Статья: Теплый Стан
Чирьи, бородавки...
Салтычиха просидела в своем застенке 22 года. Она умерла в 1801 году и похоронена в Донском монастыре вместе с членами семьи Салтыковых. Застенок же ее вместе с церковью был разобран в 1860 году.
...Это могло быть простым совпадением, могло быть и свидетельством того, что Тютчевы издавна располагались на теплостанских землях. Во всяком случае, в самом начале 1750-х годов Салтычиха обращает благосклонное внимание на своего соседа секунд-майора Николая Андреева сына Тютчева. Воспылав к нему ⌠любовною страстию, как писал в жалобе на имя властей незадачливый майор, Дарья Салтыкова решила сначала избавиться от его молодой жены Пелагеи Денисовны Панютиной. Но, не встретив взаимности со стороны Тютчева, перенесла и на него свою ненависть. Над молодоженами нависла смертельная опасность. Не доверяя вмешательству властей, Тютчевы бежали из родных мест, ночью, лесными тропами, обманув выставленных Салтычихой вокруг их деревни соглядатаев. Дорога беглецов лежала на Брянщину, в поместье Овстуг, где спустя полвека и родился Ф. И. Тютчев. А между тем их фамилия продолжала вновь и вновь возникать в связанных с Теплым Станом документах.
Тютчевы кашинские, иначе во многих поколениях служившие по дворянскому списку города Кашина. К ним относится бежавший на Брянщину секунд-майор. Среди его прямых предков рейтар времен царя Алексея Михайловича, сыновья рейтара стольник Тимофей и стряпчий Даниил, участники Крымских походов, продолжавшие службу и при Петре I, дед секунд-майора Андрей Данилович, уволенный при Екатерине I от военной службы ⌠с назначением в Военную коллегию и к полицейским делам. Были также причастны к теплостанским землям и Тютчевы брянские, куда менее заметные по служебным успехам. В ходе следствия по делу Салтычихи над двумя ее малолетними сыновьями устанавливается родственная опека. При первой же возможности опекуны пускают в продажу ⌠за долги Троицкое и Верхний Теплый Стан и сами выступают покупателями. Владельцем салтычихиных земель становится муж ее сестры Иван Никифорович из Тютчевых брянских.
На портрете кисти Ф. С. Рокотова трудно угадать преуспевающего чиновника, ловкого дельца щегольской, светлого бархата кафтан, золотое шитье, кружевное жабо и равнодушное, туповатое лицо. И. Н. Тютчев почетный опекун Московского воспитательного дома, действительный статский советник и рачительный хозяин благоприобретенного поместья. Он успевает и перестроить ⌠вотчинников дом, и разбить регулярный с копаными прудами парк, остатки которого угадываются и в наши дни, и собрать в Троицком множество гостей, среди которых появляется и несколько литераторов, связанных с Тютчевыми родством.
⌠Дворянин-философ под этим псевдонимом современники знали двоюродного брата Салтычихи Федора Дмитриева-Мамонова.
Писательские интересы Ф. И. Дмитриева-Мамонова очень разнообразны, а трудолюбию его может позавидовать иной профессиональный литератор. Он выступает в роли переводчика ⌠Любви Псиши и Купидона Лафонтена, появившейся в печати в 1769 году, и в роли поэта с поэмой в семи песнях ⌠Любовь (1770). Ему принадлежит своеобразная по форме ⌠Эпистола генерала к его подчиненным, или Генерал в поле со своим войском и оригинальный исторический труд ⌠Слава России, или Собрание медалей дел Петра Великого и пр., снабженный многочисленными воспроизведениями образцов медальерного искусства.
С Троицким связана юность и известного баснописца В. В. Измайлова, обратившегося к литературе, правда, уже по выходе в отставку с военной службы в чине премьер-майора. Издатель журналов ⌠Патриот, ⌠Вестник Европы, ⌠Европейский музеум, приходился Измайлов родным племянником и тогдашней хозяйке Троицкого, и Салтычихе. Еще один причастный к литературе потомок дьяка Автонома Иванова! И почем знать, не теплостанскими ли впечатлениями был навеян нашумевший в конце XVIII века роман Измайлова ⌠Евгений, или Пагубные следствия дурного воспитания и сообщества?
Герой романа, Евгений Негодяев, сын уездного дворянина, бывшего подьячего, сумевшего сколотить на службе немалое состояние. Живя в благоприобретенной деревеньке, Негодяев-старший ⌠казалось, жил для услуг рода христианского: кладовая и бумажник его были отверзты для каждого неимущего, который только давал хороший заклад и хорошие проценты. Он был также весьма богобоязлив и, не сотворив крестного знамени, не выпивал ни одной рюмки водки и не писал ни одной челобитной. А чего стоит вереница воспитателей Евгения злая пародия на царившие во времена Екатерины II нравы. Здесь и гувернер из числа беглых французских каторжников, который, в конце концов, исчезает из дома хозяев вместе с их горничной и шкатулкой с фамильными драгоценностями, и бывший парикмахер, и учитель русского языка из ⌠безместных студентов, оставивших семинарию. В окружении приехавшего в Петербург Евгения оказывается, между прочим, прототип грибоедовского Молчалина Подлянков-старший. И если роман Измайлова был достаточно сдержанно встречен критикой тех лет, то виной тому господствовавшие вкусы, которые отдавали предпочтение сентиментальным произведениям перед острой сатирической зарисовкой.
Ко времени появления ⌠Евгения в печати в 1790-х годах Верхний Стан еще раз сменяет хозяев. На этот раз ими оказались Тютчевы кашинские, мало того, сам некогда бежавший от ⌠любовной страсти Салтычихи секунд-майор. Владения Тютчевых настолько значительны по числу принадлежащих им душ, что в 1812 году вдова секунд-майора снаряжает от Теплых Станов четырех ополченцев. К тому времени внуку Пелагеи Денисовны Тютчевой-Панютиной, будущему поэту, было девять лет. Родители поэта≈сын Пелагеи Денисовны, гвардии поручик Иван Николаевич, с женой Екатериной Львовной, урожденной Толстой, жили в старом родовом гнезде Овстуге.
Овстуг... Место рождения поэта, память детства, первые, самые яркие впечатления и все же, по его собственным словам, ⌠места немилые, хоть и родные. Душевная привязанность к ним так и не пришла. Другое дело Москва и Подмосковье.
Ах, нет, не здесь, не этот край безлюдный
Был для души моей родимым краем ≈
Не здесь расцвел, не здесь был величаем
Великий праздник молодости чудной...
Зимы проходили в Москве, в великолепной городской усадьбе в Армянском переулке (╧ 11), которую историки склонны связать с именем прославленного московского зодчего М. Ф. Казакова. С началом серьезных занятий, появлением в доме университетских учителей не было смысла оставлять старую столицу и летом. Опустевшее после смерти бабки Троицкое лежало всего в двенадцати верстах от Калужской заставы первая почтовая станция по Старой Каширской дороге, памятная москвичам только что пережитым бегством Наполеона. В Теплых Станах менял он лошадей, отсюда бросил последний взгляд на не покорившуюся ему Москву. История далекая и история близкая, отделенная всего несколькими годами.
В 1816 году тринадцатилетний Тютчев становится вольнослушателем Московского университета, спустя два года сотрудником членом Общества любителей российской словесности. Высокая литературная одаренность подростка ни у кого из современников не вызывала сомнений. В трудах общества будет опубликовано и первое увидевшее свет его произведение ⌠Послание Горация к Меценату, в котором приглашает его к сельскому обеду. Литературные увлечения были во многом связаны с домашним учителем поэта С. Е. Раичем (Амфитеатровым), который провел с ним семь долгих лет, и собиравшимся вокруг Раича кружком молодежи.
⌠С каким удовольствием, напишет Раич, вспоминаю я о тех сладостных часах, когда, бывало, весною и летом, живя в подмосковной, мы вдвоем с Ф[едором] И[вановичем] выходили из дому, запасались Горацием, Вергилием или кем-нибудь из отечественных писателей и, усевшись в роще, на холмике, углублялись в чтение и утопали в чистых наслаждениях красотами гениальных произведений Поэзии. Но Раича увлекала не просто литература. Сам он состоял членом образовавшегося в Москве студенческого кружка декабристского толка так называемого ⌠Общества громкого смеха. Руководивший кружком Федор Шаховской, один из основателей Союза благоденствия, дал подписать участникам общества устав декабристского Союза причина, по которой Раич привлекался по делу декабристов.
О часах, проведенных в Верхнем Теплом Стане, могут многое рассказать и Д. П. Ознобишин, поэт, чьи стихи станут появляться на страницах ⌠Отечественных записок и издаваемого им самим альманаха ⌠Северная лира, и будущий издатель другого альманаха ⌠Мнемозина, друг Кюхельбекера и Грибоедова В. Ф. Одоевский. Известный музыковед, сотрудничавший в ⌠Вестнике Европы, он одним из первых занялся изучением и популяризацией древнерусской музыки. Постоянные гости тютчевской подмосковной будущие литераторы С. П. Шевырев и Н. В. Путяга. Через Путяту Тютчев со временем оказался связанным с Мурановом: сын поэта женился на дочери его старого друга, владевшего этим поместьем.
Поэтические имена среди них самым ярким было, конечно, имя В. А. Жуковского. Прославленный поэт проводит вместе с царским двором зиму 1817/18 года в Москве, живет в стенах кремлевского Чудова монастыря, в ⌠уютной келье, темной и смиренной, как отзовется о ней Тютчев. Трагически переживавший недавнее замужество любимой женщины, с которой столько лет были связаны все его мечты, Жуковский особенно охотно откликается на приглашения старых друзей, и среди них отца Тютчева. Встречи с Жуковским в доме на Армянском переулке, в Троицком, в Кремле вехи в жизни молодого поэта. Тютчев вернется к ним памятью спустя несколько десятков лет, пытаясь возродить некогда волновавшие его чувства:
⌠Между двумя и тремя часами... я был в Кремле. Это единственное в мире зрелище... То, что древние называли гением места, он реет над этим величественным нагромождением разнообразнейших живописнейших предметов. Нечто мощное и невозмутимое разлито над этим городом.
Историей увлекались в студенческие годы Тютчева все. Ее словно открывали заново как науку о человеке и народе. Кто не зачитывался ⌠Историей государства Российского Н. М. Карамзина! Для Тютчева увлечение было тем более сильным, что общность взглядов сблизила его в университете с будущим выдающимся нашим историком М. П. Погодиным. К тому же Погодин проводил лето неподалеку от Троицкого и охотно навещал приятеля. В 1819 году Тютчев стал студентом университета. О занятиях друзей говорят записи погодинского дневника: ⌠Ходил в деревню к Тютчеву, разговаривал с ним о немецкой, русской, французской литературе... О Лессинге, Шиллере, Паскале, Руссо.
В дни восстания в Москве Семеновского полка в дневнике Погодина появляется другая связанная с поэтом запись: ⌠Говорил с Загряжским, Ждановским, Кандорским. Троицким о семеновцах; с Тютчевым о молодом Пушкине, об оде его ⌠Вольность. К этой увлекшей обоих студентов пушкинской оде Тютчев обратил строки:
Огнем свободы пламенея
И заглушая звук цепей,
Проснулся в лире дух Алцея
И рабства пыль слетела с ней.
В университетских стенах Тютчев остается два года. В 1821 году он блестяще заканчивает курс и почти сразу уезжает на дипломатическую службу. В Россию поэт вернется спустя двадцать с лишним лет. За это время его семья расстанется с Троицким и Верхним Теплым Станом. Единственный сохранившийся след их хозяйственной деятельности произведенная в 1823 году переделка Троицкой церкви. Но воспоминания о теплостанских местах навсегда свяжутся для поэта с ⌠великим праздником молодости чудной, как останется с ним связана и дружба с Погодиным, которому уже на склоне своих лет Тютчев напишет:
Стихов моих вот список безобразный