Реферат: Воронежская ласточка
И мне представилось: теперь танцуют там,
На дальней родине, навек избранной мною…» -
Как ярко проявилась ее женская душа в стихотворении «Искушение». Друзья, знакомые, университетская молодёжь – все в восторге от свежести её таланта. Её стихи заучивали наизусть. Как нас, аннинцев, может не интересовать такая поэтесса и женщина, о которой современник Я.К. Грот писал П.А. Плетневу: «Как я удивляюсь ее таланту! Взяв книгу её в руки, трудно оторваться от чтения». Плетнев, возглавивший после смерти Пушкина «Современник» писал о Ростопчиной: "Она, без сомнения, первый поэт теперь на Руси». В Московском и Петербургском салонах её ежедневно бывали Пушкин, Лермонтов, Чуковский, князья Вяземский и Одоевский.
Встречи с нею считали за честь Гюго и А. Дюма. На тексты её стихов более ста композиторов писали романсы: Алябьев, Булахов, Даргомыжский, Рахманинов, Рубинштейн, Чайковский. Ещё при жизни ее пьесы не сходили со сцен театров Москвы и Петербурга. В 1841 году первый сборник выходит стихотворений, в Анне заканчивает первую книгу прозы.
В Анне, живая и общительная по натуре, графиня часто посещает крестьянские семьи. Её кошелек всегда открыт для нуждающихся. Осенью 1842г. графиня Е. Ростопчина прощалась с Анной. Уезжала навсегда.
Зачем же сладкою
тревогой сердце бьётся
При имени твоем,
пустынное село,
Ведь прежде я тебя,
край скучный, не любила,
Ведь прежде ссылкою
несносной был ты мне.
Но много счастливых,
восторженных минут,
Сердечной радостью
волшебно одарённых,
Прожито там в степях.
О, пусть они живут навеки в памяти
и в мыслях сокровенных...
Несправедливо было бы назвать ее мужа пустым мотом: он создал первую в России общедоступную картинную галерею, но имея привычку продавать всё за бесценок, он к 1845 г. промотал все состояние своего знаменитого отца и оставил детей практически без средств к существованию. Не способный к успешному хозяйствованию, в 1845 году он продает казне конный завод, а в 1850г. само имение в Анне. Да и никто из потомков не достиг даже тени своего "сиятельного" предка. Фамилию Ростопчиных на нашей аннинской земле увековечила графиня Евдокия Петровна – снох а известного и неоднозначного генерала: ее имя перешло к потомкам как одно из светлых явлений пушкинской поры.
Возможно поэтическая звезда Е. П. Ростопчиной выглядит не столь ярко в лучах славы таких гениев русской поэзии, как А.С. Пушкин, М.Лермонтов, Тютчев. Но это участь многих дарований, которым суждено было жить в одну пору с великими. Тем не менее голос её не потонул в лирическом многоголосии XIX века, а дошёл до нас как звонкий колокольчик , отмеченный печатью истинно самобытного таланта.
Додо Сушкова
Родилась Евдокия Сушкова 23 декабря 1811г. в Москве у Чистых прудов в доме своего деда с материнской стороны, Ивана Александровича Пашкова. «В роскошном жилище, построенном Растрелли в чисто итальянском стиле, напротив Кремлевского сада. Там в настоящее время находится Румянцевский музей. В те времена семьи жили под одним кровом. И у Пашковых жили четыре молодых семьи. Тесные узы дружбы связывали впоследствии этих товарищей по воспитанию и играм. Они позднее шли рука об руку на жизненном пути!» - из воспоминай дочери Е. П. Ростопчиной Лидии. «Семейная хроника» в книге Е. П. Ростопчина «Счастливая женщина» Москва. Изд.-во «Правда»1991г.
Когда девочке было 6 лет, её мать Дарья Ивановна, родив третьего по счёту ребёнка Дмитрия, умерла от чахотки» Додо – так она называла себя в детстве по воспоминаниям брата О. П. Сушкова – росла без матери и почти без отца, находившегося в постоянных разъездах по делам службы. Воспитание девочки, хоть и стоило ее отцу много денег, было очень безалаберно, так как в сущности, никто не наблюдал за ним. По счастью, она была одарена природой острым, живым умом, хорошей памятью и таким воображение; благодаря которым она сама себя воспитала. Из учителей её стоит упомянуть о Гаврилове и Раиче, развивших в ней врождённую любовь к поэзии вообще и к отечественной в особенности. Не будь их, русская словесность считала бы, может быть, в среде с одним дарованием меньше, так как в доме Дашковых занятие литературой считалось делом неприличным.
Поэтическое дарование Додо, проявившееся в детстве, очевидно перешло к девочке по наследству от Сушковых. Бабушка - Мария Васильевна, урождённая Храповицкая, поэтесса и переводчица, отец, дядя и брат Дмитрий имели пристрастие к сочинительству.
«Возмущённая при мысли, что девушка аристократического круга могла, посвящать свой досуг недостойному занятию, госпожа Пашкова, взяв икону, хотела заставить свою внучку дать торжественный обет, что та никогда не станет писать стихов. Моя мать избавилась от клятвы, обещав ничего не печатать до своего замужества». /Л. Ростопчина «Семейная хроника»/
В обстановке игры в карты, модничания, визитов, обедов, пудры и сплетен бабушки, теток и их визитерш росла маленькая своенравная Додо. Начала писать она, несмотря на запреты, рано. Дочь ее Лидия называет первым произведением матери «Журнал Зинаиды», сохранивший отпечаток страданий, испытанных в богатой роскошью, но бедной мыслью среде. Владислав Ходасевич в своих исследованиях / Графиня Е. П. Ростопчина. Е ё жизнь и лирика» В сборнике «Статьи о русской поэзии» п.б.,1922г./ пишет: «Ещё в 12 лет Додо сама стала писать стихи. Как водится, своевременно была написана и сожжена первая подражательная поема «Шарлотта Кордэ». Ни эта поэма, ни ранние стихи, кроме одного французского экспромта, до нас не дошли».
Первым опубликованным стихотворением юной девушки стал «Талисман». Князь Пётр Андреевич Вяземский .посещавший дом её родных случайно увидел тетрадь, без ведома девушки переписал стихи и отправил в Петербург Дельвигу, который и поместил их в своем альманахе "Севернее цветы" на 1831 г. с подписью "Д...а".Но это, конечно, было случайностью.
Вопреки запретам со стороны домашних Додо писала и находила слушателей среди родственников Сушковых. Знакомы её первыми стихами были юный студент Н. Огарев и учившийся в университетском пансионе М. Лермонтов. О её пристрастии знали и гости Жуковский, А. И. Тургенев, Мицкевич.
Начинавшую поэтессу вдохновляло их творчество, образы героев древности и участников недавних событий. Особенно близко девушке имя поэта Андре Шенье.
«Есть имя - от него издавно сердце билось,
Когда ребёнком я несведущим была», -
так вспоминала впоследствии о своих первых поэтических увлечениях уже не начинающая поэтесса, а известная в литературных кругах Евдокия Ростопчина.
Ещё до «Талисмана» были написаны несколько стихотворений, которые приходилось прятать всерьез: они были посвящены и с горячим сочувствием! - декабристам. Первыми слушателями стали ее друзья Огарев и Лермонтов. Только в советскую эпоху было напечатано стихотворение «К страдальцам», датированное 1827 году, в котором пятнадцати- или шестнадцатилетняя девушка выражает сочувствие декабристам:
«соотчие мои, заступники свободы,
О, вы, изгнанники за правду и закон,
нет, вас не оскорбят проклятием народы,
Вы не услышите укор земных племён!»
«Удел ваш - не позор, а слава, уваженье,
Благословения правдивых сограждан,
Спокойной совести, Европы одарение,
И благодарный храм от будущих славян!»
Какая сила вдохновения, какая глубокая вера в будущее России! Пройдет время, прежде чем Ростопчина преподнесет это обращение с Теплой подписью вернувшимся из Сибири Сергею Григорьевичу Болконскому и 3. Г. Чернышеву.
Сегодня читая эти строки, чувствуешь, как перекликаются они со знаменитым пушкинским посланием «Во глубине сибирских руд». Стихотворение «Мечта» - это гимн надежде на победу «защитников свободы»:
«Когда настанет день паденья для тирана,
свободы светлый день, мести роковой,
Когда на родине, у ног царей попранной,
промчится шум войны, как бури грозный вой,
……………………………………………………
Когда защитники свободы соберутся,
Чтоб самовластия ярмо навек разбить,
Когда со всех сторон в России раздадутся
"Погибнуть иль сгубить!"