Реферат: Чего не знал Заратустра

А вот об академических ученых, гуманитариях:

"Когда выдают они себя за мудрых, меня знобит от мелких изречений и истин их: часто от мудрости их идет запах, как будто она исходит из болота: и по истине, я слышал уже, как лягушка квакала в ней!"

И еще о философах, которые отрывают свою философию от проблем жизни и общества, ставят себя "выше этого":

"Это сравнение прилагаю я к вам, чувствительные лицемеры, к вам, ищущим "чистого познания"! Вас называю я - сластолюбцами!

В презрении к земному убедили вы ваш дух, но не ваше нутро: а оно сильнейшее в вас!"

"Но в том проклятье ваше, вы, незапятнанные, вы, ищущие чистого познания, что никогда не родите вы: хотя бы широко, как роженица, и лежали вы на горизонте!"

Все эти лжемудрецы, лжеученые и лжепоэты существовали во все времена, но с каждым поколением становится их все больше, и чем больше их становится, тем вреднее, опаснее они. Сегодня опасность от них сравнима с опасностью экологической катастрофы, ибо загрязняют они духовную сферу и забивают информационные каналы также, как отходы технологической цивилизации засоряют атмосферу и отравляют водные источники. И потому сказанное о них Заратустрой, звучит сегодня пророчески. Но особенно пророчески звучат сегодня его обвинения сорта людей, которых в "Неорационализме" (Киев, Укринтермед,1992) и в "Записках "оле"" (Израиль, Кинор,1985, №5) я назвал новоментальцами, сорта людей, который хоть и существовал всегда, но именно сегодня претендует на доминирующую в обществе роль, отправляясь от ставших модными в мире западной цивилизации философий. Вот что писал о них Заратустра:

"Базар полон шумящими паяцами и народ хвалится своими великими людьми"

Разве не подходит это к нынешним звездам "шоу", дешевого кино и телевидения с культом секса и насилия, ко всяким Мадоннам, Принцам, Чечолинам, Шварценеггерам и иже с ними?

А вот о тех, кто считается качественными и даже великими представителями современного искусства и которые воистину не лишены таланта:

"У комедианта есть дух, но мало совести духа".

"Завтра у него новая вера, а послезавтра еще более новая". "Опрокинуть - называется у него доказать. Сделать сумасшедшим - называется у него убедить".

Как великолепно это подходит к Набокову, Кафке, Бергсону, Бродскому и т.д. А вот к Толстому и Достоевскому, Баху и Вивальди, к Солженицыну это не подходит.

Как уже сказано, Заратустра - великий проклинатель и поэтому обличительная сторона - лучшая в его учении. Но и здесь не во всем можно согласится с ним. И не в том дело, что в свойственной ему манере он не определяет нам, о каких именно ученных или поэтах он говорит, и поверхностный читатель может отнести его проклятия ко всем. Дело в том, что, не определяя границ действия сказанного им, 3аратустра не только слабоголового читателя вводит в заблуждение, но и сам, не ведая, переходит границы истинности своих утверждений. Хорошо звучат проклятия Заратустры тарантулам, прикрывающим свое ничтожество и мстительность призывами к равенству

Но не только сторонников полного равенства относит Заратустра к тарантулам, но и сторонников равных прав, сторонников демократии, восстающих "против всего власть имущего" причисляет туда же.

Но особенно перегибает Заратустра в своих проклятиях Христианству и его последователям. Конечно, прав он, бичуя ничтожество и посредственность, прикрывающихся любовью к ближнему и христианской добродетелью.

"И когда я кричу: "Кляните всех трусливых демонов в вас, которые желали бы визжать, крестом складывать руки и поклоняться!", они восклицают:"3аратустра нечестивец".

И особенно кричат об этом их проповедники смирения: - да, именно им люблю я кричать в самое ухо: "Да! Я - Заратустра, нечестивец!

Проповедники смирения! Всюду, где есть слабость, болезнь и гниение, они ползают, как вши; и только мое отвращение мешает мне давить их".

Прав Заратустра в неприятии смирения, принижающего человека, заставляющего его безропотно принимать болезни, нищету и убожество, лишающего его воли к жизни. Прав он и выступая против смирения, заставляющего человека безропотно и некритично принимать учения, религиозные или нет, тем более трактовку их вероучителями:

"Я - Заратустра, нечестивец: я варю каждый случай в моем котле. И только когда он там вполне сварится, я приветствую его, как мою пищу."

Но даже не зная дальнейшего учения Заратустры, нельзя не почувствовать оголтелость этой его позиции. Неужто совсем нет места смирению в системе ценностей человека, смирению пред лицом надличного и вечного, если не перед Богом, то перед Природой? Природой если и не Богом сотворенной, то уж точно не человеком, и той Природой, тем прекрасным даром Бога или судьбы, среди которой зародилось человечество, которую оголтелая гордыня самоутверждения и несмирения современного человека, не одним лишь Заратустрой воспитанная, но и им тоже, ставит сегодня на грань гибели, угрожая тем самым и существованию самого человечества?

Еще больше вызывают возражение пламень и сера, которые извергает Заратустра против сострадания:

"Поистине не люблю я сострадательных, блаженных в своем сострадании..."

Если иметь в виду только тех "сострадательных", особенно расплодившихся на Западе со времен папы Фрейда, что весь свой пыл тратят на защиту слабого человека, неспособного властвовать над своими инстинктами /не говоря уж о том, как трактуются природа этих инстинктов/, тысячу раз прав Заратустра. Ибо, защищая педерастов и прочую грязь, засоряют эти лжегуманисты весь сад человеческой жизни и, прежде всего такую тонкую и важную сферу его, как любовь и дружба, хоть и талдычат они на эти темы без конца, как массовик - затейник на пароходной экскурсии. Бывают и другие виды сострадания, равносильного слабости и терпимости к тому, с чем мириться нельзя. Но разве можно отринуть всякое сострадание? И во что тогда превратится человеческая жизнь? И как мог ты, Заратустра, эстет и поклонник полифонической музыки, кляня сострадание и христианство в целом, ни словом не упомянуть о музыке Вивальди и Баха, величайшей музыке, сотворенной человеком, и музыке, исполненной сострадания к людям?

Заратустра против загнивания жизни

К теме "Заратустра - проклинатель" примыкает тема, которую я назвал "Заратустра против загнивания жизни". С этой темы начинает он выстраивать своего сверхчеловека:

"Надо научиться любить самого себя - так учу я - любовью здоровой и неиспорченной: чтобы сносить себя самого и не скитаться всюду.

Такое скитание называется "любовью к ближнему": с помощью этого слова до сих пор лгали и лицемерили больше всего, и особенно те, кого весь мир переносил с трудом."

""К чему жить? Все суета! Жить – это молотить солому; жить – это сжигать себя и не согреться"-