Курсовая работа: Занимательный материал "Русской азбуки"
Автор методики категорически против проверок и тестирований ребенка. Гленн Доман уверен, что проверки только мешают, отбивают интерес к обучению. Вы, вероятно, тоже не прыгаете от восторга, когда вам подсовывают какой-нибудь хитрый тест, пытаясь уличить в невежестве или несовершенстве. Дождитесь момента, когда ребенок сам захочет продемонстрировать свои достижения. Поверьте, ждать очень долго не придется, обычно дети так гордятся своими победами, что просто сгорают от нетерпения протрубить о них на весь свет.
Вместо проверок можно воспользоваться методом выявления способностей. Его цель – предоставить ребенку возможность продемонстрировать свои знания, но лишь в том случае, если он сам этого захочет.
Вот как это выглядит. Покажите ребенку карточку с каким-нибудь пройденным словом и ласково спросите: «Что это значит?» Если ребенок ответит правильно, немедленно выразите бурный восторг и поцелуйте юного гения, если ошибается или вовсе предпочтет промолчать, ласково скажите: «Ведь здесь написано „корова“, – не так ли?» и тоже поцелуйте юного гения. Вне зависимости от его ответов все должно проходить в спокойной, веселой обстановке.
Методика Зайцева.[4]
Чтобы научиться читать, не обязательно знать названия букв.
«Азбука вредна», – утверждает Николай Александрович. В азбуке на каждую букву дана картинка: А – аист, Б – бегемот и т. д. Малыш запомнит и букву, и картинку, но как потом объяснить ему, что зебра – аист – ящерица – цапля, мелькающие в его сознании, должны образовать слово «заяц». И даже если ребенок учил буквы не по азбуке, что усложняет запоминание названий букв, ему все равно сложно сразу сообразить, что Б и А превращаются в слог БА. Именно поэтому учителя вынуждены идти на разные ухищрения, чтобы показать, как две буквы сливаются в слог.
В русском языке в состав слога может входить от 1 до 10 букв. Встретится в тексте такая фамилия, как Пфельдрт или Мкртчян, – не сразу прочтешь, а ведь слог-то один. Конечно, такие сложные слова малышу читать не нужно, но даже простое, состоящее из одного слога слово «всплеск» вызовет у читающего по слогам ребенка определенные трудности.
Ребенку легче идти к чтению через письмо. Как и взрослому при изучении нового языка. При условии, конечно, что под письмом мы понимаем не «шкрябание ручкой в тетради», а превращение звуков в знаки, а под чтением, соответственно, превращение знаков в звуки. Поэтому если вы когда-нибудь пытались научить ребенка узнавать самые родные слова и писали на асфальте или на бумаге «мама», «папа», «бабушка», «дедушка», «Саша», а потом спрашивали: «Где папа? А где бабушка? А где твое имя?», то ребенок не читал, а именно писал. Ваши звуки превращал в вами же написанные знаки.
Основной единицей языка у Зайцева является не звук, буква или слог, а склад.
Склад – это пара из согласной и гласной, или из согласной и твердого или мягкого знака, или же даже одна буква. Например, СОБА-КА, ПА-РОВОЗ, А-И-С-Т и т. д. Складовой принцип чтения – основа зайцевского метода обучения детей чтению.
«Все, что мы произносим, это комбинации из пары гласный-согласный, – поясняет Николай Александрович. – За согласным обязательно следует гласный звук. Он может не обозначаться на письме, но он есть». Наши предки чувствовали это и ставили «ять» в конце существительных, оканчивающихся на согласный. Произнесите, например, слово: «о-а-зис», держа руку на горле, и вы почувствуете усилие связок перед «о» и перед «а», или по терминологии Зайцева – «мускульное усилие речевого аппарата». Это самое усилие и есть склад.
Склады малыш видит не в книге, не на карточках, а на кубиках. Это принципиальный момент системы Зайцева.
Чтение требует работы аналитического мышления (буквы – абстрактные значки; мозг преобразует их в звуки, из которых синтезирует слова), которое начинает формироваться лишь к школе. Поэтому-то мы и наши родители именно в этом возрасте начинали учиться читать.
Отсутствие аналитического мышления компенсируется у ребенка обостренным восприятием сигналов, которые поставляют ему органы чувств. Поэтому Николай Александрович Зайцев сделал ставку на зрение, слух и тактильные ощущения. Он написал склады на гранях кубиков. Кубики он сделал различными по цвету, размеру и звуку, который они издают, поэтому каждый раз при обращении к ним включаются разные каналы восприятия. Это помогает детям именно почувствовать, а не понять разницу между гласными и согласными, звонкими и мягкими.
В наборе «Кубики Зайцева» 52 кубика (семь из них повторяются, чтобы строить слова ПА-ПА, МА-МА, ВО-ВА, БА-БУ-Ш-КА, ДЯ-ДЯ, ТЕ-ТЯ, КО-Ш-КА и подобные, которые наиболее близки ребенку, особенно на первых порах). Кубики делятся на большие и маленькие, одинарные и двойные, золотые, железно-золотые, деревянно-золотые. Есть один белый кубик со знаками препинания. Также кубики различаются по цвету.
Большие – это кубики с твердыми складами.
Маленькие – кубики с мягкими складами. Пользуясь этими кубиками, ребенок составляет слова и начинает их читать. Идея Зайцева проста: что хорошо показать, о том не надо долго рассказывать (лучше один раз увидеть). Детям надо сначала интересно показать предмет изучения, дать в него поиграть, а потом уже подвести определение. Так соблюдается святой закон обучения: от конкретно-образного через наглядно-действенное к словесно-логическому.
Методика чтения Тюленева.[5] Все обычные дети могут развиваться намного быстрее, чем это принято считать. Но современная педагогика искусственно сдерживает развитие детей. Врачи и учителя в один голос твердят о вреде раннего развития. Последователи метода Тюленева утверждают: специалисты просто не умеют создавать развивающую среду, поэтому готовы опорочить идею раннего развития.
Способности закладываются в первые два года жизни. За эти два года интеллект малыша развивается не менее чем на 80%. В период до двух лет ребенок с легкостью научится читать, а вот в пять-шесть лет сделать это ему будет уже сложнее. Дело в том, что природой отпущено только четыре месяца, начиная с рождения, пока малыш активно воспринимает графические изображения. У него просто нет других развлечений, только возможность наблюдать. Если начать показывать новорожденному буквы, то он привыкнет к ним, как и к любым игрушкам, и в дальнейшем будет с радостью их узнавать. В три-четыре месяца ребенок научится управлять своими руками и уже с их помощью будет осваивать окружающий мир. Ему потребуются другие игрушки – те, которые можно потрогать, и самый благоприятный момент будет упущен.
Таким образом, если вы будете вывешивать рекомендуемые методикой изображения (букв, геометрических фигур и т. д.) с первых дней, то в течение первых трех месяцев малыш запомнит образы слов. В будущем он будет оперировать этими образами, словно своеобразным конструктором, складывать эти образы в слова, а значит... читать.
Методика Воскобовича.[6] В основе его методики лежит игра.
Игра возбуждает интерес ребенка. Игру всегда сопровождает сказка. Игры Воскобовича не просто квадраты, треугольники, шнурочки, а волшебные льдинки и чудо-цветки.
Игра всегда познавательна: несет новое знание, развивает навык, тренирует память, внимательность, мелкую моторику и т. д.
Игра не имеет жестких правил и условий. Она позволяет ребенку придумывать свое, фантазировать, творить.
Вот таков принцип методики Воскобовича: интерес – познание – творчество.
Методика Кушнира. Малыш возьмет в руки букварь, кубики, азбуку, начнет заниматься. Пройдет год-два, и любой ребенок более или менее научится складывать буквы в слоги и слова. Ведь чтение – это увлекательный мир, полный приключений, переживаний, слез, веселья. Дети, занимавшиеся по Кушниру, любят книги и умеют не только быстро читать их, но и размышлять, переживать, анализировать. А еще они очень грамотно пишут. Кушнир считает, что чтение должно войти в жизнь ребенка в полноценном виде, а не как его этапный суррогат. К шести-семи годам ребенок уже прекрасно знает: люди читают для того, чтобы узнать что-то новое и интересное. От этой установки и надо отталкиваться.
Содержанием и предметом урока чтения становится само чтение. Нет никаких тренировочных и адаптированных текстов. Читают сразу и исключительно высокохудожественные оригинальные произведения. Вначале используется детская поэзия, которая ребенку хорошо знакома и понятна: Маршак, Чуковский, Михалков, Маяковский, Барто. Потом появляются сказки, фольклор, детская классика, исторические, географические, приключенческие произведения.
Цель такого обучения – потрясение души, ее пробуждение. И эта цель восходит к истокам народной педагогики и религиозного воспитания. Если ребенок не переживает глубоко, если он, как логическая машина, что-то усвоил, но сердцем и душой не откликнулся, то для нас это потерянное время.
Таким образом, занимательный материал зависит от выбора методики чтения и от самого учебника, но определенно, каждая из этих методик в основе своей предполагает занимательные упражнения и дидактические игры.