Сочинение: Биография и обзор творчества писателя И. А. Бунина

На торжественное заседание, состоявшееся 17 января 1910 года, приехали многочисленные представители москов­ской художественной интеллигенции, актеры, родные и близкие великого писателя. В переполненном зале Художественного те­атра Бунин читал свои воспоминания о Чехове. “Мое выступ­ление,—писал Бунин впоследствии,—вызвало настоящий во­сторг, потому что я, читая наши разговоры с Антоном Павлови­чем, его слова передавал его голосом, его интонациями, что произвело потрясающее впечатление на семью: мать и сестра плакали”.

Через два дня в Московском университете, где проводилось “чеховское утро”, в присутствии профессоров, студентов, лите­раторов, артистов Бунин вновь читал свои воспоминания, а также рассказ Чехова “В усадьбе”. Кстати, артистический та­лант Ивана Алексеевича был развит настолько сильно, что К. С. Станиславский неоднократно предлагал ему исполнить роль Гамлета в своей новой постановке шекспировской траге­дии.

Бунина — человека и писателя хорошо знали и любили род­ные Чехова. В эти дни Бунин и Вера Николаевна часто встре­чались с Ольгой Леонардовной, с племянником писателя, впо­следствии известным артистом М. А. Чеховым, с матерью Ан­тона Павловича Евгенией Яковлевной. На протяжении многих лет большая дружба связывала Бунина с Марией Павловной Чеховой. Об этом красноречиво свидетельствует переписка Ивана Алексеевича с сестрой великого писателя.

В течение 1909—1910 годов Бунин с большим напряжением работал над своей новой повестью “Деревня”. Еще в первой половине сентября 1909 года в присутствии Белоусова, Теле­шова и других литераторов в отдельном кабинете ресторана Большой Московской гостиницы он читал одну из частей “Де­ревни”. В. Н. Муромцева-Бунина вспоминает, что писатель“приступил к чтению и прочел всю первую часть. Читал он хо­рошо, изображая людей в лицах. Впечатление было большое, сильное”. 15 ноября 1909 года в московской газете “Утро Рос­сии” под заголовком “Утро” появился большой отрывок из бу­дущей повести. В августе следующего года Бунин сообщал Горькому о своей работе над “Деревней”: “В Москве я писал часов по пятнадцати в сутки, боясь оторваться даже на ми­нуту, боясь, что вдруг потухнет во мне электрическая лампочка II сразу возьмет надо мной полную силу тоска, которой я не давал ходу только работой. А потом это напряжение при­вело меня к смертельной усталости и сердечным припадкам до ледяного пота, почти до потери сознания... Повесть я кончил...”

О поистине титанической работе Бунина над “Деревней” много лет спустя вдова писателя Вера Николаевна говорила в одном из писем: “Мы жили вдвоем в нашем особнячке в Сто­ловом переулке. Иван Алексеевич по 12 часов в день писал “Деревню”, вторую часть, никого не видел, только по вечерам мы ходили гулять по переулкам”.

19 сентября 1910 года на очередной “Среде” у Телешова Бунин снова читал свою теперь уже законченную повесть о жизни русской деревни эпохи революции 1905—1907 годов.

События, описываемые в повести “Деревня”, начинаются еще со времен крепостного права, а заканчиваются уже после русской революции 1905 года, в период реакции, последовав­шей за ней. Зарождение капитализма в русской деревне Бунин с присущим ему талантом заклеймил в колоритном образе сельского кулака Тихона Красова. В изображении писателя русское крестьянство начала XX века почти обречено на вы­мирание. Недаром тогдашняя критика нередко упрекала Бу­нина в “сгущении мрачных красок”.

Создав правдивые картины жизни русской деревни, писа­тель, однако, не смог показать в ней новое, живое, способное изменить жизнь к лучшему. Так, Бунин с издевкой изображает Дениску, который хранит революционные брошюры вместе с бульварными и лубочными изданиями. Бунин этим как бы под­черкивает его безграмотность, невежество.

Критик-марксист В. В. Боровский положительно оценил ху­дожественные достоинства “Деревни”. Но в очерке “И. А. Бу­нин” (1911) он прямо указывал на одностороннее изображение крестьянства в “Деревне”: “...несмотря на несомненное глубокое проникновение в жизнь деревни, на большое знание этой жизни и тонкую наблюдательность автора, несмотря на все это, невольно возникает вопрос: верно ли все-таки Бунин изобра­зил деревню, полную ли картину ее дал он, не нарисовал ли он односторонний образ ее, который, именно благодаря своей од­носторонности, приближается к карикатуре?”

Здесь уместно вспомнить и слова Горького из его письма В. Брюсову (1901 год), где он пишет об аполитичности Бу­нина: “...не понимаю, как талант свой, красивый, как матовое серебро, он не отточит в нож и не ткнет им куда надо”.

В письме Амфитеатрову Горький назвал “Деревню” “перво­классной вещью”, а в письме к самому Бунину писал: “...серь­езные люди скажут: “Помимо первостепенной художественной ценности своей, “Деревня” Бунина была толчком, который за­ставил разбитое и расшатанное русское общество серьезно задуматься уже не о мужике, не о народе, а над строгим во­просом—быть или не быть России? Мы еще не думали о Рос­сии,—как о целом,—это произведение указало нам необходи­мость мыслить именно обо всей стране, мыслить исторически”. Бунин, в свою очередь, писал Горькому: “Если напишу я после “Деревни” еще что-нибудь путное, то буду обязан этим Вам, Алексей Максимович”.

В конце 1910 года в Книгоиздательстве писателей в Москве знаменитая повесть Бунина “Деревня” вышла отдельной книгой.

Иван Алексеевич Бунин, проведший значительную часть своей жизни в путешествиях, не имел в Москве постоянного места жительства. Приезжая в Москву в 1910—1913 годах, он обычно останавливался у родственников жены в Столовом переулке. Временами жил у своего старшего брата Юлия Алексеевича в Староконюшенном переулке, 32. В этом доме помещалась редакция журнала “Вестник воспитания”, кото­рым руководил Ю. А. Бунин.

27 октября 1912 года писательская Москва торжествен­но отмечала двадцатипятилетие творческой деятельности И. А. Бунина. В тот памятный день Иван Алексеевич получил много теплых поздравительных писем и телеграмм от почита­телей и друзей, в том числе послания от писателей Андреева, Куприна, Мамина-Сибиряка, артистов Шаляпина, Качалова, Москвина, композитора Рахманинова. С далекого острова Ка-при пришло письмо от Максима Горького: “И проза ваша истихи с одинаковою красотою и силон раздвигали перед рус-гким человеком границы однообразного бытия, щедро одаряя его сокровищами мировой литературы, прекрасными карти­нами иных стран, связывая воедино русскую литературу с об­щечеловеческим на земле”.

Чествования проходили в Московском университете. Там состоялось заседание Общества любителей российской словес­ности. Юбиляра приветствовали в Литературно-художествен­ном кружке и у Телешова. В Литературном музее хранится приветственный адрес, врученный Бунину от “Среды”⁾ :

“Поэт, проникший в тайны родной природы, познавший и полюбивший скорбную душу бедной, нищей деревни,—

Художник, никогда не изменявший правде жизни и напо­ивший печальную правду великой красотою,—

Писатель самобытный и простой, трогательно сдержанный и яркий, как сама жизнь,—

сберегающий дорогие заветы родного слова и всегда ори­гинальный, сохранивший для нас святые воспоминания о бога­тырях духа и слова, уже ушедших от нас, и поистине совре­менный,

Иван Алексеевич, Вы дороги нам. Вы нужны нам, как все то, что помогает благословить и утвердить жизнь в той рели­гии радости, которая сделает для нас землю прекрасным са­дом.

Вот те слова, которыми мы хотели определить Вашу зна­чительную роль в русской литературе. А теперь нам хотелось бы сказать от искреннего сердца, как любим мы Вас, нашего дорогого товарища и друга нашей “Среды”. Ваш сегодняшний праздник, Иван Алексеевич, вместе с тем и общий наш празд­ник”.

Под этим адресом поставили свои подписи 58 человек. Среди них Н. Телешов, С. Дрожжин, А. Грузинский, П. Сакулин. В. Смидович-Вересаев, и другие.

После юбилея Бунин уехал на Капри. В Москву он вер­нулся лишь весной 1913 года. Из письма Горькому, написан­ного 14 мая, видно, что Бунин был “огорчен футуристами”, вы­смеивал символистов, в частности Бальмонта, которого в Москве, по его словам, пышно чествовали “психопатки и пшю­ты-эстеты”. Писа