Сочинение "Когда строку диктует чувство..." (По лирике Б.Л. Пастернака.)

    Великолепный музыкант, знаток нескольких иностранных языков, писатель, блестящий стилист, поэт — Борис Пастернак. И еще человек, находившийся в вечном поиске, в постоянной неудовлетворенности самим собой, в бесконечном совершенствовании собственных способностей.
    Ученик Скрябина, он успешно гастролировал, исполняя фортепьянные произведения. Особенно хорошо звучала под его чуткими пальцами музыка любимого — Шопена.

    Гремит Шопен, из окон грянув,
    А снизу, под его эффект,
    Прямя подсвешники каштанов,
    На звезды смотрит прошлый век...

    Возможно, именно благодаря музыкальному образованию столь музыкальны и его стихи. А благодаря создателю цветомузыки, Скрябину, в его поэзии присутствуют все цвета радуги.
    
    В конце, как женщина отпрянув
    И чудом сдерживая прыть
    Впотьмах приставших горлопанов,
    Распятьем фортепьян застыть.
    А век спустя, в самозащите,
    Задев за белые цветы,
    Разбить о плиты общежитий
    Плиту крылатой правоты.
    Опять... И, посвятив соцветью
    Рояля гулкий ритуал,
    Всем девятнадцатым столетьем
    Упасть на старый тротуар.

    Эта большая цитата из его "Шопена" просто необходима: ведь в ней и музыка, и цвет, и история.
    Поиски самого себя у широкообразованного человека не менее мучительны, чем у человека невежественного. А возможно, и более.

    О, знал бы я, что так бывает,
     Когда пускался на дебют,
    Что строчки с кровью — убивают,
     Нахлынут горлом и убьют!
    От шуток с этой подоплекой
    Я б отказался наотрез.
    Начало было так далеко,
    Так робок первый интерес.

    Да нет, знал он, что так бывает. Знал, когда бросал профессиональную работу музыканта-исполнителя и бросался, как в омут, в неизведанное пространство поэзии. И прекрасно осознавал огромную ответственность создателя стихов.

    Но старость — это Рим, который
    Взамен турусов и колес
    Не читки требует с актера,
    А полной гибели всерьез.
    Когда строку диктует чувство,
    Оно на сцену шлет раба,
    И тут кончается искусство
    И дышат почва и судьба.

    Достигнув известности, почти славы, Пастернак написал: "Быть знаменитым некрасиво. // Не это подымает ввысь". И подытожил стихотворение словами: "И должен ни единой долькой // Не отступаться от лица, // Но быть живым, живым, и только, // Живым и только — до конца".
    Это его кредо, и от него он не отступал всю жизнь. Уже после скандала с "Доктором Живаго" (ничего себе — скандал, получить международную "нобелевку" и одновременно угрозу тюрьмы от собственного правительства), будучи отлученным от читателя, лишенный возможности публиковаться, Борис Пастернак остался "живым и только" и не отступился от лица.