Статья: Лингвориторические средства выражения антропоцентризма в русском и переводном эзотерическом дискурсе

Как показали результаты исследования, антропоцентрический подход в современном языкознания доминирует в методологическом плане и является весьма перспективным с исследовательской точки зрения благодаря тому, что в центре внимания антропоцентрической мегапардигмы – языковая личность, субъект речемыслительной деятельности, создающий или воспринимающий дискурсы различных типов, запечатленные в текстовых массивах. Однако анализ функционирования терминов, связанных с антропоцентрической направленностью исследований, в лингвистической литературе привел к заключению о том, что понятие «антропоцентризм» употребляется без эксплицитных определений. Этим обусловлена исследовательская потребность в разработке данной категории в теоретическом плане и ее применении в качестве инструмента исследования конкретного типа дискурса, в нашем случае – эзотерического.

Проект «лингвистического Манифеста» рубежа ХХ–ХХI вв. В.Ф. Нечипоренко вписывает «человека говорящего» в глобальный вселенский контекст. Основная мысль автора, сквозь призму которой анализируются идеи В. Гумбольдта, А.А. Потебни, И.А. Бодуэна де Куртенэ, Ф. де Соссюра, Г. Гийома, – «человек есть космическое существо, и Язык, Речь, Мышление – подсистемы этого микрокосма, при помощи которых мы познаем Вселенную, а она познает нас». На основе анализа «возвращенной лингвистики» – трудов русских религиозных философов «Школы всеединства» – В.И. Постовалова выделяет «три ступеньки в рамках лингвистического синтеза». Общенаучный внитрилингвистический синтез представлен в пределах имманентно-семиологической парадигмы. Синтез трех аспектов знания – научного, философского, богословского – становится возможным в антропологической парадигме (= антропоцентрической), включающей в себя как частный случай первую. Наконец, «вселенский синтез общечеловеческих жизней» достигается в масштабах теоантропокосмической парадигмы, поглощающей антропологическую. Правомерно сделать вывод о том, что эзотерический дискурс объективно выступает наиболее адекватным эмпирическим материалом для интегративной разработки теоретических проблем лингвистики во всех трех аспектах: имманентно-семиологичес-ком, антропологическом, теоантропокосмическом. Тем самым для антропоцентрической мегапарадигмы в языкознании открывается, по сути, бесконечная исследовательская перспектива.

В антропоцентрическом ракурсе в работе проанализированы понятия «текст», «дискурс», «эзотерический дискурс». Эзотерический дискурс определяется как материализованный в текстовом массиве процесс речемыслительной деятельности, сфокусированный вокруг духовно-нравственной, этической проблематики (вечные философские проблемы жизни и смерти, добра и зла, любви во всех ее проявлениях, чувства долга по отношению к себе и другим, назначения человека и перспектив человечества и др.) и имеющий в качестве коммуникативной сверхзадачи воспитательное воздействие на реципиента, расширение и трансформирование его сознания, задавание новых критериев оптимальной жизнедеятельности на уровне сознания 4-го измерения, или Сознания Христа, духовных ценностей невидимой реальности «тонкого мира» (Н.Ю. Хачатурова, А.А. Ворожбитова). Эзотерический дискурс проявляет ярко выраженную специфику во всех параметрах универсального идеоречевого цикла «от мысли к слову» (изобретение, расположение, выражение). В области инвентивно-диспозитивного каркаса, организующего мыслительное содержание, его отличает фокусировка вокруг духовно-нравственной, этической проблематики; программируемый продуцентом данного типа дискурса коммуникативный эффект соответствует ведущей социокультурной фунцкии эзотерического дискурса – проективно-мировоззренческой. В аспекте «элокутивного наполнителя» данной речемыслительной сетки на уровне вербализации для языковой личности эзотерического типа характерны соответствующие фонетические (в случае звукописи), лексико-грамматические и стилистические репрезентации различных аспектов концептуального поля тайного знания о невидимой, «тонкой» реальности, противопоставляемой миру «плотной материи».

В главе анализируется специфика эзотерической культуры и языковой личности, для которой когнитивной доминантой является такой специфический дискурс-универсум, как эзотерический. По утверждению Ю.Н. Караулова, мировоззрение формируется на пересечении вербально-семантического и лингвокогнитивного уровней языковой личности, при этом внутренний «язык мысли» он уподобляет склеенной ленте, на одной стороне которой находится слово, а на другой – понятие как когнитивная операциональная единица мозга. Соответственно у языковой личности эзотерика данные уровни, как и мотивационный, не могут не обладать определенной спецификой. Как пишет В.М. Розин, рассуждая об эзотерике как личности особого типа, эзотеризм – «это мироощущение, позволяющее открыть новый мир, опираясь на самого себя. Мироощущение, постулирующее идею двух миров (обычного и подлинного), включающее установку на переделку себя и идею пути». С учетом параметров языковой личности, выделяемых учеными, вводится определение эзотерической языковой личности, характеризуются ее сущностные признаки.

В результате теоретического анализа проблемы исследования, проведенного в первой главе, антропоцентризм в филологии рассматривается как универсальная категория интегративного лингвориторического характера. Сформулировано определение антропоцентризма в языковой репрезентации действительности и антропоцентризма как принципа языковедческой науки. Предложенная нами классификация, апробированная в качестве инструмента анализа эмпирического материала, включает следующие уровни выражения антропоцентризма в дискурсе и тексте как его результирующем продукте:

1 уровень – абсолютный: выражается личными местоименными и глагольными формами, обращениями, именами, непосредственно направляющими восприятие реципиента на моделирование того или иного человеческого образа, прежде всего самого реципиента, а также продуцента дискурса или третье лицо, к опыту которого последний апеллирует в целях убеждения реципиента;

2 уровень – относительный: выражается другими частями речи, в семантике которых имеется указание на принадлежность к человеку; кроме названных лиц, это может быть любой человек, а также обобщенное указание на человеческую природу вообще.

3 уровень – условный, или косвенный: все остальные языковые средства, репрезентирующие те или иные объекты, признаки, действия, явления окружающей действительности. Косвенно они также служат для выражения антропоцентризма, т.к. наша Вселенная принципиально антропоцентрична: любое восприятие того или иного явления, его осмысление, вербализация во внутренней и внешней речи, транслирование результирующей интерпретации действительности адресату и т.д., все шаги «коммуникативного круга» осуществляются сквозь призму человеческого сознания, языковой личности.

При анализе антропоцентрической стратегии эзотерического дискурса в центре нашего внимания в большей степени находились примеры 1-го уровня выражения антропоцентризма (преимущественно грамматические), в силу того, что они оказались чрезвычайно частотными в исследуемых текстах.

Во второй главе – «Лингвориторические аспекты русского и переводного эзотерического дискурса» – вначале анализируются типичные примеры контекстов, выступающие носителями антропоцентрического начала, выделенные из текстового массива «Листов сада Мории» Е.И. Рерих. В первую очередь в процессе наблюдения выявляется такая особенность инвентивно-диспозитив-ного каркаса текста, как дневниковая форма (указаны даты). На уровне графических операций особенностью является строфическая подача прозаического текста в форме белого стиха. Последняя также имеет специфику: абзацные отступы используются не в начале предложения, как обычно, а во вторых строчках, заключающих предложения, перед маленькой буквой. В рамках одного контекста может быть отделено большим пробелом заключительное предложение, что подчеркивает его особую значимость. Приведем в качестве примера специфики работы акционального механизма реализации ЛР-компетенции автора в письменной форме целостный микроконтекст (далее в качестве иллюстраций предложены в основном отдельные предложения и словосочетания):

1921 г. Октябрь 26

Явлен счастливый благий Руководитель каждому.

Умей обратиться всею силою духа только к Нему,

иначе дверь останется открытой и токи

смешаются.

Призывайте Благого Руководителя не вопросом,

но утверждением.

Если Я пошлю весть через вашего Руководителя –

ток будет прям.

Не слушайте тех, которые приходят во время

безразличия вашего.

Окно, во тьму открытое, приносит ночные голоса,

но зов любви принесет ответ Возлюбленного.

Любите избравших вас.

Явите сознание связи с Руководителем, и ничто

несовершенное не проникнет.

Любите, и внимайте, и разите все злое.

Благовесть шлю.

В качестве графической особенности отметим частотность типичного для текстов эзотерической проблематики употребления заглавных букв при номинации высших сущностей тонкого мира: местоимения Я, атрибутов говорящего и всех форм личного и притяжательного местоимений 1-го лица, как ед., так и мн. числа (Мое дело, Нашего участья, Имя Мое, моя Любовь, снова Повторяю); номинации Бога как верховного существа и относящихся к нему явлений (Творец, Песня Господня); номинации других существ и объектов горнего мира (Благой Руководитель, к Нему, Учитель, Святая Гора) и т.д.