Сочинение: Романтизм

Интеллектуальность романтического героя, его склонность к рефлексии во многом объясняется тем, что он действует в иных условиях, чем персонажи просветительского романа или «мещан­ской» драмы XVIII столетия. Последние действовали в замкнутой сфере бытовых отношений, тема любви занимала в их жизни одно из центральных мест. Романтики вывели искусство на широкие просторы истории. Они увидели, что судьбы людей, характер их сознания определяет не столько социальная среда, сколько эпоха в целом, происходящие в ней политические, социаль­ные, духовные процессы, влияющие самым решительным образом на будущность всего человечества. Тем самым рушилась идея са­моценности личности, ее зависимости от самой себя, своей воли, выявлялась ее обусловленность сложным миром социально-исто­рических обстоятельств. Эти завоевания романтизма оказали боль­шое влияние на развитие критического реализма XIX в., особенно русского. Герои в произведениях Тургенева (Рудин, Лаврецкий, Базаров), Достоевского (Мышкин, братья Карамазовы и другие) живут интересами всей страны и даже всего человечества.

Романтизм как определенное миропонимание и тип творчества не следует смешивать с романтикой, т.е. мечтой о прекрас­ной цели, с устремленностью к идеалу и страстным желанием ви­деть его осуществленным. Романтика в зависимости от взглядов человека может быть как революционной, зовущей вперед, так и консервативной, поэтизирующей прошлое. Она может вырастать на реалистической основе и носить утопический характер. В. И. Ленин высоко ценил мечту, обгоняющую «естественный ход собы­тий», обладающую способностью «поддерживать и усиливать энергию трудящегося человека». Без умения мечтать, по мнению Владимира Ильича, не могут быть доводимы до конца «обширные и утомительные работы в области искусства, науки и практической жизни».

Своеобразное место в истории мирового «романтического дви­жения» занимает русский романтизм первой трети XIX в. В нем существовал ряд своих течений («элегическая школа» Жуковского, группа Грибоедова — Катенина, «любомудры», писатели-декаб­ристы, Н. Полевой II т. д.). Следует отметить, что в русской лите­ратуре ведущую роль играли прогрессивные романтики, которые в той или иной форме критиковали самодержавно-крепостническую действительность. Творчество их было лишено мистики, органич­но связано с просветительской идеологией, утверждало веру в че­ловека. Теоретики передового русского романтизма (Рылеев, Кюхельбекер, Н. Полевой, Бестужев-Марлинский и другие) сделали для себя определенные выводы из революционных событий в За­падной Европе. Мысль об изменчивости жизнипрочно входит в их сознание. Улавливая диалектику исторического развития, они решительно отмежевываются от классицистов, выступают против ме­тафизических взглядов на общество, на эстетику, в частности ос­паривают тезис о неизменяемости прекрасного. Исходя из поло­жения об изменчивости истории и человеческих понятий, романти­ки выступают против подражания античности, отстаивают принципы самобытного искусства, основанного на правдивом воспроизведе­нии своей национальной жизни, ее быта, нравов, поверий и т. д. «Сущность романтизма,—констатирует «Московский телеграф»,— состоит именно в том, что... уничтожая всякую подражательность исключительному образцу, он требует развития самобытного, на­родного, чтобы тот или другой народ самобытно ввести в историю человечества, развивая его народные стихии». Подоб­ные мысли разделяет вся передовая романтическая критика.

Русские романтики защищают идею «местного колорита» которая предполагают изображение жизни в национально-историческом, своеобразии. Это было началом проникновения в искусство национально-исторической конкретности, что в конечном результате привело к победе реалистического метода в русской литературе. Только творчество, вырастающее на национальной основе, может быть, по мнению теоретиков русского романтизма, вдохновенным, а не рассудочным. Подражатель по их убеждению, лишен вдохновения. Однако русские романтики полагали, что предметом изо­бражения должна быть только жизнь, взятая в ее поэтических мгновениях, прежде всего чувства и страсти человека. В связи с этим они отвергли из-за «прозаичности» «Евгения Онегина» и дру­гие произведения реалистической литературы.

В борьбе с метафизическими взглядами на эстетические кате­гории, в защите историзма, диалектических воззрений на искусст­во, в призывах к конкретному воспроизведению жизни во всех ее связях и противоречиях заключается историческое значение рус­ской романтической эстетики. Ее основные положения сыграли большую конструктивную роль в формировании теории критиче­ского реализма.