В условии “географическое положение” Мэхен в качестве главного называет морские береговые линии, отсутствие сухопутных границ, необходимость континентального расширения страны, особенно путем войн, которые истощают богатства страны. Географическое положение страны может или требовать сосредоточения морских сил, или вынуждать рассеяние их.

Этот тезис он развивает далее: географическое положение страны может не только благоприятствовать сосредоточению ее сил, но дать и другое стратегическое преимущество – центральную позицию и хорошую базу для враждебных операций против ее вероятных врагов.

Он справедливо полагает, что физическое строение, береговая линия страны – это одна из ее границ; и чем легче доступ через границу к другим странам, в рассматриваемом случае через море, тем сильнее стремление народа к сношениям с ними. В стране, обладающей береговой линией, хотя и большого протяжения, но совершенно без гавани, не могли бы развиться ни морское судоходство, ни морская торговля, ни флот.

Рассматривая условия “размеры территории”, он особо подчеркивает, что для развития морской силы имеет значение не число квадратных миль, занимаемых страной, а длина ее береговой линии и характер ее гаваней.

С этим условием он тесно связывает численность народонаселения. Особенно важную роль играет та ее часть, которая знакома с морем и может быть с успехом эксплуатируема для службы на судах и для работы по организации материальной части флота. Отсюда большое значение Мэхен придает формированию резервов, способных выполнить работу на флоте.

Большой интерес представляет анализ Мэхеном национального характера населения страны. По этому поводу он пишет следующее: «Если морская сила действительно опирается на мировую и обширную торговлю, то стремление к коммерческой деятельности должно быть отличительной чертой наций, которые в то или другое время были велики на море».

Национальный характер в свою очередь влияет на развитие морской силы способностью нации основывать цветущие колонии. Колонист отождествляет свои интересы с интересами нового местожительства, и сразу же заботится о развитии ресурсов своей новой страны.

Характер правительства, по мнению ученого, — это влияние интеллигентной воли в жизни человека. Развитие морской силы зависит от мудрости, энергии и настойчивости правительства, которое должно учитывать естественные наклонности своего народа, содействовать его росту во всех отношениях. Правительство тем более надежно, чем более широкое участие принимает в нем воля народа. Деспотическая власть может прийти к цели быстрее, с меньшими уклонениями от начертанного плана, чем это возможно для правительства свободного народа. Мудрое правительство, опирающееся на морскую силу, может легко завоевать одну или несколько стран, заключает адмирал.

III. ТЕОРИЯ МЭХЕНА И США

3.1 Цель теории «морской силы»

««Морская сила», утверждал Мэхен, необходима Соединенным Штатам для того, чтобы цивилизовать окружающий мир». Стать ведущей морской силой предопределено национальной судьбой Соединенных Штатов. Понятия «национальная судьба», «географическое предопределение и тяготение», смыкались, с доктриной «Предопределенной судьбы», отождествляющей американский империализм с волей Бога, а захватнические войны, проводимые США, с утверждением воли Бога, с выполнением Божественного Провидения.

Как замечает Андерс Стефансон, Мэхен заложил доктринарный фундамент божественной и геополитической предопределенности американского морского могущества. В русле идей Тэрнера и Адамса предопределенную судьбу США он видел в мировой экспансии, инструментом которой являлся бы морской флот.

Цель теории и доктрины «морской силы» заключалась в том, чтобы обосновать необходимость для США политики усиленных военно-морских вооружений, захвата военно-морских баз и колоний, расширения радиуса наступательных действий военно-морских сил США.

В связи с тем Мэхен проповедовал, что «морская мощь» явится для США инструментом политики, служащей увеличению силы и престижа нации. Особое значение в деле усиления «морской силы» Мэхен придавал деятельности правительства, главной задачей которого, по мнению Мэхена, является настойчивая борьба за установление колониального, торгового и военно-морского превосходства своей страны над другими странами мира.

Адмирал Мэхен во многих отношениях явился идейным предшественником позднейших американо-английских расистов и геополитиков. Мэхен в многочисленных статьях и выступлениях в период 1890-1914 пропагандировал конкретную программу внешнеполитической экспансии и милитаризации США.

Политико-стратегическая программа Мэхена сводилась к следующим трем пунктам:

1. Внешнеэкономическая экспансия США: всемирное расширение «заморской» торговли, вывоз капитала, захват внешних рынков.

2. Внешнеполитическая экспансия США: активная колониальная политика, захват еще не поделенных территорий и военная борьба за передел мира в пользу США в бассейне Тихого океана и в Латинской Америке.

3. Военно-стратегические мероприятия по закреплению завоеванных колоний и сфер влияния и подготовке к дальнейшей борьбе за мировое господство.

Проповедник политики эксплуатации колониальных народов, Мэхен писал, что, захватывая колонии, военно-морская держава завоевывает плацдарм на чужой земле, новые источники сырья, рынок для сбыта лишних товаров, новую сферу для своего судоходства и возможность получения огромных прибылей. Эти высказывания сторонника американского империализма, оказавшего огромное влияние на президентов Теодора Рузвельта и Вудро Вильсона, совпадали с рассуждениями английского империалиста-колонизатора Сесиля Родса.

Исходя из расистских установок доктрины «Предопределенной судьбы», Мэхен утверждал, что право на владение пространством расово обосновано. Народы, которые неполноценны в расовом отношении, у которых нет политических и экономических традиций, права на владение пространством не имеют. Англосаксонцы, с другой стороны, политически и экономически - самая развитая раса. Из-за этого англосаксонцы имеют приоритет на любое пространство.

Мэхен призывал к развертыванию строительства военно-морского флота США, считая, что Соединенным Штатам необходимо иметь наступательный флот. В соответствие со своей «стратегией концентрации военно-морских сил», Мэхен требовал прорытия Панамского канала, который нужен был американским империалистам главным образом для того, чтобы облегчить использование их военно-морского флота для политического и военного давления на латиноамериканские страны, в то время - важнейший объект экспансии США. Кроме того, Мэхен рьяно проповедовал захват и сооружение «путевых» баз с целью расширения сферы господства американского военного флота и охраны американских колониальных владений и торговых коммуникаций.

Мэхен писал, что нужды торговли и территориальные приобретения США вызывают необходимость в «путевых» базах типа Гибралтара, Мальты и т.п. В действительности эти базы имели главным образом военно-стратегическое значение, служа опорными пунктами для империалистической политики агрессии. Для создания морских баз Мэхен еще в середине 90-х годов усиленно рекомендовал аннексировать Гавайские острова, острова Самоа в Тихом Океане и ряд территорий в Карибском море.

Мэхен обосновал также концепцию государств, служащими рычагами нажима; опорными пунктами геополитического закрепления США в новом пространстве. Такие государства США следовало захватить и превратить их в рычаги нажима для дальнейшего завоевания нового геополитического пространства и проведения политики «открытых дверей». Впервые эта концепция была применена в отношении Филиппин, которые должны служить угольной станцией для морской мощи США и пунктом закрепления в Евразии. Имея этот пункт, США были бы в состоянии оказывать геополитический нажим на окружающие страны, расширяя, таким образом, геополитическое пространство под своим контролем.

Накануне первой мировой войны Мэхен стал еще откровеннее проповедовать империалистическую экспансию и агрессию, во многом определяя взгляды президента Вильсона. Мэхен с откровенным цинизмом оправдывал насилие в международных отношениях. «Сила сконцентрированного капитала является столь же реальной и материальной, как и сила организованной армии».

В ряду концепций, оправдывавших экспансию США, большое внимание Мэхен уделял доктрине Монро. Вместе с Теодором Рузвельтом он дал новое толкование теории, превращая ее в средство оправдания интервенции США не только в Латинской Америке, но и за пределами Американского континента.

Восторженный поклонник империализма, Мэхен проповедовал теорию всемирного арбитра, и качестве которого должно выступать наиболее сильное государство. Мэхен приписывал США «приоритет вмешательства» в дела стран мира, ссылаясь на «силу» — силу военную и силу «позиции», т.е. географического положения. Известно, что президент Вильсон пытался в ходе первой мировой войны осуществить на практике «право» вмешательства США во все мировые дела — универсализм Вильсона был ничем иным как обманчивым идеологическим прикрытием доктрины Монро, доктрины «Предопределенной Судьбы» вместе с геополитическими концепциями адмирала Мэхена и историков Фредерика Тэрнера и Брукса Адамса.

Вальтер ЛаФебр замечает, что к концу прошлого столетия Брукс Адамс, Теодор Рузвельт и сенатор Лодж были «тремя мушкетерами в мире непрекращающейся войны. Альфред Тайер Мэхен стал четвертым мушкетером в 1897 году». Меркантильный империализм был сердцевиной мировоззрения адмирала, а создание мировой американской империи — конечной целью его геополитической теории.

3.2 Доктрина «открытых дверей»

Адмирал Мэхен был главным политическим советником государственного секретаря Хея и в качестве такого оказал решающее влияние на сформулированную Хеем в 1898 году дипломатическую ноту «открытых дверей», заложившей идеологическое обоснование экспансии доктрины Монро за пределами Западного полушария: «Мэхен по существу разработал основные установки доктрины «открытых дверей» за несколько лет до провозглашения этой доктрины Госдепартаментом США».