Статья: Труд вчера, сегодня… и завтра?
Труд и по сей день понимается только как общественное дело человека, самому ему нужное постольку поскольку. При этом остается незамеченной личностная эвристика труда, наиболее последовательно и логично описанная Г.Ф. Гегелем.
Ценность труда для личности человека заключается в том, что труд позволяет человеку «входить» в реальность — осуществлять в ней самоопределение, определять границы собственной личности. Далее, труд позволяет человеку взглянуть на себя стороны, потому что только в труде человек может объективно представить некоторые свои стороны.
Кроме того, труд, предметы труда, составляют личную биографию человека — обращаясь к плодам своего труда, человек может посмотреть на динамику развития своей личности. С христианской точки зрения, труд является безусловной добродетелью и обязательной предпосылкой Спасения. Однако вышеописанное восприятие труда как объективного, не принадлежащего человеку, застит глаза и многим христианам, не желающим спасаться трудом.
А теперь скажем несколько слов о цели настоящей статьи. В последние несколько лет в Церкви появилось много модернистских, обновленческих тенденций. Общим в них является повышенное внимание к частному в человеке, психологизация духовной и церковной жизни.
Чтобы заметить подобное обновленчество — не надо ходить далеко за примерами. Примеры этого повсюду в Церковной жизни. Посвященные религиозным темам концерты самодеятельности духовных лиц, либо мирян. Попытки представить социальное служение Церкви единственно правильным и возможным для нее, так словно Церковь — не Церковь, а министерство социального попечения.
Можно упомянуть и обострившиеся в последние дни разговоры о необходимости перевода Богослужения на русский язык — для понятности. Да и вообще, сегодняшнее обновленчество заключается во всяческих потачках слабостям и «особостям». Гарри Потер — чтобы детям легче было понимать моральные нормы. Сайты православных знакомств — чтобы молодым было легче найти «вторую половинку», православные туристические походы — чтобы веселее было проводить время на природе, и пр. В основе всего этого лежит желание получать, не работая, ублажать собственные слабости и отличаться от других.
Подобные стремления и притязания с объективной точки зрения естественны и законны в свете произошедшего с отношением к труду в двадцатом веке. Неслучайно они распространяются повсеместно, среди всех национальностей и вероисповеданий, и редко встречают сопротивление. Подобные притязания — притязания «умных». «Умным» людям труд опротивел. «Умный» человек никогда больше не будет трудиться.
Как раньше все сферы жизни, в том числе и церковную, пропитывал труд, понимаемый чисто материально, так теперь всюду проникает снисхождение к нежеланию трудиться. И какими бы благими ни были отдельные пожелания, высказываемые в его рамках, какими бы своевременными и важными они ни казались своим сторонникам — они не принадлежат им лично, но они есть явление плоть от плоти, и кровь от крови своего, то есть нашего, времени.
При вечной и неотменяемой спасительности труда, он остается личным долгом и ответственностью каждого человека, и сегодня как прежде неотменяемо звучат и слова Иоанна Крестителя: «Вот уже и секира при корнех лежит, всякое древо, не приносящее плода бывает порубаемо и во огнь вметаемо».