Реферат: Традиция мениппеи в романе Свифта "Путешествия Гулливера"
Выполнила студентка 2 курса
дневного отделения 214 группы
Зотова А. М.
Москва – 2009
Джонатан Свифт
Джонатан Свифт родился в ирландском городе Дублин в небогатой протестантской семье. Отец умер, оставив семью (жену, дочь и сына) в бедственном положении. Поэтому воспитанием мальчика занимался дядя Годвин, с матерью Джонатан почти не встречался. После школы он поступил в Тринити-колледж Дублинского университета, который закончил в 1686 году, получив степень бакалавра.
Из-за гражданской войны, начавшейся в Ирландии после свержения короля Якова II (1688), Свифт уехал в Англию, где пробыл 2 года. В Англии он служил секретарём у состоятельного отставного дипломата Уильяма Темпла. В 1690 году он вернулся в Ирландию.
В 1692 году Свифт получил звание магистра в Оксфорде, а в 1694 году принял духовный сан англиканской церкви. Он был назначен священником в ирландский посёлок Килрут. Однако вскоре, «утомившись своими обязанностями за несколько месяцев», вернулся на службу к Темплу. В 1696—1699 годах пишет сатирические повести-притчи «Сказка бочки» и «Битва книг», а также несколько поэм.
В январе 1699 года Уильям Темпл умер. Свифт занимается поисками новой должности, обращается к лондонским вельможам. Долгое время эти поиски успеха не имели, но зато Свифт близко познакомился с придворными нравами. Наконец, в 1700 году он назначен пребендарием собора Святого Патрика в Дублине. В этот период он публикует несколько анонимных памфлетов. Современники сразу отметили особенности сатирического стиля Свифта: яркость, бескомпромиссность, отсутствие прямой проповеди, ироничность.
В 1702 году Свифт получил степень доктора богословия в Тринити-колледже. Вскоре он сблизился с оппозиционной партией вигов, завёл знакомства в литературных кругах, и издал (анонимно, под одной обложкой) «Сказку бочки» и «Битву книг» (1704); книга снабжена многозначительным подзаголовком: «Написано ради общего совершенствования рода человеческого».
В 1705 году виги на несколько лет завоевали большинство в парламенте, однако улучшения нравов не произошло. Свифт вернулся в Ирландию, где ему предоставили приход (в деревне Ларакор).
В 1710 году к власти в Англии пришли тори во главе с Генри Сент-Джоном. Сент-Джон прекратил войну с Людовиком XIV, осудил коррупцию и пуританский фанатизм. И Свифт, разочаровавшийся в политике вигов, выступил в поддержку правительства тори. В знак благодарности ему предоставили страницы консервативного еженедельника «The Examiner», где в течение нескольких лет публиковались памфлеты Свифта.
В 1724 году в Ирландии анонимно изданы и разошлись многотысячным тиражом «Письма суконщика», призывающие к бойкоту английских товаров и неполновесной английской монеты. Позже скандал вызвал знаменитый памфлет Свифта «Скромное предложение», в котором он посоветовал продавать ирландских детей на мясо, если нет денег, чтобы спасти голодающих. Чиновники пытались поймать автора издевательских памфлетов, но задержать Свифта им так и не удалось.
В последние годы своей жизни Свифт страдал от прогрессирующего психического расстройства. 19 октября 1745 года он умер. Его похоронили у стен собора Святого Патрика. На надгробии написано: «Здесь покоится прах Джонатана Свифта, настоятеля этого собора... Ступай с миром, путник, и пытайся, если сможешь, быть как он, приверженным свободе».
Путешествия Гулливера
Книги Свифта еще при жизни писателя были исключительно популярны как в Ирландии, так и в Англии, где они выходили большими тиражами, и популярны до сих пор. Одна из наиболее известных книг - тетралогия «Путешествия Гулливера», которая стала одной из классических и наиболее часто читаемых книг во многих странах мира, а также десятки раз экранизировалась. «Путешествия Гулливера» — произведение, написанное на стыке жанров: это и увлекательное повествование, роман-путешествие, это роман-памфлет, роман-утопия, и одновременно роман-антиутопия. Главному герою романа, Гулливеру, присущи некоторые черты Свифта, его мысли, его представления, однако мудрость Гулливера сочетается с «простодушием». Именно это простодушие и позволяет читателю увидеть весь абсурд тех вещей, которые «наивно» описывает герой.
В книге Свифта четыре части. За время повествования Гулливер совершает четыре путешествия, общая длительность которых составляет шестнадцать лет и семь месяцев. Выезжая всякий раз из вполне конкретного, реально существующего города, он неожиданно попадает в какие-то диковинные страны, знакомясь с их нравами, образом жизни, житейским укладом, законами и традициями, и рассказывая о своей стране, об Англии. В первой части герой смеется над нелепыми лилипутами. Во второй части он попадает в страну великанов, и здесь выясняет, что наша цивилизация заслуживает такого же осмеяния. В третьей высмеиваются наука и человеческий разум вообще. Наконец, в четвёртой появляются йеху, как концентрат исконной человеческой природы, не облагороженной духовностью. Свифт, как обычно, не прибегает к морализаторским наставлениям, предоставляя читателю сделать собственные выводы — выбрать между йеху и их моральным антиподом, облечённым в лошадиную форму.
Традиция мениппеи в «Путешествиях Гулливера»
Мениппею, или «Мениппову сатиру», описывает М.М. Бахтин в четвёртой главе книги «Проблемы творчества Достоевского». Бахтин пишет, что название этот жанр получил от имени философа Мениппа из Гадары, а сам термин как обозначение определенного жанра был впервые введен римским ученым Варроном, который назвал свои сатиры «saturae menippeae». В разных вариантах и под разными названиями мениппея продолжала свое развитие в средние века, в эпоху Возрождения и продолжает развиваться сейчас. «Этот карнавализованный жанр, необыкновенно гибкий и изменчивый, как Протей, способный проникать и в другие жанры, имел огромное, до сих пор еще недостаточно оцененное значение в развитии европейских литератур. «Мениппова сатира» стала одним из главных носителей и проводников карнавального мироощущения в литературе вплоть до наших дней»[1] .
Одной из особенностей мениппеи является, по мнению М. М. Бахтина, карнавальный смех. Такой смех часто встречается «Путешествиям Гулливера», особенно при описании обычаев (когда Свифт гиперболизирует какие-либо современные ему обычаи), например, канатные плясуны в Лилипутии («кто прыгнет выше всех, не упавши, получает вакантную должность»[2] ), «Академия прожекторов», или описание жизни йеху («любят блестящие камешки»[3] , лижут ноги вождю). Ещё один яркий пример - когда маленького лилипута именуют как «отрада и ужас вселенной», «монарх над монархами, … при одном мановении которого трясутся колени у земных царей»[4] .
Также мениппея характеризуется «исключительной свободой сюжетного и философского вымысла»[5] . Эту особенность также легко увидеть в романе Свифта. Автор отправляет своего героя в несуществующие страны (Лилипутия, Блефуску, Лапута, Бробдингнег, Бальнибарби, Лаггнегг, Глаббдобриб), описывает вымышленных существ (гуигнгнмы, лилипуты, великаны, йеху, «неправильные» лапутяне, бессмертные струльдбруги), их вымышленные обычаи и т.д.
«Важнейшая особенность жанра мениппеи состоит в том, что…фантастика служит здесь не для положительного воплощения правды, а для ее искания, провоцирования и, главное для ее испытания. Для этой цели герои …поднимаются на небеса, спускаются в преисподнюю… появляется трехпланное построение… герои странствуют по неведомым фантастическим странам…»[6] , - пишет Бахтин. Герой Свифта, действительно, путешествует по неведомым странам, и поднимается в небеса (летающий остров Лапута), и разговаривает с мёртвыми на острове Глаббдобриб. И происходит это, понятное дело, не просто так. В своём романе Свифт испытывает различные идеи – например, идеи правильности обычаев, законов и т.д. Свифт подвергает критике либо в словах Гулливера обычаи других стран, либо от лица других героев современную ему действительность («не что иное, как куча заговоров, смут, убийств, избиений, революций и высылок, являющихся худшим результатом жадности, партийности, лицемерия, вероломства, жестокости, бешенства, безумия, ненависти, зависти, сластолюбия, злобы и честолюбия»[7] ). Один из наиболее ярких примеров испытания идеи – это не прошедшая проверки идея естественного человека (люди, оказавшись в естественной среде, утратили духовность и превратились в йеху). Ещё одна особенность мениппеи – это натурализм. И он присутствует в романе Свифта. Гулливер подробно описывает, чем он питается, во что одевается, как живёт, где справляет нужду («некоторые естественные потребности побуждали меня сойти на землю»[8] ). Он описывает сильный аромат, который идёт от великанов («их кожа издавала весьма неприятный запах»[9] ); отвратительные привычки йеху («взобрались на дерево и начали оттуда испражняться мне на голову»[10] ); описывает жизнь струльдбругов («никогда не приходилось видеть такого омерзительного зрелища, какое представляли эти люди»[11] ). Больше всего натурализмов встречается во второй части (Гулливер сражается с птицами-крысами; его кусают мухи; описание обеда великанов и т.д.).
«В мениппее появляется особый тип экспериментирующей фантастики: наблюдение с какой-нибудь необычной точки зрения….»[12] Эту особенность Менипповой сатиры тоже нетрудно разглядеть в романе Свифта. Гулливер с интересом, иногда страхом и недоумением изучает обычаи неизвестных ему стран («у лилипутов существует обычай …если в угоду мстительности монарха или злобе фаворита суд приговаривает кого-либо к жестокому наказанию, то император произносит в заседании государственного совета речь, изображающую его великое милосердие»[13] ), а король Бробдингнега во второй книге и гуигнгнм в четвёртой подвергают критике порядки и обычаи Англии («являющихся худшим результатом жадности, партийности, лицемерия, вероломства, жестокости, бешенства, безумия, ненависти, зависти, сластолюбия, злобы и честолюбия»[14] ).
Кроме того, Бахтин пишет о такой особенности миниппеи, как психологизм («изображение необычных, ненормальных морально-психических состояний»[15] ). Это в «Путешествиях Гулливера» тоже присутствует. Во-первых, сложно не назвать безумием состояние главного героя в конце книги («я не мог выносить вида моей жены и детей; даже их запах был для меня нестерпим»[16] ). Во-вторых, Свифт каждый раз подробно описывает психологическое состояние Гулливера, когда герой находится в той или иной стране (находясь у лилипутов герой чувствует «одиночество», у великанов – «унижение»).
«Для мениппеи очень характерны сцены … эксцентрического поведения, … нарушения общепринятого и обычного хода событий, установленных норм поведения и этикета, в том числе и речевого»[17] , - подмечает Бахтин. «Эксцентричное» поведение героев свифтовского романа обусловлено несовпадением обычаев выдуманных стран и настоящей, современной Свифту Англии. Поведение йеху и струльдбругов, обычаи лилипутов и лапутян Гулливер находит предосудительными, тогда как другие герои тоже нередко осуждают поведение Гулливера (сцена тушения пожара в первой книге). Кроме того, к необычным сценам можно отнести многие моменты жизни Гулливера среди великанов (например, как он оказался внутри полой кости).
Также Бахтин утверждает, что мениппея включает в себя элементы социальной утопии. Разглядеть эти элементы в романе Свифта несложно. Утопические законы у лилипутов («если обвиняемый докажет во время процесса свою невиновность, то обвинитель немедленно подвергается позорной казни…считают мошенничество более тяжким преступлением, чем воровство» и т.д.), почти справедливое общество в королевстве великанов, и похожая на идеальную земля гуигнгнмов. В романе Свифта можно найти также черты антиутопии, но о связи антиутопии и мениппеи Бахтин ничего не говорил.
«Для мениппеи характерно широкое использование вставных жанров»[18] . В романе Свифта это – предваряющее роман письмо самого Гулливера Ричарду Симпсону («Вы не откажетесь, надеюсь, признать публично…[19] »), обвинительный акт лилипутов («принимая во внимание, что, хотя законом, изданным в царствование…»[20] и т.д.), и др. документы.
Последняя особенность мениппеи – это публицистичность. Во времена Свифта «Путешествия Гулливера» были очень актуальным и злободневным романом, так как содержали критику государственного устройства. И даже сейчас, когда прошло довольно много времени, и произведения Свифта утратили сиюминутную политическую остроту, роман почти не теряет своей публицистичности, и стал образцом иронической сатиры.
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--