Реферат: Зарубежный опыт формирования кластеров как перспективного направления развития экономики инноваций
экономический кластер государство поддержка
Одним из базовых направлений развития современной экономики, тесно взаимосвязанным, в первую очередь, с инновационным характером данного развития, является процесс формирования кластеров.
Региональные и межрегиональные кластеры рассматриваются как приоритетные межотраслевые комплексы, которые определяют развитие постиндустриальной информационной экономики на национальном и региональном уровне. Их развитие связывается как с процессами глобализации, так и с формированием промышленной структуры информационной экономики. Задачи перехода России к инновационному типу развития связаны, в частности, с необходимостью формирования инновационных кластеров.
Из определения, данного основоположником современной теории кластеров М. Портером, следует, что «…кластер, или промышленная группа, – это группа географически соседствующих взаимосвязанных компаний и связанных с ними организаций, действующих в определённой сфере, характеризующихся общностью деятельности и взаимодополняющих друг друга».
По мнению С.Р. Древинга, экономический кластер можно определить как мезоэкономическую сетевую структуру, основанную на сочетании вертикальной и горизонтальной, региональной и межрегиональной национальной интеграции юридически независимых предприятий различных технологически связанных отраслей под руководством совета представителей этих предприятий с участием региональной власти и общественности. Развитие кластеров обусловлено глобализацией, информатизацией и формированием постиндустриальной экономики и имеет целью сокращение трансакционных и организационно-управленческих издержек на основе использования синергетического эффекта сетевой интеграции и рационального распределения прав собственности.
Вместе с тем, само понятие «кластер» использовалось в различных науках до того, как профессор Портер применил его для характеристики определённым образом взаимосвязанной группы предприятий. Так, по словам отечественного исследователя И.В. Пилипенко, «…впервые термин «кластер» вошёл в научный оборот в математике, когда в конце 1930-х гг. был сформулирован аппарат кластерного анализа многомерных данных. В неорганической химии кластерами обозначается класс химических соединений, в составе которых находится различное число атомов переходных металлов. Физика кластеров является одним из наиболее динамически развивающихся направлений современной физической науки. Вычислительные кластеры однотипных компьютеров, объединённых диспетчерской системой, активно используются в образовании и научных исследованиях для решения трудоёмких вычислительных задач...».
Помимо этого, в работе И.В. Пилипенко отмечается, что «…термин «кластер» использовался советскими и российскими экономико-географами А.П. Горкиным и Л.В. Смирнягиным и шведскими бизнес-экономистами К. Фредрикссоном и Л. Линдмарком для обозначения скоплений предприятий в пространстве ещё в 1970-х гг.». Данное понятие встречается также в исследованиях таких крупных учёных, как А. Лёш и один из основоположников региональной экономической науки У. Айзард.
Кластеры как форма пространственного объединения предприятий получили широкое распространение в экономике западных стран. Учитывая необходимость инновационного развития России в контексте повышения конкурентоспособности отраслей и секторов в условиях интеграции страны в глобальную экономику, считаем целесообразным в рамках данной работы провести исследование зарубежного опыта формирования кластеров.
Классическими примерами успешных кластеров являются группы компаний в области информационных технологий в Силиконовой долине, телекоммуникаций в Хельсинки, производства кинофильмов в Голливуде, Бенгалор в Индии, Монпелье во Франции, кластер «Био Долина», расположенный на стыке границ Франции, Германии и Швейцарии.
Так, во многом именно благодаря кластерной политике Финляндия смогла за последние 15 лет выйти в мировые лидеры по конкурентоспособности и превратиться в телекоммуникационную супердержаву.
Данный процесс начался с того, что в этой стране в 1996 г. группой финских исследователей были выделены 10 промышленных кластеров с различной степенью развитости.
Далее с помощью ряда индикаторов была выявлена степень инновационности компаний, формирующих кластеры, и рассмотрены перспективы развития каждого кластера с учётом проведения кластерной политики. Взяв за основу ромб конкурентных преимуществ М. Портера, были определены сильные и слабые стороны ромба для каждого из кластеров, намечена последовательность улучшения всех детерминант конкурентоспособности, сделан упор на производство товаров и услуг с повышенной добавленной стоимостью.
Государство стимулировало развитие кластеров, гарантируя развитие свободного рынка и создавая специализированные факторы производства с помощью целого комплекса мероприятий: развития рынка труда, системы образования, технопарков и программы центров знаний (Centre of Expertise Programme), транспортной системы, поддержки малого и среднего бизнеса, поощрения использования энергосберегающих технологий и других программ. В итоге в настоящее время, как и было спрогнозировано в 1996 г., наиболее быстрыми темпами развиваются телекоммуникационный, природный и здравоохранительный кластер, компании которых в настоящее время являются локомотивами экономики Финляндии.
В США департамент экономического развития, отвечающий за региональную политику, финансирует исследовательские проекты, цель которых – выявление кластеров, и предоставляет специальные гранты отдельным штатам на развитие кластеров, в частности в депрессивных регионах. В настоящий момент стратегия развития практически каждого штата в Америке опирается на развитие кластеров.
Существенную роль в проведении кластерной политики в США играют бизнес-ассоциации, в частности Национальный совет по конкурентоспособности, в состав которого входят бизнесмены и академики.
Профессор Портер приводит следующий пример формирования крупных кластеров Гранд Рапидс в США (рис. 1).
Рис. 1 - Крупнейшие кластеры Гранд Рапидс
Как следует из рисунка 1, в районе Гранд Рапидс имеется в наличии пять крупных кластеров, тесно взаимосвязанных между собой, поскольку каждый из представленных кластеров (за исключением кластера, занимающегося изготовлением готовых пищевых продуктов) нуждается в продукции других. При этом обеспечивается существенное снижение транспортных издержек, что способствует формированию дополнительных конкурентных преимуществ для каждого их производств.
Подход к кластерной политике со стороны правительства Великобритании в целом схож с американским. В частности, правительство Англии выдаёт гранты агентствам регионального развития, которые разрабатывают и реализуют стратегии развития кластеров.
Конкурентоспособность Швеции в целлюлозно-бумажном секторе распространяется на оборудование по деревообработке и производству бумаги, конвейерные линии и некоторые смежные отрасли-потребители (например, производство спичек). Дания разработала специфические промышленные технологии для агробизнеса и пищевой промышленности. Подобным же образом немецкие машиностроители и автомобилестроители выигрывают от наличия в Германии высокоразвитого производства компонентов для этих отраслей. В Италии специальные кластеры сформировались в промышленных районах, в которых сложились отраслевые комбинации: металлообработка – режущий инструмент, мода – дизайн, кожа – обувь, деревообработка – мебель.
Крупнейший кластер Южной Кореи – комплекс электронной промышленности Куми (Kumi Electronic Industry Complex – KEIC). Население Куми Сити – 350 тыс. человек. Кластер занимает 3,2 % территории провинции, расположен вблизи Тэгу – третьего по величине города Южной Кореи – на главной транспортной магистрали, связывающей Сеул с главным морским портом Пусан. Кластер состоит из четырёх крупных технологических парков. В комплексе участвуют производители электронной продукции, их поставщики и посреднические компании, а также государственные организации, в т.ч. два университета. В Куми насчитывается 725 компаний с общим числом штатных сотрудников около 80 тыс.
В 1974 г., когда Куми был организован, экспорт продукции его компаний составлял 79 млн долл., в 2003 г. он достиг 20 млрд долл. – 10,3 % всего экспорта Южной Кореи. Основными рынками сбыта электроники Куми стали Китай, США (вместе более 40 %), ЕС и Япония. В кластере функционируют государственные организации: Информационный центр промышленных технологий, Корейская корпорация развития электронной промышленности и Центр для обучения иностранных рабочих.
Правительство страны и крупные ТНК (чеболи) внесли значительный вклад в формирование и развитие кластера. Модель таких чеболи как крупных промышленных конгломератов пришла из Японии, заинтересованной в поставках продукции на собственные рынки.
Первоначально производство бытовой электроники было организовано на базе лицензионных соглашений, Корея повысила собственные расходы на НИОКР и перешла к стратегии партнерских отношений с иностранными фирмами, в т.ч. с малыми и средними инновационными предприятиями в США, научными центрами в России и т.д. Для России интерес представляет роль правительства в создании промышленной политики, национальной и региональных систем инноваций. До вступления Южной Кореи в ВТО (1995) широко использовались прямые субсидии, низкопроцентные займы и налоговые льготы, после вступления правительство перешло к менее явным формам поддержки индустриальных кластеров.
В работах Майкла Портера также приведена схема размещения основных региональных кластеров Португалии (рис. 2).
Рис. 2 - Региональные кластеры Португалии
Как следует из рисунка 2, практически в каждом регионе Португалии имеется собственный кластер (или группа кластеров), являющийся точкой роста для данной территории. На наш взгляд, подобный подход, основанный на выявлении конкурентных преимуществ региона и создании ряда кластеров, является весьма перспективным для России, поскольку он позволит снизить диспропорции территориального развития.
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--