Змей Тугарин

    1
    Над светлым Днепром, средь могучих бояр,
     Близ стольного Киева-града,
    Пирует Владимир, с ним молод и стар,
    И слышен далеко звон кованых чар —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!
     2
    И молвит Владимир: «Что ж нету певцов?
     Без них мне и пир не отрада!»
    И вот незнакомый из дальних рядов
    Певец выступает на княжеский зов —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!
     3
    Глаза словно щели, растянутый рот,
     Лицо на лицо не похоже,
    И выдались скулы углами вперед,
    И ахнул от ужаса русский народ:
     «Ой рожа, ой страшная рожа!»
     4
    И начал он петь на неведомый лад:
     «Владычество смелым награда!
    Ты, княже, могуч и казною богат,
    И помнит ладьи твои дальний Царьград —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!
     5
    Но род твой не вечно судьбою храним,
     Настанет тяжелое время,
    Обнимет твой Киев и пламя и дым,
    И внуки твои будут внукам моим
     Держать золоченое стремя!»
     6
    И вспыхнул Владимир при слове таком,
     В очах загорелась досада,
    Но вдруг засмеялся, и хохот кругом
    В рядах прокатился, как по небу гром, —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!
     7
    Смеется Владимир, и с ним сыновья,
     Смеется, потупясь, княгиня,
    Смеются бояре, смеются князья,
    Удалый Попович, и старый Илья,
     И смелый Никитич Добрыня.
     8
    Певец продолжает: «Смешна моя весть
     И вашему уху обидна?
    Кто мог бы из вас оскорбление снесть!
    Бесценное русским сокровище честь,
     Их клятва: „Да будет мне стыдно!”
     9
    На вече народном вершится их суд,
     Обиды смывает с них поле —
    Но дни, погодите, иные придут,
    И честь, государи, заменит вам кнут,
     А вече — каганская воля!»
     10
    «Стой! — молвит Илья. — Твой хоть голос и чист,
     Да песня твоя не пригожа!
    Был вор Соловей, как и ты, голосист,
    Да я пятерней приглушил его свист —
     С тобой не случилось бы то же!»
     11
    Певец продолжает: «И время придет,
     Уступит наш хан христианам,
    И снова подымется русский народ,
    И землю единый из вас соберет,
     Но сам же над ней станет ханом.
     12
    И в тереме будет сидеть он своем,
     Подобен кумиру средь храма,
    И будет он спины вам бить батожьем,
    А вы ему стукать да стукать челом —
     Ой срама, ой горького срама!»
     13
    «Стой! — молвит Попович. — Хоть дюжий твой рост,
     Но слушай, поганая рожа:
    Зашла раз корова к отцу на погост,
    Махнул я ее через крышу за хвост —
     Тебе не было бы того же!»
     14
    Но тот продолжает, осклабивши пасть:
     «Обычай вы наш переймете,
    На честь вы поруху научитесь класть,
    И вот, наглотавшись татарщины всласть,
     Вы Русью ее назовете!
     15
    И с честной поссоритесь вы стариной,
     И, предкам великим на сором,
    Не слушая голоса крови родной,
    Вы скажете: „Станем к варягам спиной,
     Лицом повернемся к обдорам!”»
     16
    «Стой! — молвит, поднявшись, Добрыня. — Не смей
     Пророчить такого нам горя!
    Тебя я узнал из негодных речей:
    Ты старый Тугарин, поганый тот змей,
     Приплывший от Черного моря!
     17
    На крыльях бумажных, ночною порой,
     Ты часто вкруг Киева-града
    Летал и шипел, но тебя не впервой
    Попотчую я каленою стрелой —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!»
     18
    И начал Добрыня натягивать лук,
     И вот, на потеху народу,
    Струны богатырской послышавши звук,
    Во змея певец перекинулся вдруг
     И с шипом бросается в воду.
     19
    «Тьфу, гадина! — молвил Владимир и нос
     Зажал от несносного смрада, —
    Чего уж он в скаредной песне не нес,
    Но, благо, удрал от Добрынюшки пес, —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!»
     20
    А змей, по Днепру расстилаясь, плывет,
     И, смехом преследуя гада,
    По нем улюлюкает русский народ:
    «Чай, песни теперь уже нам не споет —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!»
     21
    Смеется Владимир: «Вишь, выдумал нам
     Каким угрожать он позором!
    Чтоб мы от Тугарина приняли срам!
    Чтоб спины подставили мы батогам!
     Чтоб мы повернулись к обдорам!
     22
    Нет, шутишь! Живет наша русская Русь!
     Татарской нам Руси не надо!
    Солгал он, солгал, перелетный он гусь,
    За честь нашей родины я не боюсь —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!
     23
    А если б над нею беда и стряслась,
     Потомки беду перемогут!
    Бывает, — примолвил свет-солнышко-князь, —
    Неволя заставит пройти через грязь,
     Купаться в ней — свиньи лишь могут!
     24
    Подайте ж мне чару большую мою,
     Ту чару, добытую в сече,
    Добытую с ханом хозарским в бою, —
    За русский обычай до дна ее пью,
     За древнее русское вече!
     25
    За вольный, за честный славянский народ,
     За колокол пью Новаграда,
    И если он даже и в прах упадет,
    Пусть звен его в сердце потомков живет —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!
     26
    Я пью за варягов, за дедов лихих,
     Кем русская сила подъята,
    Кем славен наш Киев, кем грек приутих,
    За синее море, которое их,
     Шумя, принесло от заката!»
     27
    И выпил Владимир, и разом кругом,
     Как плеск лебединого стада,
    Как летом из тучи ударивший гром,
    Народ отвечает: «За князя мы пьем —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!
     28
    Да правит по-русски он русский народ,
     А хана нам даром не надо!
    И если настанет година невзгод,
    Мы верим, что Русь их победно пройдет —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!»
     29
    Пирует Владимир со светлым лицом,
     В груди богатырской отрада,
    Он верит: победно мы горе пройдем,
    И весело слышать ему над Днепром:
     «Ой ладо, ой ладушки-ладо!»
     30
    Пирует с Владимиром сила бояр,
     Пируют посадники града,
    Пирует весь Киев, и молод, и стар:
    И слышен далеко звон кованых чар —
     Ой ладо, ой ладушки-ладо!