Одновременно с консервативным оформляется либеральное направление, ориентированное на западные образцы. Его платформа — правовое государство и гражданское право дан всех; конституция, утверждающая разделение властей и контроль общества за властью; идеалом государственного устройства являлась — конституционная монархия; мирные средства достижения заявленных целей (реформы). В среде бюрокра­тии в 30-е и особенно в 40-е гг. стал складываться спой прогрессивно мыслящих, интелли­гентных людей, объединенных идеями реформирования страны. Это так называемая ли­беральная бюрократия. Очагами ее формирования были министерства. Она не была от­торгнута от общественных сил страны, формировалась в сотрудничестве с либеральными общественными деятелями, литераторами, учеными. В середине 40-х гг. это сотрудниче­ство укрепилось. Московскому университету сыграл исключительную роль в духовном становлении либеральной "молодежной России", противостоянии официальной доктри­не. По словам А. Герцена, Московский университет устоял в тяжелое время и начал первый вырезываться из-за всеобщего тумана. С каждым годом он приобретал все большее значе­ние, сюда со всей России стекалась талантливая молодежь. Учеба в Московском универси­тете накладывала отпечаток на всю их жизнь. Здесь сложилась блестящая плеяда либе­ральных преподавателей: Кавелин, Соловьев, Грановский, многие другие. Они несли ли­беральные идеалы в ряды российской интеллигенции. С. Уваров опекал Московский уни­верситет, устранял вредных профессоров, но изменить ничего не мог. Университет выва­ливался из официальной программы. Он стал центром, вокруг которого группировались западники — сторонники европейских образцов для России: Герцен, Корш, Сатин, Граневский. Люди яркие, талантливые, они украсили своей деятельностью эпоху Николая I.

Российская империя представляла собой огромную, сложную общественную систе­му. Единство разнородных в цивилизационном отношении анклавов, развивающихся в разном темпе и в разной традиции, обеспечивалось благодаря доминированию русских, включению части местной аристократии в управленческую элиту, а также за счет жесткой централизации и применения силы. В николаевскую эпоху, когда в политике преоблада­ли консервативно-охранительные приоритеты, урегулирование постоянно возникающих противоречий в многонациональном сообществе осуществлялось путем применения силы или запретительных и ограничительных законов.

Свод законов Российской империи зафиксировал право разных конфессий беспре­пятственно исповедовать свое вероучение, однако это касалось не всех. Так, были приня­ты меры для усиления контроля в буддийском анклаве в Сибири. Если на протяжении почти двух столетий власти поощряли распространение ламаизма (тибетская форма буд­дизма) в Прибайкалье и Забайкалье, то к середине ХIX в. ситуация изменилась. Влияние буддийского духовенства было так велико, что вызывало опасение у властей. В 1853 г. было принято "Положение о ламайском духовенстве в Восточной Сибири", которое огра­ничивало число духовных центров (дацанов) и количество лам (духовных лиц). Дня Буря­тии было разрешено иметь 34 дацана и 285 лам. В реальности это ограничение точно провести в жизнь было невозможно, но сказывалось оно существенно. Правовые нормы, регулировавшие взаимоотношения конфессий, не коснулись ламаистов и язычников, ко­торые в соответствии с традициями православия считались идолопоклонниками, что рас­сматривалось как страшный грех. Особенно страдали язычники. При Николае I началось преследование за исполнение языческих обрядов.

Выступления против системы многонационального государства жестоко подавлялись и, как правило, усиливали тенденцию со стороны власти к сглаживанию межцивилизационых различий за счет унификации и русификации. Николай I в 1828 г. без эксцессов вступил на польский престол. Это вовсе не означало, что польское общество спокойно и покорно принято этот факт. Осенью 1830 г. здесь началось восстание. Сейм объявил дина­стию Романовых низложенной и сформировал правительство. Поскольку Польша имела собственную армию с хорошими военными кадрами, воспитанными в духе наполеоновс­кой школы, неизбежны были серьезные военные действия. Однако мечтать о военной победе над российской армией могли только очень горячие головы. Летом 1831 г. Варшава была взята. Конституционный остров в составе России просуществовал недолго. После восстания 1830—1831 гг. польская конституция была упразднена, Государственный совет и сейм были распущены, вооруженные силы ликвидированы. Воеводства были переиме­нованы в губернии, поветы — в уезды. Власть сосредоточилась в руках царского намест­ника (позднее — генерал-губернатора).

Для государственного управления в национальных районах было характерно слия­ние гражданских и военных функций, большая самостоятельность наместников и гене­рал-губернаторов, привлечение национальной элиты в отдельные звенья управления и суда, наличие особых органов и традиций, связанных с особенностями региона. Так, например, в Прибалтийских губерниях большую роль играли сословные организации баронов, которые имели большое влияние в местной администрации, полиции и суде, в Финляндии—местное дворянство.

Глава 3. Россия во второй половине XIX в.

Модернизация второй половины ХIX в. по праву может быть названа "Александровской" по имени императора Алек­сандра II, который решительно продвинул Россию в сто­рону прогрессивного типа развития. Он вступил на пре­стол после смерти отца в феврале 1855 г. и предпринял масштабные реформы, которые означали, по сути, реали­зацию нового варианта модернизации, более глубокого, по сравнению с вариантом Петра I. Реформы касались всех сфер жизни общества и по праву вошли в историю под названием "великих". Царствование Александра II совпало с крупнейшими событиями в развитии западной цивилизации, которые оказали влияние на характер российских преобразований.

Александр II был воспитан в традициях самодержавия и имперских приоритетов, но он осознавал необходимость глубоких реформ либе­рального характера и осуществлял их на протяжении всего царствования. Сразу после восшествия на престол Александр II предпринял шаги, которые предвещали реформы. Был закрыт цензурный комитет, введенный Николаем I, в стране стали зарождаться эле­менты гласности, в которой так нуждалось общество. Была разрешена свободная выдача заграничных паспортов, уничтожены ограничения для университетов. К коронации была объявлена амнистия политзаключенным (оставшимся в живых декабристам, петрашев­цам, участникам польского восстания 1830—1831 гг.), 9 тыс. человек были освобождены от полицейского надзора.

Но это были лишь подходы к глубоким преобразованиям. Либерально настроенная часть государственной бюрократии осознавала необходимость реформ. Положение в эко­номике страны было сложным, из года в год сохранялись бюджетные дефицит. Про­мышленность и торговля задыхались от коммерческого застоя и нехватки капиталов. В полтора раза за 1858—1861 гг. уменьшился золотой и серебряный фонд государственного казначейства.

Таким образом, реформы Александра II, предполагавшие углубленный вариант мо­дернизации, преследовали цель обеспечить единство общества на европейской основе и одновременно осуществлялись во всех сферах: в общественно-политической, социально- экономической, духовно-культурной.

Ключевым моментом в реформировании России была судьба почвенного уклада. Обратите внимание, речь шла не только об отмене крепостного права (это было очевид­но), но и о судьбе почвенного уклада в цепом, поскольку он определял судьбу России: либо она уйдет от корпоративности, катлективизма и приблизится к европейским дер­жавам, либо будет откатываться назад — к традициям Московского царства. Вокруг Алек­сандра II объединились сторонники глубокого реформирования России, в основном из числа высшей государственной бюрократии. Видную роль играл либерально настроен­ный брат царя великий князь Константин Николаевич.

В первую очередь, была необходима отмена крепостного права. Секретный комитет по крестьянскому делу разработал следующий вариант реформы деревни: 1) сохранение помещичьих крупных хозяйств; 2) отмена крепостного права с передачей надельной (по­левой) земли крестьянам в личную собственность за выкуп. Фактически предполагалось перевести крестьян на фермерский путь развития, создать развитый многомиллионный слой мелких собственников.

Первым этапом реформы почвенного уклада явилась отмена крепост­ного права, которая решала судьбу 22 млн. помещичьих крестьян. Следует отметить, что на этот период крепостное право уже было отменено в прибалтийских губерниях, в Мол­давии и Бессарабии, отличались от центра России земельные отношения у горцев Кавка­за, народов Средней Азии. В Сибири практически не было крепостного права. Перед реформой 18б1 г. здесь насчитывалось 4000 крепостных мужского пола— преимуществен­но дворовые, занятые не в хозяйстве, а в качестве слуг. Уже при Александре II было издан указ (1858 г.) о праве выхода из крепостной зависимости удельных (то есть сидящих на земле царской фамилии) крестьян, но без земли.

После длительной борьбы, дискуссий и многочисленных корректировок появился Манифест 19 февраля 18б1 г. и ряд "Положений", которые разъясняли условия освобожде­ния крепостных крестьян. Это был акт исторического значения. Миллионы крестьян получили возможность выйти из крепостного, в условиях России почти рабского поло­жения. Крестьяне объявлялись лично свободными и становились юридическими лица­ми, т.е. обретали права, предоставляемые законами империи для крестьянского сосло­вия. Реформа ликвидировала власть помещика над личностью крестьянина и расширена сфера действия общинной демократии в бывшей помещичьей деревне. Вводилось крес­тьянское самоуправление в масштабах волости (волостное общество). Во главе с выбор­ным старшина (как правило из зажиточных крестьян). В рамках волости крестьяне само­стоятельно решали такие вопросы, как строительство школ, пропаганда агротехничес­ких знаний, организация пожарного дела, открытие библиотек, улучшение крестьянско­го быта, помощь и благотворительность для бедных. В законе была закреплена и первич­ная демократическая ячейка — сельское общество.

Однако реформа 1861 г. не создала слоя собственников, поскольку земля передава­лась общине, а не лично крестьянину. Общинная собственность не могла отчуждаться (земля не подлежала купле-продаже), т.е. была исключена из рыночного оборота. Кресть­янин должен был выкупать земельный надел, собственником которого он не был, у помещика. Обосновывая необходимость выкупа земли крестьянами, Александр II писал в Манифесте: "..Законно приобретенные помещичьи права не могут быть взяты от них без приличного вознаграждения или добровольной уступки; что было бы противно всякой справедливости пользоваться от помещиков землею и не нести за сие соответственной повинности. Государство для облегчения положения крестьянства само расплачива­лось с помещиками, а крестьяне зятем с рассрочкой в 49 лет постепенно возвращали долг в казну. Выкуп был обязательным. Если крестьянин отказывался платить, власти прину­дительно взыскивали выкупные платежи. К 1881 г. 85% крестьян перешло на выкуп доб­ровольно, 15% плавили принудительно. До выплаты выкупных платежей крестьяне обя­заны были выполнять повинности в пользу помещика как собственника земли. Для того чтобы ограничить отток из деревни, поставить преграды на пути пролетаризации, крес­тьянину не давалось право отказаться от надела. Предполагалось, что это будет времен­ной мерой, распространяемой сроком на 9 лег с постепенным последующим послабле­нием. Однако это положение сохранилось вплоть до начала XX столетия, т.е. до нового этапа реформирования российской деревни, осуществленного П.Л. Столыпиным. В этих же целях власти выдавали паспорта крестьянам только при условии уплаты ими всех налогов (паспорта были введены при Петре I). Вот вам и предоставление крестьянам прав юридического лица!

Второй этап реформы "почвы" начался в июне 1863 г., когда появилось "Положение о поземельном устройстве удельных крестьян". На основании этого доку­мента урегулировались земельные отношения 2 млн. крестьян, которые уже имели право на личную свободу. Земля, которой они пользовались, передавалась по реформе в соб­ственность общине за выкуп (т.е. по аналогии с преобразованиями в помещичьей дерев­не), но условия реформы в удельной деревне были более благоприятными. Величина надела здесь была в полтора раза больше, чем у помещичьих крестьян. Оброчная подать царской семье, которую платили раньше удельные крестьяне, была преобразована в вы­купные платежи сроком на 49 лет.

Третий этап реформы почвенного уклада касался государственных кре­стьян (20 млн. человек). Они были лично свободны, жили общинами на государственной земле. Указ по поводу их землеустройства последовал в 1866 г. Вопрос этот был непрост и обсуждался с 18б2 г. Главная трудность состояла в том, на каких условиях крестьянам передавать землю, которая является государственной собственностью. В Главном коми­тете по устройству сельского состояния выявилось две точки зрения. Первая: землю госу­дарственным крестьянам надо передать на тех же условиях, что и помещичьим, т.е. за выкуп, который будет выплачиваться государству. Эту точку зрения поддержали M. И. Myравьев, П. А. Валуев и др. Вторая: государственные земли являются общественным имуще­ством, а не частной собственностью, поэтому они должны быть переданы крестьянам без выкупа. Великий князь Константин Николаевич, а затем и сам император, поддержали эту, вторую, точку зрения. Дело было решено: государственным крестьянам земля пере­давалась без выкупа, но они обязывались вносить в казну ежегодный платеж в виде "госу­дарственной оброчной подати" (при Александре III в 1886 г. эта оброчная подать практи­чески была превращена в выкупные платежи). По указу 1866 г. земля также переходила в собственность общины, а не лично крестьянина.

Таким образом, крестьянские реформы, осуществляемые в 1861—1866 г. и касавшие­ся подавляющей части крестьянства, не создали слоя мелких собственников, а укрепили общинную структуру, передав ей право собственности на землю. Освободив?