Статья: Терапия проблем, связанных с личностным развитием
Широко известно изречение Фрейда "Анатомия — это судьба". Пожалуй, более точно соответствовала бы психоаналитической теории формулировка "Судьба индивида — это его пол и его детство", ибо именно ранние стадии психосексуального развития являются, по мнению психоаналитиков, определяющими факторами всей дальнейшей человеческой жизни. Впечатления первых пяти лет, разумеется, почти целиком относятся к сфере бессознательного, причем соотношение забытого и вытесненного материала (описательное и динамическое бессознательное) составляет основу конституциональной предрасположенности человека к возникновению неврозов и других психических нарушений.
Если, как считал Фрейд, человеческую индивидуальность формируют первые пять лет жизни, то что именно в раннем детском опыте оказывает столь сильное влияние на личность? Это прежде всего отрицательные, неприемлемые и тяжелые переживания и впечатления (основоположник психоанализа никогда всерьез не отказывался от теории аффективной травмы, [см. с. 81 данной книги], но лишь перестал понимать ее как главную причину вытеснения), а также фиксация и регрессия — психологические механизмы, с помощью которых происходит "возврат" взрослого человека в детство, в состояние беспомощности и незрелых реакций.
Представление о том, что тяжелое детство — причина психологического и личностного неблагополучия, являет-ся общим местом. Принято считать, что по-настоящему серьезным отягощающим фактором является абъюз — невыносимые условия жизни ребенка: постоянные избиения, сексуальное насилие, голод, отсутствие элементарного ухода, заботы и медицинской помощи. Однако и обычные печальные события детской жизни — утраты, обиды, неспособность справиться с проблемами и трудностями, гнев родителей, ревность, зависть, разочарования — оказывают сильное влияние на психический статус взрослой личности. А тенденцию возвращаться к нерешенным или неразрешимым проблемам детства называют, в зависимости от контекста, то регрессией, то фиксацией на травме, то инфантилизмом. Таким образом, одна группа проблем, связанных с личностным развитием, может быть представлена как обусловленная недостаточной взрослостью, т.е. недостаточным развитием эго (затянутым детством, незрелостью, инфантильностью).
В классическом психоанализе развитие психики и личностный рост рассматриваются как дифференциация Эго — сознания и самосознания, собственного Я, а также как процесс становления устойчивой сети взаимоотношений эго с окружающей действительностью. Эго (Я) развивается из Ид (Оно), и повышение уровня сознавания любого психического процесса принято считать прогрессом, тогда как снижение сознательности — это регресс, упадок. "Какой же ты несознательный, совсем как малый ребенок!" — такова типичная формула, описывающая обратный ход психического развития человека.
Сознание развивается из бессознательного путем его дифференциации — усложнения и раздробления, разделения на части. Не удивительно, что антагонизм — наиболее естественный тип представлений о взаимоотношениях этих основных аспектов психики. Правда, непонятно, почему бессознательное обычно считают своего рода "тормозом" личностного развития. Точнее, представление о том, что отношения между Я и бессознательным23 выстраиваются по принципу "чем больше Я, тем меньше Оно", рассматривается как прямая программа развития личности. В сравнительно поздней (1923) работе "Я и ОНО" Фрейд
четко формулирует: "Психоанализ не может считать сознательное сутью психики, а должен смотреть на сознание как на качество, которое может присоединяться к другим ее свойствам, а может отсутствовать" [82, т.1, с.352]. Откуда же взялась идея о том, что различия Эго и Ид в контексте личностного роста имеют ценностную природу?
На эту тему можно долго и плодотворно рассуждать, а для нас важнее выделить следующую группу проблем — обусловленных бессознательным функционированием, недостаточной регулирующей силой эго. И, наконец, третья группа представлена трудностями, связанными со слабым контролем Супер-эго — таких людей называют аморальными, бессовестными, в клинической терминологии — социопатами.
Проблема Способы решения
Затянувшиеся детство, незрелость, инфантильность, недостаточное развитие эго Развитие эго, осознание бессознательного
Бессознательное функционирование недостаточная регулирующая функция эго Развитие рефлексии и объективации
Слабый контроль Супер-эго над поведением Переход от понимания к действиям
Разумеется, эта классификация в достаточной степени условна. Проблемы бывают комплексными, отдельные аспекты жизненных трудностей конкретного клиента могут выражаться и в инфантильности, и в слабом моральном контроле, причем последние качества — часто две стороны одной медали. В большинстве психоаналитических работ [см. 28, 41, 46, 56, 67, 107 и др.] типология проблем привязана либо к типам характера и личностной организации, либо к специфике психических нарушений, их уровню или глубине. Мое деление — скорее эмпирическое, и опирается на общую стратегию психотерапевтической помощи:
клиентам первой группы следует помочь подрасти и повзрослеть, второй — научиться лучше думать и больше понимать, а третьей — усвоить, что одного понимания хорошего и плохого недостаточно, необходимы конкретные действия. Эти цели совсем не противоречат друг другу, но все-таки несколько отличаются.
Обычно проблему развития личности рассматривают под углом выделенных Фрейдом стадий психосексуального развития. В отечественной (да и не только) традиции психоаналитическая концепция личности сводится к представлению о противоречивой, в высшей степени конфликтной системе взаимоотношений между различными психическими инстанциями (ид, эго, Я-идеалом и т.п.). Возрастная (стадиальная) динамика этих противоречий, дополненная рядом топологических метафор — это и есть теория личности по Фрейду. Само понятие "личность" в переводах его трудов употребляется совершенно произвольно (хотя чаще все же встречаются слова "человек", "индивид" и "субъект"). Определения личности как таковой мне не удалось найти ни у Фрейда, ни в работах, где название включает в себя это слово [28, 41]*.
Поэтому, следуя примеру со своих предшественников, я исхожу из того, что все и так знают, что такое личность с точки зрения психоанализа, и перейду непосредственно к рассмотрению проблемы ее развития и функционирования. В равной степени, описывая процесс становления Эго или такие феномены, как тип организации характера, регрессивная динамика и пр., я буду считать, что речь идет о развитии личности и личностном росте.
* Я упорно искала психоаналитическое определение личности или хотя бы подходящую цитату на тему того, что же она такое. Это слово совсем не встречается в оглавлениях переводных психоаналитических работ, в предметных указателях к ним. Его нет в психоаналитических словарях (числом шесть). Психоаналшики (немец-кис, швейцарские, американские, британские, постсоветские — любые!) просто не пользуются термином "личность". Само слово фигурирует только как синоним, ни в одном из просмотренных контекстов (я добросовестно пролистала более тридцати книг) оно не несет смысловой нагрузки. Учитывая, что язык, как известно, — это дом бытия, поневоле приходишь к выводу, что в психоанализе личности нет.
2. Пренатальная стадия и травма рождения
Наверное, самый первый этап личностного развития — это отделение ребенка от матери, рождение и психическое рождение (термин М.Малер) человека. Само рождение, по мнению большинства психоаналитиков, является сильной физиологической и психологической травмой, которая в дальнейшем служит универсальным образцом (прототипом) для ситуаций, связанных со страданиями, дискомфортом и тревогой. Наиболее впечатляющие описания влияния родовой травмы на дальнейшую жизнь личности содержат работы Отто Ранка ("Травма рождения", 1924) и Шандора Ференци ("Опыт теории генитальности", 1924).
Ранк сосредоточивает свое внимание на переживаниях младенца, вырванного из приятных и естественных ощущений блаженного тепла, защищенности, полного довольства и комфорта. Оказаться вне материнской утробы — это, по его мнению, самый сильный шок, который переживает человек в течение жизни. Все остальные страдания строятся по образу и подобию родовой травмы, создающей резервуар первичной тревоги, отдельные порции которой высвобождаются в дальнейшем в неприятных или угрожающих ситуациях. Особенно сильное переживание тревоги создают похожие эпизоды — разрыв со значимым (любимым) объектом, потеря уважения, телесная травма, любая эмоциональная утрата — все напоминает человеку ощущение беспомощности, враждебности и страха, испытанное в первый раз при вхождении в этот мир.
В процессе развития личность учится выдерживать такой страх. Разумеется, маленькие дети этого не умеют — они представляют себе окончательную утрату (смерть) как отъезд или уход, пытаются объяснить разрыв посредством защитной рационализации ("он был плохой, и его мама бросила, а я хороший и послушный"). У взрослых рано или поздно формируются эффективные механизмы совладания с тревогой утраты (потери), однако почти любая ситуация соответствующего типа реактивирует первичную
тревогу, возрождая как мощное иррациональное переживание беспомощности и страха, так и сильное бессознательное стремление вернуться в безопасное и уютное материнское лоно.
Например, одна из клиенток, женщина в возрасте 32 лет, очень трудно переживала довольно-таки банальную ситуацию разрыва с возлюбленным, отношения с которым сошли на нет из-за географической отдаленности их местожительства. Они были вместе около трех лет, а потом женщине пришлось уехать из страны, в которую эмигрировал ее приятель. Этот "разъезд" она считала главной причиной разрыва, находясь в плену иллюзии, будто даже кратковременная поездка в Канаду все поправит. Пытаясь осуществить этот проект, клиентка демонстрировала инфантильное поведение, она беспомощно ждала и надеялась, что бывший возлюбленный устроит эту поездку, "ведь он просто обязан это сделать". После того, как невозможность уехать и нежелание партнера помочь стали очевидными даже для нее, женщина пережила тяжелую депрессию, в ходе которой регулярно ходила на могилу матери и подолгу плакала и жаловалась ей на все свои незаслуженные обиды.
Проблемы, связанные с родовой травмой, имеют особую специфику у недоношенных и появившихся в результате кесарева сечения индивидов. Обычно верят, что недоношенность или трудные роды усугубляют соматические проблемы, медики также считают этот факт чрезвычайно важным для анамнеза при детских болезнях. В то же время люди склонны приписывать особую храбрость и мужество тем, кто родился посредством кесарева сечения. Так, у Шекспира Макбет, узнав "о том, что вырезан до срока ножом из чрева матери Макдуф", теряет способность сражаться и терпит сокрушительное поражение. В фольклоре разных народов много похожих примеров.
На самом деле значение имеет не столько факт патологического рождения, сколько отношение самого к человека к тому, что ему становится известно о начале своего жизненного пути. Обидная кличка "недоносок" влияет на самооценку личности сильнее, нежели фиксируемое ею
событие. То же самое касается, например, столь частых ныне случаев обвитая пуповины вокруг шеи младенца — взрослого "душит" скорее знание или представление о том, что это плохо. Классический пример — "рождение в рубашке", только оно имеет позитивную семантику.
Работа Ференци изобилует множеством оригинальных идей, большинство из которых, как отмечают строгие авторитеты, мало обоснованы. Рассуждая о внутриутробном развитии, рождении и младенчестве, Ференци говорит о родственном характере матки, морских глубин, бессознательного, фантазмов сновидения и т. п. Все это — великий океан, Таласса24, из которого рождается человеческая личность. Наряду со стремлением выйти на сушу (=родиться) в нас всегда живет регрессивное желание вернуться в океан (материнское лоно), покинутый в древние времена. Эту идею подтверждают не столько эксперименты, сколько множество художественных произведений, в которых образ морских глубин обладает неизъяснимой притягательностью, очарованием и властью. Взять хотя бы творчество Лотреамона, Германа Мелвилла, "Пьяный корабль" Артюра Рембо или следующий пассаж из "Ориентиров" Сен-Джон Перса25:
...О Море, медлительная молниеносность, о лик, весь исхлестанный странный сверканьем! Зерцало изменчивых сновидений, томленье по ласкам заморского моря! Открытая рана во чреве земном — таинственный след неземного вторженья; сегодняшней ночи безмерная боль — и исцеление ночи грядущей; любовью омытый жилища порог и кровавой резни богомерзкое место!
О неминуемость, неотвратимость, о чреватое бедами грозное зарево, влекущее властно в края непокорства; о неподвластная разуму страсть — подобный влечению к женам чужим, порыв, устремленный в манящие дали! [21, с.582].
Привлекательность пренатального существования связана, по Ференци, с ощущением всемогущества, возникающим у младенца, чьи потребности удовлетворяются сразу, не успев возникнуть даже как смутное ощущение. Это состояние бессознательного безусловного величия после рождения сменяется стадией магического галлюцинаторного вели-
чия — стоит ребенку чего-нибудь захотеть, и мать тут же спешит удовлетворить его желание. После этого, в 5-7 месяцев наступает стадия магического величия жестов, при помощи которых ребенок пытается управлять поведением матери. В этот период она уже не может быстро и точно угадывать, чего хочет младенец — его потребности более разнообразны. И, наконец, годовалые дети вступают на стадию магии мыслей и слов — общепринятых форм общения.
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--