Сочинение: Фразеологические единицы характеризующие человека в современном русском языке

На основании концепции М. Бахтина мы можем сделать следующий вывод: стилизация может быть пародийной и подражательной. Очевидно, что простое подражание не есть пародия, которая всегда доводит стилистические особенности пародируемого текста до абсурда, до противоположности, акцентируя, «выпячивая» пародируемые черты исходного текста (прототипа).

О сложной взаимосвязи пародии и стилизации рассуждает и Ю. Тынянов [1, с. 44]. Исходя из конкретного анализа текстов Гоголя и Достоевского, он обращается к теоретическим основам пародии и смежных с нею явлений.

Стилизация в представлении Ю. Тынянова очень близка к пародии. Он пишет: «Достоевский так явно повторяет, варьирует, комбинирует стиль Гоголя, что это сразу же бросилось в глаза современникам. Достоевский отражает сначала оба плана гоголевского стиля, – высокий и комический».

Здесь стилизация; здесь нет следования за стилем, а скорее игра им .

В таком случае, можно поставить вопрос: является ли стилизация приёмом языковой игры? Нам представляется, что ответ на этот вопрос может быть положительным. Игра стилем и пародийная стилизация – это форма языковой игры имитационного типа.

Ю. Тынянов выделяет одно существенное отличие между стилизацией и пародией: «… в пародии обязательна «невязка» планов пародируемого и пародирующего, смещение их. Пародией трагедии будет комедия (всё равно, через подчёркивание ли трагического или через соответствующую подстановку комического), пародией комедии может быть трагедия.

10

При стилизации этой «невязки» нет, есть, напротив, соответствие друг другу обоих планов: стилизующего и сквозящего в нём стилизуемого.»

Т.о., в пародийной стилизации мы наблюдаем полное противопоставление объекта пародии произведению пародиста.

Несмотря на это существенное различие, Ю. Тынянов всё же подчёркивает, что от стилизации до пародии один шаг: стилизация, комически мотивированная , становится пародией.

Мы остановимся на этом критерии разграничения стилизации и пародии и при выборе произведений для анализа будем руководствоваться именно фактом «невязки» планов пародии и гротескным, комическим их воссозданием с помощью приёмов языковой игры (ЯИ).

Вл. Новиков продолжает мысли Ю. Тынянова о «невязке». «Невязка» лишь настораживает читателя: перед нами пародия. Но восприятие наше такой констатацией не ограничивается. Мы начинаем читать текст в качестве пародии, всматриваться в него как в картину. Мы вступаем в своеобразный диалог с пародируемым текстом, задавая ему вопросы и получая ответы. Что здесь пародируется? Почему, как и зачем? Что хотел сказать автор своим текстом?

Все эти вопросы мы будем иметь в виду при анализе текстов пародии.

Сопоставление двух планов пародии даёт возможность выявить имитируемые черты.

Учитывая перечисленные особенности пародии как жанра и как формы ЯИ, в качестве методологии анализа мы избираем принцип «наложения» текста – образца на текст пародии.

Здесь уместно вспомнить о существовании третьего плана пародии, который является результатом сопоставления в сознании первого и второго планов. Смысловая неисчерпаемость, присущая любому явлению искусства, открывается перед нами в третьем плане пародии.

11

Задачей нашего исследования является проникновение в глубину пародийного замысла путём анализа приёмов ЯИ, т.к. в пародии то, что автор говорит своим произведением, совершенно не отделимо от того, как он это делает.

Необходимо также отметить, что ЯИ в пародии – это прежде всего приём речевой маски. Вл. Новиков рассуждает об этом явлении так: «Пародист может выглядывать из-под маски пародируемого автора, может даже демонстративно снять её на какое-то время. Но если маска не надевалась, то пародии не было».

Определяющим моментом для жанра пародии является также стремление её к лаконичности.

Реализация принципов ЯИ будет нами рассмотрена на материале пародий А. Иванова, А. Архангельского, А. Хорта, А. Мурая, М. Владимова, К. Мелихана и др. авторов.

12

ГЛАВА I .

§ 1. Конструктивные принципы ЯИ и ассоциативный контекст слова в пародии как имитационном жанре .

При определении понятия «конструктивный принцип» и «ассоциативный контекст слова» мы будем опираться на концепцию Т. А. Гридиной о ЯИ как явлении, обусловленном реализацией ассоциативного потенциала слова в нестандартных условиях речи.

Согласно этой теории конструктивные принципы ЯИ – это принципы моделирования ассоциативного восприятия слова в соответствии с «факторами креативности»». [11, с. 12]

В качестве основных факторов креативности языкового мышления отмечаются:

1) оригинальность – способность продуцировать ожидаемые ассоциации;

2) семантическая гибкость – способность выделять функцию объекта и предлагать его новое использование;

3) образная адаптивная гибкость – способность изменить форму стимула так, чтобы увидеть в нём новые возможности;

4) семантическая спонтанная гибкость – способность продуцировать разнообразные идеи в сравнительно неограниченной ситуации. [15, с. 298].

С точки зрения Т. А. Гридиной, ЯИ как форма лингвокреативного мышления эксплуатирует механизмы ассоциативного переключения узуального стереотипа восприятия, создания и употребления языковых единиц, характеризуется условностью и интенциональностью – установкой на творчество, эксперимент над знаком на основе различных лингвистических приёмов его трансформации и интерпретацииё. «Эффект ЯИ обусловлен включением знака в новый ассоциативный контекст,

13

обеспечивающий прогноз восприятия языковых единиц с расчётом на определённую (запрограммированную) реакцию адресата (реального или воображаемого)» [11, с. 12].