Курсовая работа: Экспрессия звука в поэзии Б. Пастернака

6) текстофоносемантику (лингвотекстовой аспект);

7) эстетическую фоносемантику (культурологический аспект).

Так как темой этой работы является экспрессия звука, т.е. психологические их свойства, то остановимся подробнее на психолингвистическом аспекте.

А.П. Журавлев в своей книге «Звук и смысл» говорит, сто уже в Древней Греции начали рассуждать о том, как рождаются слова, как даются имена вещам. «Одни мыслители древности, - говорит он, - считали, что имена даются по принципу, «как хотим, так и назовем». Другие полагали, что имя каким-то образом выражает сущность предмета, т.е. как бы предопределено для этого предмета заранее, по принципу «каждому по его свойствам». [6, с.6]

Древнегреческий философ Платон утверждал, что выбор имени предмета ограничен его свойствами и свойствами звуков речи. По мнению Платона, в речи есть звуки быстрые, тонкие, громадные и т.д. «Быстрые» предметы получают имена, включающие «быстрые» звуки; «тонким» предметам подойдут имена с «тонким» звучанием; в состав имен для «громадных» предметов должны входить «громадные» звуки. В подтверждение этому можно привести такие примеры: при произношении [р] язык быстро вибрирует, поэтому [р] – «быстрый» звук, и слова, обозначающие быстрое или резкое движение, включают, как правило, эти звуки: стриж, река, трепет, стремнина и т.д.

М.В. Ломоносов был уверен, что звуки речи обладают некоторой содержательностью, и даже рекомендовал использовать эти свойства звуков для придания художественным произведениям большей выразительности.

Однако прямых доказательств того, что звуки имеют смысл, не было. Но сторонники этой теории продолжали искать доказательства своей правоты.

Например, у различных языков были отобраны слова, обозначавшие что-то маленькое и что-то большое. Оказалось, что в первом случае в словах чаще встречаются [и] и [е], а во втором – [а], [у], [о]. Но попытка эта оказалась неудачной. Ведь лексический запас развитых языков просто огромен, и среди них найдется множество слов. Которые обозначают что-то маленькое и что-то большое. А какие выбрать? Ма ле нький или ми зе рный? Ка рли к или ли ли пут? Же ре бенок или ще но к? А ведь от этого зависят выводы. Такая картина наблюдается и в других языках. Один из первых исследователей этой проблемы, И.Н. Горелов, провел такой эксперимент. Он нарисовал несколько картинок, на которых были изображены фантастические существа. Одно было кругленьким, добродушным, толстеньким, а другое – угловатым, злым, колючим. Потом учены придумал названия для этих существ: «мамлына» и «жаваручек». Эти картинки были опубликованы в одной из газет с просьбой угадать, где «мамлына», а где «жаваруга». Большинство людей решили, что добродушная, толстенькая – это, конечно, «мамлына», а колючая и злая – «жаваруга». Видимо, [м], [л], [н], вызывают у нас представление о чем-то круглом, мягком, приятном, а звуки [ж], [р], [г] ассоциируются с чем-то неприятным. Угловатым, страшным.

Итак, со временем становится все больше доказательств, что звуки имеют все-таки смысловое содержание и могут ассоциироваться с предметами и явлениями действительности.

Возможность звуков речи оказывать психологическое воздействие в полной мере раскрывается, конечно, в поэзии и в художественных текстах. Эту мысль подтверждают слова Ю.В. Казарина: «Развитие науки, связанной с изучением психологических единиц языка и речи, а также исследующей основы, причины и явления языковой деятельности, на начальных этапах всегда обусловлено тем опытом осознания сущности языка, который приобретался в основном писателями и поэтами». [7, 20]. Известный русский ученый А.А. Геннис писал: «Поэзия, настоящая конечно, сгущает реальность, отчего та начинает жить по своим законам, отменяющим пространство и время, структуру и иерархию. Информационная среда уплотняется дл состояния сверхпроводимости, при котором все соединяется со всем. В таком состоянии нет ничего случайного. Тут не может быть ошибки. Бессмысленно спрашивать, правильно ли выбрано слово. Если оно сказано, значит – верно» [7, 32]. Сказанное А.А. Геннисом касается не только слова, но и более мелкой единицы – звука. Действительно, если звук способен вызывать ассоциации на подсознательном уровне, подбор звуков в поэзии не случаен, цель звукового строя поэтического текста – вызвать те ассоциации, которые и хотел вызвать своим творчеством автор.

А.П. Журавлев условно делит строение слова на три части. Центральная, основная часть значения слова – понятийное ядро, которое приводится в толковых словарях (лексическое значение).

Понятийное ядро окружено оболочкой признакового аспекта значения. По мнению А.П. Журавлева, «она менее определенна, чем ядро, ее мы осознаем недостаточно четко и не всегда можем объяснить, истолковать» [6, 29].

Для объяснения понятия признакового аспекта ученый приводит такой пример. Слова «мать» и «мама» имеют одинаковое понятийное ядро. В словаре так и пишут: «Мама – то же, что и мать». Но мы чувствуем, что это все-таки не одно и тоже. Видимо, эти два значения различаются признаковыми аспектами. Мама – обязательно ласковая и нежная. А мать- не обязательно, может быть, даже наоборот – суровая.

Третья часть значения слова – фонетическая значимость – создает некий туманный, расплывчатый ореол вокруг признаковой оболочки. Это, по мнению А.П. Журавлева, «очень неопределенный аспект значения, который нами почти не осознается» [6, 29]

Фонетическая значимость (ее наличие) способствует появлению ассоциаций. Е.Замятин писал по этому поводу: «Всякий звук человеческого голоса, всякая буква сама по себе вызывает в человеке известные представления, создает звукообразы. Я далек от того, чтобы приписывать каждому звуку строго определенное смысловое или цветовое значение. Но – Р – ясно говорит мне о чем-то громком, ярком, красном, горячем, быстром. Л- о чем-то бледном, голубом, холодном, плавком, легком. Звук Н – о чем-то нежном-нежном, о снеге, небе, ночи… Звуки Д и Т – о чем-то душном, тяжком, о тумане, о тьме, о затхлом. Звук М – о милом, мягком, а матери, о море. С А – связывается широта, даль, океан, марево, размах. С О – высокое, глубокое, море, лоно. С И – близкое, низкое, стискивающее и т.д. [6, 56]

Таким образом, звуки могут ассоциироваться в сознании человека о определенными характеристиками: круглый, мягкий, жесткий, приятный, холодный, теплый и т.д. По мнению многих исследователей, звуки могут вызывать и цветовые ассоциации, обладать колористическим значением.

Французский поэт Рембо написал сонет «Гласные» - об их «цвете».

А – черный; белый Е; И – красный; У - зеленый

О – синий: тайну их скажу я в свой черед,

А – бархатный корсет на теле насекомых,

Которые жужжат над смрадом нечистот.

Е – белизна холстов, палаток и тумана,

Блеск горных родников и хрупких опахал;

И – пурпурная кровь, сочащаяся рана

Иль алые уста средь гнева и похвал.

У – трепетная рябь зеленых волн широких,

Спокойные луга. Покой морщин глубоких

На трудовом челе алхимиков седых.

О – звонкий рев трубы, пронзительный и странный,