Реферат: Из мифа в историю
Мы уже знаем, как должен начинаться эпос: с обращения к Музе и с краткого сообщения о событии, вокруг которого построен сюжет. Начало «Одиссеи» не обманет нашего ожидания:
Муза, скажимнеотоммногоопытноммуже, который,
Странствуядолгосодня, каксвятойИлионимразрушен,
Многихлюдейгородапосетилиобычаивидел,
Многоисердцемскорбелнаморях, оспасеньезаботясь
Жизнисвоейивозвратесопутников; тщетны
Были, однако, заботы, неспасонсопутников: сами
Гибельонинасебянавлеклисвятотатством, безумцы,
СъевшибыковГелиоса, наднамиходящегобога…
Перевод — В.А.Жуковского. В нём несколько меньше, чем у Гнедича, устаревших слов — славянизмов. В целом стиль поэмы тот же — высокий, эпический, хотя повествует она о событиях не таких величественных, как «Илиада». Место битв здесь заняли странствия.
“Многоопытный” муж — это Одиссей. Чаще всего его имя сопровождают другие устойчивые определения: “хитроумный” и “многострадальный”.
Устойчивостьопределений — черта эпического стиля, склонного прибегать к повторяющимся формулам. Это характерно для поэзии, возникающей в устном творчестве и предназначенной для устного исполнения. Формулы — своего рода готовые блоки, удобные для запоминания и восприятия. В них нет ничего личного, но закреплено общее и неизменное. Так, движение времени в зримой смене дня и ночи отмечено десятки раз повторенной (с некоторыми вариациями) фразой: “Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос…”
Цитата на поля:
ВсталаизмракамладаясперстамипурпурнымиЭос…
Почему Гомер, сотни строк посвящающий описанию Ахиллесова щита, ни разу не дал хотя бы краткой картины утра, а ограничился повторением этой строки? У эпического поэта иное, чем у нас сегодня, ощущение природы. Для нас природа изменчива и неповторима. Для него она сродни вечности, а неповторимы чудесные творения богов и людей. Смена природных явлений — это лишь череда повторяющихся жестов того или иного божественного существа. Представьте себе восход солнца над южным морем, когда ночной мрак пробивают, подобно пальцам рук, розовые лучи. Это богиня зари Эос подняла ладони.
В том, что события «Одиссеи» сопровождают лучи поднимающегося солнца, есть особый смысл. Солнечный бог — Гелиос — не зря упомянут в первых строках поэмы. Именно его прогневали спутники Одиссея. Они совершили святотатство, то есть оскорбили бога, съев его священных коров (Жуковский ошибочно говорит о быках). Гелиос пожаловался Зевсу.
В ответ на жалобу солнечного божества Зевс отвечал:
Цитата на поля:
Гелиос, смелосияйдлябессмертныхбоговидлясмертных,
Рокуподвластныхлюдей, наземлеплодоноснойживущих.
Ихякорабльчернобокий, низвергнувшипламенныйгромсвой,
Вмореширокомнамелкиечастиразбитьнезамедлю.
(Песнь XII)
Корабль был разбит. Люди погибли. Одиссей девять дней носился по водам, ухватившись за оставшиеся от кораблекрушения брёвна. На десятый день он был выброшен на берег острова, находящегося посреди моря, в удалении от всякой земли. Здесь властвует волшебница Калипсо. Она несколько лет удерживает у себя Одиссея, не позволяя ему продолжить плавание. С этой вести и начинается поэма.
Среди богов у Одиссея есть непримиримые враги, но есть и заступница — Афина. Именно она поднимает голос в его защиту и добивается у Зевса разрешения Одиссею покинуть Калипсо и продолжить путь на родной остров Итаку (песнь I).
Примечание на поля:
Итака — такой остров действительно существует в Ионическом море к западу от Греции. Раскопки подтвердили, что с догомеровских времён там было поселение. Однако его гористый ландшафт мало соответствует описанию у Гомера. Может быть, Одиссей жил на другом острове? Или в этой поэме фантастичны не только волшебные страны, но и те, у которых есть реальные названия?
Как и подобает эпосу, в «Одиссее» действуют боги. С их беседы на Олимпе начинается поэма. Однако боги теперь находятся в ином отношении с людьми. Они отдалились от них. Они покровительствуют людям, карают их, иногда, как Афина, являются им, принимая различный облик. Порой о людях говорится по-прежнему как о “богоравных”, но это выражение воспринимается теперь как условность стиля, как устаревшая формула. Не более того. Богоравности в людях больше нет. Масштаб земной жизни изменился, измельчал.
В то же время в человеческих делах появилась новая свобода, а вместе с ней и ответственность за свои поступки. На первой же странице поэмы об этом говорит Зевс:
--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--