свою внешнюю политику в Центральноазиатском регионе, что отвечает ее интересам и способствует углублению российско-иранских отношений. Как мы видели выше, политические и экономические интересы России и Ирана в регионе во многом совпадают. Поэтому России и Ирану необходимо проводить более целенаправленную внешнюю политику в Центральной Азии, чтобы сохранить свои позиции, а в перспективе углубить и расширить свои отношения со странами СНГ, что в экономических и политических интересах всего Ближнего и Среднего Востока.
геополитический экономический военный оппозиция
Список литературы
1. Джомхурие Ислами, 14.10.1999; 25.10.1999; Кейхан Интернэшнл, 21.12.1999.
2. Хуторская В.В. Взаимоотношения Исламской Республики Иран и стран Центральной Азии // Ислам и власть. – М., 2001.