Реферат: Творчество А.А. Блока и К.Д. Бальмонта

...Жена деда, моя бабушка, Елизавета Григорьевна, — дочь известного путешественника и исследователя Средней Азии Григория Силыча Корелина. Она всю жизнь работала над компиляциями и переводами научных и художественных произведений; список ее трудов громаден...

Моя мать, Александра Андреевна... переводила и переводит с французского — стихами и прозой...

Отец мой, Александр Львович Блок, был профессором Варшавского университета по кафедре государственного права... Выдающийся музыкант, знаток изящной литературы и тонкий стилист, — отец мой считал себя учеником Флобера... Я встречался с ним мало, но помню его кровно.

Детство мое прошло в семье матери... «Сочинять» я стал чуть ли не с пяти лет... Серьезное писание началось, когда мне было около 18 лет».

В 1906 г. А. Блок закончил филологический факультет Петербургского университета. Но благополучие внешней биографии пронизывалось его интенсивной, мучительной духовной жизнью. Ключ к пониманию личности поэта можно найти в его стихах, статьях, письмах. «Первым и главным признаком того, что данный писатель не есть величина случайная и временная, — является чувство пути*, — писал он в статье «Душа писателя» (1909). «Я знаю... что сознательно иду по своему пути, мне предназначенному, и должен идти по нему неуклонно» (24 марта 1907 г.). «Считаю, что стою на твердом пути и что все написанное мной служит органическим продолжением первого — «Стихов о Прекрасной Даме» (6 августа 1907 г.). «Я знаю, что путь мой в основном своем устремлении — как стрела, прямой, как стрела — действенный» (1908). В этих высказываниях Блока просматривается идея единого на всю жизнь пути, на котором «творения его — только внешние результаты подземного роста души».

В отличие от других символистов он осмыслил свой путь как путь вочеловечения, взяв это слово из Евангелия.

При подготовке первого издания своего трехтомника (1911—1912) А. Блок положил в основу общие конструктивные принципы, которые не претерпевали изменений при последующих изданиях. Структура трилогии, которую Блок назвал романом в стихах, отражала внутреннюю логику творческого развития поэта. «...Все стихи вместе— трилогия вочеловечения...* (из письма А. Белому, 6 июня 1911 г.)

Названия книг уже сами по себе являются символами:

I книга: «Стихи о Прекрасной Даме» (1901— 1902), «Распутья» (1902—1904);

II книга: «Город» (1904—1908), «Снежная маска» (1907), «Фаина» (1906—1908);

III книга: «Страшный мир» (1909—1916), «Возмездие» (1908—1913), «Ямбы» (1907— 1914), «Родина» (1907—1916).

Внимательный читатель обнаружит в этой «симфонической» системе одну развивающуюся тему-мелодию: «Я вышел «до света» в душе, с гамлетовским настроением отчаяния и пессимизма и пойду в поисках идеала через «распутья», тупики, через обольщения пленом «города» и «снежной любовью», вступлю в «страшный мир», где нет идеала, и прорвусь к пушкинским «ямбам», его оптимизму, чтобы познать то, святее которого нет, — Россию».

Блок начинал как традиционный романтик: типичные антитезы (ночь — день, ненастье — счастье, поэт — толпа), отчуждение от толпы в силу своего превосходства, разочарованность в жизни, неверие в счастье... И вдруг во мраке безверия, скепсиса, слепоты возникают, как огненные знаки, иные слова: «ясная», «лучезарная», «озаренная», «золотая». Световые и цветовые эпитеты разорвали темноту, потому что в его жизнь вошла Она. Подобными цветами иконописцы обычно изображают окруженную сиянием Богоматерь.

Какая связь между той, которая вызвала к жизни эти стихи, Л. Менделеевой, и Богоматерью? Вроде бы никакой: земная и небесная. Но связь есть, Она иная, для Блока — мистическая. «Настал вечер, и я нашел себя. Нашел великую, бьющую волнами любовь, сердце, как факел, все дрожащее и бьющееся. Нашел твою песню в воздухе... Жадно и сильно вспоминаю: ночь сырая и звездная. Ты, Ангел Светлый, Ангел Величавый, Ты — Богиня моих земных желаний...» (из письма к жене).

Прочитав одно из стихотворений, посвященных Прекрасной Даме, погружаемся не только в лиризм стихов, но и в особое, молитвенное состояние духа. «Рыцарь и богомолец, он предчувствует Богоматерь, идет по следам ее голубых путей»; и «с глубокою верою в Бога» для него и темная церковь светла» (Ю. Айхенвальд). Им движет потребность в неземном идеале, возникшая не без влияния поэта и философа Владимира Соловьева. Именно от духовного учителя перейдет к ученику культ Прекрасной Дамы, Вечной Женственности, Мировой Души, которая, являясь в образе женщины, дает веру, спасает от мрака и духовной ночи. К одному из стихотворений 1902 г. Блок предпослал эпиграф из Апокалипсиса: «И Дух и Невеста говорят: прий-ди», то есть приди и служи в моем Храме. И лирический герой Блока служит. Он — инок, раб, рыцарь, «отрок, берегущий огонь кадильный и зажигающий свечи» ради Нее. Но недолго лирический герой удержится на такой высоте. Мир «Стихов о Прекрасной Даме» разрушился, потому что человек несовершенен, может уступить искушениям мирской жизни. Уже в главе «Распутья» зазвучала тревога: лирический герой ощущает перемены в себе. Появляется «образ дьявольский и дикий», «смеются лживые уста». Лирический герой боится своей «двуликой души», он оказался «рыцарем — на час». В стихотворении «Двойник» (1903) поэт обращается уже к Коломбине — героине французского народного театра и женщине, изящной, милой, но общедоступной. «Голубое окно» Коломбины притягивает лирического героя, который мыслит себя и стариком и юношей в наряде Арлекина. Голубой цвет символизирует воспоминания о прекрасной, идеальной любви, которой он уже изменил.

Вторая книга трилогии посвящена теме Города. Город — обобщенный образ у романтиков (вспомним и пушкинский образ «неволя душных городов»). Город — это всегда проявление негативных сторон цивилизации: скученность людей, заводы, трактиры, банки, тюрьмы, публичные дома.

Город в красные пределы Мертвый лик свой обратил, Серо-каменное тело Кровью солнца окатил. (1904)

Красный тревожный цвет, дисгармония, крики, визги, жуткая пляска площадных кокоток, тревожный бег коней — это сама стихия, в которой после милого Подмосковья с его речками, лесами, розовыми закатами оказался лирический герой. Но он еще пребывает на своей «вершине», неслиянности с пошлым миром, не видит человека.

Стихотворение «Фабрика» (1903) вовсе не о тяжелой доле рабочих, которых «недвижный кто-то», «черный кто-то» зовет «медным голосом», а о поэте, который сделал свой первый шаг к «вочеловечению», увидев людей тяжелого труда «со стороны спины» (К. Чуковский). Мир социальных контрастов не нов для поэзии символистов, но у Блока он всегда содержит противопоставление «измученных спин» и «жолтых окон». «Жолтые» Блок упорно пишет через «о» — для него это зловещий образ сытости и равнодушия, буржуазности и высокомерия. Все, кто «мнет белые цветы» («Сытые», 1905), нарушает гармонию красоты и равнодушен к мольбам о хлебе, будут вызывать у поэта негодование.

В 1906 г. Блок написал стихотворение «Незнакомка». «Я помню ночь, перед самой зарей, когда он впервые прочитал свою «Незнакомку», — вспоминал К. Чуковский. — Читал он ее на крыше знаменитой башни Вячеслава Иванова, поэта-символиста, у которого каждую неделю собирался для всенощного бдения весь артистический Петербург... Он не только завораживал «Незнакомкой», но обжигал».

В стихотворении даны два мира. Первый — реальный, в котором пошлость, пьяные крики, женский визг, детский плач... Второй— мир мечты в виде прекрасной Незнакомки. Лирический герой погружается в дивный сон:

И странной близостью закованный,

Смотрю за темную вуаль,

И вижу берег очарованный

И очарованную даль.

И перья страуса склоненные

В моем качаются мозгу,

И очи синие бездонные

Цветут на дальнем берегу.