Сочинение: Поэзия о поэзии: Золотой и Серебряный века русской культуры

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно,
И не оспаривай глупца

1836

Почему это стихотворение заслуживает нашего особого внимания? По нескольким причинам: во-первых, оно было написано в 1836-ом году и, фактически, подводит итог всей жизни поэта. Здесь говорится о многом: о бессмертии искусства, о его целях (“И долго буду тем любезен я народу / Что чувства добрые я лирой пробуждал…”), повторяется тема Божественного дара, затронутая в “Пророке” (“Веленью божию, о муза, будь послушна”) и не только это.

Во-вторых, это один из переводов “AdMelpomena” (“К Мельпомене”) Горация, поэтому в русской литературе найдется немало подобных стихотворений, и на их примере можно легко производить сравнение. Итак, перекинув “Памятник” как мостик (прошу прощения за каламбур), переходим к Серебряному веку: Валерий Брюсов.

Валерий Брюсов (1873–1924)

Памятник

Мой памятник стоит, из строф созвучных сложен.

Уже с первой строчки чувствуется отличие от стихотворения Пушкина: здесь памятник “из строф созвучных сложен” – это наследие поэта, его стихи. Пушкин был ближе к исходному значению этого слова: у него памят ник – это памят ь о заслугах поэта, то есть о следствии его стихов, а не сами стихи.

Кричите, буйствуйте, — его вам не свалить!

Нотка борьбы, противодействия чему-то, как мы позже увидим, является очень характерной для Серебряного века. Это неудивительно – хоть Пушкин писал о своем времени как о “жестоком”, по неспокойности его нельзя сравнить с рубежом 19-20 веков. Видимо, уже тогда чувствовалась атмосфера “несвободы слова”, когда поэт – самая опасная профессия человека…

Характерны для символизма следующие строки:

И станов всех бойцы, и люди разных вкусов,
В каморке бедняка и во дворце царя,

Здесь идет речь о том, что стихи (будут/должны быть) понятны всем людям, вне зависимости от национальности, социального положения и прочих искусственных атрибутов.

Ликуя, назовут меня - Валерий Брюсов,
О дружбе с другом говоря.

Персонификация, индивидуальность, выраженная в прямом упоминании имени автора также свойственна символизму.

Вот еще одно стихотворение Брюсова, характерное для его времени:

Юному поэту

Юноша бледный со взором горящим,
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим,
Только грядущее – область поэта.

Помни второй: никому не сочувствуй,
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий храни: поклоняйся искусству
Только ему, безраздумно, бесцельно.

Юноша бледный со взором смущенным!
Если ты примешь моих три завета,
Молча паду я бойцом побежденным,
Зная, что в мире оставлю поэта.

1896

Несколько странные, на первый взгляд (?), утверждения: “не живи настоящим”, “никому не сочувствуй”, “сам… себя полюби беспредельно”… Более логичным выглядит третий завет, о поклонении искусству (может быть, Истине? Тогда “никому не сочувствуй” - будь беспристрастен, но в любом случае, лишь догадка…). Последние две строчки: “Молча паду я бойцом побежденным / Зная, что в мире оставлю поэта.” проводят параллель между искусством и… войной, как это ни странно звучит…

Попробую пояснить первый “завет”, насколько я его понимаю: время Серебряного века не случайно породило столько великих людей. Дело в том, что в этот момент решалась судьба России, ее будущее, и любое воздействие, любое возмущение могло изменить его в ту или иную сторону. Такое воздействие и должен оказывать Поэт, стараясь направлять процесс естественного развития, именно из-за этого он должен “не жить настоящим” и именно поэтому в такой точке бифуркации, излома, как начало двадцатого века и произошел поэтический всплеск.

Очень непростое время, в чем-то схожее со временем Брюсова, описывал Лермонтов. К нему и перейдем…

Михаил Юрьевич Лермонтов (1814–1841)

И жизнь, и творчество Лермонтова пронизаны трагизмом. Достаточно взять хотя бы одно его стихотворение, и мы увидим там боль, муку, страдание. Не составляют исключения и стихи о поэзии. К примеру, “Пророк”:

Пророк

С тех пор, как вечный судия
Мне дал всеведение пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.

Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.

Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот, в пустыне я живу,
Как птицы, даром божьей пищи;

Завет предвечного храня
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня,
Лучами радостно играя.

Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:

“Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами!