Курсовая работа: Лексемы со значением природа в корпусе кубанских песен

Отросточки у яблоньки – малы детушки (Соб. III, №587).

Символическое и метафорическое в фольклоре подчас разграничить трудно, потому что одна и та же лексема, например лебедь белая, в зависимости от контекста может быть и символом и просто поэтическим синонимом слова невеста [Хроленко 1992:93] .

Как показывают материалы А.Т, Хроленко, символическое или метафорическое является постоянным, языковым, а не речевым компонентом семантической структуры слова, так как «природа народного произведения такова, что все в ней подчинено описанию эмоционального мира человека. И в этом смысле использование любого явления из мира природы изначально носит двойственный характер. «Человеческий аспект» любой растительной или животной реалии появляется не в данном тексте, а задан потенциально, включен в фольклорное слово в качестве тенденции с условием обязательной реализации».

Исследователи заметили, что фольклорное слово не только обозначает понятие или реалию, но и реализует семиотическую оппозицию. Например, окно, ворота в русском фольклоре являются знаками границы между своим и чужим миром, существительное лес – это «лес» и «не лес», «нечто чужое». Совместное употребление существительных мед и пиво – это рефлекс древней оппозиции «сладкое/горькое». «При анализе семантики фольклорной лексики всегда необходимо учитывать этот семиотический аспект фольклора, его остаточную ритуальность. Например, лебедь, ворон – это и разные птицы, и «светлое» и «темное».

Семиотичность в фольклоре и предельная обобщенность символики, результат ее сопоставления и противопоставления; это свойство не отдельных слов фольклорного текста, а необходимая черта каждого ключевого слова Символы, сведенные в классы, создают семиотическую оппозицию. Так, Я. Автомонов, сопоставив многочисленные символы, взятые из растительного мира, пришел к выводу, что все они распадаются на хорошие и печальные, причем преобладают символы печали. Деревья и кусты – знаки печали – противопоставлены траве – знаку светлого. Вода во всех видах – река, ключ и т. п. - обобщенный знак печали [Хроленко 1992:97].

Семиотичность фольклора можно объяснить отмеченную еще А. А. Потебней широкую взаимозаменяемость символов:

жених=конь=олень=стадо --- топчет зелье=руту=васильки или проч. или=сад невесты

Стремлением к семиотичности можно объяснить неопределенность имен существительных собственных. Так существительное литва является знаком 1)воинской силы; 2)страны, куда отвозят дань и в результате военного столкновения освобождаются от этой зависимости; 3) места трудного богатырского подвига; 4) страны, чей правитель угрожает русскому городу; 5) косвенной характеристики силы и враждебности персонажа былины; 6) места полона и др.[Хроленко 1992:98].

Семиотизм опорных слов реализуется во всем фольклорном тексте.

Последним аспектом, который выделяет в своих исследованиях А.Т. Хроленко, является коннотация.

В лингвистике принято следующее определение коннотации: «Дополнительное содержание слова (или выражения), его сопутствующие семантические или стилистические оттенки, которые накладываются на его основное значение, служат для выражения разного рода экспрессивно-эмоционально-оценочных обертонов...».

Слово выступает в речи не только как «знак» какого-то понятия или представления; оно отягощено грузом как устойчиво закрепленных за ним, так и индивидуально возникающих в речи ассоциаций [Хроленко 1992:104].

Коннотация структурирована и состоит из эмоционального, экспрессивного, стилистического элементов. Таким образом, коннотация связана с характеристикой ситуации общения, участников акта общения, определенного отношения участников акта общения к предмету речи.

За каждым тщательно отобранным в многовековом использовании фольклорным словом стоит обязательное коннотативное (затекстное) содержание. Фольклорная коннотация отличается от не фольклорной принципиально. За пределами народно-поэтической речи она в известном смысле случайна и не системна. В фольклоре же коннотация обусловлена всей системой фольклорного мира и языка. Коннотация здесь – языковое свойство, а не текстовое, речевое.

В фольклоре коннотация, по мнению А.Т. Хроленко, двупланова. С одной стороны, она включает в себя то, что мы отмечаем и за пределами народного творчества (это прежде всего индивидуально-эмоциональный комплекс, которым сопровождается для человека почти каждое использованное им слово). С другой стороны, в фольклорную коннотацию включается так называемый ассоциативный тезаурус, обусловленный всей системой фольклорного мира и языка. Она включает и национальное мировоззрение, и народное мироощущение, и строй образного народного мышления, а потому становление носителя фольклора включает в себя не только усвоение круга сюжетов, жанровой специфики, техники создания фольклорных произведений, но и всей коннотации, которую и можно назвать условно «фольклорным миром».

Исследование коннотативного аспекта семантики фольклорного слова предельно затруднено, ибо «ассоциативный тезаурус» лингвофольклориста отличен от соответствующего «тезауруса» носителя фольклора.

1.3 Способы описания фольклорного слова

В виде части национального языка устно-поэтическая лексика находит отражение в филологических словарях разных типов - в нормативных толковых словарях, исторических, диалектных и т. д. Как же представлена эта лексика в традиционных лексикографических изданиях?

На страницах нормативных толковых словарей отражаются фольклорные слова, значения, устойчивые сочетания в незначительной степени. Для стилистической характеристики фольклорных слов используются разные способы: толкование, ремарки, отсылочные определения и наиболее часто - стилистические пометы. Однако отсутствие согласованности в стилистическом комментарии слов в разных словарях, а также унификации в употреблении средств стилистической характеристики в пределах одного словаря свидетельствует о трудностях адекватного определения стилистического статуса устно-поэтического слова и необходимости создания специальных словарей языка фольклора.

Представление устно-поэтических лексем в исторических словарях зависит от того, к какой из групп относится этот словарь (по характеру отбора лексики): полному (тезаурусного типа), который составляется с ориентацией на весь словарный состав языка того или иного периода или дифференциальному, который вычленяет и описывает определенный слой лексики.

Так, например: «Словарь русского языка ХI-ХVII вв.» и «Словарь русского языка XVIII века» относятся к разряду полных словарей.

Базой «Словаря русского языка ХI-ХVII вв.» являются разнообразные памятники древней русской письменности, причем список источников все время пополняется. Широкий круг источников разных жанров и у «Словаря русского языка XVIII века». Это позволяет предположить, что народно-поэтические лексемы могли попасть в состав словников и получить лексикографическое описание на страницах словарей.

Поскольку фольклор стал систематически записываться только в XVIII в., песенные и былинные сборники включались в круг источников указанных исторических словарей в ограниченном количестве. Так, в перечень источников «Словаря русского языка XVIII века» помещен сборник былин Кирши Данилова, отдельные песенные сборники, напр. М. Д. Чулкова (Члкв Песни), собрания пословиц, поговорок, загадок в рукописных сборниках XVIII в. (ППЗ) и нек. др.

Характеристика речевой употребительности слова, формы слова и сочетания проводится в этом словаре с помощью стилистических помет.

Указанные пометы, по утверждению составителей словаря, отвечают сложившимся в XVIII в. общим представлениям о стилистической дифференциации русского языка.

Это свидетельствует о том, что исторический словарь полного типа можно использовать для выявления или уточнения семантики многих слов, встретившихся в в памятниках устного народного творчества.

Дифференциальность словаря определяет его особенности, в частности ограничения при формировании словника. Поскольку в словаре будут описываться лишь «эволюционирующие в направлении современности» лексические единицы из разнообразных жанров письменных текстов XIX в., а в качестве источников фольклорные сборники не значатся, многие народно-песенные лексемы в этот словник не попадут, хотя отдельные фольклорные слова все же будут представлены, как это следует из девятой главы проекта словаря: «Помета Фольк. (фольклорное) относится к числу помет, маркирующих лексику с позиций жанрово-стилистичсской характеристики, и применяется при описании слов, сохраняющих фольклорный колорит и связанных с традициями народной поэзии. Напр. Волюшка.. Фольк. Лента, которую девушки носили в косе до замужества. Любчик.. Фольк. Талисман, с помощью которого привороживши любимого Кручиниться.. Фольк. Горевать, печалиться. Зазнобушка.. Фольк Любимая женщина, де-вущка. о Горемычная головушка.. Фольк. и т. п.

Исторические словари, стремящиеся отразить историю слов, диахронию лексико-семантических явлений, имеют большое общекультурное значение и играют важную роль в развитии лингвистической науки. Такие словари, документирующие на своих страницах «исторический путь народа, его духовный облик и материальную культуру», являются надежной базой для лингвофольклористов, работающих над созданием словаря языка фольклора. Они позволяют выявить или уточнить семантику многих слов, встретившихся в памятниках устно-поэтического творчества, а также скорректировать отдельные лексикографические решения относительно структуры словаря, его словника, содержания словарных статей, дефиниций и т. д. Тем не менее исторический словарь, не решающий задачу полного и всестороннего описания фольклорной лексики, ни в коем случае не подменяет словарь языка фольклора, поскольку у них разные цели и разные источники.

Фольклорное слово нашло также отражение на страницах словаря В.И. Даля. "Всеми силами своего ума и сердца Даль стремился возродить интерес общества к живому русскому слову, его фольклорно-этнографическим истокам, и в целом, "к утраченному русскому духу".