Реферат: Меридиан консерватизма или поле традиционализма?
Как и в предыдущие годы, к потере властного контроля и централизованного управления государством, а главное — к чудовищному дисбалансу существования и условий жизни в различных областях, краях и республиках. Это приведет общество и страну к расколу и противостоянию. Приснопамятная советская власть много лет усердно декларировала стирание противоречий между городом и деревней. В целом дело мучительно не ладилось — деревня страдала, а город возвышался, но в чем-то, в равенстве социальных установок кое-что все-таки получилось.
Нынешние демократы это противоречие практически уничтожили. Стерли с лица центральных и северных областей остатки колхозных усадеб, а с ними — сёл и деревень. При этом мелкие райцентры и небольшие города оказались следующими в деле стирания противоречий. Не обладая производством, "особыми условиями" в виде заводов и месторождений, не получая инвестиций из центра, а из-за рубежа — тем более, все эти традиционные очаги национального существования вымирают и деградируют с ужасающей быстротой. Областные центры, имеющие свое место и очередь в этой цепной реакции распада этнокультурного и хозяйственного ядра России, пытаются догнать столицу и особые экономические зоны в качестве современной жизни, но, увы, тщетно, ибо подвергаются жесточайшей духовной и политической эрозии, идущей из центра через СМИ — исключительно конъюнктурные и продажные. Столица и любимые "зоны" демократии преуспели в самонасыщении деньгами, но не спешат перераспределять пресловутые денежные потоки в областные центры, предпочитая приобретать земельные сельхозугодья, предприятия и сырьевые ресурсы вполне конкретно, на конкретных условиях, в конкретных личных интересах.
Перераспределение общенародной собственности происходит отнюдь не в интересах народа и глубинки. Подход столичных и зарубежных предпринимателей скорее колонизационный, нежели патриотический.
Общим местом и риторической фигурой стали рассуждения о безнравственности Абрамовича и ему подобных в приобретении яхт, зарубежных футбольных клубов, элитных вилл в Европе и на островах. Обращая обвинения в их адрес, мы нимало не задумываемся о том, что подобные "покупки" — часть общей политики экономической глобализации и силового приобщения российской экономики к мировой финансовой системе.
Деньги работают в мире, но не в России и в этом — основная установка детерминирующих наше государство и разделяющих общество на сильных и слабых мира сего.
Смысл всех действий нашего нынешнего правительства далек от смысла благоустройства и наипростейших представлений о человечности. Общество, всех нас, уже приучили к мысли, что, во-первых, во всех бедах виноваты коммунисты, во-вторых — мы сами, отсталые, ленивые и малокультурные. Власть же предержащие ни в чем не виноваты, ибо ничего не могут добиться из-за нашего тупого сопротивления мировому счастью и процветанию!
Россия в динамике потерь опередила весь мир. Более двадцати пяти миллионов русских в вынужденном изгнании. Шесть миллионов детей живут неблагоустроенной жизнью. Миллионы наркоманов и за десяток миллионов хронических алкоголиков. Каждый десятый — инвалид, несчетное количество бездомных и бродяг.
Кто сочтет умерших раньше времени, убитых на дорогах войн, в разборках и мятежах? Если учесть, что официальная статистика традиционно занижает цифры человеческих потерь, кто и когда узнает правду о самой страшной народной трагедии конца двадцатого века, перед которой меркнут события гражданской войны, голодных лет и уж конечно "ужасов сталинских репрессий"! Народ, коренной народ России, задушен холеными руками реформаторов, одетыми в белоснежные лайковые перчатки.
Обессиливший в реформационных испытаниях, он утратил и силы и, что странно, волю к сопротивлению.
Кто, когда и как ответит за подобные итоги либеральных реформ?
Скорее всего, никто и никогда, потому что через десять лет такой реформации не с кого будет и спрашивать. В России будут жить совсем другие, выродившиеся и деградировавшие потомки победительного и созидающего племени великороссов.
Произойдет ли такое вырождение? Возможно, но маловероятно, ибо на все воля Божия и спасительные институты народной самообороны, присущие нашей природной натуре.
Наша административная система куда как далека от совершенства, но она все-таки бюрократически несокрушима и традиционна.
***
Западная модель парламентаризма никак не приживается на русской земле. Предреволюционные Думы четырех созывов были робкой, но скандальной попыткой освоить жизнь в непривычном конституционном пространстве, ограниченном традицией православной монархии. Попытка эта увенчалась не только провалом парламентского опыта, но и трагическим падением монархического жизнеустройства, изменением всего уклада и существа Российской империи. Гибель государства, казалось, предначертана была приходом к власти недееспособного либерально-буржуазного правительства, а за ним самой темной и смутной волны большевистского переворота. Идеология распада была заложена в самом назначении мировой революции, как самоцели диктатуры не лишенного разве что цепей, пролетариата. Народ как первооснова государственной жизни в расчет не принимался. Его имя использовалось демагогически ради достижения общего итога бунта, а отнюдь не во имя спасения государственной общности России. Вопрос о создании и сохранности государства был поставлен заговорщиками вынужденно, ибо пламя мировой революции не разгоралось, а само существование новой власти напрямую зависело от организации жизни и соответствующего сопротивления тем, кто вчера боролся с монархией за демократические преобразования и привел историческое государство к революционной катастрофе.
Схватка красных большевиков и белых демократов заставила первых воссоздавать общепринятые модели государственных структур: правительств, учредительного собрания (как представительской структуры) и пр. Чем это закончилось в итоге хорошо известно. Диктатура пролетариата обернулась диктатурой ВКП(б) и восстановление исторической целостности шло вопреки целям и задачам мировой революции. Большевистские Советы стали первым прототипом и намеком на будущее в 30-годы укрепление советского народовластия. Конечно же, во многом народовластие Советов было мифом в условиях полного партийного владычества, но и над партией стоял властный вождь, определявший ход истории страны по своему, восточному и вполне византийскому представлению. Для Сталина европейский парламентаризм был неприемлем по типу осознания государственных задач. Воссоздание могучей империи победившего в борьбе за свои права и исторические привилегии многонационального советского народа. Эта отчасти утопическая, отчасти выполнимая задача была определена положением Советской империи в мире, жаждавшем ее падения, порабощения и раздела. Народная власть в образе Верховного Совета двух палат, органов местного самоуправления разных уровней была совершенной конструкцией практического и правового взаимодействия. Именно она обеспечивала исполнение директивных установлений государственного и идеологического руководства на всех административных рубежах. Это позволило организованно и слаженно выстоять в годы войны и послевоенной реконструкции, воссоздать экономическое и военное процветание СССР.
Советскую империю погубила одряхлевшая, неспособная к управлению партийная номенклатура, не принявшая главного в опыте сталинской эпохи — последовательного восстановления Державы Российской в образе народовластной империи СССР.
Вплоть до рокового 93-го года Советы оставались единственным структурно организованным народовластным органом. После ельцинского мятежа рудименты той советской системы до сей поры позволяют сохранять административное единство страны.
Конституция 93 года была скороспелым плодом пирровой "победы" либерал-реформаторов.
Созданные ей базовые формы парламентаризма — Федеральное двухпалатное собрание, местные Законодательные собрания, управы, мэрии и пр. действуют неконсолидированно и неслаженно, что приводит к постоянному противоречию в центральной и местной законодательной практике, утрате взаимодействия и, как результат, коллапсу централизованного управления и разрозненности действий в народном самоуправлении. Нынешняя демократическая власть неподотчетна народу, а действующая выборная система вырождается в профанационные голосования. В отсутствие взаимодействия власти и народа стране в перспективе грозит утрата целостности, чего с плотоядным вожделением добиваются как мондиалисты, так и атлантисты Америки и укрепляющего свое мифическое единство Запада.
Структура нынешней федеральной власти вызывает самые серьезные опасения именно потому, что не способна обеспечить народовластия в самой широкой форме, вопреки всем наскоро принятым декларациям действующего основного Закона.
Конечно, можно сказать, что "основной гарант" конституции — Президент — способен в качестве главного действующего лица властного управления следить за соблюдением прав и свобод. Однако, как мы убедились, все зависит в таком случае от личных качеств Президента, а отнюдь не от решений Конституционного суда, его поправляющего.
Неудачи партийного строительства в России прямо проистекают из неряшливо составленного либерального законодательства и его практического применения. Попытки создать многопартийную систему завершились грубым властным действием, именно по причине их полного провала и дискредитации Закона.
Попробуем разобраться с тем, что происходило и происходит в "партийном строительстве" с точки зрения взаимоотношений либералов-новаторов и консерваторов-традиционалистов.
Уместно заметить, что, как уже говорилось, и те, и другие присутствовали в политической реальности Советского Союза, несмотря на сплоченность партийных рядов и общества.
К моменту конституционных изменений, устранивших положение о руководящей роли одной Компартии и создавших возможности для создания новых партий, и традиционалисты, и новаторы вели непримиримую борьбу за лидерство в изменяющемся государстве.
Первые, отнюдь не вдохновленные новой либерально-революционной перестройкой, искали опору в ценностях традиционно-патриотических. "Семья, церковь, государство", как вполне обычные установки консерватизма сочетались с неизменной в России триадой "Православие. Самодержавие. Народность". Наши традиционалисты не рассчитывали в большинстве своем на восстановление монархии, но укрепление централизованного государства связывали с установлением мощного авторитарного режима под эгидой народовластия.
Патриотизм истолковывался широко, как верность идеологии "связи времен". Это подразумевало, прежде всего, целостность истории России, не разделяя ее на "до" и "после" революционное время.
Преемственность исторического опыта подразумевала целостность культурного и духовного сознания.