Реферат: Поэзия Блока. Раннее творчество (Ante lucem)

И.Машбиц-Веров

Летом и осенью 1901 года Блок отмечает в «Дневниках»: «Мистика начинается... Начинается покорность богу», и рядом: «Начало богоборчества». Так христиански-неземным устремлениям поэта противостоит «земное». Однако борьба этих начал происходила и ранее. В стихотворении «Пора вернуться к прежней битве» (1900) поэт, с одной стороны, провозглашает: «Воскресни дух, а плоть усни!», а с другой —

Но сохраним в душе глубоко

Все эти радостные дни:

И ласки девы черноокой.

И рампы светлые огни.

(А.Блок. Соч. т. VII, М-Л., 1960-1963, стр. 363. В дальнейшем цитирование по этому изданию будет даваться в тексте: том - римскими цифрами, страницы - арабскими. "Записные книжки" будут обозначаться: З.К.)

Критики, утверждавшие, что Блок — последовательный теург, по сути дела, обходили самый ранний период его творчества. Для них от поэта «исходил трепет касания иных миров» (Пяст), он явился как готовое «чудо, прямой наследник Вл. Соловьева» (П. Перцов), в нем осуществлялся «рост человеческого духа в направлении магизма» (Белый).

Современный исследователь В. Орлов пишет, что помимо «мистической веры в потусторонние миры» у Блока есть и такие черты, как «крайний индивидуализм» и «безучастие к окружающей действительности».

Вместе с тем, хотя мистицизм поэта, по мнению В. Орлова, «начисто выключает такую категорию, как народ», «в юношеской лирике Блока уже возникает центральный образ всей его поэзии — образ родины». Каков же облик Блока периода «Аntе lucem»?

Решая этот вопрос, необходимо, прежде всего, отметить, что в те годы поэт субъективно еще не был мистиком, хотя был религиозен. Правомерно ли, однако, различение мистики и религии? Блок отвечает на это так: «Религия и мистика не имеют общего между собой, хотя мистика может стать одним из путей к религии. Мистика — богема души, религия — стояние на страже» (3. К., 72). Утверждение, что «общего между мистикой и религией нет, это очевидное преувеличение. Но и отождествлять их все же нельзя. Э. Радлов, специалист по религиозным вопросам, пишет: «Человек верующий может, конечно, не быть мистиком. Он принимает религию, слепо верит и не дозволяет рассудку касаться своей веры. Но если он постарается озарить светом разума свою веру, то ему, если он, конечно, не впадет в религиозный скепсис, остается один исход — оправдание религии путем разума: это и есть мистицизм. Сущность мистика — постижение бесконечного в глубинах чувствующего сердца».

Ранний Блок и был, в известной мере, «слепо верующим», вернее — верующим по традициям воспитавшей его среды. Но одновременно он и тогда уже впадал в «религиозный скепсис», в «богоборчество», противопоставляя христианско-аскетическому отрицанию «плоти» и уходу в «небо» земные радости, «язычество».

Так возникает первое, характерное для раннего Блока, противоречие. И наряду со стихами, проникнутыми религиозностью, другие его стихи, по существу, противостоят религии. Уже в 1898 году, в стихотворении «Моей матери», он пишет о «бледной, бездушной, пустой небесной равнине», призывая:

Полно смотреть в это звездное море,

Полно стремиться к холодной луне!

Мало ли счастья в житейском просторе?

Мало ли жару в сердечном огне?

(I, 7)

Противопоставление пустоте небес сердечного огня не случайно. «Здоровый мальчик, каким я был», — так характеризует себя Блок в 1897 году (VII, 338); в написанном в те годы «изрядном количестве стихов» звучали, по его мнению, «мечты о страстях», «легкая влюбленность», (VII, 339); стиль же наведения Блока был таков, что и другим и «самому себе я представлялся неотразимым и много видевшим видов Дон-Жуном» (VII, 341). Это подтверждает и Л. Д. Блок, которая «...в то время считала его пустым фатом».... Наконец, все лично знавшие поэта говорят о нем, как о человеке физически крепком, любившем спорт, физический труд. Все это вместе взятое означает, очевидно, такую приверженность к земному, которая естественно вызывала протест против веры в аскетически христианского бога, как в «разумное» и «благое» начало. Вот некоторые примеры.

В стихотворении «Погоня за счастьем» (1899) бог олицетворяет «незримый гнет, сеет злое семя» и, оставаясь для людей «дальней горой», ведет их к гибели:

Идут века, — но поколенья

Стремятся к горному хребту

И ловят с криком опьяненья

Его одежды на лету.

Вершины редко достигают

И гибнут, гибнут — каждый миг...

(I, 438)

В другом стихотворении («Жизнь, как загадка, темна») Блок утверждает, что людям не «дано найти бога в сфере пустой и безвестной».

Жизнь, как загадка, темна.

--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--