Сочинение: Сравнительный анализ Silentium! Ф. Тютчева и Silentium О. Мандельштама
Невнятицы музыки новой,
Невнятицы первых слогов,
Невнятицы Фауста Второго.
Той – до всего, после всего.
Два стихотворения русских классиков – «Silentium!» Ф. И. Тютчева и «Silentium» О. Э. Мандельштама – тоже о Тишине, о молчании и о слове, изреченном поэтом. Тема – общая, но акценты у каждого свои.
Между двумя поэтами – столетие, но несмотря на это, Тютчев и Мандельштам вступают друг с другом в диалог.
Случайна ли творческая перекличка двух поэтов? Проблема, решаемая в их стихотворениях, не временна я, то есть не одного поколения, и не вре менная, а вечная, постоянная. Эти два стихотворения о том, как оба поэта решают проблему, каждый по-своему.
Осип Мандельштам был внимательным и пристальным читателем Тютчева, о чём свидетельствуют его стихи, в первую очередь сборник «Камень». Название первого поэтического сборника О. Мандельштама «Камень» (1913 г.) недвусмысленно восходит к камню из тютчевского стихотворения «Probleme»: «Как он упал?..» Мандельштаму по душе второй из предложенных Тютчевым вариантов ответа: «…низвергнут мыслящей рукой». А раз так, то камень этот и есть слово, которое участвует во взаимодействии себе подобных, которое «гипнотизирует пространство».
Литературовед, поэт и фотограф Лев Горнунг тоже отмечает эту связь: «При чтении «Камня» возникало желание причислить Мандельштама не к акмеистам, а к русским лирикам прошлого века, к философской поэзии, прежде всего к Тютчеву».
Осип Мандельштам не перечитывал Тютчева, а знал его наизусть. Вот что он пишет:
Дайте Тютчеву стрекозу –
Догадайтесь почему,
Веневитинову – розу…
Ну а перстень? Никому.
Н. Я. Мандельштам, жена поэта, впоследствии писала: «Я так и не догадалась, что за стрекоза, которую он предлагает дать Тютчеву. У самого Тютчева есть сколько угодно мотыльков, но стрекозы нет и в помине. Может, в письмах?» Но жена поэта ошибалась, на самом деле есть у Тютчева стрекоза:
В душном воздуха молчанье,
Как предчувствие грозы,
Жарче роз благоуханье,
Звонче голос стрекозы .
Узнав о том, что у Тютчева есть стрекоза, Н. Я. Мандельштам обрадовалась точности Мандельштама, но в текст своего комментария никаких поправок не внесла.
На это стихотворение и комментарий к нему я натолкнулся случайно, когда читал сборник стихотворений О. Мандельштама. Меня поразило это совпадение. Вероятно, это ещё раз доказывает неслучайность обращения О. Мандельштама к Тютчеву.
Анализ стихотворения « Silentium! » Ф. И. Тютчева.
Пожалуй, ни одному произведению Тютчева не было дано так много противоречивых толкований, как стихотворению «Silentium».
Буквой «Г» – «глубина» – на полях издания 1886 года пометил это стихотворение Лев Толстой, имея в виду не только глубину общечеловеческого содержания, но и глубину тютчевского лиризма, выразившегося в «Silentium!». Толстой пометил это стихотворение в «Круге чтения» 30 сентября в качестве эпиграфа к размышлениям, предлагаемым читателям в тот день: «Чем уединённее человек, тем слышнее ему всегда зовущий его голос бога». «В важных вопросах жизни мы всегда одни, и наша настоящая история почти никогда не может быть понята другими. Лучшая часть этой драмы есть монолог, или, скорее, задушевное рассуждение между богом, нашей совестью и нами. Амиель», «Паскаль говорит: человек должен умирать один. Так же должен и жить человек. В том, что главное в жизни, человек всегда один, то есть не с людьми, а с богом» – это цитаты Амиеля и Паскаля, приведённые тут же в «Круге чтения». Многообразию глубинных, потаённых смыслов тютчевского стихотворения нет конца.
Вот точка зрения К. Д. Бальмонта: «Тютчев понял необходимость того великого молчания, из глубины которого, как из очарованной пещеры, озарённой внутренним светом, выходят преображённые прекрасные призраки». По мнению К. Бальмонта, стихотворение «Silentium!»: о сущности творческого процесса, об акте творчества, трактованном с позиций идеализма.
В. Иванов: «слово перестало быть равносильным содержанию внутреннего опыта». Вослед за Вячеславом Ивановым – современный исследователь символизма и модернизма И. Ангере: «Тютчев предполагает, что мир, особенно невидимый, настолько многообразен и сложен, что для выражения действительных явлений жизни общепринятый человеческий язык слишком беден и что является причиной ложности нашей речи: “Как сердцу высказать себя? <…> Мысль изречённая есть ложь”».
Приступая к непосредственному анализу построения и выразительных средств стихотворения «Silentium!», оставшегося навечно в истории русской и мировой лирики в качестве одного из глубочайших постижений внутренней жизни человеческой души, оговорюсь, что так же, как и каждая эпоха создаёт своего Гамлета, каждое поколение по-своему читает и будет читать «Silentium!».
В качестве основного текста для анализа выбран текст «Современника» 1836 г., признанный основным в большинстве изданий стихотворений Тютчева:
Silentium!