Статья: Застой или застолье? Социальная политика при Брежневе
В новом Основном законе продолжалась прежняя линия развития советского конституционного права на последовательное расширение прав граждан. К прежним правам были добавлены право на бесплатное медицинское обслуживание всех без исключения граждан СССР, право на предоставление бесплатного жилища, право на свободное пользование достояниями культуры и др. С одной стороны это позволяло человеку чувствовать свою защищённость, вселяло уверенность в завтрашнем дне, но с другой стороны, у многих порождали иждивенческие настроения по отношению к государству. Социальные блага, которые гарантировал советский строй, такие как охрана материнства и детства, бесплатное образование и медицина, труд по избранной специальности, пенсионное обеспечение, и многие другие воспринимались уже не как следствие сознательного исторического выбора прежних поколений и социального устройства, а как нечто само собой разумеющиеся, естественное, данное человеку от рождения и неотчуждаемое ни при каких условиях. Подобные настроения были чреваты ростом общественной пассивности.
Расширяла Конституция 1977 г. так же политические права советских граждан, среди которых могут быть названы право участвовать в управлении государственными и общественными делами, вносить предложения в государственные органы, свободно критиковать недостатки в их деятельности. Впервые в практике советского конституционного законодательства в Конституции 1977 г. непосредственно закреплялся принцип социалистической законности в качестве одного из основных принципов деятельности не только самого государства и его органов, но и всех должностных лиц. В связи с этим, также впервые, новая Конституция предусматривала право граждан обжаловать действия любых чиновников, повинных в нарушении гражданских прав, через суд.
Вместе с тем, расширяя права, государство более широко, чем прежде, в новом Основном законе трактовало обязанности граждан. Для советской юридической мысли был характерен взгляд на тесную взаимосвязь между правами и обязанностями, невозможности существования одного без другого. По Конституции 1977 г. жителям СССР вменялось в обязанность соблюдать советские законы, добросовестно трудиться, блюсти дисциплину труда, оберегать интересы государства, способствовать укреплению его могущества, укреплять дружбу между народами, беречь социалистическую собственность, бороться с расточительством, содействовать охране общественного порядка, оберегать природу и памятники культуры. Таким образом, как и многое, что делалось политическим руководством СССР в 1970-е годы, принятие новой Конституции было подчинено логике “консервативного реформирования”. В силу этого, многие историки отечественного государства и права отмечают ее крайнюю противоречивость. Хотя в Конституции 1977 г. и декларировалось расширение прав личности, но сохранявшаяся в ней тенденция усиления государственного вмешательства во все сферы жизни общества могла на практике привести к их существенному ограничению.
Особенно острой критике сегодня подвергается 6 статья “брежневской” Конституции, в которой КПСС провозглашалась ядром советской политической системы, чего не было даже в Конституции 1936 года. Интересная вещь получалась — в основе деятельности самой КПСС, как общественной организации, лежал её устав, а не Конституция страны. Конечно, устав партии должен был полностью соответствовать Конституции, но тем не менее сама по себе возникавшая ситуация была чревата серьезными правовыми и политическими коллизиями. Впрочем, несоразмерность этой статьи самому понятию конституции стало осознаваться гораздо позже, при Горбачёве, да и то — с подачи диссидентов. А в то время, о котором идее речь, шестая статья никому не мешала, даже самим диссидентам, потому, что они боролись не с этой статьёй, и даже не столько с партией, сколько со всей страной, со всем её прошлым, настоящим и будущим.
***
Вот так и жила страна в те годы. Всего, конечно, не вспомнишь и не напишешь, но иногда невольно задумаешься, что же лучше? Когда сто сортов колбасы из английской говядины и мексиканской свинины на прилавках, как сегодня, или, всё же, как тогда, когда всего, чего только душе угодно, вдоволь у тебя на столе?