Сочинение: Место понятий Хаос и Космос в лирике Тютчева

Христианство согласно с тем, что бытие в самом себе несет черты несовершенства, что космогенез неотделим от борьбы полярных начал. Но Библия, говоря о мире как о творении Бога, рассматривает Вселенную в плане динамическом, в перспективе ее совершенствования. Ветхий Завет знает о силах Хаоса, но он не обожествляет их, а видит в них лишь тварное начало, которое противится замыслам Творца. Бог, согласно Библии, не может быть источником зла. Оно есть нарушение тварью божественных предначертаний, а не просто «промедление на пути к совершенству», как говорил Эфраим Лессинг.

Образы чудовища Хаоса и Сатаны, которые мы находим в Писании, означают, что катастрофа совершилась в мире духовном. Именно там возник очаг демонического «своеволия», мятеж против гармонии, который отозвался на всей природе. «Вся тварь, - говорит апостол Павел, - совокупно стенает и мучится доныне...» (Рим 8:22). «...Потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее» (Рим 8:20). Эти слова указывают на зависимость нынешнего состояния природы от вселенского Грехопадения. Не является ли и само необратимое природное время с его жестокой неумолимостью своего рода недугом мироздания? Ведь Апокалипсис предсказывает, что в грядущем Царстве времени не будет (Откр 10:6).

Подобное представление может показаться отрицанием Божественного Всемогущества. Но христианство учит, что любой акт Бога по отношению к миру есть Его самоограничение или, как говорили Отцы Церкви, «кенозис» («умаление») Абсолютного. Именно «кенозис» оставляет место тварной свободе, которая не позволяет исказить образ своего Создателя. «Безрелигиозное сознание, - говорит Н. Бердяев, - мысленно направляет дело Божие и хвастает, что могло бы лучше сделать, что Богу следовало бы насильственно создать космос, сотворить людей, неспособных ко злу, сразу привести бытие в то совершенное состояние, при котором не было бы страдания и смерти, а людей привлекало бы добро. Этот рациональный план творения целиком пребывает в сфере человеческой ограниченности и не возвышается до сознания смысла бытия, так как смысл этот связан с иррациональной тайной свободы греха. Насильственное, принудительное, внешнее устранение зла из мира, необходимость и неизбежность добра – вот что окончательно противоречит достоинству всякого лица и совершенству бытия, вот план, не соответствующий замыслу Существа, абсолютного во всех своих совершенствах. Творец не создал необходимо и насильственно совершенного и доброго космоса, так как такой космос не был бы ни совершенным, ни добрым в своей основе. Основа совершенства и добра – в свободной любви к Богу, в свободном соединении с Богом, а этот характер всякого совершенства и добра, всякого бытия делает неизбежной мировую трагедию. По плану творения космос дан как задача, как идея, которую должна творчески осуществить свобода тварной души».[21]

Следовательно, творение есть преодоление Хаоса Логосом, которое устремлено в Грядущее; при этом Логос в христианстве – обозначение Иисуса Христа как второго Лица Троицы; христианское понятие Логоса восходит к первой фразе Евангелия от Иоанна – «В начале было Слово». Итак, триада Хаос + Логос + Космос в христианском мировоззрении становится равнозначной понятию Хаос + Теос = Космос. Можно охарактеризовать составляющие этой триады следующим образом:

1. ХАОС – неоформленная инертная материя, материал, простейшие элементы конструирования, сокрытые потенциальные возможности и формы, страдательное пассивное начало (аналогией в китайской мифологии является женское начало – Инь), предмет действия, означаемое.

2. ТЕОС (ЛОГОС) – закон, эйдос, стабильные архетипы, принципы, замыслы, намерения, неизменные в процессе рождения Космоса, способ действия, глагол (в мифологии активное мужское начало - Ян), означающее.

3. КОСМОС — результат соединения-взаимодействия в акте становления Хаоса и Теоса – проявленная структура в феноменальном или ноуменальном мире, существующая по известным принципам временного развития (можно провести параллель с принципом гармонии – Дао), результат действия.

Итак, Хаос, понятие окончательно оформившееся в древнегреческой философии - это трагический образ космического первоединства, начало и конец всего, вечная смерть всего живого и одновременно принцип и источник всякого развития, он неупорядочен, всемогущ и безлик. Космос же - это мироздание, понимаемое как целостная, упорядоченная, организованная в соответствии с определенным законом вселенная, живое, разумное существо, вместилище космического ума, души, тела.

В высказываниях о Хаосе гностиков – алхимиков, приводимых Юнгом, на передний план выступают такие, отмеченные еще Платоном, качества, как единство, фундаментальность и мощь. О неупорядоченности говорится как о бесформенности (в отличие от отсутствия порядка отсутствие формы не порождает дискомфорта). Алхимики считают Хаос благоприятной и благодатной стихией; Христофор Парижский, в частности, рекомендует «приложиться к ней, чтобы наше небо (первооснову, квинтэссенцию) побудить к свершению». В некоторых алхимических трактатах Хаос ассоциируется или даже отождествляется с Иисусом Христом. В «Epilogus Ortelii» Хаос назван «спасителем смертным», который «из двух частей состоит: небесной и земной».[22]

Интересно, что такое представление, как будет показано во второй главе, определенным образом близко и Тютчеву: Хаос мыслится им как способ преодоления земного бытия для спасения, очищения и приобщения ко вселенской гармонии – Космосу.

Однако понимание хаоса Тютчевым отнюдь не гностическое: гностические авторы в духе иранской и иудейской апокалиптической традиции говорят не просто о достижении некоторого баланса между силами космоса и хаоса. Задачей спасителя является полное уничтожение самого источника хаоса. Его цель – не временная победа, но полное и окончательное спасение совершенных, установление идеального порядка (в неком умопостигаемом космосе – плероме), и разрушение если не актуально злодеятельного, то по крайней мере нестабильного и хаотического начала. Сценарии различны, но подобный конец им представляется неизбежным. Примечательно, что в отличие, например, от системы школы Валентина, в данных текстах космическая борьба ведется силами в меньшей степени персонифицированными, что подчеркивается различными естественнонаучными аналогиями.

Берсалу де Вервиль описывает Хаос как единое, «уникальное совершенство, из которого возникает свиток судьбы».[23] Неупорядоченность хаоса с точки зрения мыслителей средних веков и Возрождения – не отрицательная характеристика, а осознание непривычности созерцаемого, отсутствие в нем того, что принято считать порядком. Пример подобного осознания — смиренное сетование Декарта «хаос отнюдь не так отчетливо может быть воспринят нами».[24]

Негативная парадигма восприятия Хаоса порождена страхом перед духовным (фундаментальным настроением ужаса) и отвращением к внутреннему могуществу человека. Обыденное разумение – либо в результате обреченной на неудачу попытки постигнуть забытие неподготовленной психикой, либо как следствие замещения и блокирования