Сочинение: Философская лирика Твардовского

остывает горячего лета усталость

Ах, добрая осень,

такую бы добрую старость:

Чтоб вовсе она

не казалась досрочной, случайной,

И все завершалось,

как нынешний год урожайный;

Чтоб малые только

ее возвещали недуги

И шла бы она

под уклон безо всякой натуги.

Вся эта благостная картина мыслима, однако, только в сослагательном наклонений. Тешить себя подобными иллюзиями – значит, расслабляться, не быть готовым выдержать новые испытания. И автор завершает начатое строками горькой и мужественной правды:

Но только в забвены

тревоги и боли насущной

Доступны утехи

и этой мечты простодушной.

Готовясь к «отставке безусловной», Твардовский сумел преодолеть и собственное искушение заново «отредактировать» свой творческий путь, дабы остаться в восприятии потолков во всем блеске своего таланта и дабы каждое, даже юношеское, стихотворение представляло собой верх совершенства. В 1965 году, перебирая старые рукописи, поэт поймал себя на том, что на какое-то время его внимание приковал «чернил давнишних блеклый цвет и разный почерк разных лет». Но, отметив про себя, как, менялись с годами, почерк становился все неразборчивее и, наконец, сделался таким, что «строки не разобрать последней», Твардовский с убийственной самоиронией заключил:

Да есть ли толк и разбирать,

Листая старую тетрадь

С тем безысходным напряжением,

С каким мы в зеркале хотим

Сроднится как-то со своим

Непоправимым отраженным?..

Прошло три года. Еще три осталось прожить. Может быть, стоит вернутся к старым тетрадям, подвергнуть их последней, ювелирной отделке? Нет.

Допустим, ты свое уже оттопал

И позади – остался твой предел,

Но при тебе и разум твой, и опыт,

И некий срок еще для сдачи дел

Отпущен – до погрузки и отправки.