Реферат: Реформация и Великая Крестьянская война в Германии

«Светское отлучение» — грозное оружие. Оно призвано заставить господ не противиться спра­ведливым требованиям. «Христианское объедине­ние» рассматривается как инструмент далеко иду­щих преобразований, которые облегчат положение «бедного простого люда» городов и деревень со­образно с общей христианской пользой и «Божьим правом».

С наступлением весны 1525 г. крестьянские вол­нения в Верхней Швабии заметно усилились. Крестьяне Кемтенского аббатства, изверившись в том, что их жалобы могут быть удовлетворены юридиче­ским путем, взялись за оружие. К ним присоедини­лись жители многих других деревень Альгау. Те­перь речь шла уже не о ликвидации злоупотребле­ний, а о необходимости осуществить «Божье пра­во». Радикальное его толкование звало к сокруше­нию монастырей и замков как оплотов угнетения. Уполномоченные Швабского союза, учрежденного еще в конце XV в. альянса феодалов и имперских городов Юго-Западной Германии, пытались выиграть время, склонив повстанцев к переговорам. Но замысел их был разгадан. 24 февраля в Оберфорде посланцы крестьян провозгласили создание «Хри­стианского объединения Альгау». Если первонача­льно вступление в него предполагалось доброволь­ным, то позже в Лейбасе из-за слухов о приближа­ющемся войске Швабского союза крестьяне реши­ли использовать методы принуждения.

К началу марта только в Верхней Швабии отря­ды восставших насчитывали более 40 тысяч чело­век. Но чем многочисленнее становились жалобы и наказы, принимаемые в лагерях повстанцев и на деревенских сходках, тем сильнее ощущалось от­сутствие единства. Из массы разрозненных требо­ваний надо было выделить самые существенные, чтобы создать программу, приемлемую для боль­шинства.

С этой целью Ульрих Шмид, предводитель бальтрингенского отряда, обратился к двум «ученым мужам». Оба они, проповедник Шаппелер и скор­няк-подмастерье Лотцер, находившиеся под влия­нием идей Цвингли, составили главный програм­мный документ Крестьянской войны, который сокращенно называют «12 статьями».

Ссылки на Священное писание должны были показать, что собранные воедино и обобщенные требования не противоречат Евангелию. Во введе­нии решительно отмечался упрек в том, будто кре­стьяне повинны в мятеже,— они действуют лишь по воле Божьей. Первая статья была проникнута ду­хом Реформации. Священник, которого выбирает община, обязан возвещать истинное Евангелие и вести себя подобающим образом под угрозой сме­щения. Содержать его следует за счет «большой десятины», вносимой зерном (статья 9).

Крестьяне требовали отмены крепостного состо­яния и связанного с ним посмертного побора с на­следства (статьи 3 и 11). Охота, рыбная ловля и пользование лесом не должны больше быть привилегией господ (статьи 4 и 5).

Захваченные общинные земли, поля и луга над­лежит вернуть общине (статья 10). «Малую десяти­ну» необходимо отменить (статья 2), а также сокра­тить повинности и оброк (статьи 6—8), поскольку их постоянное увеличение противно слову Божь­ему. Наказания, выносимые судом, должны поко­иться на писаных уложениях, а не на произволе (статья 9).

Восстановление прав общины — возврат общин­ных земель, обеспечение ее самоуправления, право выбирать священника — приобретало не только экономическое, но и политическое звучание. Одна­ко воинственным духом «12 статей» не отличались: крестьяне готовы отказаться от любых требований, если на основании Библии им будет доказана их неправомерность. Допускалось также пополнение программы новыми статьями, если на то подвигнет истинное понимание Евангелия (статья 12).

При всей умеренности «12 статей» звучавшая в них убежденность в том, что Господь скоро вызво­лит из плена взывающих к нему людей, восприни­малась многими как оправдание мятежа. Само по­нимание Божьей воли как намерения освободить «бедного простого человека» от непомерного бре­мени поднимало в народе боевой дух, а стремление выйти за пределы местных интересов, придав жало­бам и наказам обобщений характер, способствова­ло сплочению. Составители «12 статей» хорошо знали чаяния большинства крестьян и удачно их выразили. Не случайно во время Крестьянской войны эта программа была напечатана не менее 25 раз.

«12 статей» стали самым распространенным программным документом мятежного крестьянст­ва, ибо они были составлены так, чтобы их могли одобрить крестьяне других охваченных восстанием районов. Одни — потому, что видели в них полное выражение своих жалоб, другие — потому, что рас­ценивали их как тот минимум, достижение которого не исключало и более радикальных требований. Осуществление «12 статей» сильно подорвало бы материальные основы феодального господства. Крестьянам это принесло бы экономическое облег­чение, повышение их социального статуса; возрос бы политический вес сельских общин. В деревне, да и не только в деревне, была бы ослаблена власть феодалов, укрепилось бы положение крестьян как простых товаропроизводителей — все это благоприятствовало бы проникновению капиталистиче­ских отношений в сельское хозяйство и развитию производительных сил.

ПОДАВЛЕНИЕ КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЫ

Сознавая опасность сложившейся в Верхней Швабии ситуации, руководители Швабского союза решили форсировать события, поскольку видели, что в крестьянские лагеря прибывают все новые и новые силы, усиливается связь крестьян с город­скими низами. В начале апреля 1525 г. командир войск Швабского союза Георг Трухзес, нарушив заключенное с умеренными крестьянскими руково­дителями перемирие, внезапно напал на крестьян­ский лагерь у Лейпгейма, близ Ульма. Разбив кре­стьян, Трухзес двинул свои регулярные силы про­тив плохо вооруженных и организационно не связанных между собой главных крестьянских ла­герей Верхней Швабии. Преимущества войск Шваб­ского союза в вооружении и военной организации были очевидны.

И все же расчеты Трухзеса покончить с крестьянами одним ударом не оправдались. Вероломное нападение Трухзеса на Лейпгеймский лагерь вызвало новую мощную волну выступлений крестьянских масс, которые вышли далеко за пределы Верхней Швабии и Шварцвальда, распространяясь по всей Средней Германии. Отдельные отряды крестьян оказывали Трухзесу ожесточенное сопротивление.

Когда Лютер пытался удержать колеблющихся от выступлений, а в Верхней Швабии громили повстанцев, пламя Крестьянской войны с особой силой разгорелось в Средней Германии. И Мюнцер сделал для этого все, что мог. Он вернулся в Мюльхаузен в середине 1525 г. и готовил народ к решающей борьбе. Восстание подбиралось все ближе к границам Тюрингии, поднялись крестьяне Фульдского аббатства, ополчились против господ эйхсфельдцы. Положение в Мюльхаузене было чрезвычайно сложным. Месяц спустя после возвращения Мюнцера магистрат свергли. Новый магистрат полу­чил название «Вечного совета» — члены его долж­ны править пожизненно. Посадский люд и крестья­не влияли на его деятельность, хотя не были пред­ставлены в нем непосредственно. Все жители города, а не только полноправные бюргеры, прися­гали на верность «Вечному совету». Католическое богослужение отменялось. Ценности, изъятые у церквей и монастырей, пополнили казну. Отобран­ное у Тевтонского ордена имущество употребили на то, чтобы в окрестных деревнях обеспечить нужда­ющихся зерном.

В истории Крестьянской войны Мюльхаузен за­нимает особое место. И не только потому, что он был одним из немногих значительных городов им­перии, которые целиком перешли на сторону вос­ставших. Благодаря Мюнцеру Мюльхаузен стал идейным средоточием повстанческого движения в Тюрингии. Во Франкенхаузене, Нордхаузене, Зангерхаузене, Эйзенахе и Лангензальце действовали выпестованные им люди.

Раньше других восстали крестьяне в долине Верры. Под Эйзенахом отряд попал в западню: магистрат согласился сдать город, но пройти в во­рота позволил только вожакам, будто бы для пере­говоров. Их тут же взяли под стражу, а среди по­встанцев пустили слух, что близится кара, грозное войско ландграфа Гессенского уже на пороге. Мно­гие крестьяне предпочли вернуться домой.

В Лангензальце восстание началось с роспуска монастырей и изгнания клириков, верных Риму. Однако когда отряд мюльхаузенцев появился у его стен, требуя выдачи собственных беглых, горожан и монахов, ворота ему не открыли: насторожен­ность не помеха единомыслению. Здесь сказалась характерная для повстанцев черта: границы прохо­дили не только по земле, но и в сознании. Мюльхаузенцы действовали за пределами своей территории, а нарушал границы обычно вторгнувшийся неприя­тель.

Мюнцер надеялся, что по всей Тюрингии загу­дят набатные колокола, возвещающие о восстании. Из месяца в месяц он и его последователи проповедовали мысль о неминуемом перевороте, создавали союзы — будущие очаги восстания.

Лютер с ужасом наблюдал, как в Тюрингии разгорался бунт. Несколько раз он предостерегал: Мюнцер своим учением готовит мятеж. Затем снова взялся за перо. Страницы нового лютеровского памфлета «Против разбойных и грабительских шаек крестьян» отличались неистовой жестокостью: десятикратно заслуживают взбунтовавшиеся мужики смерти телесной и духовной. Три года грехов лежит на них: как клятвопреступники и непокорные поднялись они против своих господ, которым обязаны послушанием; как грабители и убийцы разо­ряют они монастыри и замки; мало того еще при­крывают Евангелием свои преступления. Мятеж подобен большому пожару, поэтому всякий, кто может, твердил Лютер, должен любым способом умерщвлять восставших.

Тем временем Мюнцер делал все возможное, чтобы стянуть во Франкенхаузен побольше сил. Особенно ему помогали альштедтцы. Под Франкенхаузеном собралось свыше 6 тысяч человек ¾ ни один отряд Тюрингии не был столь многочислен и единственный в Тюрингии имел свою собствен­ную программу, состоявшую из четырех пунктов. Содержание «12 статей» отразилось только в двух, где речь шла о свободе проповедовать слово Божье и о том, что лесные угодья, воды, пастбища и, охота должны принадлежать всем. Идеи Мюнцера были формулированы предельно сжато: князья обязаны снести свои замки, отказаться от титулов, чтить одного лишь Бога. Зато им отдавали все имущество духовенства, находившееся в их владениях, и возвращали заложенные имения. Суля светским властителям земли церковников, Мюнцер пытался склонить их на свою сторону. Два графа клятвенно согласились принять предложенные им статьи.

12 мая Мюнцер вступил во Франкенхаузен, хотя с ним было только 300 человек. Эрнсту Мансфельдскому, своему заклятому врагу, Мюнцер направил грозное послание: он обещал поднять подвластных графу горнорабочих и внушить мужество кресть­янам, собравшимся во Франкенхаузене. Дело шло к решающему сражению. В течение трех недель, с первого выступления в Лангензальце, повстанцы не встречали сопротивления.

Курфюрст Фридрих, старый и больной, не торо­пился применять силу и сдерживал Иоганна, свое­го брата. Однако Лютер убедил его, что все мя­тежники — грабители и убийцы, и тот сразу же после смерти курфюрста стал стягивать в Веймар войска.

Герцог Георг Саксонский не в пример Фридриху Мудрому сомнений не испытывал. 14 мая его го­ловной отряд вступил в стычку с защитниками Франкенхаузена, но успеха не добился. На следу­ющий день, 15 мая, повстанцы расположились на удобной возвышенности к северу от города. Отсю­да они направили послание князьям, в котором писали, что не хотят ничего, кроме «Божьего пра­ва», и охотно избегнут кровопролития. В ответ князья потребовали выдачи Мюнцера и его прибли­женных. Многие заколебались, но Мюнцеру уда­лось убедить крестьян: Господь отобрал у правите­лей власть и отдает ее бедному люду. Во время его выступления на небе засияла радуга. А ведь она как символ мюнцерова союза была изображена на его хоругви!

Пока Мюнцер проповедовал, а крестьяне диви­лись небесному знамению, враги окружили их. К князьям послали пленника-дворянина, прося поща­ды. Те снова потребовали выдать Мюнцера. Кре­стьяне ответили, что сделают это при условии, если на диспуте его кто-либо победит. Князья настаива­ли на своем.

И тут на крестьян обрушились первые залпы пушек. Они пели мюнцеров гимн, когда ядра стали разносить укрепления, наспех сооруженные из во­зов. Началась паника. Сопротивляющихся и бегу­щих убивали беспощадно. Резня продолжалась и на улицах города. Около 5 тысяч крестьян было уничтожено, 600 взято в плен. Раненый Мюнцер был передан Эрнсту Мансфельдскому и подвергнут пыткам.

Мюльхаузен на унизительных условиях сдался на милость победителей. 54 человека, в том числе Мюнцера, казнили.

Этой победы князей было достаточно, чтобы по всей Тюрингии и в соседних землях отряды по­встанцев стали неудержимо таять. Если пламя вос­стания не распространилось дальше на север и вос­ток, то в значительной степени из-за разгрома под Франкенхаузеном. Хотя в отдельных районах во­оруженные выступления продолжались летом и осенью 1525 г. (Пруссия, Верхняя Швабия), а в Зальцбурге и Тироле — и в следующем году, совре­менники считали, что поражение повстанцев под Франкенхаузеном и резня, учиненная князьями, внявшими призыву Лютера, фактически положили конец великому восстанию.

Реформацию и Крестьянскую войну многие ис­торики называют раннебуржуазной революцией в Германии и обычно датируют 1517—1525/26 гг., поэтому разгром мятежных крестьян толкуется как конец раннебуржуазной революции. Однако подоб­ное мнение может быть принято лишь в том случае, если под «буржуазной революцией .№ 1» понимать только события, разыгравшиеся на территории им­перии, да и то с оговоркой, что поражение Кресть­янской войны было концом «критического эпизода» этой революции, но отнюдь не самого революци­онного процесса, продолжающегося и в Германии (уже в иных формах), и в других странах.

Западная Европа знала немало крупных кресть­янских движений, но ни одно из них по своему размаху и значению не может сравниться с восста­нием 1525 г. Огромные территории — от Швейца­рии и альпийских земель до отрогов Гарца и Руд­ных гор — были охвачены мятежами. Во многих районах к восстанию присоединилась большая часть населения, способного носить оружие. Это сразу же выявило трудности, которые редко удава­лось преодолевать: не хватало ни снаряжения, ни людей, могущих слить разрозненные выступления в единый и целенаправленный революционный поток.

Особую остроту приобретали восстания на зем­лях, принадлежавших церкви: раздавались призы­вы секуляризировать церковные имущества и изба­виться от подчинения духовным феодалам. По от­ношению к светским владетелям тоже проявлялась достаточная решительность. Крестьяне настаивали на уничтожении феодальной эксплуатации или по крайней мере требовали значительных послабле­ний. Восстание приобретало наибольший размах там, где дальновидные вожди осознали необходи­мость выступать в единстве с другими оппозици­онными силами. Но тем не менее оно потерпело поражение.