Помимо этого военное духовенство организует и проводит работу с гражданской молодежью по пропаганде службы в армии и других силовых структурах.

5) Наконец, сотрудничество силовых структур с религиозными организациями в деле духовно-нравственного и патриотического воспитания и профилактики правонарушений не противоречит ни нормам международного права, ни законодательству Российской Федерации.

Участие объединений граждан (в том числе и объединений верующих граждан) в решении общих проблем является признаком гражданского общества и правового государства. Такое участие ни в коей мере не нарушает принцип светского государства и право граждан на свободу совести.

Как свидетельствует современная мировая практика, духовно-нравственная подготовка и патриотическое воспитание служащих в армии и полиции имеет место во многих странах мира. О серьезном общественном и государственном отношении к своим религиозным традициям говорит сам факт наличия в силовых структурах Великобритании, Германии, США, Израиля и многих др. государств военно-религиозных служб, призванных осуществлять нравственно-патриотическое воспитание и удовлетворять религиозно-духовные потребности сотрудников[10]

Какую же помощь Церковь может оказать Армии и другим силовым структурам? «Во-первых, возвращение к истинному национальному самосознанию. Должно вернуться ощущение огромного престижа служения в Армии… денежная мотивация ни в коем случае не увеличивает ни ответственность, ни качество воинского труда.

Должны быть совершенно другие мотивы. И вот в возрождение этих принципов русский священник обязательно должен потрудиться. И еще чего от нас ждет Армия - что священники с помощью армейских воспитателей помогут если не решить, то начать решать проблему и суицида, и неуставных отношений».[11]

Проблема многоконфессиональности

Многонациональность и многоконфессиональность страны не являются препятствием для сотрудничества силовых структур с религиями народов России. Традиционные религии всегда найдут общий язык друг с другом, так как они являются сердцем народов, мирно сосуществовавших в течение многих столетий, обладающих общими интересами и одним Отечеством.

Противники сотрудничества утверждают, что очень опасно разделять армию по конфессиональному признаку. На первый взгляд, звучит вроде бы убедительно. Но давайте детально взглянем на проблему.

Во-первых ситуация в армии такова, что хуже, как говорится, некуда.

Во-вторых, Россия уже не столь многоконфессиональна, как бывший СССР. Подавляющее большинство верующего населения остается этнически русским и по вероисповеданию православным. Мусульмане составляют около 20%, католики, иудеи и протестанты -- вместе около 3,5% от всего населения. Количественно, военное духовенство разных конфессий должно быть представлено в той же пропорции. Так это было в России до 1917 г., и такая же ситуация имеет место в армиях цивилизованных стран.

Возникает вопрос: не начнутся ли религиозные войны в армии? Все, конечно, возможно, но насколько это вероятно? Никаких системных конфликтов между православием и исламом, несмотря даже на военные действия и терроризм на Кавказе, не возникает.

Это тот редкий случай, когда уместно вспомнить евразийскую природу России. Кроме того, все традиционные религии имеют очень сходные заповеди: уважай человека, не вреди, не воруй, не развратничай. Многое, конечно, зависит от культуры проведения реформы. Но это общий фон нашей жизни.

Подтверждением тому служит опыт многих европейских стран, история института военного и морского духовенства в дореволюционной России и, а также современные примеры межконфессионального сотрудничества в решении общих для всей страны проблем.

Так, в 1999 году «по инициативе министра внутренних дел Республики Татарстан А. Сафарова за круглым столом в МВД собрались не только руководители силовых ведомств, деятели культуры и искусства, но и представители двух основных религиозных конфессий Татарстана: архиепископ Казанский и Татарстанский Анастасий и председатель Духовного управления мусульман Татарстана Гусман-хазрат Исхаки». Итогом «круглого стола» стало подписание соглашения о сотрудничестве между МВД РТ, Управлением исполнения наказаний МЮ России по РТ и представителями всех основных конфессий, зарегистрированных в республике конфессий[12]

Заместитель начальника Управления кадров МВД Татарстана Эдуард Усманов отметил: «Мы прекрасно понимаем степень влияния религии на людей. Это мощный инструмент воспитания преданности Отечеству и верности долгу. Представители православия и мусульманства - постоянные гости на всех наших мероприятиях, будь то праздник Дня милиции Татарстана или другие торжественные мероприятия.

А взять проводы сотрудников, убывающих для несения службы в Северо-Кавказском регионе. Благословение духовных лиц, обязательно присутствующих при каждой церемонии - очень большая моральная поддержка. Оно не только привносит особую торжественность, оно дает сотрудникам определенный настрой, надежду. Тем более когда они покидают дом для работы в горячей точке.

В повседневной жизни сотрудников милиции представители религиозных конфессий тоже играют большую роль. Они участвуют в жизни каждого подразделения,- в программах обшественно-государственной подготовки и в рамках работы университетов культуры, которые решением коллегии МВД РТ созданы в каждом органе и подразделении внутренних дел с начала 2000 года»[13]

О светскости государства

При этом религия не навязывается сотрудникам и не ущемляется право граждан на свободу совести.

Тем не менее, идея социального партнерства религиозных организаций и органов внутренних дел в сфере духовно-нравственного и патриотического воспитания, несмотря на очевидную перспективность и широкое признание во многих странах мира, принимается далеко не всеми.

Критики подобного сотрудничества чаще всего ссылаются на возможную клерикализацию общества и активные социальные инициативы Русской Православной Церкви (РПЦ). В постсоветский период нередко повторялся прогноз о надвигающейся клерикализации общества, угрожающей российской демократии, формирующемуся гражданскому обществу и его светскому характеру.

Вот пример одного из аргументов в пользу такого утверждения: «Наше государственное руководство почти в полном составе по большим религиозным праздникам охотно позирует перед телекамерами в храмах со свечками в руках... И все-таки - светское ли у нас государство?»[14]

«Несветскость», «клерикальность» государства определяется, конечно же, не позированием тех или иных официальных лиц перед телекамерой на фоне храма.

В действительно клерикальном государстве доминирующая религиозная организация оказывает непосредственное влияние на: 1) внешнюю и внутреннюю политику страны; 2) на законодательство; 3) экономику; 4) культуру; 5) гражданское состояние населения; 6) на систему образования, определяя ее содержание и структуру.

В современной России ничего подобного нет и быть не может: во-первых, это противоречит российскому законодательству; во-вторых, ни одна из религиозных организаций официально не выдвигала требований о получении статуса государственной религии (по этому поводу, кстати, достаточно познакомиться с программными документами крупнейших российских конфессий).

«Толкование светскости государства как требования полного отказа от учета в деятельности государства реальной картины национально-культурной и религиозной идентичности населения России является совершенно необоснованным, представляет собой искаженную трактовку светскости государства»[15]

Вместе с тем, светское государство вовсе не является государством атеистическим.

Кстати, атеисты довольно критически отзываются о сотрудничестве религиозных организаций (в частности, РПЦ) с силовыми структурами. Вот пример материала, размещенного на одном из атеистических сайтов: «Клерикализация России происходит, когда РПЦ сращивается с армией и иными силовыми структурами, для чего ещё в 1994 г. Церковь заключила соглашение с Министерством обороны, а в 1996-97 гг. - договоры о сотрудничестве с МВД, ФАПСИ, Федеральной погранслужбой и т.п., - так что теперь даже приём в курсанты Суворовского училища происходит не где-нибудь, а под стенами всё того же ХХС !»[16]

(Уточним, аббревиатура ХХС означает «Храм Христа Спасителя – амбициозное и уродливое сооружение», как охарактеризовал памятник национальной воинской славы, посвященный победе нашего народа в Отечественной войне 1812 г. тот же источник[17]

Стремление воспитывать граждан РФ в духе верности воинскому долгу, свойственное традиционным религиозным организациям народов России, также подвергается своеобразной «критике». Патриотические устремления российских религиозных организаций в таких случаях обозначаются как «современный русский православный милитаризм» или «воинственный милитаризм современных лидеров московского православия»[18]