Курсовая работа: Социальное положение русских иммигрантов за рубежом
Но даже благополучное окончание иностранной школы еще не гарантирует получение аттестата зрелости и продолжение образования. Из 15 тыс. учащихся-иммигрантов из СССР/СНГ, окончивших школу в 2003/04 учебном году, к выпускным экзаменам было допущено 87%, аттестат о среднем образовании получили 60%, аттестат, соответствующий критериям для поступления в университет, получили только 49% иммигрантов-школьников - столько же, сколько выпускники израильских школ из семей уроженцев и старожилов страны.
Среднечасовые заработки иммигрантов из Европы и Америки и остального еврейского населения (в шекелях)[8]
| 1997 | 1998 | 2004 | 2005 | |
| 1. Фактический часовой заработок иммигрантов из стран Европы и Америки | 20,8 | 23,5 | 31,2 | 31,9 |
| 2. Часовой заработок остального еврейского населения | 35,8 | 38,8 | 46,1 | 47,0 |
| (1) в процентах к (2) | 58,1 | 60,1 | 67,7 | 67,9 |
К сожалению, далеко не все из числа иммигрантов, получивших полноценные аттестаты зрелости, используют эту возможность для продолжения учебы. Годом ранее в иностраннные университеты были зачислены всего 3,3 тыс. из стран Европы и Америки. Большинство молодых русскоязычных предпочитает поступление в колледж или на профессиональные курсы, дающие профессию, востребованную на израильском рынке труда.
С учетом постепенной девальвации ценности образования в русскоязычной общине маловероятно, что приехавшие в 1990-е годы смогут в обозримом будущем занять в израильском обществе такие же социально-профессиональные позиции, как их предшественники, прибывшие в 1970-е - 1980-е годы из СССР.
2.3 Социально-профессиональный статус и заработная плата
Логично было бы предположить, что с повышением социально-профессионального статуса иммигрантов, приехавших в иностранное государство в 1990-е годы, различия в уровне доходов между ними и коренными жителями должны постепенно сокращаться. Действительно, за десять лет - с 1995 по 2004 годы - средний доход семей наемных работников, выходцев из стран Европы и Америки, увеличился с 64% до 68% среднего дохода семей уроженцев страны. При таких темпах для выравнивания доходов иммигрантов и коренных израильтян понадобится несколько десятилетий.
Основная причина различий в уровне доходов между иммигрантами и коренными жителями - неравенство в оплате труда. Представление о его масштабах можно получить, сравнив средний часовой заработок выходцев из стран Европы и Америки со средней часовой оплатой труда всего населения иностранного государства.
Относительно низкий уровень средней оплаты труда иммигрантов частично можно объяснить различиями в профессиональной структуре между ними и остальным занятым населением. Существенное влияние оказывает другой фактор - различия в оплате труда внутри каждой из профессиональных групп.
Расчет условного часового заработка иммигрантов, в котором их общий средний заработок подсчитан по средним ставкам в каждой из основных профессиональных групп, показывает, что этот гипотетический заработок намного выше фактического.
Статистические данные об иммигрантах, сохранивших свою прежнюю профессию, указывают на их формальный профессиональный статус. Когда речь идет, например, о врачах, то следует принять во внимание разницу в доходах между врачами-специалистами в частных клиниках и врачами общего профиля. Если доля врачей-специалистов среди врачей составляла в 2003 г. 44%, то среди врачей-иммигрантов - только 27%. Можно привести еще немало примеров подобного несоответствия между формальным и реальным профессиональным статусом иммигрантов - ученых, инженеров и прочих специалистов. Одна из многочисленных форм узаконенной дискриминации иммигрантов в сфере занятости состоит в деятельности подрядчиков и посредников по трудоустройству - "кабланов" и частных фирм, многие из которых нанимают работников только для того, чтобы сдать их в аренду предприятиям и организациям. Обеим сторонам это выгодно: посредник получает от непосредственного работодателя постоянную плату за работника, которому он, в свою очередь, платит меньшую зарплату, а работодатель использует работника "нетто", игнорируя его социальные нужды. Иммигранты намного чаще, чем коренные жители, вынуждены пользоваться услугами подрядчиков и посредников на рынке труда.
Различия в уровне заработков в определенной мере обусловлены отсутствием профессионального опыта работы в другой стране или недостаточным знанием иностранного языка. Но опыт, как известно, дело наживное, и различия в квалификации иммигрантов и других работников со временем нивелируются. К 2005 г. 85% занятых иммигрантов успели проработать, по меньшей мере, пять лет - срок, вполне достаточный для повышения их квалификации до уровня израильских коллег.
Более низкий уровень оплаты труда иммигрантов обусловлен и другими факторами. Один из них - уровень оплаты труда занятых на предприятиях и в организациях "русского" сектора, товары и услуги которого ориентированы, в основном, на потребности русскоязычной общины. Продавцы, работающие в "русских" магазинах, учителя и врачи, русскоязычные журналисты и многие другие работники получают, как правило, более низкую зарплату, чем их иностранные коллеги.
Кроме существенных различий в размерах заработков, более низкий социально-экономический статус иммигрантов обусловлен менее благоприятными социальными условиями их труда, к которым относятся сберегательные и пенсионные программы и прочие льготы. Поскольку размер пенсии зависит от трудового стажа (для получения минимальной трудовой пенсии необходим 10-летний стаж), большинство иммигрантов, приехавших в Израиль в предпенсионном возрасте, не успевают заработать даже минимальную пенсию и, прекращая работу, вынуждены довольствоваться мизерным государственным пособием по старости. Многие работающие на предприятиях малого бизнеса и в посреднических фирмах зачастую лишены базисных социальных условий труда и могут рассчитывать в будущем только на пособие по старости. Для наименее социально защищенных групп иммигрантов проблема пенсионного обеспечения становится одной из самых острых.
Основные выводы проведенных специалистами исследований можно свести к трем положениям. Во-первых, изменения в социо-профессиональном статусе русскоязычных иммигрантов начиная с 1990 г., лишь частично соответствуют теоретической парадигме, согласно которой эти изменения представляют U-образную кривую. Большей части специалистов так и не удалось вернуться к прежнему или близкому к нему профессиональному статусу. Как отметил в своем докладе на форуме русскоязычных ученых его председатель Л. Диневич, "необратимым последствием существующего интеграционного процесса стало превращение многих приехавших в страну ученых и специалистов в рабочих, а нередко и в социальный балласт общества. В него попали талантливые ученые и специалисты, приехавшие еще в активном возрасте и обладавшие огромным научным и профессиональным потенциалом"[9] . В целом, можно сказать, что "алия 90-х" прошла процесс пролетаризации. Наиболее массовой профессией стала профессия рабочего, а не инженера и учителя.
Во-вторых, даже возвращение к прежнему профессиональному статусу не всегда сопровождается увеличением заработков иммигрантов до уровня оплаты труда уроженцев страны и старожилов, принадлежащих к тем же профессиональным группам.
Этим обусловлено сохранение заметного разрыва в уровне доходов наемных работников между уроженцами страны и старожилами, с одной стороны, и иммигрантами - с другой. Эта тенденция также не укладывается в парадигму о U-образной кривой.
Разумеется, есть весомые свидетельства растущего благосостояния русскоязычной общины: почти каждая вторая семья "русских" живет в собственной квартире, более 40% семей приобрели собственные машины. Но с течением времени русскоязычные иммигранты все более склонны оценивать свой профессиональный статус, доходы, социальные гарантии не по прежним, а по новым (израильским) меркам. По данным многочисленных опросов, многие не удовлетворены своим уровнем жизни. По данным одного из опросов, проведенного в 1999 г., более половины иммигрантов из СССР/СНГ считает, что их социальный статус ниже среднего уровня или даже самый низкий в стране. Лишь 6% опрошенных сообщили, что до приезда в другую страну их социальный статус был таким же низким.
В-третьих, вектор межпоколенческой социо-профессиональной мобильности не сулит русскоязычной общине заметного повышения ее социального статуса в иностранном обществе и в будущем.
О стабильности отмеченных тенденций свидетельствуют и итоги 2005 г., завершавшего трехлетний период непрерывного экономического подъема. Общая занятость всех репатриантов 1990 - 2005 гг. увеличилась до 465 тыс. При распределении по профессиональным группам выясняется, что число репатриантов-специалистов с высшим образованием выросло всего на 0,3 тысячи, к числу прочих специалистов и менеджеров добавилось 1,8 тысячи. В итоге в этих трех престижных и высокооплачиваемых профессиональных категориях репатриантам "досталось" 7,5% новых рабочих мест. Почти 2/3 общего прироста занятости репатриантов приходится на работников торговли, сферы обслуживания и неквалифицированных рабочих.
В 2005 г. явно понизился социо-профессиональный статус в группе иммигрантов, приехавших в 1990 - 1991 гг. Основная причина - снижение образовательного уровня молодежи, замещающей старшее поколение. Наиболее убедительно об этом свидетельствует сокращение за последние четыре года числа обладателей вузовских дипломов среди работающих иммигрантов с 6