Статья: Обед и беседа: славянские этимологии
Итак, первоначальное значение глагола сидеть 'не двигаться; пребывать в неподвижности' мы выявили. Теперь обратим внимание на то, как этот глагол вошел в отношения с глаголами положения в пространстве. Очень важным оказывается его промежуточная, срединная, медиальная роль между нормальным (стоять) и аномальным (лежать) положением человека в пространстве. Срединное положение является в культуре отмеченым положением. Главный герой мифов и сказок - медиатор, посредник между мирами.
О.М.Фрейденберг отмечает "священный характер акта сиденья" и его семантику как "преодоление смерти", "сидящий" аналогичен богу, 'сиденье' - это тот же стол типа ложа, "вместилище божества или человека". Вспомним древние ритуалы - сидят цари, а подданные стоят (или простираются ниц) перед ними. Вспомним колоссальные каменные изваяния сидящих египетских (божественных и обожествляемых) фараонов47.
В этом свете предстает совершенно очевидным, что *оби-сёда так же, как и об-вёдъ, была ритуалом жертвоприношения, который сопровождался трапезой, возлияниями, песнями, плясками. Обиседа была одновременно и храмом, и общественным собранием, и судом48.
Подведем предварительные итоги. Мы обнаружили два древних славянских ритуальных термина, в равной мере восходящих к обряду жертвоприношения: *об-вёдъ и *оби-сёда. Оба ритуала связаны с семантикой и символикой замкнутого круга как сакральной, магической, ритуально отмеченной фигуры. Наличие этой семантики и символики в других древних культурных терминах: об-вётъ, об-рок, об-ряд, об-мен, об-ман, об-вида, оби-зор, хоровод свидетельствует о той важной роли, которую играл круг в культуре и ритуалах древних славян.
Оба термина, хотя и по-своему, обозначают ту же реальность, которую обозначает и ещё один древний культурный термин -пир. Поскольку наука знает ритуалы, состоявшие в жертвенных возлияниях в честь богов, то предположение Т.В.Гамкрелидзе и В.В.Иванова о том, что первоначально корень *p'h'oH(i)- означал не просто 'пить', а 'пить опьяняющие напитки' (Гамкрелидзе-Иванов II, с.702-803), кстати, наиболее уместные в магическом ритуале, представляется вполне оправданным49. На это указывает и слово пиво, обозначающее хмельной напиток, и однокоренное ему слово пир, обозначавшее, таким образом, ритуал, главной частью которого было жертвенное возлия-ние50.
Следовательно, в обиходе древних славян различались как минимум два ритуала: полуденный (и летний) - *обвёдъ, вечерне-ночной (и осенне-зимний) - *оби-сёда. Учитывая весьма архаичную форму существительного пир и то, что он сохранился лишь в южнославянских языках (в русском - из старо- и церковнославянского), а также принимая во внимание регулярное соседство пира и беседы52 (которая представлена во всех славянских языках), можно предположить, что в севернославянских языках архаичный термин пир был вытеснен относительно более новым термином *оби-сёда.
В.Н.Топоров53, справедливо отмечая системные связи глаголов положения в пространстве с глаголами движения и друг с другом, на наш взгляд, чрезмерно акцентирует фазу вхождения в вертикальное положение (*vbz-statf) в ущерб фазе движения (например, хождения), которая предшествует фазе неподвижности в том же самом положении (стояния). Такое смещение акцентов вполне понятно и уместно при исследовании "сверх-эмпирического" смысла глагола стоять, но приводит к искажению общей картины (в том числе и для мифопоэти-ческого сознания) при расширении круга исследования. Поскольку безусловной нормой жизни является движение, а безусловной аномалией - неподвижность, стояние, действительно, предстает как культурно отмеченное парадоксальное состояние - как аномалия (неподвижность) в норме (стоянии). Прими исследователь во внимание это соображение, может быть, ему не потребовалось бы возвышать ритуальную значимость "стояния" за счет в значительн