Сочинение: Шутки и остроты А. С. Пушкина
В другой раз, не застав Жуковского дома, Пушкин написал на его запертой двери:
“Здесь живет гробовой мастер!” Жуковский был настолько добр и настолько любил молодого поэга, что никогда не сердился на него. Но большею частью эпиграммы, каламбуры и остроты срывались с языка Пушкина против тех людей, которые имели-неосторожность оскорбить чем-либо раздражительного поэта: в этих случаях он не щадил никого и тотчас обливал своего противника едкой желчью.
Одно время в одесском обществе стала циркулировать злая эпиграмма Пушкина на графа Воронцова.
Эпиграмма эта дошла по адресу, но граф Воронцов ничем не проявил своего гнева. Естественно, милостей от него поэт ожидать уже не мог.
К Пушкину, как известно, нередко обращались за отзывом разные пииты и Сафо, большею частью непризнанные, и гениальный поэт никогда не отказывал в этом. Вот случай с казанской “поэтессой” девицей А. А. Наумовой.
Наумова, вышедшая уже в то время давно из возраста девиц-подростков, сентиментальная и мечтательная, занималась также писанием стихов, которые она к приезду Пушкина переписала в довольно объемистую тетрадь, озаглавленную ею “Уединенная муза закам-ских берегов”. Пушкин, много посещавший месгное общество в Казани, познакомился также с Наумовой, которая как-то однажды поднесла ему для прочтения пресловутую тетрадь свою со стихами, прося его “вписать что-нибудь”.
Пушкин бегло просмотрел рукопись и под заглавными словами Наумовой — Уединенная муза Закамских берегов быстро написал;
Ищи с умом союза,
Но не пиши стихов.
Недавно я стихами как-то свистнул
И выдал их без подписи моей;
Журнальный шут о них статейку тиснул,
Без подписи ж пустив ее, злодей.
Но что ж? Ни мне, ни площадному шуту
Не удалось прикрыть своих проказ:
Он по когтям узнал меня в минуту,
Я по ушам узнал его как раз.
Однажды Александр Сергеевич пришел вмасте с Мицкевичем к сестре своей Ольге Сергеевне, когда обычные посетители были уже в сборе. Гости—одни в ожидании музыкального сеанса, другие — виста, расхаживали по комнате, и тут-то произошел известный обмен доброжелательными фразами между русским и польским поэтами.
Пушкин и Мицкевич вошли вместе.
— Дорогу, господа, туз идет,— возвестил Мицкевич, указывая на Александра Сергеевича.
— Нет, вы проходите прежде! Козырная двойка туза бьет,—сострил Пушкин.
На пирушке кто-то обратился к Пушкину с просьбой сказать четверостишие на вино и женщину. Пушкин не заставил себя долго просить и тут же сказал:
Вино и женщины — звено К безмерной радости и раю! Я пью с красавицей вино И с ней блаженство испиваю!
Во время одного из путешествий по России Пушкин на почтовой станции вошел в общую комнату и потребовал себе обед, пока перепрягали лошадей. Едва он сел за стол, как к нему подошла незнакомая барышня, недурная собою, прилично одетая и, рассыпаясь в похвалах его таланту, поднесла ему искусно вышитый кошелек.
Пушкин, обольщенный этой внимательностью, поблагодарил ее и после обеда сел в коляску и отпранил-ся своей дорогой.
Не успел он выехать из деревни, как его вдруг догоняет верховой и останавливает экипаж.
— В чем дело? — спросил Пушкин.
— Да ваша милость изволили забыть от?