Бриллиант в три карата

    Недавно я мог разбогатеть. И я с высоко поднятым челом прошел мимо этого богатства, к которому буквально стоило только протянуть руку.
    Что меня удержало? Полагаю, исключительно только те принципы, которым еще в детстве научила меня мама, да то кроткое лицо любимой девушки, которое глянуло на меня с небес.
    На Пере около Русского посольства в 4 часа дня ко мне подошел бедно одетый человек с открытым лицом и спросил:
    — Где банкирская контора Иванова?
    — Не знаю, голубчик, — вежливо сказал я, разглядывая витрину книжного магазина.
    Тогда он обратился к другому господину, стоявшему подле, — солидному, приветливого вида господину.
    — Где банкирская контора Иванова?
    — А зачем вам банкирская контора?
    — Да вот хочу русский золотой продать.
    На лице солидного ясно отпечаталось ненасытное корыстолюбие.
    — Сколько хотите? — спросил он, подмигивая мне...
    — Пять лир.
    — Давайте.
    Я пошел вперед, но солидный догнал меня и, очевидно, не смогши сдержать распиравшей его изнутри радости, объявил:
    — Видали вы такого дурака? Золотой стоит семь с полтиной, а он за пять отдал.
    — А хорошо ли пользоваться неопытностью ближнего? — мягко упрекнул я.
    — Ну, вот еще! Дураков учить надо.
    В это время человек, так жестоко охарактеризованный солидным, догнал нас и сказал, таинственно озираясь:
    — А у меня еще вещички есть... Не купите ли?
    Мой новый знакомый заволновался и толкнул меня по-сообщнически локтем: «Не будет ли, дескать, поживы»?
    — Только зайдем под ворота.
    И тут в полумгле ворот перед нашими очарованными глазами блеснули из бархатной коробочки два великолепных крупных бриллианта...
    — Сколько хотите? — истерически заволновался солидный, даже облизнув запекшиеся губы. — Я куплю.
    И шепнул мне на ухо:
    — Понимаете... Трехкаратники. Чистая вода. Лир по семьсот. Если хотите — уступлю вам.
    Мое врожденное благородство не позволило мне воспользоваться таким щедрым предложением.
    — О, что вы! Вам первому предложено...
    — Ну, хорошо, я триста лир дам за пару! — засуетился солидный... — Только сейчас в контору сбегаю. У меня тут комиссионно-ювелирная контора. Подождите минутку...
    Продавец оказался капризным, как избалованная кокетка:
    — Ну, вот еще: ждать! Хотите — берите, нет — не надо.
    И, замкнувшись в самого себя, побрел вперед.
    Мой новый знакомый схватил меня за руку и умоляюще зашептал:
    — Не упускайте его из виду! Задержите хоть на пять минут, пока я за деньгами смотаюсь. Двести вам дам за комиссию!.. Идите за ним. Ведь тут на полторы тысячи.
    Я догнал продавца и, усмехаясь, сказал:
    — А этот субъект здорово разгорелся на ваши бриллианты. Он просит подождать.
    — А ну его!.. Не продам я ему, — угрюмо пробормотал таинственный бриллиантщик.
    — Почему?
    — Не хочу с жидами дело иметь.
    — Фи! Стыдитесь! — огорченно заметил я.— При чем тут эта расовая рознь, когда лучшие умы...
    — Купите лучше вы. Я вам за сто отдам.
    Суетная гордость наполнила мою душу.
    — Вот, — подумал я. — Значит, есть же во мне что-то, до того привлекательное, что даже незнакомый человек под влиянием этого гипнотического обаяния готов отдать сокровище за десятую долю стоимости.
    — Увы, голубчик, — вздохнул я. — У меня и всего-то есть пятьдесят лир.
    — Ну, давайте.
    — Красиво ли это будет, — вскричал я в благородном порыве, — если я воспользуюсь вашей неосведомленностью! Знайте же, о продавец, что тот господин оценил ваши бриллианты в полторы тысячи!.. Он говорит: чистая вода.
    — А Бог с ними... Куда я их дену!..
    О, бедное непрактичное дитя! Сердце мое дрогнуло жалостью...
    — Ну... пойдем со мной в магазин! У меня есть знакомый ювелир!.. Я попрошу, он вам заплатит не менее тысячи!
    — Нет, какие там магазины... Не пойду я... Начнутся расспросы: что да как?
    — Послушайте, — прошептал я, и моя честная кровь застыла в не менее честных жилах. — Честным ли способом приобретены эти драгоценности?!
    — Ну, что вы, господин! За кого вы меня принимаете...
    — О, простите, простите, — бросился я к нему, в раскаянии пожимая его руку. — Я, было, усумнился, но ведь это так понятно... И, поверьте, если бы у меня было лир восемьсот...
    — Берите за пятьдесят одну штуку!..
    — О, нет, нет. Это было бы неблагородно по отношению к вам! Ведь я же вижу, что вы можете получить в десять раз больше... Вот зайдем в этот ювелирный магазин, я устрою...
    — В этот? Именно в этот? Зайдем.
    Перед намеченным нами магазином стоял человек без шапки, очевидно, приказчик, вышедший подышать свежим воздухом.
    — Куда вы? — растопырил он руки. — Магазин на полчаса закрыт. Проверка. Приходите через полчаса. А что вы хотели?
    Мой спутник доверчиво раскрыл коробочку.
    — Ах, какая прелесть! — вскричал приказчик, совершенно ослепленный. — Каратов по пяти! Постойте, куда ж вы?!
    Владелец бриллиантов пошел вперед, а человек с наружностью ювелирного приказчика схватил меня за руку и зашептал:
    — Ради Бога, не упускайте! Это пятикаратники! Чистая вода! Купите у него, наш магазин даст вам тысячи полторы! Приходите только через полчаса. Не выпускайте!
    Богатство сверкало тут же, можно сказать, перед самым моим носом, ослепляло меня, но... имел ли я моральное право пользоваться наивностью доверчивого простака?
    — Ну, что?.. Покупаете, что ли? — обратился ко мне этот чудак. (Он видел, что я колебался.)
    — Но... у меня только пятьдесят лир!..
    — Берите! Все равно, — беззаботно махнул он рукой. Дрожа от тайной радости, я засунул руку в карман и вынул пятьдесят лир... О, что мне сейчас эти жалкие гроши, когда через час я буду обладателем сотен...
    — Вы мне дайте тот, который побольше, — жадно прошептал я.
    — Пожалуйста!
    Я протянул руку к бриллианту, и вдруг... кроткий образ моей умершей невесты будто заглянул с неба мне в душу. «Прав ли ты, обманывая своего ближнего», — прозвучал голос с небес.
    — О Мэри, — воскликнул я внутренно. — Простишь литы меня? О Мэри, это была только минута слабости!
    Взор мой просветлел... Я спрятал деньги обратно в карман и твердо сказал:
    — Нет, друг мой, это было бы преступлением в отношении вас! Такая драгоценная вещь за гроши... о, нет!.. Я дам вам рекомендательное письмо к одному моему богатому приятелю, а для него полторы-две тысячи лир по справедливой оценке ювелира... Куда ж вы?! Он взглянул на меня непередаваемым взглядом и замешался в толпе. О, Мэри! Только ради тебя оттолкнул протянутую руку, полную роскоши, красоты и богатства. * * * Ничего не понимаю. Вчера один знакомый восторженно рассказывал мне о том, что купил по случаю на Пере «четырехкаратник» за 35 лир... — Это нечто изумительное! — кричал он. — Это перл природы! Пошли мы оба сбывать перл природы в ювелирный магазин — хозяин предложил за «перл» 15 пиастров. Как катастрофически падают цены на бриллианты!