Реферат: Последний поэт Серебряного века.

—Я обычно иду и читаю: “И мы прошли сквозь мелкий, нищенский, нагой, трепещущий ольшаник...”

—Тогда мы ходили к Пастернаку.

—Хорошо. Прочти Тарковского.

Я задумался. Потом прочел:

...на склоне

Горчайшей жизни,

Исполненный печали, я вошёл

В безлиственный и безымянный лес...

Мы прошли лесом. Потом, не торопясь, шли к могиле Пастернака. Под тремя соснами, где лежит Борис Леонидович, сидел старик. Мы остановились в стороне. К старику подошли две женщины. Оказалось, что он знает здесь всё.

—Вот здесь лежит философ Голосовкер, там Корней Иванович Чуковский, здесь...

Тот жил и умер, та жила

И умерла, и эти жили

И умерли; к одной могиле

Другая плотно прилегла.

—А вон там могила переводчика Рильке — Богатырёва, друга Пастернака. Его убили негодяи из этих... — он сморщился и махнул рукой, — ну, что всех нас убивают.

У меня всех объединял Тарковский: Александра Меня, Богатырёва, незнакомого мне игумена Лазаря.

Земля прозрачнее стекла,

И видно в ней, кого убили

И кто убил: на мёртвой пыли

Горит печать добра и зла.

Решил уже подойти к старику, чтобы спросить о своём. Вдруг услышал:

—А если вы отсчитаете 24 шага от могилы Пастернака, то увидите могилу последнего великого русского поэта — Арсения Тарковского.

Мы прошли в указанном направлении, отсчитали. Ничего не увидели. Опять пошёл густой снег. Опять сразу прекратился, и выглянуло солнце. Замело все пределы.

По такому белому снегу

Белый ангел альфу-омегу

Мог бы крыльями написать...

—А вы повернитесь назад, — произнёс голос у меня над ухом, старик, оказывается, пришёл вслед за нами. “Казённой землемершею стояла смерть среди погоста”. Могила поэта была занесена. Низенькая ограда очерчивала ровный квадрат. Посреди квадрата чуть возвышался над белым небольшой крест.

О чём говорит она сердцу, могила поэта? Я искал чего-нибудь вещего, символического. Но кругом были могилы, могилы. Некоторые с крестами, но чаще — гордо вознося вверх каменные глыбы. Рядом с могилой Пастернака обособленное пространство, обнесённое забором. В нём ровными строевыми рядами одинаковые привилегированные камни — кладбище старых большевиков.

Ещё я не понимал, почему Провидение назначило ему лежать вблизи Пастернака. Казалось бы, он должен быть подле Ахматовой. Какие удивительные стихи он написал о её смерти. Они словно пересотворены из материала её поэзии.