Реферат: Жизненный путь и философия Бенедикта Спинозы
Отлучение 23-летнего Спинозы раввинами Амстердама было следствием отрицания им ангелов, бессмертия души и Божественного происхождения Торы. Руководители общины предупредили Спинозу, чтобы он отказался от своей ереси, но когда он не подчинился, издали запрещение: “Будь он проклят, когда он выходит, и проклят, когда входит. Пусть Бог не прощает его грехов. Пусть Бог гневается и сердится на этого человека и обрушит на него все проклятия, которые записаны в Торе. Пусть Бог вычеркнет его имя под небесами и пусть Бог уничтожит его и выбросит из колен израильских...”[2] Отлучение (на иврите — херем) Спинозы было абсолютным. Ни один еврей не должен был иметь с ним дела, говорить с ним или стоять ближе четырех шагов от него. После херема, по-видимому, Спиноза больше уже никогда не разговаривал ни с одним евреем.
Исключенный из еврейской общины, Спиноза изменил свое имя на латинский эквивалент - Benedict (буквально: «делающий хорошее»). В 1656-1660 гг. в школе Ф. ван ден Эндена, где он помогал учить детей, Спиноза улучшил свои познания в лытыни, изучил основы греческого, введение в неосхоластическую философию, естественные науки. Здесь же он познакомился с работами Ренэ Декарта (по другим данным еще в 1651, в любом случае, окружавшие его коллегианты были заинтересованы в картезианстве), что во многом определило его взгляды в области философии.
Вокруг него сгруппировался кружок преданных ему друзей и учеников (круг которых позже Спиноза из соображений осторожности расширял неохотно) - Симон де Врис, Людвиг Мейер, Брессер, фон Шуллер, Ярих Иеллес, Ян Риувертц.
В 1660 Амстердамская синагога официально запросила муниципальные власти осудить Спинозу как «угрозу благочестию и морали», и последний вынужден покинуть Амстердам, поселившись в Рийнсбурге - деревне близ Лейдена (в то время центре коллегиантов), в доме хирурга Германа Хомана. На жизнь себе Спиноза зарабатывал шлифовкой линз, (это было не трудно учитывая его теоретическую подготовку в области математики и физики) и рисованием. Здесь он написал такие произведения, как «Краткое рассуждение о Боге, человеке и его счастье», «Трактат об усовершенствовании разума», бóльшую часть «Основ философии Декарта» и первую книгу «Этики», содержащую учение о бытии (первоначальное название - «О боге, о разумной душе и высшем счастье человека»), которая должна была, соответственно, состоять из 3 частей и быть изложена в виде диалога.
В июне 1663 Спиноза переехал в Воорбург, близ Гааги. В 1664 он опубликовал в Гааге «Основы философии Декарта» (единственное сочинение изданное за подписью Спинозы при его жизни) вместе с «Метафизическими размышлениями». Первый документ, свидетельствующий о сложившемся мнении о Спинозе как об атеисте, относится к 1668, когда некоего Адриана Кербаха допрашивали относительно его знакомства с философом. Опубликованный анонимно в Амстердаме «Теолого-политический трактат» (1670) лишь укрепил это мнение. От серьезных преследований Спинозу спасало то, что во главе государства стояли братья де Витт, благосклонно относившиеся к философу. Параллельно с трактатом (и во многом для него) он написал «Еврейскую грамматику».
В мае 1670 Спиноза переехал в Гаагу (с 1671 живя в Paviljoensgrachts - сейчас Domus Spinozana), где остался вплоть до своей смерти. В 1673 Спиноза отказался от приглашения пфалцского курфюрста занять кафедру философии в Гейдельбергском университете, аргументируя это боязнью потерять свободу в высказывании мыслей. В 1675 он закончил «Этику» - труд, который в систематизированной форме содержит все основные положения его философии, но после того как в 1672 братья де Витт «потеряли власть» (были убиты в результате государственного переворота), он не решился опубликовать его, хотя рукописные копии ходили в кругу ближайших друзей. В 1675 Спиноза познакомился с немецким философом Э.В. фон Чирнгаусом, а в 1676 остановившейся в Гааге Г.В.Л. Лейбниц часто посещал Спинозу.
В воскресенье 21 февраля 1677 Спиноза умер от болезни легких, которой страдал в течение 20 лет (ему было 44 года). После описи имущества (которое включало 161 книгу) и его распродали, а часть документов, в том числе, и часть переписки уничтожили. Друзья философа издали в Амстердаме посмертно Opera Posthuma на латинском языке (1677) и в голландском переводе Nagelate Schriften, (1678), что в переводе на русский язык означает «Оставленные письмена».
Основа и развитие философской системы.
В его философской системе Спинозы незаметно резких скачков, он достаточно последователен в своих убеждениях. Достаточно сравнить «Краткий трактат о природе Бога, Человека и его счастья» и «Этику», чтобы увидеть, что в этих двух книгах, несмотря на разделяющие их более чем 15 лет, основные идеи Спинозы принципиально не изменились, хотя и пробрели большую выверенность и структурированность. Характерной особенностью метода Спинозы являлось его стремление к четкой формализации рассуждений и доказательств. Он стремился сделать философию такой же точной наукой, как была в его время геометрия. Не случайно, что в названиях его книг так или иначе часто присутствуют слова «геометрический способ доказательства». Это касается как «Основ философии Декарта, доказанные геометрическим способом», так и «Этики» (Полное название начинается со слов «Этика, доказанная в геометрическом порядке…»).
Cвязь философии Спинозы с картезианством настолько очевидна, что долгое время рационалистическое учение Ренэ Декарта рассматривалось как единственный ее источник. Не случайно, что одна из 6 крупных работ Спинозы посвящена доказательству идей Декарта. Спиноза был его младшим современником и просто не мог не испытать значительного влияние мыслителя. Поднимаемые им вопросы могут рассматриваться как попытки решения картезианских положений, а его учение - как, с одной стороны, разработка, с другой, - реакция на эту влиятельную философию. «Несомненно, что из всех ближайших последователей Декарта он был самым оригинальным, и ему пришлось сыграть в дальнейших судьбах философии такую роль, как никому»[3] , - пишет Радлов.
«Основы философии Декарта» содержат введение, поясняющее, что Спиноза не всегда разделяет взгляды, изложенные в книге. Принимая физику Декарта в целом (хотя и выражая некоторую неудовлетворенность к концу жизни), в картезианской метафизике он находил три неудовлетворительных особенности: трансцендентность (т.е. нахождение вне мира) Бога; дуализм души и тела; и приписывание свободы воли Богу и человеку (последнюю и сам Декарт признавал чудом, наряду с вещью из ничего и Человеком-Богом[4] ) - эти доктрины делают мир непостигаемым. . В отличие от Декарта, который основное внимание уделял методу, Спиноза интересовался больше применением этого метода для получения знаний об окружающем мире и рассуждениям по поводу этого мира.
Искались и другие источники. Теолог Буддеус в «О спинозизме до Спинозы», пытается проследить традицию, идущую от античности. Взгляды Спинозы близки к стоическому учению. Безусловно «родственной» философской системой является учение итальянского пантеиста Дж. Бруно. Иоэль стал указывать на зависимость Спинозы от еврейской философии, в частности, от учения Х. Крескаса. Затем стали указывать и на некоторую связь его философии с аверроизмом, с Маймонидом - ссылки на Маймонида имеются и в переписке Спинозы, и в «Этике», Л. Абарбанелем. Фрейденталь впервые указал на то, что Спиноза был знаком со схоластическими учебниками философии (например, с Суаресом) и что некоторые его определения заимствованы из схоластической философской литературы. Влияние схоластики особенно ощутимо в ранних произведениях - «Кратком трактате о Боге, человеке и его счастье», «Метафизических мыслях».
На формирование социологических воззрений Спинозы большое влияние оказал его старший современник Т. Гоббс. Часто его философия характеризуется и как вариант пантеизма (который предполагает представление о Боге как едином мировом духе). Однако он принадлежал скорее к рациональному, чем мистическому пантеизму, фактически все, что осталось от мистицизма - концепция интеллектуальной любви к Богу.
Посмертное влияние Спинозы.
Несмотря на то, что его философией пренебрегали фактически в течение столетия после его смерти, Спиноза занимает почетное место в интеллектуальной хронологии Западного мира (вместе с тем, его прямое влияние на естественные науки невелико). В 18 веке он пользовался плохой репутацией атеиста. Пьер Бейль в своем «Историческом и критическом словаре» определил учение Спинозы как «систему атеизма». Даже Д. Юм говорил об «отвратительной гипотезе» Спинозы.[5]
Спиноза стал изучаться профессиональными философами с начала 19 века. «Реабилитация» спинозизма была осуществлена представителями литературной критики, особенно Г.Э. Лессингом и И.В. фон Гёте. В немецкой философии спинозизм составил часть так называемого «спора о пантеизме» (послужив его началом). Влияние Спинозы в разной степени испытали Г.В.Л. Лейбниц, (третий (во времени), после Р. Декарта и Б. Спинозы крупный представитель рационализма), В. фон Чирнгаус, И.Х. Эдельман, И.Г. фон Гердер; Ф.В.Й. фон Шеллинг и Г.В.Ф. Гегель (которых А. Шопенгауэр назвал неоспинозистами), в какой-то мере И. Кант, Л. Фейербах. Среди поэтов и писателей Г. Гейне, П.Б. Шелли, Б. Ауербах. Схожие идеи высказывали Л.М. Дешан; Г.Т. Фехнер и А.Н. Уайтхед.
И абсолютные идеалисты, и материалисты видят в философии Спинозы свои собственные доктрины (достаточно посмотреть, например, соответствующие заявления розенкрейцеров и диалектических материалистов).
Материализм и атеизм Спинозы.
Одним из предметов, которые интересовали Спинозу являлось понятие Бога, и другие вопросы связанные с существованием Бога. С одной стороны, обычно он рассматривает этот вопрос в неразрывной связи со своим учением о человеке и этике. С другой стороны, явно видно, что этот вопрос волнует его сам по себе. Отношение Спинозы к проблеме Бога можно охарактеризовать как пантеизм, но пантеизм несколько специфический. Специфичность его пантеизма была настолько высока, что в советской философской традиции его принято было рассматривать как материалиста. Это связанно с тем, что Спиноза не рассматривал Бога как некую субстанцию, которая одухотворяет и направляет природу, будучи «разлита» в ней, а как субстанцию, которая одновременно есть Бог и природа. Таким образом, Бог действительно утрачивает свое специфическое положение и его творческая роль оказывается разлитой в природе. Однако более внимательное прочтение работ Спинозы, особенно его более поздней и зрелой «Этики», убеждает, что Спиноза не в коем случае не был материалистом, поскольку все его доказательства и теоремы, в том числе творческого начала в природе, в той или иной мере базируются на внечувственном, высшем образе Бога.
Хотя определение Спинозы как материалиста, вообще говоря, неправильно, определение его как атеиста имеет под собой почву. Но опять же в несколько специфическом смысле этого слова. Спиноза не был атеистом в том смысле, что он отрицал существование Бога. Нет, Бог для него являлся основой реальности, как он сам говорит, ее «субстанцией». Но понятие Бога у него настолько своеобразно, настолько отлично от бытового представления о Боге, что его было трудно понять и продвинутым философам-христианам, не говоря уж о фанатиках-ортодоксах. Спиноза категорически отвергал внешнюю, наносную религиозность, считая ее «убежищем незнания» (asylim ignorantiae), что тоже не прибавляло ему популярности в среде традиционно верующих. В этом плане обвинения, звучавшие в его адрес, имели под собой почву. Он действительно был атеистом в том смысле, что он отвергал духовное главенство официальной церкви и ее понятие о Боге. Он не верил в того Бога, в которого верили они. Спиноза позволил себе атаковать основу основ любой официальной религии – традиции и предрассудки, лежащие в ее основе. Для представителей ортодоксальной церкви призыв к рациональному рассмотрению Бога и вопросов веры был даже хуже, чем если бы Спиноза действительно отрицал существование Бога.
Часть II. Философская концепция Спинозы.
Картина мира.
Метафизическая система бытия «в геометрическом порядке» излагается в первой книге «Этики». Использованный в ней дедуктивный способ предполагает, что есть установленный первоначально небольшой набор определений, аксиом и постулатов. Они для рационалистов истинны, так как интуитивно «самоочевидны». Однако не следует смешивать современный смысл употребления понятия «интуиция», т.е. род смутного и «полусознательного» чувства, и понятие об «интеллектуальной интуиции» картезианцев, т.е. способность к непосредственному ясному и отчетливому постижению сущности вещей. Проявление «света естественного разума» - высший род познания. Из этих определений, аксиом и постулатов путем правильных умозаключений (логических выводов) образуются все остальные положения. Этот же метод лежит в основе любой аксиоматической системы (например, евклидовой геометрии). Он гарантирует истинные выводы в случае истинности аксиом. Таким образом, возможная критика спинозизма может быть либо сомнением в истинности аксиом, либо нахождением ошибок в вывода.
Спиноза начинает с определения субстанции , как того, что «существует само по себе и представляется само через себя»[6] . Сегодня можно найти различные интерпретации понятия субстанции в спинозизме: от «лингвистических» интерпретаций его как абстрактного термина до более традиционного понимания, которого придерживаемся и мы. Спиноза использовал понятие субстанции (как и многие его современники) для обозначения «субстрата», «стоящего под» свойствами, т.е. для обозначения вещи, которой свойства принадлежат. Атрибут - то, что составляет сущность субстанции, определяющее ее свойство, представление какого-либо атрибута не требует представления чего-либо иного; модус - состояние (или модус, или модификация субстанции). Так как существование субстанции входит в ее сущность (она есть causa sui - причина самой себя),, оно вечно. Ограничить субстанцию может только такая субстанция, которая имеет с первой нечто общее (т.е. общий атрибут). Но не может существовать несколько субстанций с одинаковым атрибутом (они были бы неразличимы), поэтому субстанция бесконечна.
Так же может существовать субстанция, обладающая сразу несколькими атрибутами (при этом каждый атрибут, по-прежнему, представляется сам через себя). Бог , по определению, субстанция, обладающая бесконечно многими атрибутами, и поэтому такая субстанция существует только одна. Бог, или Природа, не является личностным существом: «в природе Бога не имеют место ни ум ни воля»[7] .
Любая отдельная вещь (res singulares) - единичное проявление (модус) субстанции, «то, что существует в другом и представляется через другое»[8] , модус субстанции (в том числе, и человек). Важно отметить, что модусами субстанции являются только единичные вещи, универсалии же (такие как, например, «человек вообще») не существуют. «Возможно, что это не удовлетворит многих, которые больше привыкли занимать свой рассудок entia rationis (мысленными сущностями), чем отдельными вещами, существующими в действительности в природе, и потому расматривают ens rationis (мысленную сущность) не как таковую, но как ens reale (реальное существо)»[9] .
Протяжение и мышление. Число известных нам атрибутов субстанции (которых у Бога бесконечное количество) два: протяжение и мышление.
Протяжение составляет одно из свойств (атрибутов) бесконечной субстанции, потому что без этого свойства нельзя мыслить себе ни одной конечной вещи. Оно является определяющим признаком тела. К протяжению через его бесконечный модус движения и покоя сводятся все «физические» характеристики вещей. (Дж. Локк, например, вводит дополнительно непроницаемость, а Г.В.Л. Лейбниц еще и силу как «несводимые» характеристики тела). Протяжение само по себе неделимо, делимость - «видимость» конечных вещей. Вслед за Декартом Спиноза отрицает и существование пустоты.
Однако Природа не сводится к протяжению - ей присущ еще как минимум один атрибут - мышление . Термином «мышление» Спиноза обозначает все содержание человеческого сознания, в том числе и собственно разум, т.е. способность к логическим выводам. Бесконечный разум объявляется Спинозой бесконечным модусом. Единственное свойство бесконечного разума состоит в том, чтобы «постигать всегда все ясно и отчетливо». Так как мышление является атрибутом субстанции, то и каждая модификация последней, т.е. каждая вещь, может быть представлена через него. Все вещи «хотя и в различных степенях, однако же все одушевлены»[10] .
Таким образом, если у Декарта протяжение и мышление - атрибуты двух самостоятельных субстанций, взаимодействие между которыми в человеке устанавливается Богом, то у Спинозы это два атрибута одной субстанции - Бога. Атрибуты совершенно независимы, т.е. не могут влиять друг на друга (как, например, цвет круга не может влиять на его диаметр).
Неделимый. У Спинозы существует несколько положений об индивидууме . Во-первых, субстанция составляет «один индивидуум, части которого, т.е. все тела, изменяются бесконечно многими способами без всякого изменения индивидуума в целом»[11] . Как индивидуум высшего порядка она, таким образом, совершенно неизменна и неподвижна. Во-вторых части субстанции также могут составлять самостоятельные индивидуумы, например, таким индивидуумом является и человек. Сомнению в том, что индивидуум продолжает сохранять свое тождество (так как состояние тела различно в разные моменты времени), Спиноза противопоставляет положение о сохранности индивидуума как сохранности его идеи. Он рассматривает вещи с точки зрения атрибута мышления безотносительно к атрибуту протяжения.
Причинность. Все должно иметь причинное объяснение, «mam ex nihilo nihil fit (ибо ничто не происходит из ничего)»[12] . Прототипом любого причинно обусловленного события для Спинозы было столкновение тел в механике. Это был единственный способ взаимодействия тел в соответствии с представлениями 17 века. Он утверждал, что единичные вещи, действуя друг на друга, связаны жесткой цепью взаимной причинной обусловленности. В этой цепи не может быть никаких разрывов. Вся природа представляет собой бесконечный ряд причин и следствий, которые в своей совокупности составляют однозначную необходимость, «вещи не могли быть произведены Богом никаким другим образом и ни в каком другом порядке, чем произведены»[13] . Спиноза как представитель механистического детерминизма (наряду с Т. Гоббсом) полностью отвергает возможность существования случайности. В дальнейшем такую причинность назовут абсолютной, линейной, геометрической (Г.В.Л. Лейбниц), лапласовской (по имени П.-С. Лапласа). Представление о случайности тех или иных явлений возникает лишь потому, что мы рассматриваем эти вещи изолированно, вне связи с другими. «Если бы люди ясно познали порядок Природы, они нашли бы все так же необходимым, как и все, чему учит математика»; «законы бога не таковы, чтобы их можно было нарушить»[14] .
Учения о Боге. Детерминизм Спинозы.
Центральным философским понятием в процессе постижения Бога и природы выступает понятие субстанции. В отличие от Декарта, который выделял две взаимонезависимые субстанции – материю и разум, объединяемые Богом, Спиноза утверждает, что существует единственный вид субстанции, которая одновременно есть Бог и природа. Природу, а таким образом и субстанцию, он не сводит к понятию материи, как это делает Гоббс, а утверждает, что она есть «не одна материя и ее состояния, но кроме материи и иное бесконечное»[15] . С одной стороны, он утверждает бесконечность атрибутов бесконечной субстанции. Через эту бесконечность он доказывает единственность субстанции. С другой стороны, он утверждает, что фактически существует только два независимых и главных атрибута Природы-Бога, а именно: протяженность, выражающаяся в модусе материи, и мышление, находящее свое выражение в модусе разума. В определенной мере он противоречит сам себе, так как ранжирование бесконечного числа атрибутов, вообще говоря не может привести к выделению двух главных. Однако, если рассматривать эти два главных атрибута как в определенном смысле категории, то это более естественно. А он, вероятно, так и делает, так как утверждает в своем «Кратком трактате о Боге, Человеке и его счастье», что все прочие атрибуты Бога есть «или внешнее обозначение, как то что он существует через самого себя, вечен, един, неизменен и т.д., или относится к его деятельности, например, что он причина всех вещей, что он предопределен и управляет ими»[16] .